Прошло уже несколько дней после страшного пожара в соборе Парижской Богоматери, а чувство боли и душевного потрясения не оставляют до сих пор. И, наверное, не только меня.
Смотреть на этот ужас было невыносимо, а оторваться — невозможно… Так уж устроен человек: то, что нас не касается непосредственно, нами чаще всего не воспринимается как что-то личное, неотрывное. Казалось бы, ну, горит себе и горит. Так ведь где это? В далёком от Украины Париже! И какое всем нам, собственно говоря, дело до того, что происходит в благополучной и спокойной Франции? Как-нибудь там разберутся, без этих наших соболезнований и переживаний. А у нас и самих проблем невпроворот — много лет идёт непрекращающаяся война, страну сотрясают постоянно выборы-перевыборы, по своему накалу едва ли не с той же войной сравнимые, да ещё и проблемы экономические, социальные, духовные…
И всё равно переживаем за судьбу этого географически и исторически оторванного от нас собора, как за свою собственную судьбу. Почему? Потому что мы давно уже стали неотъемлемой частью цивилизованного мира. Потому что-то, что происходит там, не может нас не касаться. Потому что-то, что происходит у нас, не может не заставлять западные страны не содрогаться от ужаса пожара, способного в любой момент переброситься на них.
Нотр-Дам де Пари — это не только символ единения Франции. Это ещё и символ нашего с вами познания мира, без которого представить себе образованной нации просто невозможно. То, что на протяжении последних восьми с лишним веков происходило в знаменитом соборе, напрямую и нас касается, нравится это кому-то или нет. И состоявшаяся в этом храме передача Людовиком IX тернового венца Иисуса Христа, и проходивший в этом соборе суд по реабилитации Жанны Д'Арк, и коронация Наполеона Бонапарта, и торжественная месса в честь генерала де Голля и представителей стран, победивших нацистскую Германию, 9 мая 1945 года…
Когда вечером 15 апреля мы вместе со всем миром, не отрывая глаз, следили за отчаянными попытками парижских пожарных спасти это архитектурное и культурное сокровище от всепожирающего огня, казалось, что вместе с реликвиями, объятыми пламенем, под напором адской температуры плавились и наши сердца. Мы все в тот момент были частичками собора Парижской Богоматери. И мы так же, как и тысячи парижан, стоявших на коленях вокруг ярко освещённого пожаром на фоне чёрного неба узнаваемого силуэта храма, молились о чуде, осуществиться которое просто не могло. Никак. Как потом уточнили эксперты, огонь в это время жадно пожирал деревянные конструкции, на строительство которых ушло 512 гектаров редчайших пород дубового леса!
Мы все молили о чуде. И оно совершилось. Терновый венец Иисуса, часть креста, на котором Иисус был распят, множество других реликвий и даже огромные фрагменты знаменитого алтаря и весь не менее знаменитый орган остались нетронутыми огнём. Это ли не чудо?!
Когда в тот вечер и на следующий день французы, известные и не известные, в один голос начали говорить о том, что это большое и, к счастью, поправимое горе в один момент сплотило их народ так, как никогда прежде, невольно подумалось: а какого пожара ждём мы, украинцы, для того, чтобы, наконец, сплотиться во имя спасения родины? Нам мало Майданов, нам мало войны, нам мало постоянных испытаний, сваливающихся на головы наших близких и на наши с вами головы, для того, чтобы понять, что без объединения усилий всех и каждого великую Украину нам не построить?!
Да, приятно, конечно же, сознавать, что чудеса по-прежнему ещё происходят. В наше время. На наших глазах. Важно только понять, что происходят там, где в чудеса продолжают верить. Верить, не опуская рук и стремясь к, казалось бы, невозможному. Потому что чудо приходит к тем, кто всё готов сделать для его осуществления.
Сегодняшним именинникам позвольте пожелать добра и счастья. А всем вам, друзья мои, хорошего дня.