Отбывая срок за убийство, я через газету нашел девушку, которая согласилась стать моей женой. Она оказалась… Дочерью прокурора»
Утро в камере для осужденных на пожизненное заключение преступников начинается с громких звуков радио, возвещающих о том, что уже наступило шесть часов, а значит, время вставать. Нужно поторапливаться, чтобы за час успеть умыться и убрать в камере. Потом с лязгом открывается «кормушка», дежурный приносит завтрак -- кашу, чай, сахар. И начинается длинный день, заполненный томительным ничегонеделанием…
Осужденные на пожизненное заключение читают детективы, рисуют иконы, делают зарядку и… считают дни до выхода на волю
Винницкая тюрьма номер 1 (всего в Украине две тюрьмы, вторая находится в Житомире) была предназначена для содержания преступников, приговоренных к тюремному заключению (иногда за особо тяжкие преступления суд, назначая большой срок, специально указывает: первые пять-десять лет провести в камере тюрьмы). С недавних пор сюда стали направлять осужденных, которым смертную казнь заменили пожизненным заключением. Таких в стране сейчас насчитывается около 600. Большинство из них -- мужчины в возрасте от 30 до 40 лет. Женщин среди «пожизненников» всего шесть. Об одной из них, отравительнице Любови С. , «ФАКТЫ» несколько раз писали. В Виннице уже больше ста таких заключенных, и, очевидно, будут везти еще.
-- Тюрьма старая, еще дореволюционной постройки, -- рассказывает начальник областного управления Госдепартамента по вопросам исполнения наказаний генерал-майор Анатолий Банюк. -- Лет двадцать назад в ней не было ни водопровода, ни канализации. На сегодняшний день в тюрьме содержатся около 1450 человек. Это и подследственные, и отбывающие тюремное заключение. Теперь появилась новая категория заключенных… Кстати, почти за столетие существования тюрьмы из нее никто не сбежал.
В отличие от Киевского СИЗО-13 (так называемой «Лукьяновки»), руководство которого ни за что не соглашалось продемонстрировать журналистам камеры смертников, Винницкая тюрьма оказалась полностью открытой взору журналиста «ФАКТОВ». Меня охотно провели по корпусу, в темноватые коридоры которого выходят железные двери маленьких камер. Сопровождающие предложили открыть любую дверь на выбор.
Количество замков я посчитать не успела, а генерал открывать секрет отказался: мол, система охраны находится на должном уровне. Стены толщиной примерно полметра. Прежде чем я вошла в камеру, двоим находящимся внутри парням в черных арестантских робах надели наручники. Охранники на всякий случай встали между мной и заключенными.
В рассчитанном на двоих помещении площадью 4,5 квадратных метра минимум «мебели»: двухэтажные железные нары, железная тумбочка да вмурованный в бетон унитаз за символической загородкой. На окне -- икона Божьей Матери. В камере светло. Железные козырьки, полностью закрывавшие окно снаружи, полгода назад были сорваны. Изнутри можно за шнурочек открыть форточку, впустить в комнатушку свежий воздух. В окно видны небо и часть тюремного двора с серой стеной соседнего корпуса, ряды «колючки» вдоль забора.
Арестанты мне заулыбались, выразили готовность общаться и отвечать на любые вопросы. Сергею С. -- 25 лет, он находится в заточении три года, осужден за убийство своего знакомого. Его соседу Николаю К. -- 33. Он сидит уже шесть лет. Был приговорен к «вышке» за убийство женщины и ребенка во время ограбления квартиры.
-- Чем вы занимаетесь в свободное время, которого у вас, видимо, предостаточно?
-- Читаю, -- отвечает Сергей. На его тумбочке «Морская душа» Соболева, «Романтики» Паустовского, «Ночь на корабле» Бестужева-Марлинского, «Рассказы» Льва Толстого. -- В тюремной библиотеке, конечно, выбор небольшой: классика, духовная литература, детективы. Но родным разрешается приносить сколько угодно книг. Еще занимаюсь физическими упражнениями, чтобы поддерживать себя в хорошей форме. Если выйду, пригодится.
-- А кто вас ждет на воле? Вы женаты?
-- А как же! Между прочим, познакомился по объявлению. Когда я в четырнадцать лет совершил убийство, мне дали 9 лет. Четыре отсидел в детской колонии, в 18 был переведен во взрослую. Дал объявление в газету, что ищу хорошую девушку, которая захотела бы стать моей женой.
-- И нашлась?
-- Мне ответили шесть женщин. Я написал каждой из них -- это долг чести. С одной девушкой из Луганска завязалась оживленная переписка. Мы начали переписываться в марте, а в октябре она приехала, чтобы расписаться.
-- Интересно, как к этому отнеслись ее родители?
-- Нормально. Ее мама была свидетелем на нашей росписи. Между прочим, моя теща -- прокурор.
-- Неужели ей понравился будущий зять?
-- Понравился. А что? Она ничего против не имела. После освобождения я поехал к жене в Луганск, оттуда мы вместе рванули в Киев. А там на меня быстренько «повесили» новое убийство.
-- А вы его не совершали?
-- Нет, конечно. У нас же всегда рады «повесить». Если уж человек отсидел за одно, так ему тут же второе «шьют». Вы что, не знаете, что ли?
«Пожизненники» свято верят в то, что скоро выйдут на свободу
Сергей С. -- один из тех, кто не признал своей вины ни на следствии, ни на суде. Сейчас он продолжает утверждать, что происшедшее с ним -- судебная ошибка. Таких людей среди осужденных довольно много. Второй тип преступников -- те, кто, признаваясь в преступлении, склонны объяснять свои действия благородными мотивами. Например, 49-летний Игорь К. , бывший оперуполномоченный уголовного розыска, вывозил своих недругов за город, где изощренно издевался над ними: вставлял гранату в задний проход, вводил шприцом в мышцы одеколон, заставлял копать себе могилу. Игорь К. , видимо, родился в рубашке: через две недели после вынесения ему приговора в стране был объявлен мораторий на смертную казнь. Теперь он утверждает, что все это совершил «ради дочки, которой угрожали». Только взрослая дочь, приезжая на свидания, почему-то сторонится папы…
Среди «пожизненников» много лиц, совершивших преступление повторно. Например, Леонид О. отсидел 15 лет за изнасилование малолетней. Через четыре года после обретения свободы изнасиловал собственную малолетнюю племянницу и ее подружку, причем последнюю собирался убить. Был приговорен к высшей мере с учетом предыдущего преступления.
Все заключенные, с которыми мне удалось поговорить, излучают святую уверенность в том, что вскоре выйдут на свободу. Согласно законодательству, через пятнадцать лет отбывания наказания любой «пожизненник» может подать прошение о помиловании. Несмотря на браваду (вроде фраз «отмена смертной казни нужна не нам, а государству», «узнав об отмене «вышки», я не обрадовался»), чувствовалось, что в глубине души арестанты нетерпеливо подсчитывают дни и месяцы, строят планы на будущее.
Не исключено, что скоро в тюрьме можно будет получить среднее и высшее образование
Два раза в год «пожизненникам» положены краткосрочные (до четырех часов) свидания с родными через стекло. Заключенным можно присылать две посылки в год весом до 30 килограммов и две бандероли до двух килограммов. Переписка с родственниками, друзьями и знакомыми -- сколько душе угодно.
На территории колонии построена маленькая православная церковь. Чтобы попасть на службу, достаточно подать заявление начальнику тюрьмы, -- говорят, действует безотказно.
В соседнем корпусе идет активное строительство -- помещения переоборудуют специально для содержания «вечных» узников. Хозобслуга -- заключенные, отбывающие сроки до пяти лет, -- замешивают раствор, белят, красят. Камеры действительно будут достаточно просторными, по 14--16 квадратных метров. У стены возле окна -- железные двухэтажные нары. На окне -- решетки двух видов, а снаружи еще и тонкая, хорошо пропускающая свет, но крепкая металлическая сетка, чтобы между камерами не велась переписка. Напротив нар -- два рабочих места: для закройщика и швеи. Администрацией уже закуплены швейные машинки, заключен договор с местной швейной фабрикой о том, что заключенные будут шить рукавицы и постельное белье. В камере предусмотрены душ и туалет. Имеется кнопка для вызова охранника. Раз в неделю осужденным полагаются баня, смена постельного белья и арестантского костюма. Сейчас решается вопрос об установке в камерах холодильников и телевизоров.
-- Многие рвутся работать, -- объясняет начальник тюрьмы Сергей Бякин. -- Во-первых, деньги нужны. Администрация высчитывает 50 процентов заработка за питание и коммунальные услуги, а остальные переводятся на лицевой счет заключенного. На эти деньги можно купить продукты в тюремном магазине (растительное масло, лук, конфеты, консервы). Те, кто дорожит семьей, будут иметь возможность отправлять домой денежные переводы, чтобы материально поддержать близких. Ну, а, во-вторых, время за работой летит быстрее.
А еще в тюрьме можно будет получить среднее и даже высшее образование. По проекту, к желающим повышать свой интеллектуальный уровень будут приходить школьные учителя и преподаватели вузов.
В Швеции один заключенный докторскую диссертацию защитил. Его специально возили в университет на защиту. Когда-нибудь такая возможность появится и у нас.
-- Сергей Иванович, публика вам доверена непростая. Бывают ли здесь нарушения дисциплины?
-- Бывает, заключенные ссорятся между собой, иногда пререкаются с контролером. Но мы для того здесь и работаем, чтобы не допускать такого. Серьезные провинности случаются редко. Например, один из новоприбывших отказался подниматься и убирать в камере. За что и был наказан десятью сутками карцера.
-- А что представляет собой карцер?
-- Одноместная камера размером 2 на 2 метра. Питание -- такое же, как и для остальных осужденных, трехразовое. Разница лишь в том, что койка на день пристегивается к стене, а наказанного переодевают в другую одежду с надписью на спине «Карцер». Вот и все. С нашими заключенными постоянно работает психолог. По результатам тестов составляет рекомендации для сотрудников, как правильнее себя вести с тем или иным арестантом. Когда приезжали наши коллеги из Швейцарии, они были удивлены тем, насколько хорошо и даже сочувственно относятся охранники к заключенным. У них этого нет.
900Читайте нас у Facebook
