В годы учебы в киеве сергей королев, будущий конструктор первой космической ракеты, ежедневно ходил по улице, где жил его отец, но они так ни разу и не встретились
В 1938 году на карьере 26-летнего подающего надежды конструктора боевых ракет Сергея Королева, казалось, был поставлен крест -- его осудили на 10 лет, обвинив в шпионаже в пользу немецкой авиафирмы «Мессершмитт». Жену заставили от него отречься. После застенков НКВД, кроме душевной травмы, у Королева остался на всю жизнь шрам: выбивавший признание лейтенант со всего маху ударил Сергея Павловича тяжелой пепельницей по голове. Созданная Берией накануне войны система «шарашек» -- институтов и конструкторских бюро за колючей проволокой -- позволила Королеву продолжить научную работу. Под руководством Туполева он трудился над созданием нового штурмовика, а затем в Казани разрабатывал самолет с реактивным двигателем. В 1945-м ему дали свободу, присвоили звание подполковника и зачислили в группу «Выстрел», направившуюся в Германию на поиски секретов ракет «Фау», которыми немцы обстреливали Англию. Вместе с Королевым в те годы работал наш собеседник -- киевлянин, майор в отставке Иван Бенедиктович Бровко.
«Фау» помогли воссоздать немецкие военнопленные
-- Впервые я увидел Королева в августе 1945-го на аэродроме под Москвой, перед отлетом группы «Выстрел» в Берлин, -- рассказывает Иван Бровко. -- Сергей Павлович держался особняком, почти не разговаривал, и тем не менее обращал на себя внимание: сосредоточенное, мужественное выражение его лица и сама фигура -- крепкая, коренастая -- выдавали в нем человека сильного и волевого.
Самолет то и дело попадал в воздушные ямы. Они измотали нас до того, что, ступив на посадочную полосу в Берлине, мы повалились на траву. Только Королев как ни в чем не бывало направился к поджидавшим нас автомобилям. Кстати, о подобном случае мне потом рассказал один сотрудник Королева, работавший у него в 1950-е годы. Как-то на Северном море они испытывали новую технику. Разыгрался порядочный шторм, небольшой сторожевой катер бросало, как перышко, и научные работники зеленели от морской болезни. Только Сергей Павлович, несмотря на качку и холодный пронизывающий ветер, не сходил с палубы, руководя проведением эксперимента. Капитан затем отказывался верить, что Королев в прошлом не служил на флоте.
А в августе 1945 года он был рядовым членом группы «Выстрел», но уже через полгода его назначили главным инженером. Мы жили в местечке Блейхероде в предгорьях Тюрингии, где находился подземный завод, выпускавший ракеты «Фау». Похозяйствовавшие там до нас англичане и американцы вывезли документацию и часть оборудования, оставшиеся станки привели в негодность. На заводе во время войны работали политзаключенные. Фашисты уничтожили их как носителей секретной информации о «Фау». От лагеря остались лишь бараки. Они были сделаны до того добротно, что мы разобрали их, перевезли на первый советский ракетный полигон в Капустин Яр и затем жили в этих постройках.
Мы искали ракету и ее части по всем занятым нашими войсками странам, но найти что-либо стоящее не смогли. Зато разведке повезло куда больше: ей каким-то образом удалось уговорить вернуться из США в Блейхероде г-на Гретруба, заместителя конструктора «Фау» Вернера фон Брауна. Отыскали многих других немцев, работавших с ракетой. Это позволило восстановить ее чертежи. Она получила новое название А-1. В октябре 1947-го на полигоне Капустин Яр в астраханской степи был проведен ее первый пуск. Руководить им довелось мне -- в «Выстрел» я был зачислен как начальник будущего стартового дивизиона ракеты. Создавая это подразделение, я много общался с Королевым. Однажды, помнится, я составил инструкцию по пуску ракеты -- страниц на пятнадцать. Сергей Павлович говорит: не годится, сократите как минимум вдвое. Меня дернуло пуститься в спор: мол, технически это недопустимо, инструкция -- это не газетная статья, которую можно сокращать сколько угодно. Королев терпеливо слушал и наконец пошел в наступление: «Вы знаете, что мыслям должно быть просторно, а словам -- тесно? Кстати, кому принадлежит эта фраза?» «Некрасову», -- отвечаю. Королев расплылся в широкой улыбке -- с ним подобное случалось нечасто.
Свою дочь Королев назвал в честь Наташи Ростовой
-- Он был человеком всесторонне образованным, любил литературу, музыку, театр, -- продолжает Иван Бровко. -- В наших многочисленных поездках по Восточной Европе в поисках «Фау» он не упускал ни одной возможности побывать на спектаклях. А свою единственную дочь назвал в честь героини романа «Война и мир» Наташи Ростовой -- Лев Толстой был для Королева едва ли не кумиром. В молодости он поставил перед собой цель: прочесть все книги яснополянского мыслителя. Даже придумал себе девиз: «Работать так, как Толстой». Граф, как известно, отличался большим трудолюбием и умением рационально использовать время. Именно эти качества были присущи Королеву. А с его дочерью Натальей Сергеевной я знаком, она живет в Москве, мы с ней переписываемся. Она сейчас заканчивает работу над книгой о своем отце.
Сергей Павлович раскрывался нам постепенно -- поначалу мы, рядовые члены «Выстрела», даже не знали, что он попал к нам прямо из заключения. Даже за чаркой -- мы жили в благоустроенном общежитии и много общались в свободное от службы время -- он почти не рассказывал о своей судимости. Лишь однажды показал шрам на голове, которым его «наградил» следователь. Любил Сергей Павлович за столом попеть, особенно часто заводил «Дивлюсь я на небо та й думку гадаю… » Несколько человек в группе были с Украины, он неизменно призывал нас подтягивать.
О том, что он наш земляк, я тоже узнал не сразу. Помог один инцидент. Меня направили в штаб Советских оккупационных войск отобрать в мой дивизион офицеров. Один генерал вычеркнул половину людей из составленного мной списка, я стал возражать, и он, не раздумывая, дал мне пять суток ареста. Через три дня вызволять меня приехал Королев. В кабинете генерала он сидел мрачный, смотрел в пол, скрестив руки. Генерал требовал от меня изменений в списке, я отказывался. Страсти накалялись. Тогда вмешался Королев: «Давайте поступим так: я заберу майора, а вместо него пришлю другого офицера» и взглянул на меня своим характерным взглядом исподлобья. (Он очень мало двигал шеей, и когда надо было посмотреть вверх, голову почти не поднимал -- только глаза. ) До Блейхероде нам предстояло проехать 300 километров. Полдороги Королев не проронил ни слова, а когда я стал читать, он поинтересовался, что за книга. Это были «Вершники» Яновского. «А не тот ли это Яновский, с которым я в Киеве в политехническом институте учился и на литературные вечера ходил?» -- спросил Королев. Оказалось, тот самый. К слову, при поступлении в институт в анкете Королев указал, что по национальности он украинец, и родным языком считает украинский.
В студенческие годы он успевал заниматься буквально всем -- от планеризма до съемок в кино. Сергей получил роль комсомольца, которого ведут на расстрел, в фильме «Трипольская трагедия». «Расстрелянный», он падал с высокого обрыва в Днепр, а затем имитировал плывущий по реке труп. Режиссеру пришлось ограничиться тремя дублями, ибо последнее падение чуть было не закончилось трагически.
Бабка Королева поставляла нежинские огурчики к столу императора
-- После увольнения в запас я преподавал в Нежинском пединституте и занялся там изучением жизненного пути Королева -- в Нежине жила его родня по матери, -- говорит Иван Бровко. -- Я нашел там многих людей, знавших эту семью. Оказалось, что их род казацкий -- никто не был крепостным. Девичья фамилия Марии Николаевны, матери Королева, -- Москаленко. Семья была зажиточной, владела магазином. Бабка Сергея проявила просто-таки чудеса предприимчивости: добравшись до Петербурга, она сумела договориться о поставках соленых нежинских огурчиков к столу Его Императорского Величества.
Отец Королева приехал в Нежин из Белоруссии, с Могилевщины, и учился вместе с Марией Николаевной. Она не принимала его ухаживаний и тем более не хотела выходить за него замуж, но ее родителям Павел Королев показался достойным кандидатом в мужья, и они заставили дочь покориться. Сергей родился, когда молодая семья Королевых учительствовала в Житомире. Павел оказался мужчиной не в меру пьющим, грубым, не стесняющимся при жене сквернословить. Не привыкшая к такому обращению Мария забрала годовалого сына и уехала к родителям. Те встали на ее сторону, и когда Павел примчался мириться, отец встретил его у ворот и объяснил, что шанс свой Павел уже упустил. Вскоре Мария устроилась в Одессе учительницей словесности, в годы советской власти она стала преподавать украинский язык. Там она вышла замуж во второй раз за директора портовой электростанции. Их дом стоял на самом берегу Черного моря, но Сергей мечтал не о далеких плаваниях, а об авиации -- в 17 лет он разработал свой первый проект самолета. С отцом он так никогда и не увиделся, хотя в годы учебы в Киеве ежедневно ходил по улице, где жил Павел Королев со своей новой семьей. Результаты своих поисков я затем изложил в книге «Космос беден без поэтов».
В Московское высшее техническое училище Сергей перевелся после второго курса Киевского политехнического института. Здесь ему посчастливилось встретиться с выдающимися теоретиками космических полетов Циолковским и Кондратюком. После беседы с Циолковским он заявил: «Я готовился летать на самолетах, а теперь решил летать на ракетах».
Кстати, любопытная штука получается: проекты двоих выходцев из Украины Королева и Кондратюка позволили человечеству впервые совершить полет в космос и высадиться на поверхность Луны. Американцы не скрывают, что готовили высадку астронавтов на Луну по работам Кондратюка, и в благодарность назвали его именем высочайшую вершину спутника Земли.
-- Можно ли утверждать, что основой для первых советских ракет была немецкая «Фау»?
-- А-1 была, по сути, копией немецкой. Последующие же ракеты многократно превосходили ее по своим возможностям, так что их можно уверенно называть королевскими. Они предназначались для ядерных боеголовок. Но в 1955 году Королев и ряд других выдающихся ученых предложили правительству использовать разрабатывающуюся тогда первую межконтинентальную ракету Р-7 для космических стартов. И уже 4 октября 1957 года эта идея была воплощена -- Р-7 доставила на околоземную орбиту первый искусственный спутник, а в 1959-м запущенный с ее помощью аппарат сфотографировал обратную -- недоступную наблюдателю с Земли -- сторону Луны. Еще через два года на разработанном Королевым корабле «Восток» в космос отправился Юрий Гагарин.
Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»
На фото:
Иван Бровко: «Ракету «Фау» наша группа «Выстрел», в которую входил Сергей Павлович Королев, искала по всем занятым советскими войсками странам»
846Читайте нас в Facebook
