«когда к зарвавшемуся начальнику опорного пункта милиции мы пытались вызвать стражей порядка из района, он смеялся нам в лицо: «я здесь закон и власть! »
На днях Голопристанский районный суд (Херсонская область) начал слушать весьма любопытное дело. На скамье подсудимых оказался начальник опорного пункта милиции села Таврийское 35-летний Виктор Сафонов, которому земляки объявили войну. Интрига же предстоящего разбирательства состоит в том, что в районном отделе внутренних дел не только не имеют претензий к своему бывшему внештатному помощнику, весьма высоко оценивая его успехи на ниве охраны порядка и борьбы с преступностью, но и вообще полагают, что Сафонов сам стал жертвой -- дескать, слишком рьяно он очищал населенный пункт от ворья, хулиганов и семейных дебоширов (его заслуги подтверждены грамотами райотдела милиции). А то, что Сафонов предстал перед судом по обвинению в хулиганстве и нанесении увечий односельчанам, здесь считают сведением счетов «криминального элемента» с требовательным и принципиальным помощником милиции.
«Он -- самый опасный в нашем селе хулиган!»
У входа в районный суд толпятся люди. Забросив в разгар уборки полевые работы, жители села Таврийское приехали в Голую Пристань единственно ради того, чтобы взглянуть -- правда ли то, что на скамье подсудимых сидит человек, который много лет был уверен (и их убедил) в своей безнаказанности.
-- А вы сначала разберитесь, кто в той толпе, -- советует корреспонденту «ФАКТОВ» один из заместителей начальника Голопристанского райотдела внутренних дел (он настаивает, чтобы его фамилия не фигурировала в публикации. -- Авт. ). -- Там же в основном ранее судимые! Та еще, скажу вам, публика!
48-летний Анатолий Сумароков, обратившийся в нашу газету с просьбой прислать журналиста для освещения необычной судебной тяжбы, и в самом деле лет двадцать назад привлекался к ответственности за неосторожный наезд на пешехода и получил тогда условный срок.
-- Мою судимость не забыли? -- удивляется Анатолий. -- А вам в милиции не сказали, что наш начальник опорного пункта не раз привлекался к уголовной ответственности?! Причем интересный момент: в информационном центре Херсонского областного управления внутренних дел моему адвокату сказали, что у Сафонова всего одна судимость, да и та погашена. Между тем в нашем селе живут люди, которые стали инвалидами от кулаков этого «горячего парня». Они судились с ним в разное время и имеют на руках документы, свидетельствующие о том, что Виктор признавался виновным.
В подтверждение своих слов Анатолий знакомит меня с односельчанином, в свое время пострадавшим от Сафонова.
-- Семь лет назад я работал в совхозе главным гидротехником, -- рассказывает Николай Головко. -- Сафонов трудился под моим началом мастером-наладчиком оросительных систем. Уже тогда Виктор активно сотрудничал с милицией, что давало ему основание чувствовать себя первым парнем на селе. Однажды я зашел на дискотеку и увидел, как отплясывает родной брат Виктора, сторож детского садика. Что ж ты, упрекнул я его, веселишься в рабочее время, садик в это время могут обокрасть. Виктор завелся моментально: заступаясь за брата, повалил меня, стал раздирать мне рот, бил ногами. Из клуба меня увезла «скорая». Открытый перелом ноги я лечил долго, пришлось из-за этого переучиваться -- травма не позволила выполнять прежние обязанности, и я освоил новую специальность, стал бухгалтером. Сафонов долго не признавал свою вину, выкручивался, давал показания, будто мне на ногу упала вешалка. Расследование затянулось на долгих три года, и только под давлением неопровержимых улик хулигану пришлось сознаться. Виктор был признан виновным, однако следователь вынес постановление о применении к нему амнистии. Я предоставил копии имеющихся у меня документов адвокатам пострадавшего Анатолия Сумарокова. В ответ Сафонов стал меня преследовать, грозит пристрелить из охотничьего ружья. По правде сказать, я боюсь даже за калитку выйти. Он человек горячий, такому ничего не стоит и в самом деле пальнуть в меня. Как могла такая личность много лет быть начальником опорного пункта милиции -- ума не приложу! Хотя, с другой стороны, безнаказанность, безоговорочная поддержка людей в погонах, чьим общественным помощником был Сафонов, в конце концов и сделали его по-настоящему опасным для односельчан. Чуть что, он всегда кричал: «Я тут милиция!» И был уверен: стражи порядка из района его всегда поймут и в случае чего прикроют.
Адвокат потерпевшего Николай Писный попытался в судебном заседании выяснить у Сафонова, за что он четырежды привлекался к уголовной ответственности, но судья счел вопрос защитника к делу не относящимися и снял его.
Анатолий Сумароков -- последняя жертва начальника опорного пункта милиции. 25 ноября прошлого года Сумароков нанял тракториста, вместе с которым весь день пахал свой надел. Вечером, провожая напарника домой, зашел вместе с ним в бар пропустить по рюмочке.
-- Что вы здесь делаете?! -- строго спросил у куривших на улице сельчан Сафонов, заскочивший в бар за сигаретами.
-- То же, что и ты, -- ответил ему товарищ Сумарокова.
От такой непочтительности начальник сельского опорного пункта пришел в ярость и ударил «обидчика» кулаком в лицо, а когда тот упал, стал избивать его ногами.
-- Ну что, и ты хочешь схлопотать? Иди сюда! -- двинулся затем Сафонов на Сумарокова, раздевшись до пояса и размахивая, как каратист, руками и ногами.
Незадолго до описываемых событий Сумароков перенес операцию на локтевом суставе, так что серьезным соперником стражу порядка в этом поединке он стать не мог.
-- Виктор бил меня в пах коленками, -- позже давал в суде показания потерпевший, -- потом повалил и стал душить, колотить головой о бетонную дорожку. Чувствую, конец мне! Собрав последние силы, вырвался и побежал в бар, поближе к людям. Разъяренный Сафонов догнал меня и опять повалил…
-- У Сумарокова из ушей лилась кровь, он был весь окровавленный, когда вполз на порог бара, -- утверждает бармен Наталья Васильева. -- Сафонов преследовал его и просто зверски избивал. В нашем баре подвыпившие мужчины частенько таскают друг друга за грудки, но такой драки, какую учинил начальник сельского опорного пункта, мне еще не приходилось видеть! Я так тогда перепугалась, что когда Сумарокова еле живого оттащили от нашего «опорника», моментально закрыла бар и в ужасе убежала домой.
«Этот горе-страж порядка избил меня! Мы тут все перед ним беззащитны»
-- Анатолий несколько месяцев провел в больнице, -- говорит жена Сумарокова Лидия, -- и вышел оттуда инвалидом. Перелом кисти правой руки, ушиб головного мозга, повреждения позвоночника -- вот далеко не полный перечень увечий, причиненных ему Сафоновым. Я сразу же обратилась в Голопристанский райотдел милиции, но там возбудить уголовное дело отказались наотрез.
Однако Анатолий Сумароков не из тех, кто отступает. Скоро вокруг него стали объединяться товарищи по несчастью, и ему пришлось возглавить группу односельчан, которые в разное время пострадали от местного «милиционера». У многих на руках были заключения медиков, свидетельствовавшие, что жертвы так называемого правосудия в сельской глубинке получили повреждения различной тяжести. На стол прокурора Голопристанского района одно за другим легли почти десяток заявлений, в ответ на которые было возбуждено уголовное дело. А вскоре Сафонов предстал перед судом по обвинению в хулиганстве и нанесении Сумарокову телесных повреждений средней тяжести. Правда, на скамье подсудимых уже сидел не милицейский внештатник, а обычный гражданин -- с вожделенным удостоверением Виктору пришлось-таки расстаться.
В суде Сафонов признал свою вину частично. Подсудимый настаивает на том, что в баре была драка, он принялся растаскивать пьяных мужиков, но при этом укладывал их на асфальт небрежно, то есть непрофессионально -- алкоголики и драчуны, падая, получили различные увечья. С другой стороны, у начальника опорного пункта милиции и в самом деле нет юридического образования, аккуратно разнимать дебоширов Виктора никто не учил, так что причиной госпитализации сельчан и в самом деле мог стать «непрофессионализм» общественного помощника правоохранителей. И хотя в судебном заседании свидетели событий того осеннего вечера дали показания против Сафонова, а выводы судмедэкспертов тоже ну никак не укладываются в версию подсудимого, он продолжает стоять на своем.
Помня комментарий милицейского руководства района о том, что в толпе возмущенных людей, пришедших к зданию суда в день слушаний скандального дела, много тех, кто обижен на Сафонова за то, что помощник стражей порядка раскрыл в родном селе десятки краж, мы решили обратиться к председателю Таврийского сельсовета Юрию Гапоненко.
-- Чтобы меня не обвинили в давлении на суд, я не хотел бы обсуждать детали того, что случилось в баре, -- сказал «ФАКТАМ» Юрий Викторович. -- Что же касается сельчан, написавших заявления в прокуратуру, то это нормальные законопослушные граждане. Сумароков, к примеру, крепкий хозяин и уважаемый всеми человек, трудяга. О Сафонове же я иного мнения. Не свое место он занимал. Вспыльчивый, его может вывести из себя даже пустяк, любил пускать в ход кулаки по любому поводу. Но наш участковый и милиция были им довольны, поэтому он и возглавлял опорный пункт, организовывал работу дружинников. Я избран совсем недавно, и сразу распрощался со скандалистом. Мы нашли другого человека на эту должность, с юридическим образованием.
Хотя в Таврийском нынче новый начальник опорного пункта, люди до сих пор со страхом вспоминают о его предшественнике. Добровольный помощник милиции был здесь грозной властью -- «судьей» и «палачом» одновременно. «Виктор выбил мне четыре зуба, -- написал в заявлении прокурору еще один пострадавший Дмитрий Александрук. -- Побои я зафиксировал, пожаловался в милицию, но мое обращение положили «под сукно». Под прикрытием своей должности Сафонов распоясался так, что считал здесь себя царем и богом».
Среди прочих пострадала от буйного нрава Коростылева и жительница села Лидия Фенцель.
-- Этот горе-правоохранитель избил меня так, что я два месяца лежала в больнице! -- утверждает женщина. -- Но я не смогла его наказать. Перед ним все беззащитны, поверьте!
Дав против Вячеслава показания, Лидия Дмитриевна, равно как и бармен Наташа Васильева, не скрывала, что боится возвращаться в село.
-- Сегодня дома ночевать не будем, -- в один голос говорят женщины. -- Лучше где-нибудь затаиться на время.
«Именно милиция передала дело в суд. Уже одно это говорит о нашем отношении к сельской драке»
Анатолий Сумароков, ставший инвалидом по вине начальника опорного пункта, обвиняет в случившемся не только его одного.
-- Виновато руководство райотдела милиции, -- уверен Анатолий Анатольевич. -- Добрый десяток сигналов-заявлений там просто проигнорировали, оберегая от неприятностей своего работящего помощника. Если бы в райотделе оперативно реагировали на жалобы людей, беды со мной, я уверен, не случилось бы.
Чтобы узнать, как к этим претензиям относятся сами милиционеры, я встретилась с начальником Голопристанского райотдела милиции полковником Сергеем Глигачем.
-- Я возглавил райотдел всего несколько месяцев назад, -- сказал «ФАКТАМ» Сергей Геннадиевич. -- Так что по поводу личности подсудимого ничего сказать не могу, а его самого просто не знаю. Но если интересует моя точка зрения, то проблема есть, и большая. Должность начальника опорного пункта милиции сейчас в компетенции местных органов самоуправления, там этих людей подбирают, там им платят зарплату, а нас при этом зачастую просто ставят перед фактом. Буквально недавно я написал предписание на имя председателя другого сельсовета о том, что их кандидатура нас не устраивает, там тоже человек с судимостью предлагается. Но это предписание местная власть вправе проигнорировать. В таком случае все зависит от того, какой участковый в селе. Если он на своем месте и постоянно держит в поле зрения общественного помощника, работает с ним в паре, то ничего страшного не случится. Но сейчас зачастую участковый один на три-четыре села. Многие участковые не являются жителями тех сел, которые обслуживают. И хотя в масштабах государства поставлена задача создать максимально благоприятные условия для института участковых инспекторов милиции -- построить дома, где бы те одновременно и сами жили, и могли принимать людей -- ни райадминистрации, ни сельсоветы в этом направлении не предпринимают ни малейших шагов. Ну и давайте представим себе ситуацию: что-то ночью случается в глубинке, к кому люди бегут? К начальнику опорного пункта милиции. Не имея ни спецсредств, ни табельного оружия, ни соответствующей профессиональной подготовки, этот человек вынужден принимать решения на свой страх и риск… Он ищет среди ночи машину, бензин, берет первичные показания и привозит, к примеру, распоясавшегося семейного дебошира к нам. Мы должны сказать ему «спасибо» или же, наоборот, отругать: зачем, мол, не в свое дело лезешь, твоя парафия -- товарищеский суд, админкомиссия. Сейчас в селе как? Вся черновая работа -- расследовать, задерживать -- лежит в том числе и на общественных помощниках милиции. Так что если милиция на что-то глаза закрывала, то по-человечески я своих коллег понимаю, тем более что подсудимый, говорят, раскрыл много преступлений. Но еще раз подчеркиваю: я не знаю главного фигуранта этого дела, поэтому о конкретной ситуации ничего сказать не могу. И все же досудебное расследование вела милиция, она же и передала дело в суд. Разве этого недостаточно?
Потерпевшие опасаются, что недостаточно. Говорят, с Сафонова все как с гуся вода, и в этот раз он сухим из воды выйдет. Село же всерьез намерено засадить своего добровольного помощника милиции за решетку.
Читайте нас в Facebook
