«мы можем снять с вас кожу, порезать на куски либо выставить в качестве экспоната ваш скелет», -- предлагали самому высокому баскетболисту мира украинцу александру сизоненко сотрудники немецкого института пластинации, ре
Было время, когда Александру Сизоненко, баскетболисту николаевского и ленинградского «Спартака» а также куйбышевского «Строителя» и сборной Советского Союза, рукоплескали стадионы, спортивные журналисты взахлеб обсуждали его гигантский даже для этого вида спорта рост. Сашу называли лучшим центровым страны, зарабатывавшим по сорок очков за игру. А потом Сизоненко как-то незаметно исчез из большого спорта и про него забыли…
Вдруг, спустя 14 лет, о спортсмене заговорили снова. Однако публикации о знаменитом баскетболисте оказались отнюдь не про его любимый некогда вид спорта.
«Журналисты приходят, выспрашивают, ищут «жареные» факты, а потом пишут черт знает что»
Сизоненко оказался не просто высоким -- гигантским! Но от того улыбчивого длинноволосого юноши, чьи фотографии в советские времена часто появлялись в разных спортивных изданиях, не осталось и следа.
Стоя в дверях, Александр с интересом разглядывал меня несколько секунд, и потом произнес густым басом:
-- Так вы из Киева? Это хорошо. Значит, мы с вами земляки. Я ведь тоже родом с Украины -- из села Запорожье Херсонской области. Журналистов, честно говоря, не очень-то жалую. Приходят, выспрашивают, ищут какие-то «жареные» факты, а потом пишут черт знает что. Но к вам это не относится. Вы земляк. Все, что вам надо, я расскажу.
Александр, тяжело опираясь на палку и сильно сутулясь (последствия страшной болезни), первым прошел в свою маленькую комнатушку шириной всего в пару метров и тяжело опустился на огромную кровать, занимавшую едва ли не треть всей жилой площади. На тумбочке стоял маленький переносной телевизор, в дальнем углу лежало несколько запечатанных коробок.
-- Когда пришлось уйти из квартиры тестя, я забрал все свои вещи, -- грустно улыбаясь, произнес Александр. -- Это были книги. Правда, сейчас я в основном читаю только анекдоты. Все равно в голове ничего не откладывается -- иногда очень сильно болит, не могу сосредоточиться.
Тесть постоянно пытался вызвать меня то ли на скандал, то ли на драку. Но мое самое лучшее оружие -- это невозмутимость и спокойствие. Бывало, схватит он телевизор и грозит: «Сейчас выкину его в окно». «Кидайте», -- отвечаю. Через полчаса несет назад с извинениями.
-- Он что -- выпивает?
-- Да нет, просто характер такой у него. Он и дочь свою -- мою теперь уже бывшую жену -- бывало, частенько поколачивал.
-- Вы со Светланой прожили вместе девять лет… Кто был инициатором развода?
-- Я. Незачем ей со мной, обузой, мучаться. Я же сейчас и по комнате передвигаюсь-то с трудом. У меня остеопороз. Проще говоря, кости внутри становятся пустыми. Любое падение может обернуться тяжелой травмой. Одно обидно -- с сыном вижусь только по субботам и воскресеньям, когда Света приводит его ко мне в гости. Парню уже десять лет. Скучаю я по нему.
-- Александр Алексеевич, когда в средствах массовой информации называют ваш рост, упоминают самые разные цифры…
-- Да что вы все про рост? Больше всего на свете меня сейчас интересуют две вещи -- мой сын Саша и мое здоровье.
Около минуты Александр сидит молча, потупив взгляд, затем продолжает:
-- Я не знаю, кому выгодно, чтобы в Книге мировых рекордов Гиннесса был записан как самый высокий мужчина в мире пакистанец Алам Чанна, а не я. У Алама рост 2 метра 43 сантиметра, у меня же -- на пять сантиметров больше. Хотя справедливости ради надо сказать, что меня измерить точно не так уж легко из-за сутулости. Позвоночник не выдерживает такого роста и веса. Но в Книге Гиннесса все же есть моя фамилия. В 1982 году я был самым высоким баскетболистом мира.
Справка. В некоторых, подобных Книге Гиннесса, изданиях можно узнать и о том, что у Александра Сизоненко самый большой в мире размер обуви -- 56. Его объем груди -- 145 сантиметров, ширина плеч -- 66, а длина среднего пальца -- 13 сантиметров.
«Не собираюсь быть пугалом даже после смерти»
-- За упоминание в Книге мировых рекордов Гиннесса дают какие-то премии?
-- Мне не давали ни разу. Здесь дело совсем в другом. Это как бы реклама. По всему миру время от времени проводятся различные шоу, куда приглашают необычных людей. Вот и мне дважды удалось побывать на шоу «Замечательные люди мира» в Японии. В 1990 году я провел в Стране Восходящего Солнца целую неделю. Мне обещали выплатить немалые деньги, которые стали бы отнюдь не лишними. А в результате только за проезд и проживание в гостинице я сам не платил. Обещанных пяти тысяч долларов в качестве гонорара так и не дождался. Потом пробовал выяснить, что за фирма организовывала это шоу. Оказалось, что-то вроде «Рогов и копыт».
-- Во многих газетах я видел призывы «Поможем Александру Сизоненко!»
-- Видел я такие призывы. Кто-то собирает деньги, изображая бурную деятельность, а до меня эта помощь почему-то не доходит. Еще в 1998 году великий баскетболист Арвидас Сабонис, узнав, что у меня беда, написал: мол, выслал деньги для меня на лечение. Но они осели где-то в другом месте.
-- А потом был еще и скандал с немецким институтом пластинации доктора Хагенса…
-- Официально меня пригласили в Германию подлечиться. Поселили в каком-то домике, а через сутки забрали ключи и отключили телефон. Я думал о чем угодно: может, это проделки русской мафии, может, еще что. Больше всего беспокоился за сына. Боялся, что его похитят в Санкт-Петербурге и начнут меня шантажировать. Но еще через сутки пришли улыбчивые представители института пластинации и открыли передо мной свой иллюстрированный каталог. «Вот смотрите, -- говорят. -- Это наш музей. Мы бы хотели купить ваше тело после вашей смерти. Вам это должно понравиться, так как мы заранее обговариваем с клиентом, в каком виде он хотел бы предстать перед публикой. Вот видите: стоит труп и держит в руках свою кожу. Мы можем сделать так же. Можем порезать вас на куски, а можем выставить просто ваш скелет».
Не понимаю, почему это мне должно было понравиться? От шока я некоторое время не мог и слова вымолвить, а мне под нос суют какой-то контракт, в котором написано, что в случае моего согласия выставиться в качестве музейного экспоната институт перечислит 100 тысяч немецких марок… в фонд ветеранов советского спорта. Мое молчание они расценили как недовольство суммой и пообещали выплачивать мне ежемесячно 200 марок -- как пенсию. Я, конечно, отказался. Не собираюсь становиться пугалом, даже после смерти.
Справка. Институт пластинации имеет довольно-таки скандальную славу. Деятельность доктора Хагенса, который разработал метод, позволяющий хранить человеческое тело как угодно долго, не так давно вызвала два крупных скандала -- в Киргизии и России. Доктор утверждает, что экспонаты его жутких выставок «Миры тела» готовятся из тел, которые ему завещали патриотичные, преданные науке соотечественники. Но правоохранительным органам России и Киргизии удалось выяснить, что на потребу доктору Хагенсу из Новосибирска было вывезено 56 трупов, а из Бишкека -- 488! Сам доктор Смерть, как его прозвали, считает себя в первую очередь… художником.
«После трепанации черепа мне давали жизни от силы лет двадцать. А я прожил тридцать»
-- Что-то мы все о грустном, Александр Алексеевич…
-- Вообще-то я человек очень веселый. Вот посмотрите, -- и Александр открывает семейный альбом, -- на всех фотографиях улыбаюсь.
-- Как вы попали в баскетбол? Или с вашим ростом у вас не было другого пути?
-- В баскетбол попал случайно. Просто ехал в одном автобусе с ребятами из николаевского «Спартака», и на меня обратили внимание. Не могли не обратить! Мой рост стал привлекать всеобщее внимание после моего пятнадцатилетия. На призывной комиссии сказали, что я болен, и отправили на операцию на гипофизе. Надеялись остановить рост. Но были и еще причины -- я мог бы и умереть, если бы не эта операция. Впрочем, даже после трепанации черепа врачи давали мне жизни от силы лет двадцать. А я уже прожил тридцать и пока умирать не собираюсь.
После операции медики запретили 15-летнему парню вообще заниматься каким бы то ни было видом спорта, но от соблазна попробовать свои силы в николаевском «Спартаке» Саша отказаться не мог.
-- В Николаеве я поиграл не так уж долго, -- продолжает Александр Сизоненко. -- Меня заметили тренеры из Ленинграда и пригласили в тамошний «Спартак». Я тогда даже немного испугался, ведь «Спартак» -- это была большая высота! Но мой тренер сказал: такой шанс упускать нельзя, и если я не поеду в Ленинград, то он меня дисквалифицирует.
Сейчас некоторые молодые спортсмены говорят: что, мол, тот Сизоненко… С таким ростом можно было просто стоять под кольцом и опускать мяч в корзину. Но мало кто вспоминает, что я -- к тому времени инвалид второй группы! -- играл наравне с такими великими баскетболистами, как Сабонис, Белостенный, братья Беловы, Куртинайтис. И зарабатывал при этом, бывало, по тридцать очков за игру!
-- Как же вас врачи допускали к соревнованиям?
-- Честно говоря, сам не знаю. Проблем с этим не было.
-- Уставали после игры?
-- Да, чаще всего сразу же падал и засыпал.
Отвлекшись на телефонный звонок (соседка сверху сообщала, что у нее прорвало трубу и, возможно, комнату Сизоненко может залить), Александр продолжил:
-- Я вообще-то был капризным и избалованным в спорте первое время, -- вспоминает Александр Сидоренко. -- Считал, что мне все легко дается. Как-то тренер попросил Александра Белова после игры поучить меня по-мужски один на один. Ну и схлопотал я пару раз…
-- Обиделись?
-- Да нет, только на пользу пошло.
«Бабушки, что вы все о смерти? Солнышко светит, радуйтесь жизни!»
-- Ушел я из большого спорта очень рано, -- говорит Александр Сизоненко. -- Сам чувствовал, что болезнь прогрессирует -- становился более медлительным. А тут еще случай. К тому времени я уже играл в куйбышевском «Строителе». Как-то зашел в туалет, сижу в кабинке и слышу разговор двух восемнадцатилетних баскетболистов из моей команды: «Что-то этот Сизоненко совсем плох стал. Пора его из команды убирать». Я, вскипев, хотел выскочить из кабинки: мол, кто вы такие, чтобы мою судьбу решать! Но сдержался и понял, что ребята, в общем-то правы. Так я и завязал с баскетболом. Четырнадцать лет мяча в руки не брал.
Сегодня 46-летний Сизоненко вновь играет. Правда, в баскетбол на колясках за клуб «Невский альянс». Это очень зрелищный вид спорта с жесткими правилами. Среди игроков есть люди и без обеих ног. Так вот, если спортсмен во время игры выпадет из коляски, подняться должен самостоятельно. Никто не имеет права ему помочь.
-- Саша Сизоненко -- славный парень, -- говорит его бывший тренер по колясочному баскетболу Владимир Дьячков (Александр начинал играть в инвалидном спорте за его клуб «БасКИ»). -- Я два года возвращал его в спорт, старался как-то поддержать морально.
-- Наверное, все внимание болельщиков на площадке он сейчас приковывает к себе?
-- Увы, это в большом спорте Александр был звездой. Среди игроков в инвалидный баскетбол почти нет бывших спортсменов. Да и болельщики у нас -- родственники спортсменов, они уже ничего не слышали о Сизоненко. Но игра -- это его жизнь, отдушина. Он же сейчас из дома почти не выходит.
-- Встаю я рано, смотрю телевизор, готовлю себе поесть, а если хорошая погода и не скользко -- выхожу на улицу, на скамеечке посидеть, -- подтверждает слова бывшего тренера Александр. -- Но это все реже случается. Мне даже со второго этажа, где живу, трудно спуститься вниз. А когда выхожу на улицу, меня уже поджидают «невесты». Одной 90 лет, другой 85, третья чуть-чуть помоложе своих подружек. Все охают: «Вот бы уже умереть». А я им в ответ: «Бабушки, о чем вы говорите? Смотрите, какое солнце! Радуйтесь жизни!»
После этих слов Александр загрустил.
-- Будет еще в вашей жизни светлая полоса, -- пытаюсь успокоить своего собеседника.
-- Еще лет десять назад я и сам в это верил. А теперь -- нет. Но в депрессию впадать не собираюсь. Самоубийством тоже не покончу.
На прощанье Александр сказал:
-- Так хочется увидеть Украину! Знаешь, о чем сейчас я больше всего мечтаю? О поллитровой баночке украинских сочных вишен и о киевском торте.
При этих словах на лице у Саши появилась мечтательная, почти детская улыбка. Несмотря на все протесты, Александр вызвался проводить меня до дверей. Очень медленно, почти минуту он поднимался с кровати, превозмогая боль и 180-килограммовый вес. Я пожал ему руку и сказал, что он мужественный человек. С грустной улыбкой Сизоненко ответил: «Я стараюсь… »
352Читайте нас в Facebook
