Не поверив в официальную версию смерти заслуженной артистки усср галины ноженко, ее сестра добилась эксгумации трупа, доказавшей, что прима одесского драмтеатра была… Убита
Внезапная смерть в ноябре прошлого года заслуженной артистки УССР, примы Одесского русского драматического театра Галины Ноженко ошеломила ее родственников и коллег. То, что она умерла, по заключению врачей, от ишемической болезни сердца, не вызвало сомнений лишь у тех, кто не знал Галину Ивановну лично. Однако сестра 74-летней артистки по отцу Лидия Ивановна Говорухина-Ноженко, потребовав дополнительной проверки фактов, связанных со смертью Галины Ивановны, настояла на проведении эксгумации. И оказалась права: судмедэксперты, проводившие вскрытие, установили, что Галина Ноженко была задушена. В совершении преступления прокуратура Жовтневого района Одессы подозревает ее 43-летнюю сиделку В. , против которой на днях было возбуждено уголовное дело.
«Потребовать вскрытия я решила после того, как явившаяся моему мужу во сне Галя сказала, что ее убили»
-- То, что сестру убили, я поняла, как только узнала о ее неожиданной смерти. Нашим же правоохранителям потребовалось полгода, чтобы это понять, -- говорит Лидия Ивановна. -- Я буквально забросала своими письмами Генпрокуратуру и Администрацию Президента и только после этого добилась проведения вскрытия, результат которого меня не удивил. Удивило то, что уголовное дело возбуждено по факту неумышленного убийства.
Лидия Говорухина-Ноженко -- единственная родственница Галины Ноженко, но даже с ней актриса поддерживала отношения крайне редко, а в последние полгода они и вовсе не виделись. И все же Лидия Ивановна считает своим долгом добиться объективного расследования.
-- Сиделка появилась у Гали, когда нас с мужем в городе не было, -- с мая по ноябрь прошлого года мы жили на даче под Одессой, -- рассказывает Лидия Ивановна. -- Приехав домой 6 ноября, я тут же позвонила Гале и только тогда узнала о том, какая с ней приключилась беда в мое отсутствие, -- сестра зацепилась за ковер в комнате, упала, сломав при этом шейку бедра. Мой муж, приезжая в Одессу, созванивался с ней. Он знал о том, что Галя прикована к постели, но мне не сказал. Пожалел, потому что я инвалид II группы и у меня больное сердце. К тому же, в последнее время у нас с сестрой были очень непростые отношения, хотя до этого мы ходили к друг другу в гости по праздникам и просто так. Сейчас, возможно, кто-то осуждает меня, мол, сестра была больна, а ухаживал за ней чужой человек…
В детстве мы друг друга не знали -- познакомились только после смерти отца. Я знала, что в Одессе у меня есть сестра-актриса, и, вернувшись из Венгрии, где мы с мужем прожили несколько лет, разыскала ее. Мне было уже за 30, а Гале -- почти 50. Она уже была известной актрисой, успела дважды побывать замужем (первый ее муж -- второй секретарь Крымского обкома Компартии Украины Андрей Коровченко, второй -- директор Одесского драмтеатра Флор Томашевский. -- Авт. ). Впервые переступив порог нашего дома, Галя воскликнула: «О! Теперь я вижу, ты -- моя сестра!». Высоким ростом и статью мы обе были похожи на отца.
Своих детей у Гали не было, но был приемный сын, усыновленный ее первым мужем. Работая в Крымском обкоме партии, Андрей Григорьевич часто ездил в командировки по полуострову. Иногда его сопровождала Галя. Однажды, проезжая мимо какого-то крымского села, они увидели стоящего на обочине мальчика. Галин муж остановил машину и вышел поговорить с ребенком, узнать, где его родители. Мальчика звали Володей. Ему тогда было около 8 лет. Оказалось, что кроме бабушки, живущей в том селе, у него никого нет. Тогда Коровченко, с согласия жены, решил забрать ребенка и усыновить. Так они и сделали. К сожалению, Андрей Викторович вскоре умер, а после его смерти Галя, насколько я знаю, не сильно заботилась о мальчике, и уже через несколько лет у Володи стали возникать проблемы с милицией. В последние же годы Галина и вовсе не поддерживала с ним никаких отношений.
После обоих мужей сестре досталось солидное состояние: две квартиры в Одессе (на ул. Тенистой и на ул. Ришельевской), гараж в центре города, дача в Аркадии. Да и сама сестра любила окружать себя роскошью. Квартира на Ришельевской была, как музей: богатая обстановка, на стенах -- прекрасные Галины портреты, писанные маслом…
Мне понятно, что заставило сестру нанять сиделку, -- меня в городе не было, а лежачая больная, конечно же, нуждалась в постоянном уходе. Позже за ней закрепили социального работника от Красного Креста. А когда дела пошли на поправку, ее стал навещать еще и массажист. Обо всем этом Галя рассказала мне по телефону. Мы договорились встретиться на следующий день у нее дома. Через три часа после нашего разговора сестра перезвонила мне еще раз. Она была в хорошем настроении, рассказала, что понемногу стала ходить на костылях. Еще сказала, что собирается менять сиделку, потому что та приворовывала… И в этот же вечер с ней случился «сердечный приступ».
Представьте, какой у меня был шок, когда на следующее утро мне позвонили из театра и сообщили о Галиной смерти. Я не могла в это поверить. Наскоро одевшись, приехала к ней на Ришельевскую. Квартира сестры была похожа на проходной двор. Кроме сиделки, открывшей мне дверь, в двухкомнатной квартире находились еще трое незнакомых мне людей. А в углу спальни я заметила большой полиэтиленовый кулек с окровавленными тряпками. Я спросила у сиделки: «Где Галя?». Оказалось, что тело уже увезли в… частное похоронное бюро «Декор», а похороны и поминки состоятся послезавтра. В театр ее привезли рано утром. Лицо сестры было слегка подпухшим, а рот, как мне показалось, был полон крови… Мужчина, назвавшийся Василием Харько, сиделка, еще какие-то люди, которых никто не знал, заплатили баснословные деньги за поминальные столы…
Вскоре после смерти Галины моему мужу приснился сон. Будто Галя сидит в кресле напротив нашей кровати и кричит на него, мол, что же вы ничего не делаете, меня-то убили. Утром Петр рассказал мне об этом, и я начала писать во все инстанции и требовать проведение вскрытия. Я хотела до выяснения всех обстоятельств также опечатать квартиру и имущество сестры, но у меня ничего не вышло. Более того, сейчас я даже не знаю, где и у кого находятся наши семейные фотографии!
За месяц до смерти актриса передала сиделке генеральную доверенность на проведение любых операций с ее квартирой
После разговора с Лидией Говорухиной я попыталась воссоздать картину событий той ночи, когда умерла Галина Ноженко, и направилась к участковому терапевту, констатировавшей смерть артистки. Галина Чиндина встретила меня настороженно и говорить о том дне согласилась неохотно:
-- Около девяти часов утра, когда мое дежурство в поликлинике только началось, сюда пришли представители похоронного бюро «Декор»(?!) и проводили меня к умершей, -- рассказала она. -- Я провела наружный осмотр тела. Внешне следов насильственной смерти не было. Кроме того, мне сказали, что ночью к Ноженко приезжала «скорая». Основываясь на записи в медицинской карточке покойной и на результатах осмотра, проведенного мною лично, я констатировала смерть Ноженко от ишемической болезни сердца. (Трещина в подъязычной кости обнаружилась только после вскрытия, и вполне вероятно, что Чиндина могла ее не заметить. -- Авт. ).
По словам следователя прокуратуры Юрия Тубычко, расследующего это дело, на допросе сиделка призналась, что в тот вечер Ноженко якобы потребовала у нее бутылку водки и сама же ее выпила. После этого Галине Ивановне внезапно стало плохо с сердцем. Ее трясло, она стала задыхаться. Пытаясь оказать актрисе первую медицинскую помощь, В. начала трясти ее за плечи и бить по щекам. О том, что это могло стать причиной смерти, сиделка даже не подозревала. Этим, видимо, объясняется тот факт, что она не рассказала о своих действиях ни приехавшей «скорой», ни участковому врачу, констатировавшему смерть от «ишемической болезни сердца». Сейчас сиделка находится на подписке о невыезде. По словам Ю. Тубычко, избирать для нее более строгую меру пресечения нет смысла. По мнению следователя, признаки умышленного убийства в ее действиях пока не обнаружены. Самый сильный аргумент следователя -- отсутствие мотива преступления. (Отсутствие личных вещей актрисы, денежных сбережений следствие, видимо, не смущает. -- Авт. ) Согласен с мнением подчиненного и прокурор Жовтневого района Григорий Пимонов:
-- Еще за месяц до смерти актрисы В. получила от ее имени генеральную доверенность на проведение любых операций с квартирой на Ришельевской, которой тут же воспользовалась: квартиру в центре города она продала, а Галина Ноженко должна была, по ее словам, переселиться к ней в поселок Котовского. (Но где же деньги от продажи квартиры? Ведь генеральная доверенность -- это не передача права собственности, а поручение распорядиться ею в интересах доверителя. -- Авт. ). Убийство с умыслом подразумевает мотив, и расследование сейчас выясняет был ли он у сиделки.
Там же, в прокуратуре, мне повстречалась и сама сиделка. Женщина, не лишенная вкуса к жизни, явилась туда по приглашению следователя вместе со своим адвокатом. Правда, разговаривать с корреспондентом «ФАКТОВ» В. до окончания расследования отказалась.
После имущественных перетасовок актриса, по сути, осталась бездомной
Внушительных размеров дом на Ришельевской, в котором жила Ноженко, расположен почти идеально -- с одной стороны окна квартир выходят на оживленную центральную улицу, с другой -- в тихий зеленый двор, зайти в который можно через помпезную арку. Поднявшись на третий этаж, я позвонила в квартиру N 28, где раньше жила Галина Ивановна. Дверь никто не открыл. По словам соседей, там давно уже идет ремонт -- квартиру купили «крутые» (по самым скромным оценкам, квартира в этом районе стоит не менее 20 тысяч долларов).
В этом же доме находится и Вторая одесская государственная нотариальная контора, куда я тоже решила заглянуть. Заведующая конторой Людмила Гурьянова сообщила, что никаких операций с движимым и недвижимым имуществом актрисы контора не проводила. Правда, из других источников «ФАКТАМ» стало известно, что женщина, работавшая у Галины Ивановны сиделкой, трижды вызывала нотариуса к своей подопечной. Однако каждый раз актриса отказывалась подписывать какие-либо документы. Нотариус ушла, оставив Ноженко пустой бланк договора пожизненного содержания -- на тот случай, если она действительно захочет его заполнить. За месяц до смерти Ноженко таки оформила, правда, не договор пожизненного содержания, а генеральную доверенность на имя В. Сиделка, воспользовавшись ею, вскоре продала квартиру на Ришельевской, в которой проживала актриса. А еще раньше Галина Ивановна оформила договор дарения другой своей квартиры (на ул. Тенистой) некоему Василию Харько и завещала ему часть своего имущества. Заслуженная артистка УССР, бывшая жена второго секретаря Крымского обкома КПУ после всех этих имущественных перетасовок фактически осталась на улице.
Зато перед самым окончанием полугодичного срока, определенного для подачи заявления на право наследования в нотариальную контору к Гурьяновой явился гражданин Харько и предъявил завещание, по которому ему отходила также и часть имущества актрисы. Л. Говорухина-Ноженко при этом не получила после смерти сестры ничего.
Проверка, проведенная милицией, никаких нарушений при оформлении указанных документов не обнаружила.
В свое время «первая леди» Галина Ноженко ездила на охоту в сопровождении Иосифа Броз Тито
В Одесском русском драмтеатре имени А. Иванова, на сцене которого Ноженко играла почти 30 лет, были явно удивлены неожиданным приездом журналиста, но охотно согласились рассказать о Галине Ивановне.
-- О вздорности характера Ноженко в театре просто легенды ходили,-- вспоминает актриса Ирина Раева. -- Но к ее капризам все в театре относились с юмором: это же Галя! Ей все прощали. На сцене Симферопольского драмтеатра (там она работала с 1956 по 1966 год) Ноженко окрестили «первой леди». А на охоту она ездила в сопровождении Броз Тито (президент СФРЮ с 1953 по 1980 гг. -- Авт. ) После смерти первого мужа Галя вернулась в Одессу, начала играть в нашем театре. Преимущественно в спектаклях «плаща и шпаги». С 1986 года Ноженко перешла на разовые роли в театре, но через некоторое время сама же от них отказалась. Те, кто навещал ее дома, рассказывали, что Галина Ивановна стала выпивать. В основном из-за депрессии, которую она переживала после ухода из театра. Возможно, из-за одиночества…
-- Таких актрис и женщин, какой была Ноженко, больше нет. Редкая красота и артистический талант выдвигали Галину Ивановну на первые позиции, -- продолжает актер и заведующий труппой Николай Величко. -- Ноженко любила риск. Однажды ей самой пришлось ехать в Новосибирск, «смотреть» режиссера Константина Чернядьева. Он, бывший одессит, тогда поднимал местный театр, а у нас в театре как раз не было постановщика, и наш директор предложил Гале поехать в Россию, оценить работу Константина… Известием о ее смерти мы были просто потрясены, а наш директор, кроме того, был неприятно удивлен еще одним обстоятельством: впервые была нарушена театральная традиция -- люди, хоронившие Ноженко, отказались от нашей помощи и хоронили за свой счет, что, в принципе, делать было, как нам кажется, не принято. Когда Галю привезли в театр, нам бросилась в глаза ее одежда. Ноженко всегда носила красивые элегантные вещи, а хоронили ее в несвежего вида костюмчике…
Наталья Недзведская, гример театра, более 30 лет была подругой Ноженко:
-- Задолго до смерти Галины Ивановны произошел в общем-то необычный случай -- кто-то распространил известие о ее смерти. Сказать такое намеренно никому из сотрудников театра и в голову не пришло бы. Мы заволновались, позвонили Ноженко, которая была жива, здорова и о-очень удивилась такой «шутке». Вообще, плохо представлялось, чтобы такая женщина могла так рано умереть. В свои 74 года выглядела она лет на 20 моложе. Галина Ивановна любила, чтобы все в ней было идеально -- от маникюра до прически. Кто ухаживал за Галиной Ивановной, когда она лежала с переломом ноги, я не знаю. Один раз, буквально в дверях, столкнулась с каким-то Василием, седоватым мужчиной лет 50-ти, у которого при себе была бутылка водки. Кажется, он был соседом Галины Ивановны по даче. Второй раз его видели уже на похоронах. Он за все и платил.
После того как Ноженко не стало, в узком кругу еще долго муссировались различные слухи, домыслы. Со временем сотрудники театра пришли к выводу, что все равно никто не узнает, как все было на самом деле.
Собирая эпизоды из жизни актрисы, воспоминания ее друзей и родственницы, замечаешь: ее портрету не достает каких-то существенных штрихов. Пока не удалось установить, какое место в этой истории и в жизни Галины Ивановны занимал В. Харько, и как случилось, что деньги, вырученные сиделкой от продажи имущества актрисы, канули в Лету.
P. S. В архивах театра мне помогли разыскать несколько рецензий, опубликованных в 60-70 годы -- в период творческого подъема Ноженко. В одной из них какой-то театральный критик так написал об игре Галины Ивановны в спектакле по пьесе М. Горького «Зыковы»: «… Ноженко дает почувствовать всю боль, которую переживает София, вспоминая страдания, ставшие платой за ее богатство»…
P. P. S. Когда верстался номер, стало известно, что обвинение в неосторожном убийстве, предъявленное сиделке, может претерпеть некоторые изменения. Прокуратура Жовтневого района Одессы рассматривает вопрос о возбуждении уголовного дела по статье «Умышленное убийство». Как говорится, no comment…
806Читайте нас у Facebook
