«врачи били меня по щекам, а я шла по длинной дороге. И тут услышала тоненький голосок: «мама, не уходи… « — вспоминает 33-летняя надежда жигалко, пережившая 10-минутную клиническую смерть на девятом месяце беременност
Третьего августа из кабинета функциональной диагностики кардиологического отделения Львовской областной клинической больницы вывезли на каталке женщину. Больную сопровождали врачи, на ходу делавшие массаж сердца и вентиляцию легких. Каталка помчалась в сторону реанимационной палаты на такой скорости, что находившиеся в коридоре люди отпрянули к стенам, с испугом вглядываясь в безжизненное лицо больной. Трагизм ситуации подчеркивал огромный живот женщины, возвышавшийся под простыней. Она ждала ребенка.
… Беда настигла Надю в третьем классе — после того как она переболела гриппом, а потом ангиной. Заметив у девочки тики, учительница посоветовала родителям показать ребенка врачу. Медики поставили диагноз ревматизм сердца. Осложнение, перенесенное в детстве, определило дальнейшую Надину судьбу. Она не могла получить образование, которое хотела, и пошла учиться на электрика. А когда вышла замуж, поняла, что брак — удел здоровых женщин. Больные жены мужчинам не нужны.
- Я часто болела, — рассказывает Надежда Жигалко, с которой мы встретились на ее родине в городке Новый Роздол Львовской области. — К тому же не получалось забеременеть. Муж начал гулять, нашел женщину. Я стала ему говорить: «Не мучь меня! Определись уже, с кем жить!» А он ответил: «Останусь с той, кто мне родит». В конце концов мой папа просто выставил его из дому. К тому времени я уже еле ходила. По ночам не спала. Вставала на колени возле кровати — в таком положении еще можно было как-то глотнуть воздух. И пыталась уснуть, положив голову на кровать…
Врачи советовали поменять клапан в сердце. Но Надя так боялась операции, что попала на операционный стол лишь тогда, когда решался вопрос ее жизни или смерти. Это случилось 31 декабря 1999 года. Кардиохирурги Львовской областной больницы обнаружили инфекционное поражение сразу двух клапанов сердца и решили ставить искусственные. В противном случае больной грозил сепсис, смерть.
… Услышав на следующее утро после операции громкое тиканье механических клапанов в груди, женщина поняла, что спасена. Но в жизни ничего не дается даром. Отныне Надя могла жить, но ей нельзя было рожать. Такова была цена спасения.
«Когда я сообщила, что Надя беременна, сваха заплакала: «Зачем ей это нужно?»
Впрочем, Надя о ребенке и не мечтала, пока не встретила Олега.
- Он был такой добрый, спокойный, так пришелся мне к сердцу, что я не удержалась и… вышла замуж второй раз, — улыбается Надя. — И сразу же забеременела. Но у меня случился выкидыш, а потом еще три года не было детей. Врачи говорили: «Всему виной поликистоз яичников. Нужна операция, иначе вы не забеременеете». Подумала: операция такая тяжелая, а я поменяла два клапана, вдруг сердце не выдержит? Махнула рукой и решила: как Бог даст, так и будет.
Надя уже стала заводить разговоры о том, чтобы взять ребенка из детдома, но Олег ее останавливал: «Давай еще чуть-чуть подождем, может, появится свой… »
- Той зимой я заметила, что Надя и Олег очень поправились, — вспоминает мама женщины Екатерина Емельяновна. — У Олега от рождения больна одна рука. Летом он подрабатывал охранником на стоянке, а зимой они с Надей сидели дома. Говорю им: «Займитесь собой! У Олега вырос живот, ты тоже вес набрала. Сидите в хате, никуда не ходите… »
По совету мамы Надежда и Олег принялись усиленно качать пресс, но вскоре женщина почувствовала, что делать это трудновато. На всякий случай решила сходить к врачам. Ей сообщили, что она беременна.
- Когда дети пришли домой с этой новостью, я на радостях позвонила свахе: «У Нади будет ребенок!» — рассказывает свекровь Надежды Мария Владимировна. — А она давай плакать! «Дочка перенесла такую операцию! И зачем ей этот ребенок? Что ж теперь будет?» Я тогда рассердилась на нее. И только потом, когда Надя чуть не умерла, поняла, почему сваха так переживала. Она лучше всех понимала, насколько это опасно.
Об аборте Надя даже не думала. Стала на учет в местной поликлинике. Ходила в церковь, принимала святое причастие на роды. А когда срок был больше четырех месяцев, решила показаться своим врачам-кардиохирургам.
- Состояние больной было удовлетворительным, — рассказывает заведующий кардиохирургическим отделением N 1 Львовской областной клинической больницы Виталий Аверчук, который ставил Наде клапаны в сердце. — Речь шла о качественном сохранении беременности. Хотя случай рядовым назвать было нельзя. У нас иногда рожали женщины с одним клапаном. Но с двумя… На моей памяти, а я уже работаю больше двадцати лет, это произошло лишь однажды.
«Лицо у невестки было синим, а губы фиолетовые… »
Беременность протекала без особых проблем. Надя должна была рожать во Львове. И на девятом месяце поехала на детальное обследование к кардиохирургам.
- Накануне мы провели тяжелую ночь, — рассказывает свекровь. — Ночевали во Львове у моей племянницы. Стояла страшная жара. Надя чувствовала себя неважно, обливалась потом. Не помогал даже вентилятор. Ночью я не могла сомкнуть глаз. Все прислушивалась, работают ли ее клапаны. Слышу: «клац-клац», а потом затихнут, и у меня уже мысли дурные. Ребеночек в это время тоже страдал. Бился в животе мамы, как рыбка…
На следующее утро Надежда зашла в кабинет к врачу-диагносту кардиохирургического отделения Львовской областной клинической больницы. Когда ее попросили лечь на левый бок, повернулась и внезапно почувствовала боль в сердце. Успела сказать свекрови: «Мама, мне плохо!» и потеряла сознание.
- Я сразу на телевизор, а там — прямая линия, — вспоминает свекровь. — Врач испугалась: «Что такое? У нее остановка сердца, такое уже было?» Я говорю: «Никогда не было!» И стала кричать: «Надя, Надя!» С нами в кабинете находилась родственница, операционная медсестра Наталка Гетнарович. Она побежала за врачом. В этот момент в кабинет случайно вошла врач-анестезиолог Ирина Федоришин и, увидев, что происходит, стала делать Наде массаж сердца. Потом прибежал еще один врач из соседнего отделения. Я плачу, кричу: «Господи, не покидай нас!» А врач в сердцах: «Что господи?! На каталку ее — и в реанимацию!»
Смотрю, а лицо у Нади уже синеет, губы фиолетовые. Врачи говорят: «Зрачки широкие!» Погрузили ее на каталку и повезли. «Боже мой! — думаю. — Коридор длинный, до реанимации далеко. Не довезут!»
- Вы что-то помните? — спрашиваю Надю.
- Помню, что врачи били меня по щекам, но мне не хотелось возвращаться. Я шла по длинной дороге, причем очень быстро, как будто мне нужно было куда-то успеть. Но вдруг услышала, как кто-то заплакал: то ли котенок, то ли ребенок. И тоненький детский голосок: «Мама, не уходи… »
«Медсестра сказала: «У вас внучка!» И мы завыли на весь коридор»
Остановка сердца длилась около десяти минут. Надю доставили в реанимацию. Женщине приставили к груди дефибриллятор и пустили электрический разряд…
С первого раза сердце не запустилось. Со второго тоже. И только когда врачи в третий раз включили разряд большей мощности, Надя громко закричала. Свекровь, метавшаяся под дверью реанимации, похолодела. Она не могла понять: так кричат, когда умирают или когда возвращаются к жизни? Наконец из реанимационной палаты выбежала медсестра, побежала в кабинет, опустила голову под кран с холодной водой и воскликнула: «Сердце запустили!»
… Через двадцать минут Надежда открыла глаза. «Больная, вы слышите движение плода?» — спросили у нее. — «Не слышу… » — прошептала она.
- Гинекологи принесли с собой какой-то аппарат и сделали УЗИ плода, — рассказывает свекровь. — Затем врач Юрченко вышел к нам в коридор и сказал: «Сердцебиение есть. Плод жив! Еще не все потеряно»…
- Когда стало ясно, что ребенок не погиб, был срочно созван консилиум, — вспоминает Виталий Аверчук. — Срок был 36-37 недель, но мы решили не ждать родов. И ребенок, и мать перенесли гипоксию. Хотя сердечная деятельность больной восстановилась, опасность для ее жизни оставалась. Надежда могла умереть в любой момент, не выносив дитя до конца срока. Да и самому ребенку, который и дальше страдал бы от недостатка кислорода, нельзя было оставаться в лоне матери.
- Мы были поражены, что плод пережил три дефибрилляции, — рассказывает акушер-гинеколог акушерского отделения физиологии и патологии беременных Львовской областной клинической больницы Александр Юрченко. — И быстро стали готовить маму к кесареву сечению. Оперировал заведующий акушерско-обсервационным отделением Зиновий Владимирович Стах, а я ему ассистировал.
- Чего вы опасались больше всего?
- Кровотечения. Дело в том, что больные с искусственными клапанами принимают препараты, разжижающие кровь. Если бы операция проводилась в плановом порядке, мы бы снизили дозу этих лекарств загодя. Но все случилось внезапно. Ожидали, что после родов придется столкнуться с массивным кровотечением и, возможно, даже удалить органы матери… Но, к счастью, кровотечения не было.
… Весть о том, что в кардиологическом отделении рожает женщина, десять минут находившаяся в состоянии клинической смерти, разнеслась по всей больнице. Возле часовенки на втором этаже лечебницы собралось несколько десятков больных. Простирая руки к фигурке богородицы, они просили спасти мать и дитя.
- Люди повторяли молитву, — вспоминает свекровь Нади. — «Богородиця, Дчво, радуйся, благодатна Марчх. Господь з тобою. Благословенна тими жчнками ч благословенний плчд лона твого, бо породила Христа Спаса, чзбавителя душч нашощ… » (Моя собеседница не выдерживает и начинает рыдать)… Я была в таком нервном напряжении. И тут увидела, как из операционной выходит наша родственница Наталка. И будто в замедленном фильме она снимает маску с лица, стягивает шапочку и смотрит на меня своими огромными глазами. А я — на нее, не в силах вымолвить ни слова. Замолчали и люди, которые молились. Когда пауза стала невозможной, она и говорит: «Тетя Мария, поздравляю. У вас внучка!» И мы с ней как завыли вдвоем на весь коридор. И тогда вся больница, все люди, которые молились, начали плакать: «Слава Богу, жива!»
«Это счастье, что сердце остановилось не на улице!»
Вес новорожденной был 2. 575, рост — 46 сантиметров. Девочка родилась с незрелыми легкими, но была вполне жизнеспособной. Ребенка отправили в отделение патологии недоношенных новорожденных. «Уже через три недели мы ее выписали розовой, подвижной, в абсолютно стабильном состоянии, — говорит врач-неонатолог Зоряна Салабай. — Думаю, у малышки не будет тяжелых последствий в будущем. Но, конечно, за ребенком надо наблюдать».
Девочку назвали Наталочкой-Марией. Натальей — в честь пяти медсестер Наташ, которые в те дни спасали маму и ребенка. А Марией — в честь святой покровительницы и, конечно же, в честь свекрови.
Я спрашивала у врачей, почему выжили мать и дитя? Они рассуждали о чрезвычайной эффективности реанимационных мероприятий, о том, что ребенок в материнском организме имеет определенные системы защиты, позволившие пережить клиническую смерть мамы, об огромных компенсаторных возможностях организма. Но все как один признавали, что случай уникальный (отечественная медицина такого не помнит), за гранью возможного. «Безусловно, тут была грамотная профессиональная работа врачей, — говорит Виталий Аверчук. — Но высшие силы тоже вмешались… »
- Если бы сердце остановилось где-нибудь на улице, меня бы уже не было, — считает Надежда. — Это судьба, что мне стало плохо в отделении кардиохирургии, а рядом оказались такие хорошие врачи: заведующий отделением Виталий Аверчук, мой лечащий врач Сергей Бабляк, анестезиолог Ирина Федоришин, врачи-гинекологи Зиновий Стах и Александр Юрченко, врач-неонатолог Зоряна Салабай и многие другие. Дай Бог им здоровья и счастья.
- Удивительно, что Надя не побоялась рискнуть жизнью, — говорю ее свекрови Марии Владимировне. — Ведь, судя из этой истории, она шла на верную смерть. И только чудом осталась жива. Что это, осознанный выбор или беспечность, безрассудство?
- Вы знаете, когда это случилось, в коридоре больницы сидела молодая женщина. Она мне сказала: «Меня оперировали в Канаде, поставили два клапана, и я тоже хочу родить». Я ей говорю: «Как?! После того,что вы видели, как моя невестка чуть не умерла?» Она говорит: «Да… » Так что желание родить ребенка сильнее страха смерти. Может, это и безрассудство. Но когда есть такой результат, такое маленькое чудо (бабушка нежно прижимает к себе внучку), понимаешь: было ради чего рисковать.
«Вряд ли стоит искушать судьбу дважды»
- Рожать или не рожать женщинам с искусственными клапанами? — спросила я заведующего кардиохирургическим отделением Ь 1 Львовской областной клинической больницы заслуженного врача Украины Виталия Аверчука.
- Нужно иметь определенную ответственность, чтобы рекомендовать беременность таким пациенткам. Мы не советуем им рожать. Но кардиохирургия развивается. И сегодня есть возможность помочь таким женщинам. Когда пациентке предстоит операция по установке искусственного клапана, спрашиваем: имеет ли она детей, хочет ли иметь в дальнейшем? Это влияет на то, какой тип клапана следует выбрать. Механический нежелателен. Постоянный прием определенных препаратов для разжижения крови может негативно повлиять на плод. Но есть так называемые биологические клапаны сердца, не требующие пожизненного приема лекарств. И молодой женщине лучше имплантировать биоклапан. Их устанавливают и в нашей больнице.
- Но если они так хороши, почему не имплантировать биоклапаны всем больным?
- Дело в том, что жизнь биоклапана ограничена. Он со временем дегенерирует и может прослужить не более 10-15 лет. Но за это время женщина успеет родить детей. А затем биоклапан можно будет заменить на механический.
Безусловно, нам бы хотелось, чтобы вопросы о том, рожать с клапаном или нет, женщина обсуждала с врачами до того, как забеременеть. Ведь каждый случай индивидуален. То, что пройдет нормально у одной, может погубить другую.
- Надя говорила, что врачи посоветовали сделать ей стерилизацию и перевязали трубы. В ее ситуации это единственно правильный выход?
- Думаю, да. Она и так переступила все грани. Но тем не менее осталась жива. Вряд ли стоит искушать судьбу дважды.
1074
Читайте нас в Facebook
