«Я сказала медсестре, что до конца жизни она будет засыпать и просыпаться, видя перед собой лицо моего сына, которого погубила»
Врачебная халатность и профнепригодность некоторых «людей в белом» давно уже стали притчей во языцех. На эту тему есть масса анекдотов, а комедийный сериал о незадачливых интернах пользуется бешеной популярностью. Но бывают случаи, когда становится совсем не до смеха. В селе Прибужаны Каменка-Бугского района Львовской области во время партии в настольный теннис одному из игроков, 21-летнему Юре Литвину, стало плохо. Приехавшая по вызову перепуганных ребят, игравших с Юрием, фельдшер Оксана Малинина (имя и фамилия изменены) не посчитала нужным даже подняться на второй этаж и осмотреть больного, а лишь приказала мальчишкам: «Несите его вниз». При этом не позволила им взять носилки! По дороге в больницу, в карете «скорой», фельдшер отказалась приводить в чувство молодого человека. Впоследствии она уверяла всех, что к моменту приезда врачей пациент уже умер. Очевидцы трагедии утверждают: Юра все это время был жив. Умер он только в приемном отделении больницы, так и не дождавшись медицинской помощи.
«Уходя на эту злосчастную игру, Юра побрился и оделся в нарядный свитер. «Жениться, наверно, собираешься», — пошутил я»
— Мой младший сын за всю жизнь не взял в рот ни анальгина, ни валидола, — Ольга Литвин, интеллигентная женщина в траурном черном платке, приглашает меня в гостиную небольшого двухэтажного дома. На серванте, на самом видном месте, стоит большой портрет красивого юноши с умными голубыми глазами. В уголке фотографии — черная лента. — Слышать от врачей, что у Юрчика была неизлечимая болезнь, мне совершенно дико. Это был крепкий, абсолютно здоровый парень, спортсмен. Никогда даже ангиной не болел. На скутере гонял, бегал, в футбол и хоккей играл до седьмого пота. Не курил, не пил. Разве что бутылку пива на троих ребят могли выпить. В начале марта они с друзьями в сауну ходили, а потом, распаренные, прыгали в ледяной ставок. Я бы еще поняла, если бы в тот момент у него от перепада температур сердце схватило, но не от игры же в настольный теннис!
* «Слышать от врачей, что у нашего сына была неизлечимая болезнь, совершенно дико, — говорят родители Юры Литвина. — Он за всю жизнь не взял в рот ни анальгина, ни валидола»
— В тот день Юра раньше обычного пришел с работы, — вступает в разговор Богдан Емельянович, отец погибшего парня. — Поел, поблагодарил маму и начал быстро собираться. Оделся в нарядный белый свитер в мелкую крапинку, побрился, еще просил меня подбрить ему шею, чтобы аккуратнее прическа смотрелась. «Сынок, ты, наверное, жениться сегодня собираешься», — подтрунивал над ним я. Юра только засмеялся. На самом деле ни он, ни его старший брат Рома, хоть ему уже 26 лет, семьей обзавестись не успели. И не особо рассказывали нам с матерью о своих увлечениях. Может, Юра и был влюблен в кого-то, но мы не знали.
— А мужем был бы золотым, — вздыхает Ольга Павловна. — По хозяйству все умел делать, а про кухню я вообще молчу! Мало того что младший сын окончил кулинарный техникум, так он с детства обожает готовить. Таких котлет, тортов, пирожных никто больше не умел сделать. Слова грубого никогда не слышали от Юрчика. Всю зарплату он приносил мне, и мы с отцом всегда старались, чтобы сыновья ни в чем нужды не знали. А с братом они как дружили! Все вместе делали. Рома даже если мог что-то сам починить или сделать, все равно всегда звал: Юрка, пойди, подержи. Такое чувство, что наше счастье кому-то поперек горла стало. Дома пусто теперь. У меня жизнь кончилась. Еще существую только потому, что так надо, — опускает голову убитая горем мать.
За две недели до трагедии Ольге Литвин приснилось, будто у нее во дворе выросли молодые вишневые деревья, густо усыпанные плодами. Когда же она начала поспешно есть одну за другой спелые ягоды, младший сын остановил ее: «Мама, вам нельзя столько вишен кушать». Проснулась женщина в холодном поту: в народе говорят, что вишневые деревья снятся к несчастью и смерти близких. Удостовериться в правдивости поверья семье Литвин пришлось на собственном опыте: такой же сон когда-то снился Ольге Павловне накануне смерти ее свекрови.
— Я после этого сна долго не могла прийти в себя, — вспоминает женщина. — Все говорила сыновьям, чтобы берегли себя, были осторожными на дороге. Но, конечно, и подумать не могла, что беда может подстерегать моего Юрчика за теннисным столом.
— В тот вечер мы играли в пинг-понг вчетвером, — рассказывает «ФАКТАМ» один из очевидцев трагедии Василий Илькив. — Я был с Юрой в паре. Мы выиграли первую партию и как раз начали вторую. Юрка подавал, замахнулся ракеткой и… упал. Вот ни с того ни с сего. Грудью повалился на наш самодельный стол и перевернул его. Сполз на пол и потерял сознание. Мы перепугались страшно, кинулись к нему. Сразу вызвали «скорую». Диспетчер сказала, что машина выехала, я побежал встречать ее на перекрестке, но врачей не было. Десять минут, пятнадцать, двадцать… Тогда мы позвонили опять. А еще сообщили родителям Юры, что стряслась беда.
— Я в это время был с Юрой, — добавляет второй из ребят, Иван Семкив, высокий парень с копной светло-рыжих волос. — Вспомнил уроки по охране здоровья и стал делать ему непрямой массаж сердца. Он, не приходя в сознание, вырвал. Пульс у него был, он хорошо прощупывался. Дышал Юра прерывисто, а когда перестал, я сразу стал делать искусственное дыхание. Могу сказать однозначно: когда через полчаса после первого звонка приехала «скорая», наш друг был жив.
«Санитарка безразлично накрыла сыну лицо белой простыней… К нам так никто и не подошел»
- Дом, где мы с ребятами играли в настольный теннис, принадлежит родителям Вани Семкива, — вносит ясность третий из друзей, Роман Жукевич. — Там никто не живет, и мы поставили на втором этаже стол для пинг-понга. Когда приехала «скорая», мы спустились встретить ее. Фельдшер вышла из машины, спросила, где больной. Узнав, что он на втором этаже, сказала нам… нести его вниз.
— Я к тому времени уже находился рядом с сыном, и такое поведение медсестры меня просто возмутило, — говорит отец Юры Богдан Емельянович. — Требовал, чтобы она осмотрела пациента, может, сделала какой-то укол. В конце концов, хоть носилки дала! Но шофер «скорой» сказал, что носилок на второй этаж никто не даст. Мы, опасаясь за жизнь сына, вынуждены были нести его вниз на руках.
— Когда я увидела, как моего Юрчика тянут вниз, его голова болтается, а медики пальцем о палец не хотят ударить, у меня перед глазами потемнело, — вспоминает Ольга Литвин. — Я стала умолять фельдшера о помощи, но та и ухом не повела. Сказала положить Юру на носилки. Мы с мужем присели рядом, и я, коснувшись ноги сына, отчетливо почувствовала пульс! Но при этом никаких других признаков жизни Юра не подавал. «Да сделайте же что-нибудь, — взмолилась я. — Хоть осмотрите. Может, нужна капельница, укол, еще что-то!» «Мы едем в больницу», — невозмутимо отвечала Малинина раз за разом. Когда сына занесли в приемное отделение, я ожидала, что его тут же повезут в реанимацию или на операцию, предпримут какие-то действия. Но носилки, на которых он лежал без сознания, просто поставили в коридоре на полу… и все. Малинина прошла в коммутатор, где принимают вызовы, и стала листать журнал мод. Я видела это своими глазами! В заключении мы потом прочли, что смерть Юрия Литвина констатировала врач-реаниматолог, но этого и близко не было. Сначала мимо прошли две медсестрички, над чем-то смеясь. Я кричала, звала, умоляла, требовала — все впустую. Потом спустился наш знакомый терапевт, подошел к носилкам и, увидев, что у Юры уже начали синеть губы, сказал, что сосуды мозга отмирают за три минуты. После этого санитарка безразлично накрыла сыну лицо белой простыней… К нам так никто и не подошел.
*С того трагического дня друзья Юры больше не подходят к теннисному столу. Единственную игру они провели на девять дней памяти своего товарища
На похороны Юры Литвина собралось чуть ли не все село. В Прибужанах таких проводов еще не видели: только в церкви люди, желающие попрощаться с телом, стояли в очереди около часа. Ни у кого не укладывалось в голове, как здоровый жизнерадостный парень, которому через одиннадцать дней должно было исполниться 22 года, вдруг умер. Друзья, которые уже успели собрать деньги и купить Юре дорогую удочку ко дню рождения, не согласились везти покойника на кладбище на автобусе и несколько километров несли гроб с телом товарища на своих плечах.
— И каждый спрашивал «Что случилось?» — говорит Ольга Павловна. — А мы не знаем, что сказать. Врачи уже пустили слух, что это ребята неправильно делали Юре искусственное дыхание и он захлебнулся рвотными массами. Но судмедэксперт позже говорил следователю, что мальчишки правильно оказывали первую медицинскую помощь, потому что трахеи и легкие у моего сына были чистыми. Вторую версию огласил главврач: мол, это инсульт. Да еще и врал, что у Юры синее лицо было. Не постыдился даже сотен людей, которые на похоронах видели, что мой мальчик лежал в гробу белый-пребелый, без намека на синеву лица. После вскрытия, которое проводил червоноградский патологоанатом, нам выдали справку, в которой было написано, что причина смерти не ясна. Мы пошли в больницу. Не скандалили, не требовали компенсации материальных и моральных затрат, не грозили судом, хотя было ясно, что в смерти нашего сына виновата фельдшер скорой помощи. Просили только об одном: чтобы Малинину уволили из «скорой», где ее не может подстраховать никто из медиков. Я уже не раз слышала, что эта женщина боится поставить капельницу, сделать укол. А может, просто не хочет. Ясно одно: мой сын — не первая и не последняя ее жертва. Главврач больницы сказал, что на Малинину есть уже несколько жалоб. Посоветовал писать и нам. Пообещал принять меры и известить нас. Но, конечно, так ничего и не сделал.
С главным врачом Каменка-Бугской районной больницы Александром Ковальчуком нам удалось поговорить только по телефону. Встретиться с корреспондентом «ФАКТОВ» лично он не захотел, сославшись на занятость.
— А, это вы по тому случаю? — недовольно произнес Александр Ковальчук. — Ну что можно говорить, если мать умершего пациента всегда будет права! «Скорая» приехала сразу, через пять-восемь минут после вызова. Когда Малинина вышла из машины, друзья Литвина уже сносили друга вниз. Так что ничего плохого она не сделала.
— А то, что фельдшер не осмотрела пациента, прежде чем его везти, не оказала вообще никакой помощи, это вы считаете нормальной профессиональной работой медика? — уточняю я.
— Единственной ошибкой медсестры было то, что она везла в больницу труп. Она должна была зарегистрировать смерть пациента в журнале и вызвать милицию или сельского голову.
— Но почему даже в больнице никто не попытался спасти парню жизнь? Ведь и родители, и друзья утверждали, что слышали его пульс!
— Как никто не попытался?! Его принимала реаниматолог Юлия Бакинская. Она и констатировала смерть. Да все равно его бы никто не спас. У Литвина было редкое сердечное заболевание, несовместимое с жизнью. Ну, если уж мать так настаивает, я могу перевести Малинину из «скорой помощи» в больницу.
О «хронических болезнях» младшего сына супруги Литвин узнали лишь из судмедэкспертизы. Заключение экспертов повергло их в шок: поверить в то, что крепкий молодой парень скончался от «острой сердечной недостаточности на фоне экссудативного миокардита, кардиосклероза» было невозможно. Тем более на фирме, где работал молодой человек, каждый год проводился медицинский осмотр. И кардиограмма, которую Юра делал всего за полгода до смерти, показала отсутствие проблем.
— Сотрудница Министерства здравоохранения, прочитав заключение экспертов, сказала, что с таким диагнозом он бы как минимум несколько последних лет задыхался и терял сознание, — говорит Ольга Литвин. — Ничего такого и близко не было. Я подозреваю, что люди в белых халатах пытаются прикрыть друг друга, поэтому и выдумали нелепицу с хронической болезнью сердца.
Увидев, что медработницу, которую родители Юры Литвина считают повинной в его смерти, никто не спешит наказывать, семья парня обратилась с заявлением в прокуратуру.
— Мы отменили решение милиции отказать в возбуждении уголовного дела, — объяснил «ФАКТАМ» прокурор Каменка-Бугского района Михаил Приходько. — Кроме того, обязали медиков провести служебную проверку. Вскоре милиция назначит повторную судебно-медицинскую экспертизу, и тогда можно будет принять окончательное решение, привлекать ли Малинину к уголовной ответственности.
— Я, со своей стороны, тоже очень заинтересован в установлении истины, — прокомментировал ситуацию начальник управления здравоохранения Львовской области Сергей Федоренко. — Согласно моему приказу на днях окончила свою работу специальная комиссия, в составе которой были и патологоанатом, и анестезиолог, и кардиологи, и другие ведущие специалисты. Они ознакомились с медицинской документацией, поговорили с родственниками покойного и пришли к заключению, что Юрий Литвин все-таки умер от не зависящих от действий медика причин, вследствие тяжелых заболеваний. Побеседовать с Малининой членам комиссии не удалось — она в отпуске. Я предполагаю, что фельдшер ничего бы не смогла сделать, даже если бы и оказала первую помощь. Но уволить эту женщину все равно необходимо, об этом я написал главному врачу. Она допустила грубую ошибку: отвезла в больницу покойника, вместо того чтобы вызывать на место происшествия милицию. Если же будет возбуждено уголовное дело и выяснится, что Юрий Литвин был жив на момент приезда «скорой» и погиб из-за ее халатности, судьбу Малининой решит суд.
— За это время мы с мужем на нервной почве похудели больше чем на двадцать килограммов, — вздыхает Ольга Павловна. — Все валится из рук, ничего не хочется делать. Вскоре после смерти Юрчика ко мне приходили врачи районной больницы, и среди них Оксана Малинина. Соболезновали, говорили, что понимают меня. Я сорвалась. «Ты не одного только парня убила, ты всю семью истребила. Теперь будешь до конца жизни засыпать и просыпаться, видя перед собой лицо моего сына, которого ты погубила». Не знаю, будет ли он сниться фельдшеру, но нам он является, и совершенно чудесным образом. Недавно приснился своему старшему брату Роме. Упрекнул его, что тот не берет с собой мобильный телефон. Ромчик ничего никому не сказал, но, собираясь утром в церковь, взял с собой мобильный. Я удивилась: у нас это не принято, прихожане никогда не носят с собой телефонов. Но в тот раз на церковной службе одному молодому парню стало плохо, и он потерял сознание.
Все растерялись, а Рома вызвал «скорую» — у него одного с собой оказалась мобилка. Врачи приехали вовремя, помогли. Дома сын рассказал нам о своем странном сне. Получилось, что наш Юрочка с того света спас парня, который мог погибнуть так же, как погиб он…
1502Читайте нас у Facebook
