«Первый ковер, который мы изготовили, уже через полчаса купили за 16 тысяч гривен»

Как добивались поставленной цели и ломали стереотип о том, что ковры — это несовременно, Наталья и Ольга поделились с читателями «ФАКТОВ».

— В Киев я переехала давно, — рассказывает Ольга Каретникова-Котягина. — Приехала после учебы работать журналистом. Попала на телеканал «Интер», но программа была развлекательной, а мне хотелось писать о чем-то серьезном — политике, экономике. Стала политическим журналистом и параллельно развивала свой бренд одежды. Начать помогла подруга, у которой свой бренд белья, а дальше занималась уже всем сама. Этот проект в итоге полностью вытеснил из жизни журналистскую карьеру.

— Я в 16 лет приехала поступать на политолога, а после выпуска не могла понять, зачем мне это было нужно, — улыбается Наталья Осауленко. — Много лет проработала государственным служащим. Развития там никакого не было, продвижения по карьерной лестнице не предвиделось. Надоело. Когда подруга предложила стать партнером в ее проекте, уволилась не раздумывая. Потом она занялась другим, и бренд аксессуаров для бариста Baker Smith я продолжила развивать сама.

— Как получилось, что вы одновременно думали о производстве ковров?

Ольга: — Мы сами очень удивились. Я однажды увидела у подруги сотканный вручную индийский ковер. Он отличается от ворсового, выглядит более современно. Стала искать, где в Украине можно изготовить подобный ковер по индивидуальному эскизу, и не нашла. Никто не хотел браться за непривычный рисунок. Мне это показалось странным. И тогда подумала, что, видимо, придется самой осваивать этот сегмент.

Наталья: — К тому времени я уже полгода занималась бизнесом одна. Стала понемногу скучать, хотелось расшириться, добавить что-то новенькое. Мысли крутились вокруг домашнего текстиля, декора и… ковров. Едем мы как-то с Олей в такси, болтаем о том, чем бы еще заняться…

Ольга: — И тут Наталья вдруг выдает: «Коврами!» Я чуть дар речи не потеряла от удивления. Сделали вывод, что надо почаще озвучивать свои желания.

— Бытует мнение, что ковры — это что-то немодное и вообще предмет насмешек.

Наталья: — Мы использовали классические узоры XVII—XIX столетий, поменяли цвета на трендовые, традиционные мотивы обьединили с современными элементами. В некоторых коллекциях вообще отошли от аутентичного направления. Рисунки, по которым ткутся ковры, делали иллюстраторы Саша Годяева, Лилит Саркисян, Аня Моксунова. Многие молодые иллюстраторы сами разыскивают нас в «Фейсбуке» и присылают свои эскизы. Ковер можно сделать любым. Мы поначалу в этом сомневались, но, когда выткали точную копию акварельного эскиза Лилит, убедились, что сможем все.

Ольга: — В январе мы были на международной выставке в Ганновере, где в 12 гигантских павильонах разместились ковры со всего мира. Интересно, что славянская стилистика кардинально отличается от всего, что было представлено. В основном используются восточные мотивы. Было видно, что некоторые европейские производители стараются двигаться в направлении современности. Но ничего похожего на наш подход не обнаружили.

— Вы почти год искали мастеров, хотя ткачество в Украине — народное ремесло. В чем оказалась сложность?

Ольга: — Мы изучили, в каких регионах Украины ткацкое ремесло наиболее развито (в основном это Карпаты), и отправились на поиски мастеров. Ходили по базарам и ярмаркам, подходили к людям и прямо спрашивали: «Добрый день, а вы ткете на заказ?» Посещали разные мероприятия, на которых собирались ковроделы, знакомились. Предлагали сотрудничать и ткать по нашим эскизам. Реакция была разной, большинство отказывались. Посещали центры народных мастеров в Коломые, руководители которых воодушевленно обещали помочь подобрать мастеров. Но по-прежнему никто не хотел браться за нечто новое, и все обещания канули в Лету.

Мастера ткацкого искусства — это люди преимущественно старшего возраста. Они не готовы работать на коммерческий проект, требующий создавать качественный продукт в сжатые строки. Не хотят быть гибкими и работать не так, как привыкли. А молодым мастерам часто присущ юношеский максимализм, они позиционируют себя вольными художниками, и коммерция вообще им чужда. Как правило, они создают что-то традиционное и неинтересное с точки зрения современного потребителя.

— Не посещала мысль, что не получается и от идеи стоит отказаться?

Наталья: — Таких мыслей не было. Мы просто прощупывали почву. Хотели реализовать идею и делать бизнес, поэтому рассматривали все варианты, взвешивали выгоды, искали возможность производства в других странах. Многие украинские мастера сами советовали нам ехать в Турцию, там, мол, все проще и поставлено на поток. Но мы так не хотели. Ткачество — это же украинская традиция. При этом на международном рынке ни один украинский производитель ручной работы не представлен. Хочется заявить миру о существовании в Украине ручного ткачества и популяризировать его. Иначе оно вымрет вместе с коврами-гобеленами. К слову, в Ганновере мы обнаружили только одного украинского производителя из Харькова, и то машинного.

* «Хочется заявить миру о существовании в Украине ручного ткачества и популяризировать его», — говорит Наталья

— В поисках ковровых произ­водств вы посещали и другие страны? Как там обстоят дела?

Ольга: — Во время отпуска в Индии я решила не терять времени. Объездила всю страну, посетила каждое ковровое производство, которое смогла найти. В Индии внушительный человеческий ресурс, многие умеют ткать и делают это хорошо. Причем за копейки. Там любое производство открывать выгодно. Единственный неприятный вопрос — доставка, которая обходится дороже самих ковров. Затем с Натальей отправились в Марокко. Оказалось, все производства там разбросаны по маленьким поселениям возле самой Сахары, куда доступ получить очень тяжело.

— Не представляю, как две девочки поехали на север Африки и ездили по отдаленным поселениям.

Ольга: — Мы взяли моего мужа, так что страшно не было (смеется). Только раз, когда Андрей в два часа ночи ушел искать гостевой дом, где мы должны были переночевать, пришлось понервничать. Мы остались ждать в машине. Кругом стояли какие-то сараи и мазанки. Не сразу привыкли к тому, что все дома в Марокко так снаружи выглядят. Зато, зайдя внутрь, будто попадаешь во дворец Шахерезады. Вскоре в окна нашей машины стали стучать незнакомые мужчины и что-то кричать. Мы заблокировали все двери. Не на шутку испугались. Но оказалось, что молодые люди пришли нас встретить и показать дорогу к нужному дому. После этого мы были приятно удивлены, когда собственник устроил нам чаепитие с тортом прямо на крыше. Приключений хватало: то чуть не слетели в пропасть с неосвещенного серпантина, то дорогу завалило камнями, и мы заблудились ночью в горах. Выбрались аж к утру.

Наталья: — В Марокко мы отправились на базары. Выяснилось, что весь ковровый рынок там контролируется посредниками и к производителям просто так не подобраться. Культура общения совсем другая, а работать через посредников — значит не контролировать процесс и не быть до конца уверенным в нужном результате. Так что мы купили несколько готовых ковров на продажу. Уже при получении их в Украине выяснилось, что нам за них придется заплатить в два раза больше, чем мы рассчитывали. Не учли, что денежные переводы можно осуществлять только по 500 долларов, а за каждую транзакцию снимается процент. В итоге сильно переплатили.

— Чем же закончилась эпопея с поиском мастеров?

Ольга: — Добавились в «Фейсбуке» во все группы, связанные с ткачеством, и размещали там объявления. Откликнулись несколько девочек, недавно окончивших университет, почти без опыта, но с горящими глазами. Мы снова сели в машину и поехали в Карпаты. Девочки с тестовым заданием справились, и мы арендовали им мастерскую. Сейчас ищем мастерскую и в Киеве, так как три мастера с заказами уже не справляются. Этот этап сильно тормозит нас, аренда в столице заоблачная даже на выселках.

Наталья: — С помощью «Фейсбука» нашелся и наш технический директор. Мы же раньше к ткачеству никакого отношения не имели. Все, что могли найти в Интернете, конечно, изучили, но разбираться в станках и техниках все равно сложно. Поначалу, не зная всей подноготной, даже не могли конструктивно поругать наших мастеров за ошибки. Видим, что-то не так, а что конкретно — не понимаем. Саша закончила институт декоративно-прикладного искусства имени Бойчука. С ней все сразу стало легче. Теперь мы просто можем объяснить задумку, а она определит, какой для этого нужен станок, и все разложит по полочкам. Она нас познакомила с преподавателями университета, которые были очень рады, что кто-то решился возрождать традицию. Обещали помогать, присылать выпускников, которым почти негде применять приобретенную профессию.

* Над созданием такого ковра мастерицы трудятся не менее двух месяцев

— Если Саша появилась позже, как же вы закупали необходимое оборудование, не понимая, что к чему?

Ольга: — Наши девочки — большие умницы. Сами нашли станки на антикварном рынке во Львове. Ткачество — профессия умирающая, предприятий по производству оборудования нет. Мастера в основном ткут на станках, доставшихся им от прабабушек. Найти и купить станок не так легко, а его стоимость может составлять от 100 до 900 долларов.

— Продукцию реализуете через соцсети?

Ольга: — Недавно запустили сайт, через пару лет откроем маленький магазинчик, но, как многие, начали со страницы в «Фейсбуке». Стали активно постить, рассказывать, что собираемся делать. Готовой продукции на тот момент у нас не было, поэтому выкладывали макеты, предлагая приобрести ковер с картинками. И люди начали нам писать и покупать! Первый ковер, который запостила Наталья на своей личной странице, уже через полчаса купили за 16 тысяч гривен. Кстати, это была та самая тестовая работа.

— На первый взгляд, недешево, но если прикинуть расходы… Это вообще выгодно?

Наталья: — Если вычесть из стоимости зарплаты мастерам, расходы на аренду, сырье, фотосъемки, то останется не так уж много. Пока сознательно не закладываем в стоимость большую маржу, ведь мы молодой бренд, который только осваивает украинский рынок. Хотя нужно признать, что наш рынок довольно неплохо справляется. Люди покупают не самые дешевые работы не только для себя, но и в подарок на новоселье. Тем не менее в Украине далеко не так ценят ручную работу, как в Европе, где за нее готовы платить в разы больше. На коврах из Индии там зарабатывают по несколько тысяч долларов. К примеру, стоимость ковра с гранатами (фруктами) в Европе составила бы от трех до пяти тысяч долларов.

* «У нас гармония. Наши взгляды и вкусы почти всегда совпадают», — говорят Наталья и Ольга

— Сколько времени уходит на один такой ковер?

Ольга: — До двух месяцев. Это колоссальный труд. Хотим снять видео процесса и показать людям, какая это сложная работа и почему такой труд должен оплачиваться очень высоко. Представьте себе станок — две палки, между которыми натянуты нитки, сзади распечатанный рисунок ковра в настоящую величину. Ткач перебирает нити, как на арфе, подбирая на глаз каждый цвет. Только если это графика, мастера могут просчитать определенную математическую схему и ткать по ней. Это легче. Но, если случится неточность, придется распускать и начать заново. У нас так недавно было: пловчихи, изображенные на ковре, оказались в красных купальниках вместо оранжевых. Переделывали.

— Когда планируете покорять международный рынок?

Наталья: — Пока только начали заниматься этим вопросом. Готовимся к выставке в Париже в январе 2019 года. Надо подтвердить евростандарты и получить сертификат качества. Сейчас работаем с ниткой из шерсти карпатских овец, иногда сами красим, потому что не все цвета можно купить. Но для продажи за границей, возможно, придется закупать европейское сырье. Это существенно повысит себестоимость, так что использовать его будем только для внешнего рынка. А пока зарубежные покупатели сами нас находят, и четыре ковра уже отправились за границу.

— Не чувствуете себя в проекте, как две хозяйки на одной кухне?

Наталья: — У нас гармония. Мы никогда не спорим. Даже если мнения расходятся, принимаем компромиссное решение. Наши взгляды и вкусы почти всегда совпадают. И никто из нас не пытается занять лидирующую позицию. Вместо этого ощущаем настоящее партнерство.

Читайте нас в Facebook

Сделайте «ФАКТЫ»
избранным источником
в Google News