Иван Лищина: «Пенсионеры-истцы хотели, чтобы было все, как в Украине, но жить в «ДНР»
Изучив обстоятельства дел, ЕСПЧ отклонил все жалобы, приняв сторону Украины. Суд признал, что наше государство не несет ответственности за проблемы с осуществлением судопроизводства в отдельных регионах Донецкой и Луганской областей, и подтвердил выводы в другом деле — «Хлебик против Украины», решение по которому принято 25 июля прошлого года. Оно стало первым по жалобе, связанной с потерей Украиной контроля над территорией отдельных районов Луганской области.
История такая. Александр Хлебик, отбывающий наказание в тюрьме Старобельска по обвинению в нескольких преступлениях, в том числе бандитизме и вооруженных ограблениях, был осужден в апреле 2013 года к восьми годам и девяти месяцам заключения. Вскоре он подал апелляцию в Луганский суд. Но ее рассмотрение стало невозможным, ведь материалы дела остались в оккупированном Луганске. Хлебик подал жалобу в ЕСПЧ: мол, государство нарушило его право на осуществление честного правосудия. Судьи ЕСПЧ единогласно признали: Украина не нарушила Конвенцию прав человека, не несет ответственности за последствия потери контроля над территорией Луганской области, и проведение нового расследования без доступа к материалам дела не представляется возможным.
То есть теперь у отечественных юристов появился аргумент, подтвержденный ЕСПЧ: Украина не несет ответственности по своим негативным обязательствам за то, что делается на оккупированных территориях Донбасса. Заместитель министра юстиции — уполномоченный по делам Европейского суда по правам человека Иван Лищина считает, что наша сторона одержала еще одну важную победу на пути к международному признанию оккупации территории ОРДЛО (отдельные районы Донецкой и Луганской областей).
— Иван Юрьевич, неужели в ЕСПЧ подали иски только семь пенсионеров из Донбасса?
— Могу сказать, что пока коммуницировали лишь эти дела.
— Что такое «коммуницировали»?
— Когда в ЕСПЧ говорят, что дело коммуницировано — значит, оно передано для комментария в государство, к которому истец апеллирует. До тех пор, пока это не произошло, мы о деле не знаем. Так вот, у нас сейчас нет других коммуницированных дел по пенсиям от тех, кто проживает на неконтролируемых территориях.
Думаю, рассматривая заявление «Цезарь и другие против Украины», ЕСПЧ хотел в какой-то степени отработать свои внутренние правила по этой теме. Плюс это довольно четкий сигнал следующим заявителям.
* Иван Лищина:"ЕСПЧ четко сказал, что не считает особый порядок выплаты пенсий нарушением"
— Когда мы стали разбираться, выяснилось, что двое из семерых истцов получали пенсию, — продолжает Иван Лищина. — Но действительно ли они проживают в ОРДЛО, мы не знаем.
— Что не устраивало этих людей?
— Они жаловались, что не получают пенсию так же, как и миллионы украинских пенсионеров. То есть хотели, чтобы было все, как в Украине, но только жить в «ДНР».
Двое других истцов — это внутренне перемещенные лица, переехавшие в Киев (во всяком случае, так указано их место жительства). Однако по непонятным причинам они не получали пенсию, хотя имели на это право.
Трое проживают на временно неподконтрольной территории. У нас есть подтверждение, что они пересекали «границу» с «ДНР», но пенсию не получали, хотя такая возможность наверняка имелась.
— Суть их претензий к Украине?
— Мол, ограничено право на пенсию, им приходится прилагать усилия, чтобы получать ее.
На самом деле это очень интересная история. Например, ни один из этих людей не нашел себе адвоката. Каждый представлял себя сам. В то же время их документы сформулированы очень грамотно и толково. По всей видимости, кто-то им помогал, хотя, конечно, не могу этого утверждать.
— Это было прощупывание почвы перед массовыми подачами исков?
— Подозреваю, что да. Кто организовывал процесс, можно только гадать.
— Догадаться несложно.
— Да. Сопровождались ли их дела какими-то российскими государственными органами, не скажу, так как достоверно не знаю. Но у меня есть информация, что россияне решили протестировать систему европейского правосудия (это еще один элемент целенаправленной российской государственной политики). К счастью, в данном случае мы отбились. Но это было довольно сложно сделать.
— Почему суд рассматривал семь дел вкупе?
— Потому что суть претензий практически одна. Хотя потом, когда мы начали копать, обнаружили некоторые различия в ситуациях.
Что важно в этой эпопее? Главное — ЕСПЧ подтвердил: Украина сделала все возможное для обеспечения бесперебойного судопроизводства, доступного для жителей оккупированного Донбасса.
Мы уже можем говорить об ОРДЛО в целом, так как в решении по делу Хлебика четко сказано, что украинская власть не контролирует некоторые районы Луганской области. А теперь появилось дело Цезаря и других, где подтверждено: Донецкую область Украина тоже не контролирует.
Вывод один: раз не контролируем, то не несем ответственности по своим негативным обязательствам за нарушения прав человека на этой территории. У нас есть позитивные обязательства — защищать своих граждан, которые проживают там. Например, если знаем, что кого-то взяли «на подвал» и он взывает о помощи к Украине, то обязаны ему помогать. А о нарушении прав — это не к нам, потому что там нет украинской государственной власти.
Конечно, очень важно подтверждение того, что Украина не контролирует оккупированные территории. Однако теперь нужно услышать от ЕСПЧ, кто же, собственно, контролирует эти территории. Это следующий этап нашей борьбы.
Еще отмечу, что ЕСПЧ довольно одобрительно отозвался об усилиях Украины по оперативному перемещению судов с неподконтрольной территории. Цитирую: «В настоящем деле суд считает, что национальные органы сделали все шаги, которые от них разумно можно было ожидать для того, чтобы обеспечить надлежащее функционирование судебной системы, обеспечивая ее доступность гражданам, которые в данный момент проживают на территориях, неконтролируемых правительством». За этой короткой фразой — огромная работа и государственных органов, и нашего ведомства.
Истцы говорили, что у них нет возможности подать жалобу о невыплате пенсий в украинский суд по месту жительства, мол, в этом ограничены их права. Мы объяснили ЕСПЧ, что украинские суды действительно сейчас не работают в ОРДЛО, ведь это невозможно в принципе. С другой стороны, украинская власть сделала все, чтобы усилить работу украинских судов на территориях, прилегающих к «границе», и гражданам можно туда обращаться. К тому же формально эти суды распространяют свою юрисдикцию на всю территорию Донецкой и Луганской областей. В общем, все это не носило характер дискриминации и не было нацелено на ограничение прав лиц, проживавших на этой территории.
Что касается нарушений права собственности, то есть пенсии, суд это не рассматривал, так как заявители не исчерпали все доступные средства защиты (то есть не обратились с соответствующими исками в украинские суды). В то же время украинская сторона никогда не утверждала, что не будет платить пенсии гражданам, оказавшимся в оккупации. Наоборот, на всех уровнях всегда подчеркивается: все без исключения имеют право на пенсию. Просто для гражданина, проживающего на временно неподконтрольных территориях, установлен особый порядок: нужно получить справку переселенца, сообщить соответствующим органам о выезде из «Л/ДНР» и встать на учет в управлении Пенсионного фонда в любом городе или районе. То есть приложить какие-то усилия.
Истцы пожаловались в Европейский суд на дискриминацию: «Чем мы отличаемся от граждан, проживающих на контролируемой территории?» Однако суд четко сказал, что не считает особый порядок выплаты пенсий нарушением. Да, положение пенсионеров на контролируемых и неконтролируемых территориях разное. Да, иной порядок выплаты пенсий. Но нельзя говорить, что это дискриминация. Такая констатация суда — довольно убедительная победа для нас.
Тяжба длилась почти три года. Для Европейского суда это очень быстро. Пенсионеры уже получили решение ЕСПЧ. Наверное, будут пытаться обжаловать его в Большой палате, но я, честно говоря, не вижу особых перспектив.
* Иван Лищина: «Украинская сторона никогда не утверждала, что не будет платить пенсии гражданам, оказавшимся в оккупации». Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»
— Перейдем к другой теме. Какие заявления против России Украина готовит в ЕСПЧ?
— Сейчас работаем над новым иском — о системных нарушениях в отношении украинских политических заключенных, которые отбывают наказание в России. Там будет несколько категорий. Например, Олега Сенцова (украинский режиссер, задержанный оккупантами весной 2014 года в Крыму по сфабрикованному делу. Обвинен в терроризме и приговорен к 20 годам колонии строгого режима. — Авт.) и Владимира Балуха (фермер из Крыма, отказавшийся от российского гражданства, которого в январе этого года приговорили к трем годам и семи месяцам лишения свободы по надуманному обвинению. — Авт.) захватили в оккупированном Крыму. Станислава Клыха и Николая Карпюка (по версии российского следствия, они в конце 1994 — начале 1995 года воевали против российских федеральных сил в составе вооруженных формирований самопровозглашенной республики Ичкерия; Верховный суд Чечни приговорил их к 22 с половиной и 20 годам заключения соответственно. — Авт.) арестовали непосредственно в России. Павла Гриба (его обвиняют в подготовке теракта в Сочи, судебное заседание еще длится. — Авт.) похитили на территории Белоруссии, потом перевезли в Россию.
Мы не можем представлять каждого в отдельности, потому что это работа адвокатов. Но подадим заявление, где скажем о пытках, нарушениях права на справедливый суд и личную свободу.
Скорее всего, будем подавать еще один иск к России — о квартирах военных в Крыму, которые отобрали. У наших военнослужащих была жилплощадь, она принадлежала Министерству обороны. Потом в какой-то момент россияне ее перерегистрировали (она стала частной собственностью) и забрали.
— Речь идет о большом количестве недвижимости?
— Да, ее немало. Там вообще «шекспировские» страсти бушуют. Например, выехал «на большую землю» украинский военный, а его родители или родители жены продолжают жить в квартире. Но стариков выгоняют на улицу, а в жилье вселяют бывших сослуживцев этого военного.
Еще вместе с военной прокуратурой Крыма будем оформлять дело о заключенных, которых вывозят с полуострова в Россию, причем содержат в каких-то жутких условиях. Многие просятся отбывать наказание в своей стране. Да, это осужденные, но они же все равно граждане Украины, их нужно защищать.
— Вам известно, сколько жалоб в Европейском суде подано в связи с событиями в Донбассе и Крыму?
— Около четырех тысяч. Это иски от граждан разных стран, в первую очередь России и Украины. Для сравнения, сейчас против Украины в ЕСПЧ около семи тысяч дел. На самом деле это очень мало. Но примерно полгода назад было восемнадцать тысяч.
— Какая тематика этих дел?
— Разная. У нас как? Чуть гражданин обиделся на государство — сразу строчит жалобу в Страсбург.
Так вот, из семи тысяч дел, ожидающих своей очереди, больше половины связаны с АТО и Крымом. Не думаю, что этот поток — естественное развитие событий. Скорее всего, он спонсируется северным соседом.
Когда мы узнали эту цифру, стало интересно, какое соотношение по темам. Обратились в ЕСПЧ. Оказалось, что около тысячи дел подано одновременно против России и Украины. Скорее всего, там ситуации такие. К примеру, украинский доброволец попал в плен, в первую очередь он жалуется на действия россиян, а Украина как бы идет прицепом — что не приложила достаточно усилий, чтобы его освободить.
Всего около 200 дел касаются исключительно России. Около трех тысяч — только Украины. Подозреваю, что это результат государственной политики Российской Федерации по отношению к нашей стране. Но России надо иметь в виду: поскольку в деле наших пенсионеров ЕСПЧ встал на сторону Украины, то в будущем какая-то часть из этих трех тысяч исков автоматически отпадет. Их переведут в категорию неприемлемых, потому что они совпадают по фабуле дела с этим решением. В любом случае продолжим отслеживать дела, которые нам будут коммуницировать на предмет «спонсорства» со стороны РФ. А при обнаружении таких признаков — сигнализировать в Страсбург и оспаривать такие дела как «злоупотребление правом».
1719Читайте нас в Facebook
