«Бабушке пришлось закопать дедушку в нашем саду»: победитель «МастерШеф. Битва сезонов» о пережитом в Ирпене
В эксклюзивном интервью «ФАКТАМ» Александр Цвигун рассказал, почему из Ирпеня не уехали его родные, что он сделал с призовым миллионом гривен и каким будет его победный десерт.
«Часть призовых денег потратил на восстановление родительского дома в Ирпене»
— Прошел год после съемок «МастерШеф. Битва сезонов» и мне было интересно смотреть на все происходящее со стороны, — начал беседу Александр. — Я словно переживал заново все, что происходило. Тем более, что после того, как началась полномасштабная война, на многое уже смотришь иначе. Если раньше боялся получить «черный фартук», то теперь этот страх кажется просто смешным. И все равно было приятно окунуться в довоенные моменты.
— Помните, что почувствовали, когда объявили вас победителем?
— Помню, что сначала не мог в это поверить, поскольку я ни на что не рассчитывал, а просто кайфовал от того, что путь пройден. Потом произнесли мое имя и слезы навернулись сами собой. Я долго шел к этой победе.
— Во время съемок не было возможности «перевести дух»?
— Я совмещал работу и съемки, поэтому отдыха у меня не было. После работы приезжал в отель, спал и на следующий день ехал на съемки. Ближе к финалу стало совсем тяжело. Сложные конкурсы, большая конкуренция. Я помню, что готовил практически всю ночь перед финалом. С семи часов вечера до пяти утра. На сон было всего пару часов.
— Вы получили приз — миллион гривен. Успели его потратить?
— Эта сумма выплачивается частями. Часть денег я потратил на восстановление родительского дома в Ирпене. В планах еще часть денег направить на учебу. Когда закончится война, хочу поехать на стажировку к знаменитым шефам.
— Финал «МастерШефа» состоялся ровно за месяц до войны. Каким было ваше 24 февраля?
— Я тогда был в доме родителей в Ирпене. У нас на участке стоит еще один дом, где жили бабушка с дедушкой. Ранним утром, часов в шесть, к нам прибежала бабушка со словами, что началась война. Это был совершенный шок, потому что никто не верил в ее возможность. А к 12 дня уже стали слышны взрывы в Гостомеле. Высадился русский десант, и на третий-четвертый день орки уже были в Буче. Моя девушка в это время находилась в Киеве, и мы все решали, кто к кому поедет. Потом взорвали все мосты в Ирпене, и мы оказались в ловушке.
— Вы понимали, что надо срочно покидать город?
— Знаете, сначала мне казалось, что это вот-вот закончится. А потом… Нам повезло найти машину, которая могла вывезти нас из Ирпеня. Но дедушка — он инвалид, без ноги — сказал, что никуда не поедет. С ним остались бабушка, мама и брат (мы — двойняшки), а я уехал в Измаил к родственникам моей девушки. Невозможно передать мое отчаяние, когда я уезжал. Я плакал, умолял поехать со мной — было ощущение, что я их вижу в последний раз.
— У вас была связь с родными?
— Все ужасы, происходившие в Ирпене, я переживал на расстоянии. Каждый день умолял маму и брата уехать, но они все ждали, что врагов уничтожат. До пятого марта мы еще могли общаться. А потом свять пропала. Через несколько дней позвонил брат, сказал, что в доме минус 20, нет света, воды и им нечего есть. Но, слава Богу, все были живы. Брат и мама согласились уехать только тогда, когда стало взрываться уже возле нашего дома. Нашли знакомых, которые помогли выбраться. Их подвезли под мост, который тогда уже был взорван, они смогли перебраться на другой берег и добраться до Измаила. А бабушка с дедушкой остались в Ирпене.
— Как они пережили оккупацию?
— Бабушка с дедушкой оставались в доме. С ними все это время жила наша собака. Она получила контузию, когда мы вернулись, была очень худая и постоянно лаяла. Бабушка рассказывала, что взрывы были такой силы, что дедушку подбрасывало на кровати. Он так и не смог пережить всего ужаса и умер. Бабушке пришлось закопать его у нас в саду. Потом, когда мы уже вернулись в Ирпень, его перезахоронили.
«В честь нашей победы приготовлю десерт с мордой путина»
— Ваш дом пострадал?
— Осколки посекли крышу, выбили все окна, а в саду появились ямы от мин, но стены уцелели. А вот соседнего дома просто не было. Россияне только стали подходить к нашему району, когда их выбили украинские силы. После возвращения в Ирпень, летом, я уехал во Львов и остаюсь здесь до сих пор. Работал в кафе, занимался волонтерством, участвовал в благотворительных ужинах…
— За десять месяцев войны не изменили желанию стать шефом?
— Совершенно! Конечно, война сломала мои планы и часто приходится начинать все сначала. Многое, из того, что я делал до войны, сейчас просто никому не нужно. В плане гастрономии. Всем хочется еду попроще и подешевле. Но, думаю, после нашей победы все быстро восстановится. И в мире кулинарии в том числе.
— Видела, что в Instagram вы подписаны как «деятель искусств».
— Кстати, поменял это совсем недавно. Просто я считаю, что делаю больше, чем просто кулинарию. Я вкладываю в свою работу идею, творчески подхожу к приготовлению. Для меня важна визуальная часть, чтобы человек захотел рассмотреть блюдо перед тем, как съесть. В общем, хочу делать искусство.
— В каком возрасте вы стали готовить?
— До 14 лет я совершенно не походил к кухне. А потом поступил на повара-кондитера, и с тех пор все завязалось. До того я десять лет профессионально занимался танцами и мечтал поступить на хореографа. Но для этого надо было ждать окончания 11 класса. А мне не хотелось «просиживать штаны», мечтал зарабатывать. Однажды мама сказала, что есть хорошая профессия — повар. Вот мы с братом и решили пойти вместе. Со временем мне это стало нравиться и пришел заработок.
— Вы уже думали над тем, какое блюдо приготовите в честь нашей победы?
— Это будет десерт с мордой путина, который надо будет разбить, чтобы из него вытек соус из ярко-алой малины. Когда закончится война, сто процентов у меня такое блюдо будет в меню. Я сделаю для него даже специально силиконовую форму и назову десерт «за Ирпень»!
Напомним, начались съемки четвертого сезона реалити «МастерШеф. Профессионалы».
Читайте также: «Ритм безумный!»: в США стартовал конкурс «Мисс Вселенная-2022»
Фото СТБ
42480Читайте нас в Facebook
