Оксана Корчинская: «Глядя на наших мужиков, я понимаю, что стране нужны гаремы»
Оксана Корчинская из тех жен-соратниц, которые искренне преданны своим мужьям. Она давно уже мечтает создать клуб единомышленниц. Но, уважаемые жены политиков, не торопитесь присоединятся! С Оксаной Корчинской вам не удастся расслабиться на кухне за чашечкой кофе. Скорее всего, вы с головой окунетесь в проблемы политики или бизнеса, научитесь стрелять, ездить верхом на лошади, прыгать с парашютом. Возможно, вам предложат прочесть лекцию, повоевать с чиновниками и… прорвать милицейское оцепление. А попутно заставят поверить, что ваш муж — ваш Бог.
«Когда муж упомянул меня в двух строчках своей книги, подумала: «Все. Уже и умирать не жалко»
-- Оксана, ваше поклонение мужу -- эпатаж или искреннее чувство?
-- Я действительно считаю, что женщина может достичь успеха и самореализоваться только рядом с достойным мужчиной. К сожалению, в Украине таких мужчин мало. Глядя на наших мужиков, я понимаю, что стране нужны гаремы — генофонд нации ведь нужно как-то поднимать. Мне же несказанно повезло. Само существование Корчинского стимулирует меня к самосовершенствованию. Его жизнь — яркие вспышки. Хотя сам Дмитрий очень спокойный и толерантный человек.
-- Но со стойким имиджем воина. Он вас случайно не колотит?
-- За 13 лет супружеской жизни я ни разу не слышала, чтобы Дмитрий Александрович на кого-то повысил голос! Это я могу себе позволить, потому что не так люблю людей, как он. Дмитрий же Александрович все делает красиво. В свое время, прочитав кучу литературы, я пришла к выводу, что идеальные отношения -- это когда к мужу относишься, как к Богу. И счастлива только от того, что он позволяет себя любить. Если он хоть иногда посмотрит на тебя или скажет: «Да, что-то в Вас есть», — уже летаешь от счастья.
Когда муж упомянул меня в двух строчках своей книги (при том, что я его соратник многие годы), подумала: «Все. Уже и умирать не жалко». Кстати, знавшие меня с детства ни за что не смогли бы представить женой столь неэмоционального, самодостаточного и самоуверенного человека. У нас в семье, как у кавказцев: муж — Мужчина, а женщины его друзья.
-- Вы не считаете это унижением?
-- Вопрос не в том, унижает или нет женщина себя таким чувством, а в том, что нет достойных мужей, ради которых стоит чувствовать это.
-- Муж так же обожает вас?
-- Мы столько пережили, что для меня самое важное, чтобы он просто был жив.
-- Вы -- первая любовь Дмитрия Корчинского?
-- Наверное, нет. Может быть, первая сознательная. Вначале я, девочка из обеспеченной семьи, выросшая за границей (мы жили в Монголии, где отец строил военные объекты), и этот «чолов'яга-нацiоналiст» имели мало общего. Его окружение меня не воспринимало всерьез: крашеная малолетка в мини-юбке и Корчинский?! Говорили Дмитрию: «Вы с этой вертихвосткой не продержитесь и дня». Родственники тоже постоянно нас клевали. Я была чужая в его среде, он -- в моей. У моих ценности -- заграница, хрусталь, ковры… Его родители -- интеллигенция в N-ном поколении, они не знают, что такое быт: дед-академик всю жизнь прожил в «коммуналке», отец -- тоже. Но назло всем гороскопам и «друзьям» мы вместе уже 13 лет.
«Если бы в моей жизни не было Дмитрия и его ребят, я не знаю, ради чего стоило бы жить»
-- Кажется, вы познакомились на баррикадах?
-- В 1988 году, во время пикетирования военных кафедр. Акцию возглавлял Корчинский, я же оказалась единственной девушкой на мероприятии… А украинского языка я тогда даже не понимала, и надо мной взяли шефство. Правда, выходить замуж не собиралась. Была уверена, что стану Марией Кюри и умру от радиационных камешков в кармане. Да и Дмитрий Александрович казался мне неприступным. Я обращалась к нему исключительно на «Вы».
-- И продолжаете до сих пор?
-- А как иначе? Он -- Учитель, а я его воспитанница. Опять же, это естественно вытекает из особенностей украинского языка.
-- Вряд ли вы освоили эти особенности в Монголии…
-- Дмитрий Александрович не оставил мне альтернативы, очень интеллигентно заявив: «Ви, панi Оксана, можете розмовляти будь-якою мовою, але наша дитина має говорити тiльки українською».
-- Вы тоже из буйных?
-- У Корчинского просто не может быть другой. Жена, которая интересуется только кухней, ему была бы неинтересна. Для него главная ценность — интерес ко всему, поэтому и мне «суждено» вникать во все. Сначала о большинстве его рискованных операций я узнавала из ТВ. Потом научилась организовывать свою жизнь так, чтобы находиться рядом с ним. Даже в некоторых горячих точках. Ведь только там понимаешь, что такое Бог, Отечество, настоящая любовь. Если бы в моей жизни не было Дмитрия и его ребят, я не знаю, ради чего стоило бы жить.
-- Друзья Дмитрия ему завидуют?
-- Иногда спрашивают, как он меня выдерживает. Но и восхищаются одновременно. Я даже знаю, как умру: от рук их ревнивых жен.
-- «Настоящих буйных мало», верно? А женщин и подавно…
-- Корчинский выглядит буйным только потому, что таких немного. Но им памятник надо ставить. Полноценная жизнь молодых людей должна быть радикальной. Я бы обрадовалась, если бы в Украине появились более радикальные личности. Хотя в России серости в политике еще больше, там все -- Ивановы. А у нас хоть и редко, но что-то буйное появляется. Вот Юля Тимошенко -- матерая женщина. Когда я узнала, что она всегда готова к аресту, постоянно имеет при себе сменные вещи, я ее зауважала. Я думала, аресты -- это только из нашей жизни, жизни людей, ведомых идеей. Вот к такой женщине я могла бы даже приревновать Корчинского.
-- А что, Дмитрий Александрович -- безусловно интересный мужчина!
-- Когда я вижу, с каким восхищением на него смотрят порой молоденькие девочки, мне иногда становится страшно. Но он весьма оригинальный мужчина. Многим нюансам, которые женщинам кажутся важными, Дмитрий просто не придает значения. К примеру, он не помнит моего дня рождения. Или вот может прийти и сказать: «Завтра у нас дома не будет -- мы должны его продать и помочь нашему человеку, попавшему в беду». Мы действительно продавали и дом, и машину. А потом полгода ходили пешком. Для кого-то это -- трагедия, а я отношусь к этому нормально. С Корчинским нужно уметь быть счастливой.
«На шестом месяце беременности меня… избили в тюрьме»
-- Вы все время стараетесь быть рядом с мужем. А как же ребенок?
-- Растить Данилу (сейчас ему уже 11 лет) нам помогала и помогает мама Дмитрия -- очень мужественная женщина. Бывает, иногда и упрекнет: «Когда же вы наконец вспомните о своем ребенке?». Она не понимала до конца наших идей, просто знала, что «дети за что-то борются», и выручала как могла. Сына я вынашивала в непростых условиях. Корчинского постоянно арестовывали, да и я узнала, что такое арест. Поэтому наш мальчик с младенчества знает, что он не имеет права быть уязвимым местом родителей. Мы его довольно строго воспитываем, но он понимает, почему. Знает, что детьми можно шантажировать родителей, что для отца не существует компромиссов, что нужно помнить свой адрес. Сын знает, что такое милиция, обыски. Ему известно, что меня на шестом месяце беременности избили в тюрьме. Нам важно, чтобы он рос личностью. Даже если, не дай Бог, и не совсем положительной.
-- При всей неэмоциональности Дмитрия Александровича, все-таки, что способно вызвать у него самые большие эмоции?
-- Ему интересны реальные события и люди. Дмитрий настолько любит жизнь, что не может позволить себе никакой ирреальности. А поэтому не любит интриг, тайн, заговоров, виртуальной жизни…
-- Так стоит ли искусственно сотрясать общество «по собственному желанию»?
-- Чтобы что-то произошло, нужно немного и пошатать. Ведь наша нация слишком толерантна. Обществу нужны раздражители. А человеку необходим стимул не быть серостью. И Корчинский -- это своего рода провокатор, не дающий окружающим его людям быть как все. Пусть его героизм не для нормальных людей, а больше для подростков, но когда молодежь растет вовсе без ценностей -- это гораздо страшнее. Корчинскому, как буйному человеку, очень важно быть примером для молодых, чтобы они вырастали неординарными.
-- Вы не развенчиваете мифы о себе?
-- Существование мифов о нас — нормальное явление. Я еще ни об одном буйном не слышала, чтобы о нем не говорили как «агенте», работающем на какие-то ФСБ, ЦРУ, СБУ… Он обязательно «еврей» или «голубой». Так и мои привычки -- не курить, не пить и не изменять мужу -- толкуют только в дурном контексте: что я, мол, либо наркоманка, либо лесбиянка. Культивировать нормальные ценности в нашем обществе -- это почти диагноз. Так стоит ли об этом задумываться вообще?
-- А что придает глазам Дмитрия такой фанатичный блеск?
-- Корчинского от большинства наших политиков отличает не только фанатичный блеск в глазах. Он, в отличие от украинского стандарта политика, -- Мужчина. Большинство наших политиков чересчур женственны: они любители поговорить, посплетничать, мнительные -- переживают до события, во время события и еще долго после. В женщинах это еще куда ни шло — ну бабы мы, а для политиков недопустимо.
«Уроки толерантности Корчинского» мне пошли на пользу. Иначе я бы уже многих поубивала табуретками"
-- Специальность «идеальный политик» вряд ли удовлетворяет семью в материальном плане…
-- Для этого у нас есть я. К счастью, не могу сказать, что тяжело зарабатываю. У меня хорошие организаторские способности. Я снимала клипы, документальные фильмы, работала на телевидении, занималась модой (у меня был первый частный дом моделей и 7 модельеров). А еще торговала бензином. Могла прямо с приема в вечернем платье и перчатках мчаться в Бортничи, где стояли мои бензовозы, материться с шоферами и добиваться, чтобы машина таки отправилась в нужное время в нужное место.
-- Как Корчинский к этому относится?
-- Он мне никогда не мешал. Делал вид, что верит в мое «большое» дело. И только говорил: «Вы можете заниматься чем угодно, но если что-то Вам неинтересно, не делайте этого только ради денег -- мы выживем и так».
-- А чем вы занимаетесь сейчас?
-- Строю транспортные остановки в Киеве.
-- ?
-- Поднимаю новый проект, кстати, без единой бюджетной копейки. Омельченко выпустил нормальное распоряжение, я нашла инвесторов… Вот только с мелкими чиновниками проблемы. И если бы не «уроки толерантности Корчинского», я бы уже многих из них поубивала табуретками. Но некоторым становится плохо уже от одной моей фамилии.
-- Что проще: быть Корчинской или иметь дело с Корчинской?
-- Многие считают, что со мной лучше не ссориться. У меня имидж очень твердый -- хуже, чем у Дмитрия Александровича. И дело тут не столько в фамилии, сколько в моем характере: я везде выступаю, всюду суюсь. Хотя, принимая на работу, меня не раз просили сменить фамилию -- на всякий случай. А в 90-х меня неоднократно увольняли с ЮТАР: стоило только СБУ заинтересоваться Корчинским -- так сразу мне выговор и увольнение. А потом тут же восстанавливали.
-- Вы не обижаетесь? Или намеренно поддерживаете воинственное реноме фамилии?
-- Имидж Корчинского создают и поддерживают и без нас. Образ человека «с оскалом в зубах» и «ножом в руках» всегда был желателен в истории. И такого человека пугаются, даже если он рассказывает о… цветочках.
-- Или о крайне негативном отношении к «москалям»…
-- Ну что вы! У Корчинского в организации всегда было очень много русских (поэтому руховцы нас так плохо и воспринимали). Нас человек интересует не по паспорту, а по его отношению к Украине. Только так. Поэтому у Дмитрия на лекциях рядом сидят рокеры, хиппи, байкеры, спортсмены, солидная профессура.
-- А чем вы занимаетесь в свободное время?
-- Кофе и спиртное не наше хобби. Если выпадает свободное время, любим поездить верхом на лошадях. Или с парашютом прыгнуть (я недавно продержалась в свободном падении 40 секунд). Еще люблю оружие. Не потому, что я агрессивный человек -- просто оружию можно отдать негативную энергию. Люблю хорошую гладкоствольную «двустволку», а пистолет не чувствую, для него я слишком крупная женщина. В общем, на стрельбище могу дать фору любому мужчине.
-- А слабости у вас хоть какие-то есть?
-- Конечно. Мы оба очень любим сладкое.
7446Читайте нас в Facebook
