«Когда я позвонила пожарным, мой голос дрогнул: «В горящей хате остался ребенок!»
Из Шишаков в Полтаву мы с Валентиной Пономаренко едем вместе. Я возвращаюсь домой из командировки, а она спешит к сыну в областную детскую больницу.
— Хочу, чтобы Леша увидел меня и не волновался, — поясняет Валентина, находя в себе силы шутить. — Ему только вчера сказали о пожаре в нашем доме. Вид у меня, конечно, еще тот — чужая сумочка, чужой телефон, подаренное чужой женщиной платье… Только шлепанцы свои — сегодня купила на базаре самые дешевые. Вся обувь сгорела, семья босой осталась. Но, слава Богу, живы.
«Сына выпишут из больницы, а дома у него нет…»
Не зря говорят: пришла беда — отворяй ворота. Двадцать восьмого мая шестнадцатилетнего сына Валентины Пономаренко сбила машина. Поздно ночью паренек с другом возвращались с дискотеки, устроенной в местной гимназии по поводу выпуска одиннадцатиклассников. Ребята шли по обочине, когда сзади на них налетел «Фольксваген». Лешин друг успел отскочить, а Алексея от удара подбросило вверх. Перевернувшись в воздухе, он сначала упал на крышу автомобиля, после чего приземлился.
— Я всегда была уверена в своем ребенке, поэтому не волновалась за него, даже не связывалась с ним по телефону. Просто почему-то в ту ночь не спалось — до трех часов ворочалась, — вспоминает 45-летняя учительница музыки в средней школе Валентина Пономаренко. — А в три двадцать случилось несчастье с сыном. Мне позвонили уже из больницы. «Ничего страшного, как будто с велосипеда упал. Сейчас полежу минут двадцать, и пойдем домой», — успокаивал меня сын, когда я прибежала к нему. Сам весь в пыли, из уха кровь течет… Успокоил и тут же потерял сознание. Потом, уже в Полтаве, куда нас отправили на «скорой», врачи сказали мне, что Леша родился в рубашке — обычно в таких случаях люди редко выживают. А если выживают, то становятся калеками. Алексей «отделался» черепно-мозговой травмой и разрывом барабанной перепонки.
Восьмого июня, когда в семье случилось еще одно несчастье, мальчик находился в больнице и до поры до времени о пожаре ему не рассказывали — щадили психику.
— В общем, сынок, в нашей хате жить пока невозможно, в ней сильно воняет гарью, — как можно мягче объяснила подростку мама, не вдаваясь в подробности.
Поэтому Леша еще не представляет, что, хотя его комната и уцелела, дома у него, собственно, нет… Остатки хаты охраняют лишь дворняга Барон, который после пожара совсем перестал лаять, да два кота, облюбовавшие обгоревший диван.
Валентина вместе с гражданским мужем Олегом и девятилетней дочкой Ксюшей ютятся теперь в спальне двухкомнатной квартиры ее сестры Надежды Беленькой, с которой живет и взрослый сын. После выписки Алексея из больницы здесь станет еще теснее.
— В тесноте, да не в обиде, — успокаивает всех Надя, тоже преподаватель музыки. — Мы с Валей всегда помогали друг другу. Главное, что все живы и уже более-менее здоровы. А с проблемами как-нибудь справимся.
«Ничего не соображая, я взяла поливочный шланг и пыталась самостоятельно загасить пожар»
Что стало причиной возгорания в доме Пономаренко, эксперты еще точно не установили. Подозревают короткое замыкание в холодильнике, стоявшем на веранде. Именно отсюда начал распространяться огонь, отрезав спящим людям путь к спасению.
— Я всегда очень боялась дыма, — рассказывает Валентина. — Поэтому, учуяв его среди ночи, заволновалась. Форточка была открыта, и я сначала подумала, что возле соседской автоколонны что-то сжигают. Выглянула в окно — а там за дымом ничего не видно. Но откуда он идет, не пойму. Открыла дверь спальни и отпрянула — меня обдало жаром. Включаю свет, чтобы рассмотреть, в чем дело, а света нет. Хорошо, что рядом на окне возле кровати лежал мобильный телефон — утром собиралась ехать к Леше в больницу и выставила на нем будильник. Посветила телефоном, но сквозь клубы черного дыма все равно ничего не увидела. Стало тяжело дышать — как будто кто-то перекрыл мне воздух. Только тогда разбудила мужа. Олег выбил половину окна и выскочил на улицу. Я выбила вторую. До сих пор удивляюсь — нигде ни царапины не осталось. А вот муж сильно порезал ноги стеклом. Бросился сначала к окну спальни, в которой спала дочка. Но разбить его не смог. Вернулся ко мне и упал — у него закружилась голова. Попросил влажную тряпку, а я с испугу вообще не соображу, что мне делать. Взяла поливочный шланг, который лежал возле колодца, — была уверена, что сумею загасить огонь, который вырывался из входных дверей нашей хаты. Между створками дверей была небольшая щель, и я начала лить туда воду. Но тут шланг разорвался…
Валя признается: она не сразу решилась позвонить пожарным. Боялась, что ее обвинят… в ложном вызове. Надеялась справиться с проблемой самостоятельно — привыкла всегда полагаться только на собственные силы. И только страх за ребенка, который оставался в пылающем доме, заставил женщину набрать номер спасательной службы 101.
— Я не была уверена, что позвонила, куда нужно, — вспоминает Валентина Пономаренко. — Сначала спросила: «Я туда попала?» Потом говорю: «У меня хата горит». Мне казалось, прозвучало это неубедительно. «В хате находится ребенок!» — добавила уже с дрожью в голосе… Я звала Ксюшу через разбитое стекло: «Доченька, вставай!», но забраться вовнутрь не могла. Слишком узкий был проем, а дубовую раму никак не удавалось сломать. Уже и не надеялась увидеть ее живой…
Валины крики о помощи первой услышала соседка Виктория Воскобойник. Вместе с мужем она бросилась на улицу.
— Валя — в одной ночной сорочке и босая — не своим голосом кричала: «Спасайте ребенка!» — рассказывает бывший участковый милиционер Михаил Воскобойник. — Я тоже растерялся. Начал ломать двойные рамы, чтобы приникнуть в спальню, а они крепкие, не поддаются. Дыма в комнате было полно, он опустился уже ниже подоконника. Посветил фонариком — ничего не видно. Если бы девочка подошла к окну, я бы вытащил ее на свежий воздух, но она не отзывалась… Все, что было в моих силах, — вызвать скорую помощь. Тут как раз и пожарные прибыли.
«Славик у нас ювелир в своем деле»
Хорошо, что от пожарной части до дома семьи Пономаренко рукой подать. Буквально через три минуты после получения тревожного сигнала бригада огнеборцев приступила к выполнению своих профессиональных задач.
— Мать находилась в таком шоке, что даже не смогла толком объяснить, где находится ребенок. «Там, там!» — отвечала невпопад, стоя возле лежащего на траве окровавленного мужчины, — рассказывает 27-летний командир отделения пожарной части Вячеслав Гапусенко. — Только умоляла: «Вытяните мою доченьку». Определив, где находится детская, я вырубил топором двойную раму. И в свете фонарика увидел детскую ножку, торчавшую сантиметров на двадцать из-под кровати. Видимо, малышка, почуяв опасность, решила спрятаться от дыма именно там. Я залез в оконный проем, поймал девчонку за ногу. А она давай брыкаться, упираться! Еле вытащил ее из «укрытия». Передав Ксюшу своему напарнику Максиму Сергееву через окно, сам выбрался тем же путем. Видимо, свежий воздух как-то подействовал на ребенка, но девочка стала так выгибаться, что я даже испугался. К счастью, в ту минуту подъехала «скорая», и всех потерпевших увезли в больницу. Врачи, знаю, сказали: жизнь ребенка держалась буквально на волоске. Опоздай помощь на две-три минуты, и спасти девочку не удалось бы.
Справиться с огнем для профессиональных пожарных было, как говорится, делом чести. Уже позже, в ходе беседы с погорельцами, Вячеслав обмолвился, что, зайдя на пылающую веранду, он сбросил горевшую крышку погреба, не дав пламени распространиться на крышу строения. А воду с напарником старались расходовать очень аккуратно, чтобы не испортить того, что можно было сохранить. Поэтому и Алешина спальня, и спальня взрослых, и ванная, и даже пианино, стоявшее в гостиной, уцелели. А вот спальня Оксанки практически вся выгорела — она находилась рядом с коридором.
— Да Славик у нас с детства пожарный! — улыбается Михаил Воскобойник. — Он, можно сказать, ювелир в своем деле.
— Я ж вырос среди пожарных, — объясняет Вячеслав. — Жили мы через дорогу от пожарной части. Сколько помню себя, все время пропадал у «соседей». Меня и на выезды нередко брали… А после армии предложили работу. Ну я не отказался. И вот уже восьмой год работаю.
Кстати, у Славы есть одна особенность — накануне важных событий ему снится работа. Во сне он обычно кого-то спасает, хотя и не всегда удачно. За день до пожара в доме Пономаренко Вячеславу приснился утопленник. К счастью, реальность оказалась иной.
— Мы хотим через газету поблагодарить всех людей, которые поддержали нашу родню в трудную минуту, — говорит Надежда. — И спасателей, и врачей, и Валиных соседей по улице, которые организовали сбор денег. Поселковый совет тоже не остался в стороне — депутаты уже решили перечислить определенную сумму на Валин счет.
— Ой, да мне неудобно даже на улицу выходить — все расспрашивают, сочувствуют, — смущается Валентина. — И практически каждый готов помочь, чем может. Раньше школьники и педагоги для Лешиного лечения деньги собирали, а теперь коллеги обещают организовать субботник и вычистить все в хате. Кто одежду несет, кто еду… Честно сказать, даже предположить не могла, что люди так близко к сердцу воспримут нашу беду. Поначалу, когда все случилось, я за голову хваталась: как же мы справимся? А сегодня понимаю: я не одна, и вместе не так страшно.
На встречу со своей «крестницей» Вячеслав Гапусенко тоже пришел не с пустыми руками. Принес ей сок, фрукты, шоколад. Веселая круглолицая девочка с двумя косичками прижалась к нему, как к родному. О том, что с ней случилось несколько дней назад, Оксанка не помнит. Зато знает, что дядя Слава спас ей жизнь.
Фотографируя их для газеты, прошу Вячеслава взять девочку на руки.
— Ух ты, какая тяжелая! — ставя «ношу» на землю после съемки, выдыхает молодой мужчина. — А мне казалось, когда выносил тебя из огня, что ты легкая, как пушинка…
P.S. До налаживания нормальной жизни семье, которую постигло несчастье, еще далеко. Поэтому Валентина будет рада любой помощи. С ней можно связаться по телефону (099) 241-21-36.
887Читайте нас у Facebook
