Иван плющ: «первые брюки, которые купили в магазине, у меня появились в седьмом классе»
«Если раньше молодожены возлагали цветы к памятнику Ленину, то теперь — на могилу Пантелеймона Кулиша и Ганны Барвинок»
- Иван Степанович, недавно довелось увидеть фотографию, где вы рядом с коровками стоите, и подпись: «Плющ на своей частной ферме в Черниговской области». Это вы себе тылы готовите?
(Смеется. ) — Нет, рано еще. Просто всю свою сознательную жизнь я помню, что ферма для меня и моей семьи была всем. Потому что если бы у нас не было коровы, то мы бы не выжили после войны и не пережили бы голод 1947 года! А если бы я не пас не только свою, но и соседскую корову, то у меня не было бы штанов. Первые брюки, которые купили в магазине, у меня появились только в седьмом классе. Я их помню по сей день! Они стоили 137 рублей, то есть до денежной реформы 1951 года — 13 рублей 70 копеек. До этого вся моя одежда (да и таких, как я в селе) была «от тети Маруси». Что это значит? У нас в Борзне была такая бездомная, хромая жиночка, которая немного умела шить. Семьи, вроде нашей, брали ее на квартиру, она могла месяц прожить у людей, при этом ее кормили — это и была плата за работу. А работа ее состояла в том, что она перелицовывала старые вещи, то есть из старой вещи могла сделать «новую», перешив ее наизнанку, или перешивала из большой вещи маленькую. И вот я все время ходил в такой перешитой одежде.
Когда я еще был малым, то в основном был по хозяйству. А потом мне доверили пасти корову, потому что мой старший брат, покойный Сергей, уже к тому времени уехал в Киев учиться в железнодорожном училище, а отец был все время на работе. Вот корова и «легла» на меня. Но я еще пас и соседскую корову. За день ее выпаса платили по 2 рубля, то есть на наши деньги — 20 копеек. И вот за два летних месяца, выпасая две коровы (а больше взять было нельзя, так как приходилось пасти не на пастбище, а по каким-то дорогам, тропинкам, поэтому я держал их на налыгачах), я заработал аж 120 рублей. Когда я матери принес эти деньги, она сказала: «А давай, сынок, мы тебе штаны купим». Она доложила еще 17 рублей, и мы купили мои первые в жизни магазинные штаны. Так что к коровам у меня осталось очень теплое отношение.
- Иван Степанович, ну а сейчас-то вам зачем коровы, ведь недостатка в брюках у вас, думаю, нет?
- Так вы слушайте дальше. (Смеется. ) Дальше так сложилось, что после окончания техникума я попал в Киевскую область, где живу уже 46 лет. Раньше в селе могло быть 300-800 коров. А когда я был в течение шести лет главой Киевского облисполкома, то поголовье коров увеличилось до 450 тысяч. Такого стада не имела ни одна область Украины! Мы занимали первое место в республике. Одним словом, для меня коровы — это все. И когда в 1999 году я основал Международный благотворительный фонд Пантелеймона Кулиша, то вместе с этим фондом взял на себя обязательство воссоздать наследие Пантелеймона Кулиша и Ганны Барвинок, построив музей Ганнина пустынь. И вот летом 2000 года я договорился с Леонидом Кучмой и тогдашним главой Черниговской обладминистрации Николаем Бутко совершить поездку, как я условно назвал ее, по «золотому кольцу» Черниговщины. Кучма согласился, и мы поехали. Начали мы с местечка Срибного Срибнянского района, с усадьбы семьи Галаганов — это были первые меценаты в Киеве. Но их помещичье поместье было в Сокиринцах. И вот мы приезжаем, а в поместье находится школа механизации. В Качановке, где жила семья Тарнавских, тоже побывали. Затем поехали в Тростянецкий дендропарк, неразрывно связанный с именем гетмана Скоропадского. Потом в Бахмаче открыли мемориал, а оттуда поехали на хутор Мотронивка на Борзнянщине и заложили камень: на этом месте будет открыт историко-мемориальный комплекс Ганнина пустынь. Так что я свое слово сдержал. Сегодня там уже есть музей, ухоженные могилы, отстроена усадьба Кулиша и Барвинок, посажен сад и выкопан пруд. И такая интересная деталь: если раньше молодожены возлагали цветы к памятнику Ленина, то теперь — на могилу Пантелеймона Кулиша и Ганны Барвинок, а ведь это девять километров от райцентра! В среднем в год этот музей посещают от пяти до семи тысяч человек. На Борзнянщине это место стало поистине святым!
Сам Пантелеймон Кулиш, зная семь языков, будучи известным писателем, поэтом, переводчиком, издателем, уже в зрелом возрасте вернулся на свой хутор и трудился вместе с работниками. У него были волы, кони, земля, которую он обрабатывал днем, а ночью садился за письменный стол и писал, завершал свой перевод Библии на украинский язык.
«У нас есть такие деятели, что даже фермы создать не могут, а лезут в политику… »
- Так вы хотите, как Пантелеймон Кулиш, вернуться в родную Борзну и начать писать мемуары? К слову, у вас очень афористичная речь, Иван Степанович. Вон в Москве любители афоризмов издали книгу изречений Виктора Черномырдина, не хотите последовать его примеру?
- Пока что вышло три мои книги. Одна — совсем недавно, она называется «Украина навсегда», но это в основном труд составителей, они собрали мои выступления, интервью, статьи в одну книгу. Первая же вышла еще в 1993 году, она называлась «Кто мы и куда идем». И если бы меня еще тогда спросили, мол, поверю ли я, что этот вопрос будет актуальным для независимой Украины спустя 13 лет, я бы ни за что не поверил! Да никуда мы не идем, мы топчемся на месте. Причем топчемся так, что уже начинаем сползать вниз. Возвращаясь к музею Кулиша, скажу, что упомянутая вами ферма — это как бы вторая очередь музейного комплекса. Я вдруг совершенно отчетливо почувствовал, что скоро наши дети смогут увидеть домашних животных лишь в зоопарке (смеется), потому что все колхозные фермы «легли». И я подумал: воссоздам сельскую ферму, где были бы собраны все виды домашних животных. Пусть будет такая показательная ферма, куда бы могла прийти молодежь, чтобы, например, посмотреть на свиноматку с поросятами! Там уже есть трое лошадей, две коровы, два бычка, козел и козочка, полсотни свиней, индюки, куры, гуси.
- А какой-то доход вы планируете иметь с этой фермы?
- Во-первых, это же не моя личная ферма, а предприятие «Борзнаагроинвест». А кто хочет связывать ферму с моим именем — пусть связывает. Я этим только горжусь, так как у нас есть такие деятели, что даже фермы создать не могут, а лезут в политику… (Смеется. )
- Вот об этом, Иван Степанович, пожалуйста, поподробнее, тем более что, говорят, у вашего политического блока сейчас проблемы…
- Мы почему-то наибольшую аллергию вызываем именно у «Народного союза «Наша Украина». И я не понимаю почему. Если мы такие бесперспективные, то почему вы нам постоянно присылали условия создания коалиции? Честно говоря, мне уже даже надоело отвечать на этот вопрос. Да если за нас проголосуют все те, кто мне его задавал, то мы уже пройдем в парламент! (Смеется. ) Помню, когда в каком-то интервью у Романа Бессмертного спросили, почему Украинская народная партия не вошла в вашу партию, а создала свою фракцию в парламенте, так он ответил, что, мол, ничего, на коленях приползут. Я когда такое услышал, то принципиально вступил не во фракцию «Наша Украина», а во фракцию УНП, да еще и доходчиво им объяснял, что они не обязаны к кому-то лезть на коленях.
Я уверен, что Костенко сделал абсолютно правильно, когда на своем Центральном проводе, а затем и на съезде они приняли решение идти на выборы самостоятельно. Правда, учли и мое мнение, когда я сказал, что вы еще не настолько самостоятельны и нужно создавать блок. Так и сделали. Я в него вошел как почетный глава Партии свободных крестьян и предпринимателей Украины. Эта партия впервые будет принимать участие в выборах как субъект избирательного процесса, но ей уже 13 лет. Мы были последовательными со времен борьбы за независимость Украины, а, отвоевав ее, теперь боремся за украинскую Украину. Что это такое? Вот дословная цитата Михаила Грушевского: «Мы строим Украину не только для украинцев, мы строим ее для всех, кто тут проживает, а живя здесь любит ее, а любя — работает на нее». Вот так. Так что мы будем все делать для того, чтобы создать коалицию не вокруг одной личности — будь то Юлия Тимошенко, Виктор Янукович или даже Виктор Ющенко, — а вокруг Украины, как бы пафосно это ни звучало.
«Я не понимаю, почему мы до сих пор не опубликовали списки всех политиков, имевших отношение к КГБ»
- Иван Степанович, сейчас модно в политических кругах спрашивать друг у друга: а вы не офицер КГБ запаса?
(Смеется. ) — Нет, я подполковник Вооруженных сил Украины, политический состав. Я, кстати, не понимаю, почему мы до сих пор не опубликовали списки всех политиков, имевших отношение к КГБ, ведь уже и соответствующее решение парламента есть. И Виктор Ющенко собирался это сделать, но «воз и ныне там»… Я же свою последнюю переподготовку политработников проходил в 1977 году. Да, честно говоря, и звание могло быть уже посолиднее. (Смеется. ) Когда пришел на эти курсы, то мне сразу дали старшего лейтенанта. Потом я узнал, что дважды в один год звание не повышают. Раньше ведь система такая была: в зависимости от того, какую должность ты занимал, давали и звание. Причем повышали раз в три года, если не ошибаюсь. Так что звание у меня не очень высокое.
- Иван Степанович, вот вы все время говорите о последовательности вашей политической силы, но ваши оппоненты могут вас упрекнуть, что вы дружны с теми, кого в свое время причисляли к тем, кто расколол легендарный Народный рух Украины…
- Тут вопрос в том, кто именно раскалывал Рух. Вы помните, кто был первым главой общественно-политической организации Народный рух Украины «За перестройку»? Иван Драч. Где он сейчас? С нами. Другими, не менее выдающимися деятелями Руха были Дмытро Павлычко, Юрий Костенко, Иван Заец, Черняк, Мовчан и так далее. Они все сейчас с нами. Так что можно сказать, что Юрий Костенко сберег Рух. С нами нет только Лилии Григорович и Ярослава Кендзьора, они остались в другой фракции.
- Сейчас ключевой вопрос для многих — образовывать ли коалицию в новом парламенте с Партией регионов. Слабонервных политиков даже пугают тем, что вы симпатизируете Ринату Ахметову, следовательно, в коалицию вступать будете…
- Мы обречены на «оранжевую» коалицию, но если она не получается, то это не значит, что ее не должно быть вообще. При этом из условий коалиции до окончательных результатов выборов должны быть сняты любые амбиции и претензии не только на премьерство, но и на другие должности. Это наша неизменная позиция с первых дней. Мне до сих пор непонятно, почему блок Юлии Тимошенко и «Народный союз «Наша Украина» все-таки не подписали коалицию, ведь их условия были так схожи!!! Что же касается меня лично, то я не разделяю точку зрения тех политиков, которые говорят: «С Регионами — никогда!» Это не позиция дальновидного политика, а политическая узколобость. Тогда нужно ставить вопрос так: кто же на самом деле раскалывает Украину на запад и восток, север и юг? Если Партия регионов будет защищать национальные интересы и разделять принципы создания коалиции, то почему бы с ними не сотрудничать? А если у кого-то есть вопросы к отдельным фигурам в Партии регионов, тогда это уже другой коленкор. Одним словом, будущая коалиция должна быть объединена вокруг Украины, ее государственных интересов и программы Виктора Ющенко «10 шагов навстречу людям».
- Иван Степанович, в своем рекламном ролике вы утверждаете, что в вашем списке нет олигархов, а кто же тогда финансирует выборы?
- Это вопрос не ко мне. (Смеется. ) Я не занимаюсь финансами партии, я скорее ее менеджер.
- Иван Степанович, после всего услышанного не хотелось бы в завершение разговора просить вас прокомментировать один из последних слухов о вас. И все же… Говорят, вы уходите из блока Костенко-Плюща…
- Эти черные пиар-технологии напомнили мне работу агентуры спецслужб, о которых мы с вами говорили чуть раньше. Я с полной уверенностью могу сказать, что это их разработки. Ведь «грушников» (производная от аббревиатуры Главного разведывательного управления. — Авт. ), кроме прочего, учили распускать слухи…
559Читайте нас в Facebook
