В текстах «читанки» для третьеклассников украинских школ слишком много описаний побоев и пыток, живописуются голод и болезни
Сюжет прямо из сказки: бежит по селу девочка, а навстречу ей… бабушка: «А куди це ти, дитино, йдеш?» Из диалога, который за этим следует, выясняется, что девочка -- это 12-летняя Леся Украинка, а бабушка -- местная крестьянка, потрясенная тем, что Леся хоть и «панова дочка», а «убрана, як i всi люди в селi» и говорит по-украински… Леся поясняет крестьянке: в семье Косачей все так говорят -- «i батенько, i матуся, i Михайлик, i родичi… Старицьки та Лисенки, i дядько Драгоманов, i тiточка… » При упоминании о последней у девочки наворачиваются на глаза слезы, потому что «тiточку москалi на Сибiр вивезли за те, що по-нашому говорила, що була українкою»… Разоткровенничавшись, девочка посвящает бабушку и в другие семейные подробности: мама не отдает ее в «чужу московську школу», поэтому она, Леся, учится дома. Мама их с братиком читать научила и теперь им «книжечки спроваджує».
Эта история, сочиненная некоей Лесей Храпливой в канадском далеке -- из «Читанки» для 3-го класса, предназначенной для нашей отечественной школы. Возмущенная мама одного киевского младшеклассника принесла книжку в редакцию, ибо, с ее точки зрения, (»сама университет закончила!») в школьном учебнике «что ни слово, то ложь!».
Тетю Ларисы Косач сослали в Сибирь не за то, что она украинка
В подобных случаях лучше не делать самостоятельных заключений, и я обратилась в отдел рукописных фондов и текстологии Института литературы имени Тараса Шевченко НАН Украины.
-- Прежде всего надо сказать, что 12-летней Ларисе Косач (Лесе Украинке) детский лепет не к лицу, -- говорит член Союза писателей Украины Алла Дыба. -- Девочка была во многом взрослее своих сверстников. Ее уже коснулась безжалостная болезнь. Позади тяжелейшая операция на руке, болят и не хотят ходить ноги. Потому вряд ли она могла БЕЖАТЬ в лес.
Леся рассказывает, что мама научила читать ее и братика Михайлика и «книжечки» им «спроваджує». Но Лариса Косач к этому времени -- уже автор ряда поэзий, среди которых «Надiя», написанная в 9 лет, и «Лiто краснеє минуло… », вот-вот появятся «Конвалiя», «Сафо… » А Михайлику 14. Пройдет не так уж много лет, и он станет одним из самых молодых профессоров университета.
Что касается образования Леси, то в школу она не ходила потому, что не отдавать детей в младшие классы было принципиально для родителей -- они растили их в украинской стихии, и в школу отправляли, когда у ребятишек уже было сформировано личностное ядро. Но Леся заболела и не смогла идти в гимназию. Младшие же окончили гимназию, директором которой, кстати, был приятель родителей -- «нацiонально свiдомий» украинец.
Неточны сведения и о родственниках Косачей. Композитор Лысенко и драматург Старицкий были троюродными братьями, но Косачам они -- лишь близкие друзья. Что касается тетушки, вывезенной в Сибирь, то, насколько мне известно, Елену Косач (Тесленко-Приходько) арестовали за то, что она отдала свой паспорт подруге, участвовавшей в покушении на шефа жандармов. По другой версии, женщина была арестована по доносу шпика, подслушавшего ее разговор с приятельницей: они беседовали о каком-то не получившемся у них деле, а шпик отнес это к неудавшемуся покушению.
Каждый второй из 170 текстов отмечен мотивом страдания или печали
Некомпетентность или недобросовестность причиной тому, что писательница погрешила против истины? Исследование, которое провела преподаватель кафедры украинской истории, культуры и права Кременчугского института экономики и новых технологий Ксения Сизова, подсказывает совершенно неожиданное объяснение случившемуся.
-- В «Читанку» я заглянула, полюбопытствовав, что это там изучает племянница? -- признается Ксения Леонидовна. -- И не смогла оторваться. Читая текст за текстом, знакомясь с комментариями к ним, вдруг поняла, что это не просто учебное пособие, это… диагноз культуре. Знаете, что такое мазохизм? Основной его особенностью является альголагния (наслаждение болью). Так вот, в «Читанке» страдают все: Украина в целом (постоянные эпитеты «нещасна» и «безталанна»), ее язык и музыка… В воспоминаниях сына Лысенко об отце крестьяне говорят композитору: «Дякуємо вiд щирого серця… за те, що мови нашої рiдної, безталанної не забуваєте, що нашу пiсню-тугу про наши кривди та недолi на паперi списали».
В мазохистском мире восхваляются лишения -- и в пособии что ни текст, то потеря, чаще всего -- родителей. Большинство героев произведений из «Читанки» -- полные или наполовину сироты: Олеся из рассказа Гринченко, Харитя из рассказа Коцюбинского, Чипка из романа Мирного и многие другие. А слова «Україна» и «дитина» так часто рифмуются с «сиротиной», что в сознании ребенка закрепляет мысль о всеукраинском сиротстве.
Пособие изобилует описаниями побоев, пыток, ранений. В его текстах живописуются голод и болезни, которые буквально косят героев «Читанки». Сухомлинский повествует о том, как «бабуся захворiла», у Коцюбинского болеют по очереди дети, матери, отцы. Тема болезни муссируется и в текстах о великих деятелях искусства: «Хвора жила у напiврозваленiй хатi» -- художница Катерина Билокур, Лесю Украинку «переслiдувала хронiчна невигойна тодi хвороба».
Мученики не могут существовать без своих мучителей -- и те в «Читанке» тут как тут: причем они часто имеют конкретную этническую принадлежность: татары, турки, «москалi… » Как говорится, иных уж нет, а те далече, но привычка чувствовать себя жертвой осталась, и вот поэт Малкович в стихотворении «Наша мова солов'їна» призывает детей: «Ти, дитино, покликана захищати своїми долоньками крихiтну свiчечку букви «ї», а також, витягнувшись на пальчиках, оберiгати мiсячний серпик букви «є». И это говорится ребенку, который учится в украинской школе и живет в стране, где украинский язык -- государственный!
Психологи советуют оберегать детей от перегрузки негативной информацией
-- Мазохистичность украинской культуры, -- подытоживает Ксения Леонидовна, -- объясняется нашей историей: Украина постоянно была поделена между соседними державами и обречена на негативное самоопределение (мы -- не поляки, мы -- не венгры, мы -- не русские… ). Под воздействием этой травмы и формировался этнопсихотип народа. В процессе дальнейшего развития нашей страны как самостоятельного государства травма, нанесенная народу, вероятно, будет изживаться. Но осмысливать ее следует уже сейчас. Ведь всякий учебник, особенно учебник родной словесности, не только содержит определенное количество информации, но и дает человеку представление об обществе, в котором тот живет, о нормах и ценностях этого общества. Учебник родной литературы, как никакой другой, призван не столько обучать, сколько воспитывать.
Но, может быть, Ксения Леонидовна преувеличивает? Никак нет. Добросовестно просмотрев помещенные в «Читанке» тексты (а их более 170), я убедилась, что каждый второй отмечен мотивом печали или страдания. Образы тюрем и узников, врагов и борьбы, смертей и могил нагромождаются в сознании ребенка, утверждая его в мысли, что без страдания нет жизни. Психологи убеждены: усвоенная в детстве, такая мысль становится призмой, сквозь которую человек воспринимает все, что с ним происходит в дальнейшем. Даже купаясь в благополучии, он найдет, чем помучиться.
Так не здесь ли разгадка «ошибок», допущенных писательницей Лесей Храпливой? Возможно, ее сознание, хранящее образ исторической родины, как неизменно притесняемой, заставило домыслить то, чего на самом деле не было? Если так, то это лучший аргумент в пользу того, чтобы «Читанка» с набором негативных текстов была изъята из обихода младшей школы, воспитанников которой психологи советуют оберегать от перегрузки отрицательной информации.
446Читайте нас в Facebook
