Владимир щербань: «в американской тюрьме я сказал: «вот приеду в украину и, может быть, построю тюрьму по образцу американской»
«Я недорого стою — у меня есть где-то 60 миллионов»
- Владимир Петрович, ваш приезд в Украину многие иначе как вызывающим и не называют. Вы действительно ничего не боитесь?
- Так все же обвинения в мой адрес фальсифицированы. Это абсолютная липа, понимаете?
- Тем не менее мало кто в это верит. Когда речь идет о Щербане, то часто говорят: «Вор должен сидеть в тюрьме».
- Я не удивляюсь этому! Людям этим «трамбовали» мозги на протяжении пяти последних лет. А я не оправдывался, молчал! Но любому терпению приходит конец, понимаете? Вот меня поливали грязью в Сумах, оппозиция ахинею несла, студенческие проблемы… Нет, не студенческие, за всем этим стояли политики и использовали студентов.
- В Сумах вас даже со Сталиным сравнивают. Перед мэрией народ собирался: не хотели, чтобы вы вернулись туда.
- Кто сказал такое?
- Из сообщений видно.
- Ну так это же все с подачи властей, понимаете? Я всегда люблю прямоту, честность. Это мой главный принцип. Правду только говорите! Чего бы она ни стоила. Разве вы не понимаете: если бы я был виновен, то из США меня бы не выпустили!
- Раз вы так любите правду, тогда отвечайте напрямую: вы богатый человек? Сколько, как говорят в тех же Штатах, вы стоите?
- А я никогда и не скрывал, что являюсь состоятельным человеком. Я недорого стою — у меня есть где-то 60 миллионов.
- Долларов или гривен?
- Гривен. Про мои доллары легенды ходят с 90-х годов. Дескать, у него 200-300 миллионов долларов, не меньше.
- А что же плохого в том, что имеешь 300 миллионов долларов? Плох тот солдат, который не хочет быть генералом, и плох тот бизнесмен, который не хочет быть миллиардером.
- Нет, естественно, я хочу больше зарабатывать. И это нормально. Я вообще не считаю ущербным желание больше зарабатывать.
- Владимир Петрович, а откуда у вас эта страсть к коллекционированию самоваров? Их у вас, если не ошибаюсь, больше сотни нашли?
- Я вам расскажу, почему решил их собирать. Моя жена Ирина занималась благотворительным фондом, который восстанавливал Сафрониевский (Свято-Сафрониевский Печерский мужской монастырь. — Авт. ) и Молченский монастыри в Сумской области. Она от митрополита Владимира за это получила три ордена. Так вот, в 2001 году Сафрониевский был по-о-олной руиной, монастырю-то 600 лет. Там отец Герман жил в развалинах, и с ним несколько монахов, двое из которых, по-моему, были больны туберкулезом. Вместо крыши они натянули полиэтиленовую пленку. И в руинах, без света, без воды проводили службы! Когда мы с женой все это увидели, картина просто придавила! Приехали домой, а какой-то осадок остался. Вот гнет такой давит, и все! Не знаю почему. И мы решили: «Надо помогать!» Жена говорит: «Давай фонд создадим». Я ответил: «Бери жен моих замов, еще кого-то и создавайте фонд… Пожалуйста вам: помещение — и вперед! Идите с протянутой рукой, побирайтесь, я вам дам деньги от себя лично».
- И сколько вы дали своих денег?
- Много, я не считал. Разве на церковь можно считать деньги? Сын давал деньги (Артем Щербань — народный депутат Украины, до избрания в Верховную Раду — крупный бизнесмен. — Авт. ), иконостасы ставил за свои деньги, кирпичи покупал. Очень много денег ушло на монастырь. А теперь это обязанность моя — дальше продолжать. Вот соберемся семьей и, может быть, в ближайшие дни снова съездим туда. Ведь после нашего с женой приезда в Украину мы еще ни внуков не видели, ни матери — она прикована к постели, уже три года лежит. Побываем сначала в монастыре, а потом уже — к родным.
- Политики в последнее время часто церкви строят. Неужто столько грехов накопилось?
- Я могу замаливать грехи, но жене моей это незачем. Если она грешна передо мной, но я не знаю об этом, то она уже давно замолила их. Это она восстанавливала монастыри от чистого сердца, от всей души.
- Ну а вы не провинились перед Богом?
- Да мы все грешники! Если перед Богом, то все люди — грешники. А перед людьми… (Задумался. ) Может, и есть грехи мои перед людьми. Ну а как же, есть! На того крикнул, того обложил, на три веселых буквы послал…
- Хорошо, так что же все-таки с самоварами?
- Перед приездом митрополита Владимира в Сафрониевский монастырь я решил купить старую икону. Начал искать по антикварам. Один мне принес старинную черниговскую икону, бисером вышитую. Я ее купил, отреставрировал. А потом вручил ее митрополиту. Монастырю тоже иконы подарил. Кстати, я много икон дорогих покупал в киевских антикварных магазинах. Меня там все уже знают. В то время познакомился с одним антикваром. Спросил у него, что еще можно коллекционировать. Он говорит: самовары. И показал пять экземпляров. Мне они понравились. Так и начал собирать самовары. По 40 гривен, по 100, по 200 гривен покупал. И по 1000 были. Так собрал где-то штук 180. Кстати, стоят они до сих пор, эти самовары, никто их не тронул, не конфисковал. Они ведь не представляют никакой ценности.
- А вашу коллекцию оружия конфисковали?
- Да, забрали в областную милицию. Если будет доказана моя невиновность, то должны вернуть.
- Сообщали, что у вас 16 земельных участков под Киевом? Зачем вам столько?
- А я вам скажу зачем. Когда-то с сыном купили на берегу Днепра самый первый участок с домом из силикатного кирпича. Потом купили соседний участок — еще шесть соток. Позже приехал ко мне Александр Волков, мой кум нынешний. Мы с ним на катере прошлись по Днепру, подошли к причалу того самого первого дома. Александр Михайлович увидел этот участок (его дизайном я сам занимался) и говорит: «Слышишь, очень красиво здесь у вас, купи еще те участки, что рядом. Расширьте площадь». Я и купил — всего там сейчас полтора гектара. Расширялся я на протяжении восьми лет. Каждый год приобретал по шесть соток. Если кто-то из хозяев земли не хотел ее продавать, так мы ему строили новый классный дом в другом месте. Так что некоторые участки нам обошлись в 120 тысяч долларов.
- Где вы сейчас живете?
- На даче сына под Киевом. На той, где обыски делали.
- Вы предполагали такое развитие событий — обыски, обвинения?
- Был готов ко всем вариантам, но только не к беспределу. Ведь меня «назначили» преступником еще в феврале прошлого года! А повестку на допрос привезли в апреле, когда меня уже неделю не было в Украине! И в Сумах все знали, что Щербань поехал в Америку…
- По мнению многих, выглядело это как бегство.
- Я через VIP-зал в аэропорту провел жену в Америку, невестку, внука. А через неделю сам улетел. Никто ни от кого ничего не скрывал. Потом началосьЙ Бориса Колесникова посадили, а затем ко мне на дачу под Киевом принесли повестку. Показали по телевидению, как вручают ее охраннику на даче. Начальник УВД области, генерал, сам приехал вручать мне повестку! Он, что, думаете, не знал, что я уже уехал? Все знал. Просто был разыгран очередной спектакль.
«В американских супермаркетах продаются вареники, «котлеты по-киевски»
- Давайте поговорим о ваших приключениях в США. Вы попросили политическое убежище?
- Ну опять же, в вашем понимании «политическое убежище» — это жить в Штатах. А в моем — это временное убежище. Так вот, к сожалению, я узнал об этом через год после того, как попросил политическое убежище.
- Сначала попросили, а потом узнали?
- Да. Я бы не просил политубежища, если бы знал законы США. Там ведь есть тысяча вариантов: продление визы, рабочая виза… Я просто сглупил!
- А правда, что у вас якобы была так называемая инвестиционная виза, которую вы получили за то, что вложили 5 миллионов долларов в экономику США?
- Да брехня! Если бы была такая виза, ну кто бы меня задерживал? Какое убежище я бы просил? У меня была простая туристическая виза, дающая право на пребывание в США в течение полугода. А потом меня задержали.
- И как ваши ощущения от американской тюрьмы? Так же, как в кино — отдельные камеры, которые не закрываются, спортзал, чистое белье?
- Точно так же, как в кино! Я ведь в пяти американских тюрьмах был. Меня задержали и отправили в тюрьму города Орландо, штат Флорида. Переодели, да, в робу синего цвета, посадили в «одиночку». У меня сразу очень давление поднялось. Никогда такого в жизни не было. Напичкали лекарствами. Там, как только забирают, сразу врач тебя смотрит, проверяет давление, сердце.
- Какие мысли были? «Все, попал»?
- Я не сказал бы. Паника была, конечно. Но из-за того, что не знал язык. Поэтому не мог объясниться, не понимал, за что меня задержали, к тому же жена не знала, куда я пропал. Я утром отвез ее в школу на английский язык, а сам остался дома, смотрел телевизор. И вдруг стук в двери, открываю — заходят три офицера, без переводчика. Сказали, что у меня проблемы с визой. Приказали снять пояс, цепочку с шеи, надели наручники, набросили на них полотенце, чтобы народ на улице не видел. И я понял: процесс пошел. Потом, в тюрьме, как обезьяну, снимали со всех позиций, то есть фотографировали.
- А как вы в тюрьме общались, если переводчика не было?
- Так и общался. Пару фраз-то сказать могу. После Орландо меня перевели в Майами, из Майами — в Техас, из Техаса — в Тампа. На самолетах!
- Как там кормят в тюрьмах?
- Хорошо. Правда, в Техасе пища отличается от традиционной, американской. Она там больше мексиканская.
- По украинской еде не скучали? Продукты-то другие!
- Ну почему другие? По нашей рецептуре делаются и колбасы, и сосиски, и сардельки, и кефир, ряженка, ситро. Очень много продуктов экспортируются из Украины и России и продаются в США.
- Ну вареников-то нет!
- Как это нет?! В американских суперма-а-аркетах?.. Вареники с творогом, с картошкой… Даже есть котлета по-киевски! Так и называется «котлета по-киевски».
- Вас там русским называли?
- Нет, «юкрейн».
- Не было никаких конфликтов с заключенными?
- Нет. Там же со всего мира люди находятся. Идем в тюремную столовую в Техасе, мне из камер кричат: «Генера-а-ал! Вива, генерал!»
- А почему «генерал»?
- Ну знали, что я бывший губернатор. По-ихнему — генерал-губернатор. Это же не секрет…
- Так вы местной знаменитостью были?
- (Смеется. ) Да.
- А что это у вас за браслет был на руке? Такой, как у Лазаренко? Который сигналы подает?
- Нет. Это номер мой тюремный — 98860324. Тюрьма такая же, как вот в фильмах показывают. Один к одному!
- Звонить можно было из тюрьмы?
- Без проблем, в любое время! Но я связь ни с кем не держал. С Александром Волковым несколько раз говорил по телефону, с сыном, с адвокатом. И все. Кстати, в Америке я стал кумом, крестным отцом дочери Александра Волкова Дианы. Правда, заочно. Честно говоря, меня слеза пробила, когда Саша позвонил моей жене и сказал, чтобы передала привет его куму, то есть мне. Ведь многие же похоронили меня. И вдруг, я нахожусь в тюрьме, а меня сделали кумом!
- Признайтесь, когда приехали в Украину, немного расслабились?
- Так я же не злоупотребляю. Просто мы заехали в ресторан — я, сын, адвокат и американский консультант. Выпили две бутылки вина красного. И все.
- Наверное, в Штаты теперь ни ногой?
- Нет, почему? Буду. Чего-то я привязался к этой стране. Там чувствуешь, что ты свободный! Но, естественно, в рамках закона. Если там преступил закон — все! Пиши пропало!
- Какой вы для себя вывод сделали после пребывания в американской тюрьме?
- Все в жизни для чего-то происходит. Опыта я набрался достаточно. По крайней мере, знаю, что есть в Америке что-то, чего нет у нас сегодня. Вот хотя бы правоохранительная система. Я прошел ее всю! Был в иммиграционных, криминальных, других судах. У меня были адвокаты и такие, и сякие. Теперь я знаю, как должна работать система сама, я знаю. Вместе со мной в техасской тюрьме сидели четыре человека русскоязычных. Так я им сказал: «Приеду в Украину и, может быть, построю тюрьму по образцу американской».
805
Читайте нас в Facebook
