Владимир литвин: «сейчас мною движет стыд за то, как живут миллионы людей в нашей стране»
«Не могу спокойно слушать, как негодяи учат людей морали»
- Владимир Михайлович, предвыборная кампания приближается к финалу. Скажите, вы по-прежнему считаете, что «Украине нужен Литвин»?
- Многочисленные встречи с людьми, которые я провел за эти два месяца, меня убедили в том, что нужен! Сегодня необходимо заставить, вынудить стороны — условно называю: оранжевую и бело-голубую! — начать решать те проблемы, которые действительно волнуют людей, а не те, которые придумывают политики. Нужно заставить их работать, сесть за стол и на основе ключевых для общества принципов договориться. Если они не начнут работать, у них просто не будет среды обитания. Дальнейшие пустые разговоры могут привести к войне. Это первое.
Второе: нужно четко определить первоочередные задачи. Я убежден — ни одна, ни вторая сторона не слышат людей, их проблем, их боли. Они пытаются набросить свое видение внутренних и внешних процессов на Украину, как одеяло на голову. Это видно на примере тех референдумов, которые в последнее время инициированы и задействованы в качестве предвыборной технологии. Инициаторы говорят о значимости этих референдумов, потому что считают, что им этого достаточно для того, чтобы иметь ВЛАСТЬ! А сегодня крайне необходима общеукраинская линия, национальная позиция.
- Итак, мы выяснили, что Украине Литвин нужен. А зачем Литвину нужно возвращение в это парламентское пекло? Ведь у вас есть все, о чем может мечтать преуспевающий 50-летний мужчина: любимая научная работа, вы — академик, у вас есть высшая награда Родины, вы — Герой Украины… У вас красивая жена, замечательные дети!.. Зачем вам драки в этом постоянно наэлектризованном зале парламента, зачем вам поломанные микрофоны?.. Зачем вам некорректные выпады оппонентов в зале парламента?
- (Пауза. ) Затем, что мне стыдно за то, как живут люди! Мне стыдно, как живут мои родственники, односельчане. Мне стыдно за то, что я сегодня успешный человек, мне стыдно за то, что я состоялся… А миллионы людей годами живут только надеждами на улучшение, памятуя, что Бог отмерил не так уж много лет.
Да, я уже заработал на солидный некролог. Я уже заработал на то, чтобы меня закопали на два штыка лопаты глубже… Я уже заслужил, чтобы над моей могилой произвели оружейный салют. Но сейчас мною движет стыд за то, как живут миллионы людей в нашей стране!
Я не могу спокойно слушать, как негодяи учат людей морали. Как неграмотные люди рассказывают, как нужно строить страну! Я не могу спокойно наблюдать за тем, как люди, которые в своей жизни ничего не сделали, убеждают, что они — представители народа. Не могу согласиться с тем, что некоторые, до конца не дочитавшие ни одной книжки в своей жизни, начинают рассуждать о нашей истории, о том, какой должна быть современность и каким быть нашему будущему.
Я не могу смотреть на то, как страну превращают в плантацию, а людей — в рабов на этой плантации! Я не могу смотреть на то, как обкрадывают страну. Я раньше не давал им это делать, и они мне до сих пор этого не могут простить.
Кроме того, я считаю, что сегодня не должны молчать люди, у которых есть совесть, есть право и возможность говорить. Я использую эту возможность, чтобы достучаться, докричаться до каждого человека!
- Владимир Михайлович, наверняка многие не знают, а некоторые, может, просто предпочитают не знать того, что успешным вы были не всегда… У вас ведь был период, когда вы работали ночным сторожем?
- Было такое. У меня трудовая книжка начинается своеобразно. Первая запись звучит так: «Комитет Государственной безопасности при Совете Министров Украинской ССР. Зачислен на должность дворника детского учреждения Ь такой-то… » Я тогда был студентом, искал подработку, нашел место дворника в детском садике в Зализнычном районе недалеко от Севастопольской площади. А там мне сказали: «Мы на работу вас возьмем, но вы должны знать, что это ведомственное учреждение — детсадик принадлежит КГБ». Так я стал дворником. Потом пошел на повышение — сторожем. А параллельно устроился дворником в детсад по соседству. Тот был попроще, районный. Кстати, из-за этого ведомственного садика КГБ и пошла гулять байка о моей принадлежности к соответствующим органам.
Интересно, что во время собеседования, когда меня брали на работу в ЦК Компартии Украины, из-за этого у меня тоже возникли проблемы. Там мне намекнули, что, мол, неподходящая у меня анкета получается, желательно не указывать о своей работе сторожем…
«У моего отца седина появилась в 13 лет после того, как он увидел, что немцы ведут на расстрел людей… »
- Но после Центрального Комитета в 1991 году вам ведь снова пришлось в сторожа податься…
- Да, но охранял я уже коммерческую фирму. В основном, по ночам. А днем учился в докторантуре. Это были 1992- 1994 годы. Я благодарен, что была возможность писать диссертацию.
- Ночью вы охраняли фирму, жизнь затихала… Скажите честно, вам не было обидно за свое положение? Ведь вы осознавали, что талантливы, у вас высокие благородные цели, а вот — приходится работать на такой работе? О чем вы думали тогда?
- Я думал, как вырваться! Меня душила, конечно, обида. Было стыдно перед моими детьми и женой за то, что я не могу им обеспечить нормальную жизнь… Особенно разозлился на жизнь, когда увидел, как жена штопает одежду, которая уже отслужила свое, и после химчистки относит в комиссионный магазин. Я ее тогда спросил: зачем ты это делаешь, кто ее купит? Она мне ответила: «На каждый товар есть свой покупатель». Так и жили! Вынуждены были собаку отвезти в село к родителям, потому что там ее легче было прокормить… Тогда же стал и «грачевать».
- На какой машине?
- «Жигули» пятой модели у меня были. Никогда не подъезжал, скажем, к вокзалам или к тем местам, где стояли таксисты… У них своя каста. Чтобы у них стать своим, надо было платить вступительные. А я работал на левой работе, еще и подрабатывал «левым»!
- Это было наверняка небезопасно…
- Вы знаете, Бог миловал: ни разу не было крупных скандалов. Разве что порой пассажиры «забывали» расплачиваться.
- Владимир Михайлович, у вас ранняя седина. Это с чем- то связано? Был случай, который привел к этому?
- Этот случай произошел с родителями. Они жили на оккупированной территории, в Житомирской области. Пытались эвакуироваться, но немцы отрезали их от наших. Вынуждены были возвращаться назад. Тогда мою маму случайно ранило…
- Осколком?
- Нет, пулевое ранение было — навылет… Во время обстрела она пряталась в каком-то окопе. А когда немцы подошли ближе, начала выбрасывать оттуда подушки, которые взяла с собой, — чтобы показать, что в окопе мирные люди. Вот в этой суматохе мать и ранило. Тогда сложилось так: немцы были в селе днем, вечером они уезжали, ночью в село заходили партизаны. Утром власть менялась.
Однажды отец пас с мальчишками стадо за селом. К ним подошли партизаны и спросили: много ли немцев в селе? Они ответили. На следующий день партизаны фашистов расстреляли и ушли. В село прибыли каратели, стали хватать людей. Бабушка с отцом пыталась убежать. Но когда поняла, что убежать не удастся, толкнула сына, моего отца, в канаву, забросала ветками и побежала в другую сторону, чтобы отвести карателей от схрона. Но немцы его нашли. Из каждой десятой хаты в селе они взяли семью на расстрел. Построили всех возле колхозной коморы. Разрешили попрощаться. Над селом стояли крики и стенания людей… Отцу тогда было лет 13. А потом вдруг приехал какой-то немец и отменил расстрел, мол, партизан нашли. После этого у моего отца появилась седина… С тех пор так и повелось, что все его сыновья рано седеют.
«Я не отдыхал. А загар получил на площадях небольших городов, поселков во время встреч с людьми»
- Владимир Михайлович, согласитесь, что в таких странах, например, как Греция или Италия, солидный подтянутый мужчина с эффектной сединой и классным загаром вызывал бы особое доверие. У нас же все несколько иначе. Вам разве не приходилось читать, что мол, предвыборная кампания, а он успел загореть где-то на югах? Так где вы отдыхали?
- Я… не отдыхал вообще. А загар получил на площадях небольших городов, поселков во время встреч с людьми. Кстати, в восточных регионах мы проводили митинги или на улице, или на площади — чаще всего! — Ленина. На западе Украины они имели совершенно «противоположные» названия. Каждая встреча длилась не менее двух часов! А вы знаете, какой солнцепек был в августе и начале сентября… Только раз встречался с людьми в здании — это было в городе Первомайске, — потому что пошел сильный ливень.
- Во время этих встреч был вопрос, который вас потряс?
- Конечно! Меня шокировать уже трудно, но потрясти можно. Один мужчина рассказал, что его ребенок нуждается в операции по пересадке донорского органа. За помощью он обращался везде, а ему давали только формальные отписки. В том числе и люди, которые с экрана, с рекламных плакатов проповедуют мораль!
Знаете, что меня больше всего удивляет? То, как пытаются отгородиться от людей общей статистикой. Мол, все нормально. Инвалид просит починить крышу, потому что на свою пенсию, уходящую на лекарства, не может этого сделать, а ему присылают тонны писем о том, что средняя пенсия инвалидам увеличилась до 435 гривен… Так на эти бумаги и конверты уходит больше денег, чем нужно для ремонта крыши!
Еще я испытал потрясение во время встречи в Малине Житомирской области. В конце встречи одна женщина начала активно просить дать ей микрофон… Я, грешным делом, подумал, что это может быть какая-то провокация: возьмет микрофон и будет рассказывать, какой я плохой. А она взяла микрофон и сказала: «Люди добрые, он вернул мне к жизни сына. Сын попал в аварию, у него обгорело 50 процентов кожи. Нужно было в день тратить на лечение по полторы, по две тысячи гривен… Куда я ни обращалась, никто и копейки не дал. Но однажды с почты позвонили и попросили прийти получить деньги. Прихожу — а там от Литвина перевод».
А я даже не помню, когда это было… Сколько через меня прошло таких писем! И каждое старался воспринимать как свою личную трагедию.
- Понятно, что политик, сколько бы он ни старался помочь всем людям, которые к нему обращаются, всем помочь не сможет, и поэтому, наверное, он пытается реализовать свои возможности масштабно, через законопроекты. Но вот одно из ваших самых громких заявлений связано с тем, что вы планируете обеспечивать почасовую оплату труда в Украине в размере 25 гривен в час, это в месяц будет 4-4,5 тысячи гривен. Вы считаете, это реально?
- Да, реально. 25 гривен в час — это не популизм, это — расчет, который произведен в том числе и учеными Академии наук. Основывается он среди прочего и на том, что в доходах каждого работающего человека часть заработной платы составляет 45 процентов. Все остальное — это субвенции, дотации и так далее. Надо эти дотации завести в зарплату, чтобы человек видел осязаемо, что он получает. Я думаю, это существенно увеличит заработную плату.
Второе. У нас сегодня средняя зарплата по стране где-то порядка 1400 гривен. При этом 50 процентов экономики пребывает в тени. Соответственно зарплату платят в конвертах. Теневую экономику надо сделать легальной. Если это получится, то средняя зарплата составит 2,7 тысячи.
- Вы хотите сказать, что сколько реально денег обращается в стране, можно высчитать по данным показателям?
- Да, и они, эти показатели, есть. Сегодня только идет дискуссия, сколько же у нас экономики пребывает в тени. Сходятся на 50 процентах. То есть 50 процентов ВВП у нас в тени. Поэтому постановка вопроса о почасовой оплате труда — реальна.
- Владимир Михайлович, наверняка вы попытаетесь добиться на законодательном уровне реализации данных инициатив. Но будете ли вы в парламенте? Юлия Тимошенко все чаще заявляет, что только три силы изберутся в Верховную Раду — Партия регионов, БЮТ и «НУ- НС». Как вы думаете, зачем ей это нужно?
- Ответ простой. Потому что она будет поочередно держать за горло Ющенко и Януковича. При этом при любом раскладе она будет иметь определяющую позицию. Потому что без нее они ничего не смогут делать. А она будет колотить всех и вся!
- То есть, очевидно, еще одна или две политические силы, способные пробиться в парламент, Тимошенко не нужны? Они могут помешать ей доминировать?
- Вы знаете, я скажу более определенно по этому поводу. Юлии Владимировне не нужна значительная часть украинского народа! Ее устраивают только те, которые за нее проголосуют. Остальные, кто ее не поддерживает, ей не нужны! Если бы у нее была возможность, я думаю, она бы для них организовала резервацию. Ей нужны только те, кто слепо повинуется, — ей нужны такие соратники и, собственно, такой народ.
Я думаю, что, как всегда, ее планы не сбудутся. Ей ведь всегда кто-то мешает работать! Сначала ей мешала Верховная Рада, которая принимала все законы, которые она хотела. Потом в сентябре 2005 года оказалось, что ей мешает Президент страны! Сегодня она хочет сделать все, чтобы на работу не ходили ни премьер, ни Президент. Чтобы она правила страной!
- Владимир Михайлович, в 2005-м вы были спикером. Внесите ясность в вопрос: кто все-таки был инициатором разрыва договоренности с Россией по газу?
- Инициатором была Тимошенко, — продолжает Влади-мир Литвин, — поскольку она очень сильно хотела поставить свои коммерческие структуры на газовую трубу. Это все прекрасно понимают. И она начала декларировать, что «мы перейдем на монетарные взаимоотношения с Россией», то есть будем России платить за газ, а Россия нам будет платить за прокачку газа в Европу.
А вы знаете, что у нас, по сути дела, происходил взаимозачет. Мы получали за прокачку газа в Европу необходимое нам количество газа. И стоимость этого газа была по 50 долларов. Именно по указанию Юлии Владимировны проводились переговоры. И летом 2005 года украинская сторона заявила, что предлагает пересмотреть газовые соглашения в плане формирования ценовой политики, которые действовали до 2010 года.
Российская сторона ухватилась за это сразу, она искала повод, ибо ее не устраивала политическая ситуация в Украине, и поэтому мы получили тот обвал экономики в стране! Тимошенко не успела довести свое дело до логического завершения… И потом уже это плавно зафиксировало правительство во главе с Ехануровым.
Конечно, у нее есть формальные основания говорить: «Это же не при мне было!» Но кто первый поставил вопрос?..
- Владимир Михайлович, скажите, как после сотен встреч на площадях и митингов в разных городах Украины вы восстанавливаетесь. Где силы берете?
- Моя семья — это моя крепость! Я перед ответственными моментами в своей жизни обязательно общаюсь с детьми и женой. А физическую форму поддерживаю с помощью футбола, плавания…
- Не забросили?
- Нет. Я исхожу из того, что себя жалеть нельзя. Уверен, как только человек начинает себя жалеть, он теряет форму. Поэтому я могу всю ночь читать, приятно проводить время, а в субботу утром, в восемь часов, одним из первых, если я никуда не еду, уже появиться на футбольном поле.
- Там вы даете возможность своим эмоциям выплеснуться?
- Да! Вы знаете, мне кажется, характер человека раскрывается в коллективных видах спорта. Если он в жизни — зануда, он таким будет и на футбольном поле. Если он в жизни — эгоист, если любит только себя, он таким же будет на поле. Я могу себе позволить на поле быть есте-е-ественным! Кричу, когда радуюсь, когда возмущаюсь!.. Но никогда не допускаю подлостей и не хочу, чтобы это делали другие.
- Владимир Михайлович, вы стильно одеваетесь. Много тратите времени на то, чтобы солидно выглядеть, бывать в магазинах?..
- Я консервативен. Люблю классический стиль. Но только в последнее время начал носить белые рубашки. Раньше я как-то от них держался подальше, потому что считал, что они не гармонируют с сединой. Когда человек седой, ему нужно что-то, чтобы оттеняло. Одеваюсь я по наитию.
- Наверное, советуясь с женой?..
- Конечно, но больше в этих вопросах доверяю сыну. Он может забраковать тот или иной галстук. Мне кажется, у него хороший вкус. С женой, конечно, тоже советуюсь, но только в житейских вопросах. Дома мы не говорим о политике! Потому что жена очень сильно переживает, она переживает больше, чем я… Поэтому стараемся дома говорить о детях, о семье… О чем-то приятном.
- О собаках, например?
- Вы затронули очень больную тему. У нас сейчас собаки нет. Последняя, далматинец, погибла под колесами машины. Мы ее отдали в село, к родителям жены. И она, заслышав шум двигателя — очевидно, очень скучала за нами! — выбежала навстречу… Похоронили ее во дворе.
Брат предлагает мне завести овчарку. Но я не могу решиться. Не хочу, чтобы опять жена страдала. Она привязывается к животным, и если не дай Бог что, то будет очень переживать.
- Владимир Михайлович, когда вы последний раз в церковь ходили?
- Каждое воскресенье, если я в Киеве, езжу в Феофанию в монастырь. Я стою там службу, мне там очень комфортно… Я никому не мешаю! Со всеми раскланиваюсь, потому что меня там все уже знают — как постоянного прихожанина… Там хорошо думается, я всегда вспоминаю всех своих друзей, которых нет: ставлю свечку за упокой… За здравие тех, кто рядом.
Да, есть некая естественная потребность в том, что хочется какого-то душевного равновесия. А там мне спокойно. Вижу людей, близких по духу, между нами проходят какие-то невидимые нити родства. Независимо от того, встречаешься ты с человеком каждое воскресенье, или видишь его первый раз. Там нет злости! Того, что у нас сегодня в жизни доминирует… Злость, грусть и какая-то такая тоска в глазах людей, когда смотришь. В церкви же есть вера!
И мне очень приятно, очень даже тепло, когда вижу много молодых людей — с детками, особенно. Они приходят туда, наверное, за советом, они, наверное, ищут какой-то моральной поддержки, они, наверное, ищут какого-то выхода из ситуации, в которой оказались. Сегодня нет моральных авторитетов и люди обращаются к Богу!
- Вы верите, что их надежды сбудутся?..
- Я в этом просто убежден: не может быть всегда так плохо! Вы знаете, что для страны, для людей должен наступить уже какой-то период потепления, улучшения жизни. Дальше опускаться некуда. Сегодня, если хотите, стране нужен стресс! Чтобы каждый остановился, осознал и переосмыслил: куда мы отступаем? Дальше уже пропасть. И нам всем не остается ничего другого, как повернуть на дорогу жизни.
238Читайте нас в Facebook
