«девчонки меня избили, а потом сказали: «если не хочешь, чтобы мы тебя убили, танцуй стриптиз»
Этот дикий случай произошел в конце прошлого года (»ФАКТЫ» рассказывали о нем). Четверо учениц профтехучилища во главе с бывшей выпускницей решили проучить первокурсницу, которую, как они выразились, «прихватили за слова». Бессмысленное и жестокое избиение снимали на камеру мобильного телефона, а затем уже в виде смонтированного мини-клипа с названием «Блотная Даша» (орфография соблюдена) распространяли через Интернет и на другие мобильные телефоны. Семь месяцев, которые прошли с момента инцидента, одна из зачинщиц драки — 18-летняя Руслана, провела за решеткой следственного изолятора. Суд приговорил ее к шести месяцам лишения свободы. Пострадавшая девочка Даша была вынуждена забрать свои документы из училища. Остальным участникам конфликта — четырем девчонкам, которые не только участвовали в драке, но и снимали все на камеру мобильного телефона, а затем распространили это видео, — родители наняли адвокатов. Девицы отделались штрафами и 200-ми часами общественных работ. Они до сих пор искренне продолжают считать, что ничего противозаконного не делали, а в случившемся обвиняют только Дашу и Руслану.
«Я помню, что меня били ногами три девочки»
О том, что произошло в тот день, Даша вспоминает уже спокойно. В декабре, когда я впервые ее увидела, передо мной сидел испуганный ребенок, который словно не понимал, как ему жить дальше. Сейчас это — улыбающаяся девочка, сумевшая преодолеть себя и простить обидчиц.
— Тот день, когда все произошло, мне до сих пор снится в кошмарах, — вспоминает 16-летняя Даша. — Была среда, уроки уже закончились, и я собиралась уходить домой. Но только вышла из училища, как ко мне подошли Руслана с девчонками и забрали с собой. Почему я с ними пошла, не пойму до сих пор. Ведь на душе было как-то неспокойно. Зашли за угол, и Руслана говорит: «Ты мне солгала, что твоя мать не пьет, у меня из-за тебя начались неприятности». Я ей ответила: это правда, моя мать не пьет. Но в ответ она начала кричать, что я вру, у нее, дескать, по моей вине уже давно какие-то проблемы. Когда я начала сопротивляться, Руслана ударила меня сначала кулаком в живот, потом схватила за волосы, разбила губу, бросила на землю и начала избивать. Помню, что меня били ногами три девочки, я пыталась крикнуть, чтобы позвать на помощь, но не могла — мне словно что-то сжало горло, и онемела разбитая губа.
Потом Руслана сказала: «Становись на колени и проси у меня прощения». Сначала я не хотела этого делать, но меня заставили, и я, встав на колени, просила прощения. Однако девчонкам и этого показалось мало, они повели меня с собой в туалет училища. А уже там заявили: «Раздевайся и танцуй, если не хочешь, чтобы мы тебя убили». Я испугалась и начала танцевать. Потом в туалет зашла старший мастер, но перед ее появлением девчонки успели накинуть на меня куртку, так что она ничего не заметила.
— Почему же ты не обратилась к мастеру?
— Я была очень напугана… Мастер, правда, выгнала из туалета Руслану, потому что она уже не училась в училище. Но через несколько минут Руслана вернулась, и все продолжилось. Я танцевала до тех пор, пока в туалет не начали ломиться ребята. Таня все снимала на камеру мобильного телефона, но Руслана мне пообещала, что записей никто не увидит.
— Как ты думаешь, почему это произошло?
— Я не знаю. Наверное, из-за того, что они меня неправильно поняли. На очной ставке Руслана сказала мне: «Я не знаю, почему это сделала. Я была пьяная, и меня переклинило». Самое ужасное, что я до сих пор не могу забыть тот кошмар. И больно не столько от того, что избили, а из-за унижения.
— Однако ты очень изменилась. Можешь вспомнить свою первую победу над собой?
— Конечно, помню, — улыбается Даша. — Через несколько дней после всего случившегося в училище был конкурс художественной самодеятельности, и я решилась выйти на сцену. Хотела показать всем, что меня не сломали, я сильная. Внутри все сжалось, но я шла. Девчонки мне потом говорили, мол, не верили, что я смогу выйти, преодолеть себя. Целый день тогда провела на каблуках, а мне нельзя из-за больных почек. После этого мое состояние ухудшилось, и я попала в больницу.
— Даша, а тебя тот случай чему-то научил?
— Да, я поняла самое главное: никогда нельзя давать себя унижать. И еще — после всего, что было, мы очень сильно сдружились с мамой, сейчас я ей доверяю все свои секреты. Спасибо девочкам за это.
— Значит, ты их простила?
— Злости я на них не держу. Но хочу, чтобы они все поняли и понесли за свой поступок наказание. Чтобы реальный срок дали не только Руслане, она уже свое отсидела. Пока, по-моему, она единственная, кто все понял и осознал. Во время суда Руслана все время смотрела мне в глаза, плакала и словно говорила: «Прости меня… »
— А другие девочки попросили у тебя прощения?
— Они, как под диктовку, сказали одну заученную фразу. А их родители продолжают во всем винить только меня и Руслану и просят мою маму забрать жалобу из Апелляционного суда.
«В училище началась настоящая травля Даши»
— Когда я впервые увидела то ужасное видео, — вспоминает мама пострадавшей девочки Анжелика Анатольевна, — то в первые секунды потеряла дар речи. Представьте, ко мне в слезах примчалась младшая дочка — 12-летняя Катя, и рассказала, что одноклассницы показывали ей в мобильном телефоне кино, как девочки издевались над ее сестричкой. С этой записью я сразу же пошла к директору училища. Он был в шоке, сообщил в милицию. Там возбудили уголовное дело, главную зачинщицу сразу же посадили в КПЗ, остальных девчонок тоже все время допрашивали. В отношении всех пятерых обвиняемых было возбуждено уголовное дело по статье «Групповое хулиганство». Следователи говорили, что все, кто издевались над моей девочкой, могут получить реальные сроки наказания.
Прошло полгода, и меня вызвали на суд. Когда судья зачитала приговор, я была возмущена. Реально наказали только Руслану, а остальные «красавицы» отделались легким испугом. Я считаю, что 200 часов общественных работ — слишком мягкая мера наказания для них, и поэтому обратилась с жалобой в Апелляционный суд. Я не жестокая, но хочу, чтобы девушки поняли: за свои неправомерные поступки нужно нести наказание, а не прятаться за родительские деньги и адвокатские спины. Они же даже не раскаялись и не произнесли на суде ни одного искреннего слова прощения.
После того происшествия в училище на Дашу началась настоящая травля. И не только со стороны детей, но и со стороны администрации! Они посчитали, что моя дочка… испортила репутацию заведения. Под давлением мы были вынуждены забрать оттуда документы. Так нам еще и пригрозили, что сообщат о Даше в комиссию по делам несовершеннолетних.
Позиция руководства училища, в котором произошел этот дикий случай, заслуживает отдельного комментария. И директор профтехучилища, и мастер производственного обучения во всем случившемся обвиняли только… пострадавшую девочку Дашу. Правда, давать официальный комментарий газете директор училища Владимир Михайлович отказался, мотивируя это тем, что уже и так «получил по шапке» от руководства. Дескать, в свое время он мог все замять, разобраться внутри коллектива, но не стал этого делать, а обратился в милицию. Руководство же посчитало, что, раз в училище такое творится — значит, налицо недоработки по воспитательной линии, и лишили его премии. А в чем он виноват, если конфликт был спровоцирован самой Дашей? Не нужно было болтать лишнего, и ничего бы и не случилось. «Все, у меня заканчивается рабочий день, приходите завтра, я вам приглашу мастеров, других девочек, с ними и будете беседовать, а мне некогда», — выпроваживал меня из кабинета руководитель.
На следующий день директор училища заблаговременно скрылся, сообщив через секретаря, что его вызвали на совещание. Соответственно, не были приглашены на беседу ни завуч по воспитательной работе, который взял отгул, ни участницы конфликта. А педагоги и мастера, узнав про цель моего визита, обвинили меня чуть ли не в срыве набора детей на следующий год. Мол, если б не газеты, то никто бы и не узнал, что у них случилось, и репутация училища не пострадала. По поводу отвратительной сцены унижения и избиения девочки, наставники в один голос твердили, что во всем виновата… Даша.
— Она много болтала, и у Русланы были из-за нее неприятности. Правильно та поступила, что дала Даше по морде, вот только жаль — теперь сидит в тюрьме, — сказал мне один из мастеров производственного обучения.
Видимо, иной способ разрешения конфликта не приходил в голову не только детям, но и их педагогам.
«Больше всего мне стыдно за то, что опозорены родители»
С зачинщицей той злополучной драки я встретилась в комнате для свиданий следственного изолятора. Руслана находится под стражей уже семь месяцев. За это время с ней, как и с Дашей, произошли серьезные перемены.
— Тюрьма заставляет смотреть на вещи по-другому, — говорит зачинщица драки Руслана. — Знаете, когда меня только посадили в КПЗ, у меня началась истерика. Думала только о том, сколько мне дадут. А потом, в СИЗО, начала на все смотреть трезво. За решеткой осознаешь все свои поступки, я очень многое поняла. Как это ни странно звучит, но сейчас я знаю: хорошо, что здесь оказалась. В 18 лет я поняла, что до этого вела себя абсолютно неправильно. Ну вот как это объяснить, — морщит лоб Руслана, — я рада, что, наконец, это осознала. На воле, может, не поняла бы никогда. Ведь я помню, как взрослые пытались меня образумить, но мне в одно ухо влетало, в другое вылетало. Раньше мне ничего не стоило унизить, ударить, обидеть любого человека. Важен был лишь мой авторитет в глазах других людей. Теперь понимаю: я — не авторитет, и для меня нет авторитетов. Нужно просто всегда быть самим собой.
Здесь я поняла, что друзей не существует. Мои подружки для меня теперь — просто случайные прохожие. Я считала, что у нас была дружба, но когда я попала сюда, то осталась одна. Меня поддерживают только родители.
— Руслана, а как ты считаешь, что самое страшное в твоем поступке?
— Я опозорила своих родителей. Мне за это больше всего стыдно. Конечно, они не говорят мне ничего, не осуждают. Но я представляю, как другие люди думают: у них дочка в тюрьме. Они меня простили, но я не простила себя… Я сделала больно двум матерям — своей и Дашиной. Вижу, как страдает моя мать, догадываюсь, что происходит с Дашиной. На суде я просила прощения не только у Даши, но и у ее матери. Даша сказала, что простила меня, а простила ли ее мать, я не знаю. В любом случае, она имеет полное право меня не прощать…
Все, что произошло: моя жестокость, моя злость, это словно была не я. На самом деле, я другая, и теперь не буду ни под кого подстраиваться. Мне это уже неинтересно. На суде увидела, насколько мы стали разные — я и мои бывшие подружки. И могла бы остаться такой же, как они, и вести себя так же — грубо и вульгарно. Я поменялась, а девчонки совсем не осознали, что совершили. Если бы они хоть месяц здесь посидели, то смотрели бы на мир по-другому.
И еще я поняла: унижение — это хуже всего. Тот, кто унижает, думает, что он — царь, а его жертва — лягушка. Но это не так. И мне сейчас очень жалко Дашу. Я представляю, как ей было больно, как все над ней смеялись. Она очень хорошая девочка, и я хочу, чтобы больше на ее пути не попадались такие люди, какой в тот момент была я.
Я неоднократно пыталась побеседовать с другими участницами той злополучной драки, но ни одна из девочек не согласилась на встречу. Ответы были одинаковыми: «Мой адвокат посоветовал мне ни с кем не встречаться».
1996Читайте нас в Facebook
