«те еще пенсионеры попались! Бабка опрокинула нам на головы казанок с горячей кашей и давай швыряться кастрюлями, банками — только успевай уворачиваться! »
В селе Чернянка, что под Каховкой, стало меньше на одного жителя. Погиб пенсионер. Его замучили в родном доме ночные налетчики. Когда выяснились обстоятельства смерти 70-летнего деда Степана, весь район ужаснулся.
«Ну что, попрощались уже?» — спросили душегубы и продолжили экзекуции»
В тот последний вечер старики, не досмотрев любимый сериал, выключили телевизор.
- Тяжелый фильм, — вздыхает бабушка Лина. — Когда на экране замелькали страшные кадры — кровь, сцены убийства, мы решили на ночь такого не смотреть. Помолились и собрались на боковую, как вдруг на веранде что-то громыхнуло. Наш кот Матвей такой шкодник! Разбить банку с молоком — для него дело привычное. Муж пошел угомонить Матвея. И как закричит оттуда: «Лина! Лина!» У меня мурашки по спине…
Когда хозяйка выбежала на зов, деда Степана уже скрутили. Он лежал на полу, верхом на нем сидели двое крепких мужиков.
- У моих ног стоял казан каши, которую я только сварила, — вспоминает Лина Денисовна. — Я эту кашу опрокинула им на головы. Под руку попалась ваза, я и ее швырнула, потом банки пошли в ход, кастрюли. Что было под рукой, то и бросала.
- Бабка бьет ведром, дед вывернулся и сам на меня сверху уселся, — давал потом показания один из налетчиков. — Тут кипяток на голову как польется, а следом горячая каша за ворот сыплется… Одной рукой кастрюлю отбиваю, другой ловлю трехлитровую банку, которая летит в лицо. Ужас! Те еще старички попались! «Коля! — зову напарника. — Где ты? Спасай!» Каша глаза залепила, ничего не видать.
- Бандиты немножко отступили, — продолжает хозяйка. — Муж заскочил в комнату. Мы попытались закрыться, но они оказались сильнее, вломились. Тут я вспомнила, что мы на Новый год ставили елочку и под столом осталось ведро с песком. Набираю песок и ну сыпать в глаза им. Пока зенки продирали, метнулась к выходу, на помощь звать. Догнали, приволокли обратно и давай нас молотить.
Разъяренные столь жестким отпором, двое отморозков принялись вершить над беззащитными стариками страшную казнь.
- Степа сразу отдал им 160 гривен и сказал: «Берите что хотите, только нас не трогайте!» — вытирает слезы бабушка Лина. — Они стали смеяться: разве это деньги? Муж снял обручальное кольцо. Мало! «Где медали?» — кричат. Какие медали? Мы же не воевали, я ведь 1939 года рождения. Тогда в ход пошли ножи. Мы со Степой яблоко перед сном ели, и нож остался в спальне на столе, а второй они с собой принесли. С мужа, бедненького, куски тела срезали, пятки секли, как на винегрет, потом вспороли ему живот, выпустили кишки. Одежду на нас изорвали. Я к мужу прорываюсь, кричу: «Меня раньше убейте, а потом его!» Наконец дорвалась — обнимаю Степочку, он меня целует. Мы голые, в чем мать родила, в крови сидим посреди комнаты. «Ну что, — смеются душегубы, — попрощались?»
Пока мы так обнимались на полу в луже крови, руки сплели, плачем, грабители обыскали спальню. И таки нашли под телевизором 4 тысячи гривен. Деньги эти нам люди одолжили, чтобы газ в дом провести. «Ах, сволочи! — взъярился один из молодчиков. — Умираете, а денег все равно не отдаете!» Завернули мне голову в какую-то тряпку, а потом чем-то шарах по голове, — восстанавливает подробности той жуткой ночи пенсионерка. — Как Степан умолял их не забирать у нас жизнь! «Мы уедем завтра же из села. Никому ни слова не скажем! — божился. — Даже пенсию свою обещаем вам каждый месяц присылать!»
Старушка до сих пор не может понять, почему грабители не убили ее. Танцевали на ней, исколотили носками туфель все тело, оставив десятки кровавых ран, но не зарезали.
- Так обрадовались деньгам, наверное, что не до меня стало, — теряется в догадках. — Забыли убить…
Лина Денисовна и сейчас не может оправиться от потрясения — пережитый кошмар постоянно крутится в ее седой голове. Только закроет глаза — и видит, как бандиты режут на куски живого, дорогого ей человека. Кровавые сцены из телефильма, который старики выключили и не стали смотреть, — детский лепет в сравнении с тем, что пришлось им пережить.
Похоронив мужа, хозяйка привела ветхий домик в порядок, но он до сих пор хранит следы погрома: разбитые банки и вазы стоят в тесном коридорчике, везде — на иконах, стенах, постели — бурые пятна засохшей крови.
- Вы спите в этой пыточной и сейчас? — спрашиваю у хозяйки.
- Разве я сплю? — еще ниже опускаются прибитые горем плечи. — Мои кошмары сном не назовешь. А страшные следы… Вот смотри, — откидывает старушка одеяло на кровати. — Это пятно Степиной крови на подушке я и отстирывать не хочу. Такое оно мне дорогое! Уткнусь в него и плачу всю ночь. Ты пойми, дочка, мы ведь с мужем только-только начали жить, как ни странно это звучит. Соседи интересуются, не страшно ли мне одной. Чего мне теперь бояться, если самое ужасное уже случилось — я Степочку потеряла. Для меня это конец света.
«Бог мне Степу будто на веревочке с неба спустил!»
- Я всю жизнь прожила в городе, работала в торговле, — рассказывает Лина Денисовна. — С первым мужем — 36 лет вместе. Казалось, нас в одной могиле и похоронят. Но, как говорится, не загадывай. Попала в онкодиспансер. А супруг не только ни разу не проведал, но и передал, чтобы домой не возвращалась. Мол, не сможет он жить в тесной квартирке с раковой больной, брезгует. После операции поехала в село к маме. А вскоре узнала, что он привел в наш дом другую хозяйку. Как-то встретились, он и бросил мне в глаза обидное: лучше бы ты умерла, а то все теперь меня осуждают за то, что предал тебя. А через два года сам от рака умер. Я не нашла в себе сил возвратиться в квартиру, где так быстро мое место заняла другая. Осталась в селе. Маму похоронила. Дочка вышла замуж в России, живет в Питере. И я осталась одна.
Как-то в Каховке на автобусной остановке к Лине Денисовне подошел мужчина. Поинтересовался, как в Чернянку ехать. Разговорились. Выяснилось, что Степан с Западной Украины, приехал в здешние края жениться. Супругу похоронил и хотя имеет семерых сыновей и дочек, но никому из них не нужен. А на Херсонщине живут его родные братья, которые и подыскали Степану невесту.
- У меня еще мысль промелькнула: и я бы такого мужичка приняла, — вспоминает собеседница. — Он будто почувствовал. С кем, спрашивает, вы живете. С тремя собачками и двумя котами, рассмеялась в ответ. Можно к вам в гости как-нибудь заглянуть, поинтересовался. Я пригласила. И что вы думаете? Ровно через десять дней он со своим братом стучится в калитку.
- Вы меня помните? — улыбается.
- Помню, — смеюсь.
- А вам хозяин нужен? — с порога за дело.
- Очень! — не растерялась я. — Без хозяина так трудно!
- Ну, тогда принимайте…
- Вы же, помнится, к другой ехали, — держу для приличия оборону.
- А я там оказался не нужен, — сразу погрустнел.
«Ну и слава Богу!» — обрадовалась я, едва удержав эти слова на языке. И он остался. Первые недели присматривались друг к другу. Новый хозяин крышу перекрыл, верандочку пристроил. И все спрашивает: «Я правильно делаю?» «Лучше просто невозможно», — отвечаю. Знаете, ко мне и тут, в селе, сватались, и в городе, но я даже мысли о замужестве не допускала. Если ты ничего не значишь для человека, с которым жизнь прожила, чего ждать от чужих? Бог будто решил доказать, как ошибалась. Мне до сих пор кажется, что Степу Господь мне с неба на веревочке спустил. Поедет муж в город — хоть что-нибудь, хоть крошечную мандариночку в подарок привезет. И все «Линочка, Линочка» возле меня. В огород не пускает, и на грядках, и во дворе — везде сам. Увлекся виноделием — кланяется лозе с весны до осени. Мне одно твердит: иди в дом, там интересная передача по телевизору. Пришлось вышивкой заняться. Заглянет Степа в хату, увидит расшитую цветами салфетку и руки мне целует за такую красоту.
«Какой я дурак, что тогда сразу к тебе не поехал! — сокрушался. — Ты же королева, а я едва не проглядел».
И я за ним смотрела: чтоб чистенький, чтобы поел свеженького. Мы как два голубка, верите? Я жизнь прожила и не знала, как хорошо может быть людям вдвоем. И он все повторял, что не надеялся на старости испытать такое счастье. Пойдем к кому-нибудь в гости, а нам говорят: вы даже помолодели и светитесь изнутри, словно ангелы… Помню, сложили две пенсии и поставили ему зубы. Правда, Степины зубы я после той страшной ночи до сих пор в коридорчике собираю, — снова горько плачет бабушка Лина.
Была у пенсионеров мечта — провести в дом газ. «Как тепленько, как уютно у нас будет!» — предвкушали старики. Почти два года отказывали себе во всем, но разве с пенсии соберешь нужную сумму? Братья Степана одолжили две тысячи гривен.
- Мы боялись такую сумму дома держать, но ведь в любой день могут приехать газовщики, а тут морозы, гололед — не побежишь к родне за деньгами, — объясняет хозяйка. — За этими-то тысячами и пришли гангстеры. Господи, зачем они его, бедненького, так страшно мучили? Для смерти хватило бы и одного удара ножом!.. Снится мне Степа каждую ночь, — грустно улыбается бабушка Лина. — Видать, не может без меня и на том свете. Говорит, что дом мне там строит. Тебе понравится, уговаривает. Да мне с ним везде понравится, это правда. Соседи сокрушаются: мол, плохие сны. Наверное, скоро придут и меня убьют. Пусть. Потому что жизнь мне без Степана не нужна вовсе.
«Мальчишка гордится, что стал «беспредельщиком», перед сокамерниками ходит королем»
- В доме пенсионеров мы застали страшную картину, — рассказывает «ФАКТАМ» первый заместитель начальника Каховского РО УМВД Украины в Херсонской области майор милиции Виталий Немерец. — У хозяина были выпущены кишки, он весь исполосован ножами. Как потом установила экспертиза, Степан Илларионович умер от проникающего ранения в сердце. Грабители пришли за деньгами, заранее сговорившись вырезать семью. Они были без масок, без перчаток, и потерпевшая одного из них узнала. Как сообщила Лина Денисовна, этот приезжий некоторое время снимал угол у ее соседей-алкоголиков. Мы их тут же разбудили, но те утверждали, что Серега съехал пару недель назад, а у кого он живет сейчас, неизвестно. Пока в доме работали эксперты, несколько следственно-оперативных групп отправились проверить местные бары. Нам в ту ночь сопутствовала удача: на выезде из села наше авто остановили четверо мужчин. «Даем стольник, подбросьте до Каховки», — попросили. Один из оперативников узнал в 15-летнем местном пареньке человека, который ранее дважды был судим. Проверив у него карманы, нашли две с половиной тысячи гривен, а в носке — еще 1 700.
Всех четверых тут же доставили в райотдел. Двое из этой компании и оказались ночными гостями пенсионеров. К своим жертвам злодеи ворвались в десять часов вечера, а в три часа ночи уже давали показания в милиции. За это время, правда, успели спустить 360 гривен. Направлялись с дружками в Каховку — покутить, а потом планировали, не возвращаясь в село, поехать к родственникам в Черновицкую область.
- Вскоре мы узнали о еще одном разбойном нападении на дом в Чернянке, произошедшем несколько дней назад — уточняет Виталий Анатольевич. — 84-летний ветеран войны сообщил, что неизвестные в масках ворвались к нему, избили, забрали 600 гривен и фронтовые награды. Дедушка старенький, одинокий, из дома совсем не выходит, два раза в неделю ему приносят хлеб. В очередной раз попечители застали его избитым. Разбойничал в доме старика тот же криминальный дуэт.
- Орден Красной Звезды подросток пытался продать на местном рынке за 500 гривен, но награду у него выманили и не вернули, — сообщил следователь Каховской межрайонной прокуратуры Станислав Рвачов, который расследует это дело. — А вторую украденную награду — орден «За мужество», хотя тот на черном рынке и стоит полторы тысячи гривен, выбросил в общественном туалете, чтобы избавиться от улики. Парень в свои 15 лет дважды судим, в последний раз его освободили в зале суда — с отсрочкой исполнения приговора. Статьи «тяжкие» — хулиганство, разбой. Наш суд вообще гуманно относится к несовершеннолетним, поэтому Коле (имя изменено. — Авт. ) все сходило с рук. Школу он посещал всего два года, с третьего класса занимался по специальной программе, а в шестом учебу бросил. Читает по слогам, пишет еще хуже. Отец ушел из семьи, мама одна воспитывает двух дочек, а сына отдала бабушке с дедом. Те баловали внука без меры. Он подрос и стал избивать родного деда, отбирать у него пенсию. Мама о хлопце отзывается так: «Вообще он нормальный ребенок, если у него есть деньги».
Оба преступления Николай совершил в паре с уроженцем города Архангельска, который уже пять раз был судим и отсидел в общей сложности 22 года. Но, как утверждают потерпевшие, именно паренек был лидером и командовал опытным 44-летним подельником.
- Коля и сейчас в камере держится героем, гордится, что стал «беспредельщиком», — продолжает Станислав Игоревич. — Вряд ли тюрьма его исправит. Если учесть, что несовершеннолетним больше 15 лет заключения не дают, то рано или поздно в наше общество вернется страшный человек.
С Колей встретиться не удалось — парня отправили на стационарную психиатрическую экспертизу, а вот находящийся в Каховском изоляторе временного содержания его 44-летний подельник с интересом отнесся к журналисту.
- Вообще-то я попал на Херсонщину из Запорожья, — охотно рассказал о себе задержанный Сергей. — Нанялся на работу к корейцам. Но у них расчет по осени, а выпить хочется сейчас. Ну, украли канистру бензина, сбежали, горючее продали, покутили. Так и лето прошло. К осени меня в Чернянку прибило. Ходил по селу, милостыню просил. Деда Степана я приметил давно, когда по соседству угол снимал. Жадный он, не понравился мне. Дай, прошу, вина, а в ответ: «Що, сьогоднч свято якесь?» Опять же по-русски не разговаривает. Одно слово, бандеровец. Когда с Колей пошли по селу, я предложил ему: «Давай-ка труханем стариков!» У меня рубль в кармане, у него тоже, а зимой вечера длинные… Но убивать — не моя идея. «Только без мокрухи», — предупредил Колю. Вышло по-другому. Драка завязалась. Те еще старики попались! Чуть нас там с Колей не поубивали! Особенно бабка старалась. То каша горячая за шиворот летит, то кипяток льется, то тебя вазой по голове, то песком в глаза. Кто выдержит? Это ведь ангелом надо быть, чтобы из себя не выйти. Но потом наша все же взяла, пришел их черед «караул» кричать. Коля не смог вовремя остановиться. Эх, зачем только я с этим малолеткой связался?!
- Закругляйся, Серега, — перебил моего собеседника охранник. — У тебя туберкулез, еще заразишь женщину. Хватит душу изливать!
Заключенный был явно огорчен, что только завязавшийся разговор так быстро закончен.
- Кстати, начальник, когда меня начнут лечить? Это же безобразие: уже три недели в камере, а никто ни гу-гу! По закону положено!
- Восемь лет не лечился, а тут приспичило? — парировал дежурный. — Пойдешь на СИЗО, там будешь требовать.
Вид у Сергея был умиротворенный, ведь он возвращался почти домой — в камеру…
404
Читайте нас в Facebook
