«Увидел на сцене четырех разных человек, внешне похожих на президента россии»: политолог о выступлении путина на Валдае
Выступление путина на Валдайском форуме, которое журналист назвал лебединой песней диктатора, прокомментировал на своей странице в соцсети российский политический публицист в эмиграции, ассоциированный научный сотрудник университетского колледжа Лондона, политический консультант Владимир Пастухов. По его мнению, путин был системным, и не сказав ничего нового, диктатор максимально подробно изложил набор своих мировоззренческих и практических установок, формирующих его поведенческую модель.
«С этих позиций речь действительно интересна, потому что является хорошим прикладным пособием для исследования генезиса и анатомии современной войны , — пишет политконсультант. — Миру был презентован своего рода „глобус путина“. Я прослушал ее целиком, а не ограничился кратким преданием. Конечно, это был легкий наркотик, рассчитанный на зарубежную аудиторию, в основном на потенциальных „полезных идиотов“ из числа антиглобалистов. Для внутренней аудитории обращения в таком стиле уже малоэффективны, здесь нужен героин, которым публику угощает медведев и компания. Но даже мое первое восприятие речи было тоже скорее эмоциональным, чем рациональным, и понадобились сутки детоксикации, чтобы я смог сформулировать для себя содержательные выводы относительно услышанного».
Пастухов объясняет, что в течение нескольких часов выступления он увидел на сцене четырех разных человек, внешне очень похожих на президента россии.
«Первый — почти религиозный фанатик, сектант, подвергшийся влиянию какого-то мессианского учения, уверовавшего в неизбежную гибель Запада и особую историческую роль россии. Второй — прожженный циник, мизантроп и „инженер человеческих душ“, профессиональный манипулятор сознанием и врожденный Тартюф. Третий — хитрый обладатель скорее азиатского, чем европейского типа, „толковый варвар“ с крепким, но не цивилизованным разумом, презирающий ценности цивилизованного мира и может позволить себе вести разговор с позиций „дозированной искренности“. И, наконец, четвертый, самый интересный для меня, — оскорбленный и обиженный живой человек, глубоко пораженный высокомерием Запада и нежеланием последнего разговаривать с ним как с равным. Этот реальный, живой путин изредка проступал сквозь маску болезненной гримасой с трудом сдерживаемых эмоций. Только этот путин, с моей точки зрения, имеет реальное значение для понимания того, что происходит», — пишет Владимир Пастухов.
Публицист добавляет, что «наблюдая во время выступления за редкими, но яркими проявлениями этого «настоящего путина», он напряженно думал о том, что же пошло не так в российской новейшей истории, почему она вырулила в величайшую за последние 80 лет войну?
«Вывод неутешителен: война была встроена в алгоритм истории в тот самый момент, когда путин и его питерская команда установили контроль над россией. Двадцать лет назад события в нынешнем кровавом году были решены. И Мюнхенская речь, и Грузия, и Крым, и полномасштабная война в Украине — это всего лишь разные стадии развертывания предварительно установленного „питерского кода“. Путин образно и убедительно нарисовал картину кризиса западных либеральных и демократических ценностей, которая частично выглядит правдоподобной. Но ровно до тех пор, пока речь не заходит о предлагаемой альтернативе. Здесь лидер русского народа становится менее конкретным и менее впечатляющим. Он формулирует некую эклектическую, то ли большевистскую, то ли черносотенную утопию, на которую пришит лейбл традиционных христианских консервативных добродетелей. Но стоит внимательнее присмотреться к качеству швов, как становится очевидно, что весь этот шик-блеск относится к разряду „турецкий рынок, базарный день“. Все, что путин говорил на эту тему, — не более чем словесная шелуха, смысла которой он не понимает сам», — заметил аналитик.
Это не значит, добавляет Пастухов, что у путина в уме нет реальной альтернативы западным ценностям. Она есть.
«Эта альтернатива — ценности „бандитского Петербурга“. Путин предлагает Западу совсем иную модель, чем та, которую он так профессионально рекламировал на Валдае. По сути, пути меняют западные ценности не на традиционные, а на криминальные. Меняет право на понятие по очень завышенному в свою пользу курсу. Это дает нам некоторое представление о генезе того „великого образа“ путина (точнее — „коллективного путина“) на Запад, просматривающегося как глубинный мотив всех его действий на протяжении последнего десятилетия. Он не Сталин и не Мао. С самого начала он не хотел быть другим. Напротив, он хотел быть своим. Хотел быть принятым и обласканным, хотел быть на равных и играть рок-н-ролл. Но при этом сохранить все свои питерские привычки и инстинкты — мол, полюбите меня таким, какой я являюсь. Если не искренне, то за деньги. Все ключевые представители путинской элиты, ныне борющиеся с пагубным влиянием либеральных идей, равно как и сам путин, — латентные „западники“, изгнанные из Рая. Запад отбросил их на рубеже „нулевых“ и „десятых“ не за то, что они были русскими националистами, а за их криминальные привычки, за их мафиозную ментальность, которую они хотели навязать Западу как нагрузку к своей дружбе и своему газу. Они не хотели, как китайцы, оставаться снаружи, они хотели стать частью Запада, в котором они понимали и ценили на деле только одно — комфорт», — считает Владимир Пастухов.
Изложенное путиным обоснование войны — это апология не войны россии против Запада, а войны подмявших под себя питерских элит против оскорбившего их Запада.
«А это, как говорили в чужой Москве Одессе, две большие разницы. И валдайское выступление путина (именно все выступление с ответами на вопросы, а не только речь) является очень хорошей иллюстрацией этой гипотезы», — резюмирует политконсультант.
Ранее политолог Владимир Фесенко рассказал о том, как «путин, ставший убийцей, мародером и насильником в геополитических масштабах, претендует на статус предвестника «новых ценностей».
5218Читайте нас в Facebook
