Его называют украинской легендой канадского хоккея. Это само по себе необычно. Как, впрочем, и всё, что с ним происходило, начиная с самого рождения. Когда в конце декабря 1929 года в семье иммигрантов из Украины Луи (Леонида) и Анны Савчук родился второй сын, врачи сразу диагностировали у него неизлечимую болезнь спины, не позволявшую ему на протяжении всей жизни выпрямляться в полный рост. Маленького инвалида хотели назвать Тарасом, но паспортистка внесла в его канадские документы имя Терренс. Родители с утра до поздней ночи тяжко трудились на ферме. Так что опеку над слабеньким Терри взял его старший брат Майк. Он везде таскал его за собой — и в школу, и на занятия в хоккейной команде.

Терри обожал старшего брата и во всём хотел быть похожим на него. Но беда, как говорится, не ходит одна. В 17 лет Майк неожиданно скончался от сердечной недостаточности. Погоревав о любимом брате, Терри решил в память о нём пойти в хоккей. Из жалости тренер школьной команды решил поставить сгорбленного мальчишку в ворота. Тем более, что все ведь хотели играть в нападении, а желающего стоять в воротах днём с огнём отыскать было невозможно. Во время одного из матчей Терри неудачно упал на руку, в результате чего локтевая кость раздробилась на 60 частей. Почти сутки потратили врачи на то, чтобы спасти парню руку. И каким-то чудом им удалось это сделать. Правда, она стала на 8 сантиметров короче.

В первом своём матче в Американской хоккейной лиге (АХЛ) сгорбленному и короткорукому 18-летнему вратарю «Индианаполис Кэпиталз» пришлось услышать от зрителей немало оскорблений. Самым безобидным было: «Что это за горилла стоит в воротах?!». Но, когда «Кэпиталз» выиграли со счётом 5:1, а неуклюжий голкипер отразил 25 бросков соперника, болельщики уже вовсю вопили: «Юкки! Юкки!» (так в Канаде в то время частенько называли иммигрантов из Украины). За талантливым Терри Савчуком началась настоящая охота среди команд уже НХЛ (Национальной хоккейной лиги). Дебютировав в составе «Детройт Ред Уингз», он затем играл и за лучшие клубы из Бостона, Лос-Анджелеса, Нью-Йорка. Его «гориллообразную» стойку, поначалу вызывавшую у всех насмешки, начали перенимать голкиперы многих команд. Им ведь было невдомёк, что по-другому стоять в воротах Юкки просто не мог, о чём рассказал журналистам только через 20 лет своей карьеры. Ну, а перенимать редкое бесстрашие Терри Савчука, конечно же, не мог никто. Да никто, пожалуй, и не собирался этого делать. В то время, когда хоккейные вратари уже начали играть в защитных масках, Юкки по-прежнему выходил на площадку с открытым лицом, которое нередко бесстрашно подставлял под летевшие с сумасшедшей скоростью резиновые шайбы. За 21 год в НХЛ ему сделали около 100 операций, оставивших на лице более 400 (!) шрамов.

Он стал легендой хоккея ещё при жизни. Его рекорд — 103 «сухих» игры в 1024 матчах НХЛ — 39 лет никто не мог побить. Он завоевал все самые престижные награды, существовавшие в НХЛ, в том числе 4 Кубка Стэнли и 4 приза лучшего голкипера лиги. Им восхищались все — и товарищи по команде, и болельщики, и журналисты. Но его никто не любил. Постоянно терпя невыносимые боли, Терри был на редкость грубым со всеми, кто его окружал. В лучшем случае мог послать защитников за плохую игру куда подальше. В худшем мог и заехать по спине клюшкой. Погиб Терри в результате нелепой драки с одним из немногочисленных своих друзей. Так получилось… Приз Лестера Патрика за выдающиеся заслуги и вклад в дело хоккея Терренсу Савчуку присудили уже после его смерти.

Всем сегодняшним именинникам позвольте пожелать добра и счастья. А вам, друзья мои, хорошего дня. Как всегда, искренне ваш.