За создание проекта ресторана «Динамо» архитектору Иосифу Каракису разрешили год бесплатно обедать там вместе с женой
— Здание в Киеве по улице Владимирской, 2, в котором сейчас находится Национальный музей истории Украины, изначально проектировалось как первая в Украинской ССР специализированная художественная школа для одаренных детей имени Тараса Шевченко, — говорит правнук архитектора Иосифа Каракиса Олег Юнаков (на фото). Он живет в США, приехал в Киев презентовать книгу о прадеде, которую недавно написал. — Это здание планировалось построить на улице Ленина (ныне Богдана Хмельницкого) — там, где сейчас расположен институт «Киевпроект». Разработать архитектурное решение художественной школы поручили Иосифу Юльевичу. Когда работа над чертежами была в самом разгаре, ему объявили: решено перенести стройплощадку в начало улицы Владимирской — туда, где некогда стояла Десятинная церковь. Напомню, это первый каменный христианский храм Киевской Руси, возведенный по приказу князя Владимира Крестителя. Церковь была разрушена во время Батыева нашествия, сохранился только фундамент. Прадед нашел в себе смелость бороться за его спасение.
Иосиф Юльевич пояснял партийным бонзам: в том месте, где находится фундамент Десятинной церкви, возник Киев, там некогда были его первые постройки: начнешь копать — обязательно попадешь на археологические объекты, поэтому лучше найти другой участок под строительство художественной школы. Прадед предложил площадку в стороне от того места — на Пейзажной аллее. Но и там могли быть остатки древних построек, поэтому он настаивал, чтобы строили как можно ближе к краю холма. Для этого следовало основательно укрепить склон. Прадед с коллегами посчитали, сколько это будет стоить. Оказалось, очень дорого. Время шло, и советское руководство все больше раздражала неуступчивость Каракиса. Однажды ему заявили: «Будете упрямиться, отдадим проект другому архитектору». Прадеду ничего не оставалось, как согласиться на альтернативный вариант: разместить здание по соседству с фундаментом Десятинной церкви — там, где оно находится сейчас.
*Здание, в котором сейчас находится Национальный музей истории Украины, планировалось построить на месте, где стояла Десятинная церковь — первый в Киевской Руси каменный христианский храм
Первую художественную школу для одаренных детей построили за два года, ее открытие состоялось в 1939 году. Поскольку для работы художников и скульпторов важно, чтобы помещения были хорошо освещены, Каракис предусмотрел больших размеров окна, а крышу сделал прозрачной — из стекла.
*Детский сад завода «Арсенал»
После окончания Второй мировой войны государство решило перевести художественную школу в другое место, а в здании разместить Музей истории УССР. Обилие солнечного света вредит многим экспонатам, поэтому крышу перестроили (она стала жестяной), а окна занавесили плотными шторами.
В 1930-е годы по проектам прадеда в Киеве были построены такие известные объекты, сохранившиеся до наших дней, как Дом офицеров, ряд жилых зданий возле станции метро «Арсенальная», детский сад завода «Арсенал», ресторан «Динамо», жилой дом по улице Стрелецкой (сейчас в нем размещено Посольство Финляндии) и другие. Прадед проектировал дома в Харькове, Донецке, Луганске, Кривом Роге…
.jpg)
*Дом офицеров
— Иосиф Каракис был потомственным архитектором?
— Нет, он вырос в семье предпринимателя. Его отец Юлий Борисович совместно с Иделем Дунаевским, дядей знаменитого композитора Исаака Дунаевского, владел сахарными и табачными фабриками. Семья жила в городе Балта Одесской области. Кстати, один из принадлежавших им сахарных заводов — Турбовский (находится на Винничине) — работает и поныне. Если в Украине когда-нибудь примут закон о реституции, я буду иметь возможность предъявить на него права. Впрочем, не уверен, что стану это делать.
*Жилые здания возле станции метро «Арсенальная». Фото с сайта kievvlast.com.ua
Гимназию мой прадед закончил в Виннице в революционном 1917 году. И хотя большевики отняли предприятия отца, Иосиф в 17 лет записался добровольцем в Красную армию. Он хорошо рисовал, поэтому его назначили в агитпоезд военным агитатором и художником. В начале 1920-х семья Каракис переехала в Киев, и родители настояли, чтобы Иосиф получил прибыльную профессию юриста. Он поступил на юридический факультет Института народного хозяйства, но на втором курсе перевелся в Киевский художественный институт. Вначале изучал живопись, а потом выбрал архитектурный факультет.
*Ресторан «Динамо»
— Где в Киеве поселилась семья Каракис?
— В самом центре — в многоквартирном доме на улице Революции (ныне Музейный переулок, 6). Иосиф влюбился в соседку по дому Анну Копман, которая училась в консерватории на фортепианном отделении. Кстати, ее родители тоже были до большевистского переворота весьма состоятельными людьми — отец семейства имел звание купца первой гильдии.
*Иосиф Каракис с семьей. После рождения дочери жена Анна попросила мужа выбрать ребенку имя на свое усмотрение — лишь бы в нем не было буквы «р», которую она не выговаривала. Но Иосиф назвал малышку… Ирмой. Фото предоставлено Олегом Юнаковым
У моего прадеда была лодка. Он катал на ней Аню по Днепру, читал любимой стихи. В 1926 году они поженились втайне от родителей. Дело в том, что Иосиф был студентом и денег не зарабатывал. Родители могли материально помочь, но это было против неписаных правил: раз женишься, будь добр сам обеспечивать семью. Свадьбу сыграли у друзей. Как только Иосиф получил после окончания вуза временную работу, они с Анной раскрыли родне тайну. Вскоре решился и вопрос с жилплощадью — государство предоставило им большую комнату с телефоном в коммунальной квартире в доме, в котором они жили. В 1930 году у них родилась дочь. Анна заявила мужу: «Решай сам, как назвать ребенка, главное, чтобы в имени не было «р». Дело в том, что она не выговаривала эту букву. Дни шли, а счастливый отец все никак не мог определиться с именем. Рассказал об этом своим друзьям — архитекторам Петру Юрченко и Николаю Холостенко, с которыми работал в одной мастерской. На полу лежал листок отрывного календаря, на нем было написано: «4 ноября». Как раз в этот день родилась дочь Иосифа и Анны. На листке были напечатаны имена, которые соответствуют этой дате. Друзья решили: новорожденная получит имя, указанное в этом списке первым. Подняли листок и прочли — «Ирма». Когда Иосиф объявил об этом жене, та расплакалась от огорчения — в имени присутствует «р». Анна так и не научилась выговаривать неподатливый звук и называла дочь «Има». Но это еще не все: согласно закону документы о рождении ребенка следовало оформить в определенный срок. С родителей, которые не укладывались в него, взимали штраф. Чтобы не быть оштрафованным, Иосиф заявил в ЗАГСе при оформлении свидетельства о рождении, что Ирма появилась на свет шестого ноября. Об этом мне рассказала бабушка Ирма Иосифовна. Она живет в Нью-Йорке.
— Это правда, что за разработку архитектурного проекта Дома офицеров в Киеве Каракиса наградили кожаным пальто?
— Да, это было в первой половине 1930-х годов. Нужно сказать, что Дом офицеров создавался не на пустом месте: там уже находилось здание, построенное во время Первой мировой войны для школы прапорщиков-авиаторов. Советские власти решили его перестроить и значительно увеличить, чтобы открыть в нем Дом Красной армии и флота. В 1931 году Каракиса на некоторое время призвали в армию и поручили заняться этим проектом. Ведь у него уже был опыт практической работы: он участвовал в строительстве здания Киевского железнодорожного вокзала (построен в 1928—1932 годах), Дома врачей (находится на улице Большой Житомирской) и других объектов. Среди учителей Каракиса были такие крупные архитекторы, как Павел Алешин (по его проекту в Киеве возвели Педагогический музей, в котором размещалась Украинская Центральная Рада), Александр Вербицкий, Павел Хаустов, художник и архитектор Василий Кричевский…
За талантливо исполненный проект Дома офицеров Каракис получил в награду пальто, о котором вы говорили. К слову, чудо, что это здание не взлетело на воздух в 1941 году. Перед сдачей Киева гитлеровцам советские подрывники заминировали наиболее значимые объекты города, в том числе Дом офицеров. К счастью, оккупанты вовремя обнаружили взрывчатку в подвалах здания. Оказалось, что там ее было около девяти тонн!
— Ваш прадед был из буржуазной семьи. В 1930-е годы ему удалось избежать репрессий?
— К счастью, в лагеря его не сослали, но в застенках НКВД он все же побывал. Расскажу по порядку: Каракису поручили разработать для Киева проект ресторана «Динамо» (это здание сохранилось, находится возле стадиона «Динамо» имени Валерия Лобановского). Он выполнен в формах конструктивизма (популярного тогда направления в архитектуре), каждый из пяти этажей имел индивидуальный дизайн. Во время строительства кому-то вздумалось изменить конструкцию межэтажных перекрытий. Автор проекта был против, поскольку непродуманные новшества могли отразиться на безопасности. Но его возражения проигнорировали. Тогда учитель Каракиса профессор Киевского строительного института Валериан Рыков посоветовал написать по этому поводу докладную записку. Этот документ стал для Иосифа Юльевича спасительным после неприятной истории: в один из вечеров компания партийной элиты устроила в «Динамо» вечеринку, а примерно через час после того, как высокопоставленные посетители разъехались, произошел инцидент с перекрытиями. По одной из версий, они дали трещину, по другой — посыпалась штукатурка. НКВД отреагировал очень быстро: в ту же ночь в четыре утра в дверь квартиры Каракисов по улице Артема, 26а (это жилье они получили в 1937 году), позвонили. Моя бабушка Ирма вспоминала: «В те годы почти в каждой семье были приготовлены мешочки со сменой белья, сухарями, зубной щеткой и документами. В доме, где мы жили, часто проходили аресты военных специалистов, инженеров (так называемых врагов народа). Две мои подруги остались без родителей. Я помню, как тогда папа обнял нас с мамой, и на несколько минут мы замерли втроем, пока ожидавшие стояли в стороне. Затем его увезли в ночь…». Дней через десять Каракиса отпустили — помогла упоминавшаяся докладная записка, а еще письмо с положительным отзывом из Киевского военного округа.
Когда шло строительство ресторана «Динамо» (1932—1934 годы), власти организовали в Украине голодомор. Моя бабушка Ирма была тогда совсем маленькой, но она запомнила наводнивших Киев истощенных крестьян, пытавшихся купить в магазинах хлеб. Многие из этих людей умирали, их тела на подводах вывозили на Байковое кладбище. И в это время возводился ресторан для увеселения партийной номенклатуры. Тогда и в Киеве было туго с продуктами. Так что когда после завершения строительства ресторана моему прадеду в качестве награды разрешили обедать там с женой в течение года по бесплатным талонам, это стало для семьи чуть ли не спасением.
В 1937 году прадеда назначили на должность главного архитектора треста «Укргражданпроект», одновременно он работал в Первой архитектурной мастерской горсовета, занимаясь там разработкой индивидуальных проектов. Среди работ, которые прадед выполнил в те годы, была масштабная реконструкция здания Всеукраинского театра Красной армии (находился на нынешней улице Марии Заньковецкой, был разрушен во время Второй мировой войны). Ему также поручили разработать проект здания Еврейского театра в Киеве. Четыре раза Иосиф Юльевич переделывал работу, пока летом 1940 года власти не приняли решение, что… строительство этого объекта нецелесообразно.
— Когда началась война, Каракиса отправили на фронт?
— Нет, в тыл — в Харьков, а затем в Ростов-на-Дону строить необходимые для оборонной промышленности заводы. Моей бабушке Ирме шел 11-й год, она тогда записала в своем дневнике: «В сентябре (1941 года) уже начали бомбить и Ростов, а в октябре бои усилились, улицы были усыпаны трупами». В ноябре 1941 года гитлеровцы в первый раз захватили этот город. Семья Каракис не успела оттуда выбраться, пришлось несколько дней находиться в эпицентре ожесточенных боев за Ростов. Красной армии удалось выбить противника, и Каракисы с небольшим запасом вещей в рюкзаках пошли вдоль железнодорожных путей на восток. В дороге их подобрали военные и довезли до ближайшей железнодорожной стации. Ирма описала пережитую бомбежку вокзала: «Люди вжимались в стены вокзала и домов на площади, а самолет с открытой кабиной, в которой виден был стрелок с пулеметом, бреющим полетом кружил над площадью и обстреливал беженцев».
С трудом семья добралась до Ташкента, где Иосифу Юльевичу поручили строить заводы, школы. А в марте 1943 года его назначили главным архитектором и руководителем Архитектурно-строительного бюро самой мощной в то время в Узбекистане Фархадской гидроэлектростанции, которая сооружалась на реке Сырдарье. К работам были привлечены 75 тысяч человек. Вскоре после этого умер отец Иосифа Каракиса. Юлий Борисович нес судочки с едой. Ему стало плохо, он аккуратно поставил посуду (продуктов не хватало, и их очень ценили) и умер. Иосиф Юльевич разработал проект надгробия отцу и вместе с мастерами театра имени Алишера Навои вырезал на нем надпись (я ездил в Узбекистан и разыскал могилу Юлия Борисовича).
Мать Каракиса Фрида Яковлевна скончалась после возвращения семьи в освобожденный от гитлеровцев Киев. Сын своими руками сделал барельеф на мраморном памятнике, установленном на ее могиле. В начале 1970-х годов был разработан проект Киевского крематория на Байковом кладбище, согласно которому несколько погребений следовало перенести. Но когда один из авторов проекта Авраам Милецкий узнал, что придется убрать могилу мамы его учителя Иосифа Каракиса, добился, чтобы изменили месторасположение крематория.
— Как сложилась судьба Иосифа Юльевича после войны?
— Когда он с семьей вернулся в Киев, обнаружил, что их квартира на улице Артема занята другими людьми, почти все вещи разворованы, кроме рояля: он очень большой, тяжелый, поэтому мародеры с ним не справились. Жить было негде, но, к счастью, государство выделило другое жилье — в доме рядом с Софийским собором.
После возвращения в Киев прадед первым делом пошел посмотреть, в каком состоянии Андреевская церковь (он любил этот шедевр Бартоломео Растрелли), сделал несколько ее рисунков. Затем направился в Музыкальный переулок (его уже нет), выходивший на улицу Прорезную. Там находилась Первая музыкальная школа, построенная по проекту Каракиса. Увидел, что это здание сильно пострадало. Затем его переделали и разместили в нем Гостелерадио УССР, а Музыкальный переулок застроили так, что он попросту перестал существовать.
В первые послевоенные годы прадеду поручили разработать проект гостиницы «Украина» в Ворошиловграде (ныне Луганск). На месте будущей стройплощадки находились хаты. Архитектор их тщательно зарисовывал и затем использовал элементы народной архитектуры в оформлении интерьеров гостиницы. Работая над этим проектом, он также обратился к стилю украинского барокко. Результат оказался невеселым: Каракиса обвинили в украинском национализме. А затем еще и в космополитизме (шел 1952-й год, тогда многим евреям власти вешали ярлыки космополитов). Прадеда и его коллегу Якова Штейнберга вызвали на собрание в Киевский строительный институт, где они преподавали, и потребовали раскаяться. Штейнберг покаялся, мой прадед — нет: заявил, что жил и работал по совести. За это его уволили. Семья голодала. Чтобы хоть немного заработать, Каракис с женой стали делать трафареты и разрисовывать какие-то изделия для одной артели. А потом к ним в дом пришел коллега (его фамилию называть не буду), рассказал, что получил заказ на разработку проекта станций Киевского метрополитена, предложил Иосифу Юльевичу поработать на себя. Прадед с благодарностью согласился, и только спустя определенное время узнал: донос, с которого начались гонения на него, написал этот «благодетель»…
После смерти Сталина прадед вновь получил возможность преподавать и заниматься проектированием. Он трудился в проектном институте «КиевЗНИИЭП» до 77 лет. Выход на пенсию переживал очень тяжело, у него еще были силы работать, в таком почтенном возрасте он даже читал без очков. Пришлось посвящать время работе на даче на Русановских садах. Умер прадед на 86-м году жизни.
2630Читайте нас в Facebook
