Когда усыновившая брошенного ребенка женщина случайно узнала, что его мать снова родила и отказалась от младенца, она сказала себе: «у леши есть брат, а это уже настоящая семья! »
Хрупкая миловидная блондинка в туфельках на шпильке мало похожа на бабушку. Но если верить паспорту, ей 50 -- возраст, когда обычно нянчат внуков. Истории, подобные той, что рассказала эта женщина, принято скрывать от посторонних. «Ради чего свое очень личное решилась наговорить на диктофон, расскажу чуть позже, -- такими словами предварила нашу встречу собеседница. -- А пока называйте меня Антониной Сергеевной».
«Я явственно услышала голос покойного сына: «Такой чудесный малыш! Почему бы тебе не забрать его насовсем?»
К пятидесяти годам Антонина Сергеевна, финансист по образованию, стала директором крупного херсонского предприятия. Женщиной она слыла властной и независимой. Конечно, претенденты на руку строгого директора были, но она предпочитала оставаться одной. Единственный близкий человек -- 30-летний сын -- жил своей семьей, но в ее жизни по-прежнему оставался на первом месте. И когда с Лешей случилась беда, мир померк в одну секунду.
-- Сын попал в автокатастрофу и жил еще семь суток, -- вспоминает Антонина Сергеевна. -- Врачи утешали: надежда есть. Я все время разговаривала с Лешей, держала в руке его ладонь, но он был в забытьи. Время от времени просила: «Солнышко, если ты слышишь, сожми мне пальчик». Сынуля отзывался, едва сжимая мой палец.
А потом все закончилось. Как-то сразу очаровательная дама превратилась в бабушку в черном страшном платке. Плечи ее согнулись, а волосы стали седыми. Она словно умерла вместе с Алексеем. Попытки друзей помочь наладить быт раздражали и оскорбляли ее. Она просыпалась с мыслью об ужасной потере и не позволяла себе забывать о ней. Работала тупо, механически.
-- Однажды приятельница буквально затянула меня в одну из городских больниц, -- рассказывает Антонина Сергеевна. -- Там находились 13 малышей-сирот. Горе-мамаши оставили их в роддоме, и груднички ждали, когда освободится место в переполненном Доме ребенка. По субботам в детское отделение приходили добровольные помощники, чтобы подкормить деток, погулять с ними. Стала и я там появляться, но делала все автоматически: качу коляску, а мысли далеко.
Для пережившего трагедию особенно невыносимы выходные и праздники. Как-то Тоня попросила разрешения взять любого ребеночка с собой на воскресенье, но ей ответили: «Это вам что -- игрушка?!» Она обратилась в исполком, где получила ходатайственное письмо, и все-таки взяла домой малыша.
-- В детском отделении было всего два одеяльца, -- вспоминает Антонина Сергеевна, -- поэтому с ребятней можно было гулять по очереди. Мне чаще всего выпадало идти на улицу с шестимесячным безымянным заморышем. Он боялся солнца, жмурился и плакал. Обычно я заставала его в такой позе: попка вверх, а нос упирался в голую клеенку. Это поза сирот -- уткнувшись в матрас, не поплачешь. Чем дольше я смотрела на горе «государственных» детей, тем отчетливее понимала: в их судьбах произошло такое же непоправимое, как и в моей.
У погибшего сына осталась собака, белый далматинец. Антонина Сергеевна каждое утро выводила его во двор, мысленно беседуя с Лешей, как вдруг…
-- Явственно услышала рядом до боли родной голос: «Мам, такой чудесный малыш! Почему бы тебе его не забрать насовсем?!» -- моя собеседница и сейчас нервно подергивает бровью от волнения. -- Нужно сказать, что я к тому времени накупила горы литературы и всерьез изучала, как установить связь с мертвым, с его душой. Даже маятник для этой цели приобрела. А он, оказывается, был тут! Ноги мои подкосились. Вернулась домой, так и не погуляв с собакой. Почему никогда не приходило в голову взять ребеночка?! В тот день я вышла из дому с мыслью, что этот ребенок -- мой, и документы на усыновление оформила всего за неделю.
«Бесплатно сделать аборт нельзя, а родить -- можно»
Нужно ли говорить, что своего маленького сыночка Антонина Сергеевна назвала Лешенькой?
- Я поинтересовалась, почему шестимесячный мальчик не держит головку, -- ведет она дальше свой рассказ. -- Врачи ответили уклончиво: «Вы полгода попробуйте полежать без движения, посмотрим, что будет». Еще у крохи почему-то разъезжались ноги в стороны, но в его медицинской карточке никаких подозрительных диагнозов не было. Да они не повлияли бы на мое решение, раз сын сказал «бери».
Женщина легла с мальчиком в областную детскую больницу на комплексное обследование. Оказалось, что у Леши недоразвито левое полушарие головного мозга, поэтому одна сторона его тельца малоактивна: беспомощно свисали ручка, ножка. Вскоре обнаружился еще один недуг, грозивший ребенку неподвижностью.
-- Все-таки я в своем городе -- не последний человек, -- замечает собеседница. -- Подключила все связи, знакомства. Сегодня врач может многое, нужно только суметь получить от него профессиональную помощь. Не знаю, как медики меня терпели, настолько требовательной мамашей я оказалась. А через полгода мы с Лешей поехали в Мисхор, где морской воздух довершил то, что было не под силу таблеткам и уколам. Одним словом, в годик мой Лешенька был уже абсолютно здоров.
Антонина Сергеевна попыталась узнать, чей ребеночек стал ее сыном.
--Я понимала, что так делать нельзя, -- краснеет она. -- Да и закон запрещает. Но все же это была история моего малыша! Выведав фамилию и адрес, я тысячу раз прошла мимо заросшей виноградом калитки и рассмотрела сквозь проемы в заборе чужую жизнь до мелочей. Оказалось, обычная семья -- не алкоголики, не наркоманы. По возрасту ровесники моего погибшего сына, воспитывают трех девочек, занимаются мелким бизнесом. А однажды я зашла по делам в роддом, где появился на свет мой младшенький, и нос к носу столкнулась с биологической мамой Лешки. Невольно опешив, в тот же миг заглянула в кабинет к знакомому неонатологу и услышала: «Эта женщина вновь родила мальчика и второй раз написала отказ». Кровь бросилась мне в голову. У Леши есть родной братик, а это уже настоящая семья! Я только и успела сказать: «Ребенок мой, никому его не отдавайте!» Помчалась домой за фотоаппаратом, чтобы снять крошку. Переживала, чтобы его не подменили. На следующий день мы пришли туда вдвоем с Лешей. Выбросили сиротскую пеленку, постелили свою. «Это твой родной братик», -- сказала я сыну.
Нет, я ту женщину не осуждаю. На мое любопытное почему, доктора ответили: «В наши дни нельзя бесплатно сделать аборт, зато можно бесплатно родить». Такая вот логика бедняцкой экономии…
На судебном заседании, где решался вопрос об усыновлении второго мальчика, опекуншу спросили: «А если появится третий, родной по крови, вы и его заберете?» Она ответила в полсекунды: «Даже имя для третьего уже подобрала!»
«Хочу найти своим детям папу, бабушку и дедушку»
Друзья восприняли перемены в судьбе Антонины Сергеевны с улыбками недоумения. «Ты сошла с ума», -- сказала близкая подруга, узнав о решении взять второго. Впрочем, она никого не слушала и жила с ощущением, что в жизни произошло что-то очень хорошее. Было в радость вскакивать по ночам, варить каши, стирать, гладить. Она оттаивала и дети тоже.
-- Лешенька живет в моем доме больше двух лет, -- улыбается женщина. -- И по десять раз на день повторяет: «Ты моя мамочка, никому тебя не отдам!» Откуда в нем это? Кто его учил? Я думаю, еще до рождения ребенок узнал, что не нужен родной матери. Я спасла его, а он -- меня. Сашенька -- совсем другое дело… Он был сиротой всего день, поэтому в свои четыре месяца уже носит рубашечки старшего брата, которые тот надевал в возрасте двух лет. Порой старший ревнует меня к младшему, но я стараюсь не вызывать ревность. Леша у меня помощник. Каждый вечер помогает купать Сашеньку. В его обязанности входит расстилать полотенце, следить, чтобы дверь была плотно прикрыта. А недавно пытался стянуть братика с дивана, чтобы отнести в ванную. Слава Богу, я вовремя подоспела. Прямо не знаю, что бы я без него делала!
Старший увлеченно возится с машинкой и к нашему разговору не прислушивается, но при последних маминых словах начинает смешно пританцовывать. Видно, что чувствовать себя полезным ему приятно.
Антонина Сергеевна не бросила работу, она по-прежнему директорствует. Правда, по утрам в свой кабинет приходит сонная, но подчиненные относятся к этому уважительно. Лешу пришлось отдать в садик, с Сашей сидит профессиональная нянька. Есть у мамы цель найти своим сыночкам папу, бабушку и дедушку.
-- Когда гуляю со своими ребятами, меня принимают за бабушку, -- делится своими тревогами мама Тоня. -- Я стараюсь тотчас отвлечь Лешу -- в его лексиконе пока нет слова бабушка. Даже пожилых соседок он привык называть по именам. Но у него должны быть бабушка и дедушка. Где их взять? Я планирую договориться с одной пожилой парой, у которой нет внуков. Мы будем ходить друг к другу в гости, они не прочь дарить свое тепло моим малышам. А вот с папой труднее. Мужчина на правах супруга в нашу семью не впишется, да и не осталось в моем сердце места еще для кого-то. Тем не менее воспитание мальчиков я готова разделить с каким-нибудь мудрым человеком. Он должен быть участливый и немножко сумасшедший. Посмотрим. Главное, у моих сынишек есть небесный заступник. Я чувствую каждый день, как он нам помогает. А земные сценарии мы будем писать сами. Просто очень хочется, чтобы у детей была полноценная семья: мама, папа, бабушка, дедушка.
Как ни странно, Лешенька, подрастая, становится полной маминой копией! Внешнее сходство даже многих знакомых Антонины Сергеевны сбивает с толку. «Неужели ты отважилась родить», -- удивляются при встрече. Научного объяснения этому факту нет, но ей оно и не нужно.
-- Теперь о главном, -- говорит на прощание Антонина Сергеевна. -- Я рассказала вам свою историю, однако опубликовать ее разрешаю при одном условии: если вы сходите в херсонскую больницу Тропиных и сфотографируете тех сирот, которые пока лежат, уткнувшись носиками в клеенки. Может быть, ваша публикация обернется для них чудом. Они перестанут быть «государственными» и станут папиными и мамиными.
Чтобы выполнить просьбу нашей героини, «ФАКТЫ» обратились к специалисту по опеке Комсомольского райисполкома Херсона Ольге Ромадиной.
-- Антонина Сергеевна и в самом деле удивительная женщина, -- говорит Ольга Николаевна. -- Она уверена, что любой украинской семье по плечу то, что сделала сама. По большому счету, так и есть. Потому что маленьким сиротам нужны только любовь и внимание.
В исполкоме любезно разрешили выполнить желание Антонины Сергеевны Когда медсестра детского отделения Елена Лемешева вынесла на руках семимесячную Валерию и восьмимесячного Вовочку, дети, конечно, не почувствовали, что в их жизни могут произойти хорошие перемены. На корреспондента они даже внимания не обратили, продолжали возиться на руках у медсестры.
-- Лерочка на фотографии получится справа, а Вовочка слева, -- втолковывала мне заведующая детским отделением Людмила Ильинична. -- Нормальные здоровые детки. Они у нас с самого рождения, потому что Дом малютки переполнен, и перевести их туда никак не удается. Больница -- не лучшее место для этих детей. Может быть, им и в самом деле повезет, удастся больничную палату поменять на уютную детскую, где можно сидеть у мамы на коленях, прикасаться к ее нежной и теплой коже. Нам бы очень хотелось, чтобы произошло такое чудо!
370Читайте нас в Facebook
