«Более десяти экспертиз подтвердили, что я не насиловал свою 11-летнюю крестницу. Но меня продолжают удерживать под стражей!»
21 сентября прошлого года правоохранители задержали 35-летнего Ивана Змисного. Старший следователь Перемышлянского райотдела милиции отрапортовал «наверх» о выявлении «педофила-насильника», постановив привлечь его к уголовной ответственности, поскольку «установлено, что 18 сентября около 24 часов ночи он в своем частном доме изнасиловал 11-летнюю Богдану Бойко (имя и фамилия изменены. — Авт.)«. Подозреваемый категорически отрицает обвинения. Он обратился к «ФАКТАМ» с просьбой разобраться в происходящем и не скрывает свою настоящую фамилию.
«Мне не раз приходилось забирать Богдану к себе в дом, когда ее отец был в очередном загуле»
В городе Перемышляны Ивана Змисного хорошо знают. Как и его отец, он работал пожарным в МЧС.
— Иван добрый и отзывчивый человек, — говорит товарищ Ивана Николай. — И на работе его очень уважали. 17 сентября наградили очередной грамотой. Но, когда Ивана задержали, его тут же уволили задним числом… А семья у него нормальная, вместе с женой воспитывали сына, жили скромно на зарплату госслужащего, Иван ездил на стареньких «Жигулях». Он практически не пьет. Не в его характере искать приключения на свою голову. В общем, обычный галичанин, который много работает и каждое воскресенье ходит в церковь. Нищенская зарплата заставила его жену Галю отправиться на заработки в Италию, Иван сам воспитывал сына.
— Чтобы я сделал такое с маленьким ребенком, да еще со своей крестницей! — возмущается Иван Змисный. — С семьей Бойко мы дружили давно. Всегда им сочувствовали — сельские люди, живут бедно, отец Богданы Василий любит выпить, после чего «воспитывает» жену с дочкой. Мама Богданы отправилась на заработки в Польшу. Наши дети одногодки, им по 11 лет. Вместе росли, вместе ходили в школу. Мне не раз приходилось забирать Богдану к себе в дом, когда ее отец был в очередном загуле. Она ночевала и жила у нас иногда по нескольку дней.
18 сентября меня с родственниками пригласили на праздник в соседнее село Липивцы. Под вечер я вместе с братьями увидел, что крепко выпивший Василий таскает свою дочку за волосы. Я вступился за ребенка. Как могли, успокоили ее отца и, забрав крестницу, уехали в Перемышляны. Дома сын поговорил по телефону с мамой, я приготовил ужин, мы вместе посмотрели телевизор, а потом начали укладываться спать. В доме было прохладно, поэтому Богдана переоделась, надев оранжевый халат моей жены, уехавшей буквально пару дней назад в Италию (как потом оказалось, халат — самая важная для обвинения улика. — Авт.), и отправилась спать. Дети легли на большую кровать, а я — в соседней комнате. Около трех часов ночи (это в своих показаниях подтвердила и Богдана. — Авт.) меня разбудил сын, у которого разболелся зуб. Я дал ему таблетку анальгина. Утром сделал детям завтрак и отправил их в школу. После занятий Богдана опять пришла к нам. Я с сыном и крестницей снова поехал в село к родственникам. Вернулись под вечер, снова вместе ужинали, смотрели телевизор. А на следующий день, после того как дети ушли на уроки, меня по заявлению Богданы об изнасиловании задержали.
Как выяснилось, Богдана опоздала на первый урок. На вопрос учительницы о причине опоздания школьница сообщила: «Папа меня обижал, бил, лез руками под одежду в разные места». Педагог тут же вызвала правоохранителей (следователем был родной сын учительницы, который в тот день дежурил). В райотделе Богдана повторила свои показания, на основании которых за «растление малолетних» задержали ее отца. А затем девочка неожиданно изменила свои показания: «Меня два раза жестоко изнасиловал дядя Иван. Мне было очень больно и страшно!» Странно, но следствие не заинтересовали, казалось бы, элементарные вопросы: как жестоко изнасилованная девочка два дня ходила в школу? Почему на второй день после насилия вернулась к своему обидчику? По какой причине насильником называла то родного отца, то крестного? Даже показания сына подозреваемого никого не заинтересовали.
- Я, папа и Богдана действительно были 18 сентября в селе Липивцы на празднике у наших родственников, — рассказывает «ФАКТАМ» 11-летний Володя. — Вечером пьяный папа Богданы стал бить ее, мой папа это увидел и начал защищать. Дядя Василий схватил бутылку и хотел ударить Богдану по голове, но мой папа успел перехватить его руку, отвел в сторону, успокоил. Потом мы поехали к нам домой. Папа покормил нас. Мы по скайпу разговаривали с моей мамой, смотрели телевизор. Спать с Богданой легли на большой кровати. В три часа ночи я разбудил папу — у меня очень болел зуб. Он дал мне таблетку. Но лучше мне не стало. Так и не заснул, а смотрел телевизор до самого утра. Богдана врет, что мой папа ее трогал. Этого не могло быть. Знаю, я же не спал! Утром папа встал, приготовил всем покушать, а Богдане дал еще капуччино, я не захотел его пить. Потом папа отправил нас в школу.
«Адвокат имеет право снять копии материалов дела, касающиеся подзащитного. Но в Перемышлянах оказался особый, «свой», процессуальный кодекс»
— Как защитник обвиняемого, я заявил следствию: «Чтобы установить истину, необходимо провести комплекс экспертиз», — вступает в разговор львовский адвокат Олег Рудый. — Обвинение с этим согласилось и назначило 12 судебно-медицинских экспертиз, в том числе на ДНК. Одновременно решился вопрос об аресте Ивана. Я поставил вопрос перед прокуратурой: нельзя все строить только на словах потерпевшей, тем более ребенка. Она в силу возраста не несет никакой криминальной ответственности за дачу заведомо неправдивых показаний.
Целесообразно ли в такой ситуации брать под стражу подозреваемого? Скрыться от следствия и влиять на него он не может, упорно настаивает на своей полной невиновности и, как выяснилось, даже не имеет загранпаспорта. Чтобы окончательно поставить все точки над «i», нужно дождаться выводов экспертиз.
Тем не менее, по словам адвоката, Перемышлянский райсуд Львовской области принял решение взять мужчину под стражу. Апелляционный суд Львовской области отклонил протест защитника обвиняемого и оставил в силе решение первой судебной инстанции.
Прошло почти два месяца с момента ареста Ивана, выводов медицинских экспертов все нет, а по закону правоохранителям необходимо продолжить срок нахождения под стражей подозреваемого.
— Это звучит абсурдно, но только за час до заседания райсуда, на котором должен был решаться вопрос о продолжении содержания моего подзащитного под стражей, я случайно узнал, что уже есть выводы судебно-медицинской экспертизы, а следователь их от меня… прячет, — не скрывает возмущения Олег Рудый. — Прибегаю к секретарю суда: «Дайте мне возможность ознакомиться с результатами экспертиз. Я же не видел ни одного документа!» Все записи перед процессом в буквальном смысле слова делал на коленях, потому что следователь не давал мне копий. В цивилизованном мире адвокат имеет право снять копии материалов уголовного дела, которые касаются его подзащитного. В Перемышлянах же оказался особый, «свой», процессуальный кодекс.
Выводы экспертов Главного управления МВД во Львовской области Научно-исследовательского экспертно-криминалистического центра однозначно свидетельствуют о необоснованности обвинений Ивана Змисного. «Девственная плева у пострадавшей не нарушена. При осмотре каких-либо телесных повреждений ни у подозреваемого, ни у пострадавшей не обнаружено».
— Представьте, есть более десятка судебно-медицинских экспертиз, подтверждающих, что я не насиловал свою 11-летнюю крестницу. Казалось бы, для любого правоохранителя это является убедительным доказательством в пользу обвиняемого. Но не для следователей Львовской области! Я и дальше сижу в СИЗО, — говорит Иван Змисный.
Следствие сделало упор на единственной весомой, по его мнению, улике: на халате (том самом, в котором, Богдана ложилась спать в доме Змисных) были обнаружены следы спермы подозреваемого.
— За три дня до произошедшего, 15 сентября, я собиралась из Перемышлян обратно на заработки, — рассказывает находящаяся в Италии жена Ивана Галина, с которой корреспондент «ФАКТОВ» связался по телефону. — Перед самым отъездом у нас с мужем был секс, на мне был домашний халат. Кто ж знал, что его потом наденет наша крестница, а милиция использует для фальсификации уголовного дела в отношении моего мужа? Все это я подтвердила своей телеграммой, направленной во Львовскую областную прокуратуру. Направила им и официальную справку, подтверждающую дату моего пересечения Государственной границы Украины.
«Прокурор упорно не обращает внимания ни на факты, ни на показания, ни на результаты экспертизы»
Однако Перемышлянский райсуд принимает решение продолжить содержание Ивана под стражей еще на месяц. На том основании, что «он обвиняется в совершении особо тяжелого преступления, санкции статьи которой предусматривают лишение свободы на срок от восьми до 15 лет, поэтому есть основания считать, что обвиняемый, находясь на воле, может уклоняться от следствия и суда, выехать за пределы Украины, совершить новое преступление и препятствовать
установлению истины. Обвиняемый находится с потерпевшей в близких родственных отношениях, что позволяет сделать вывод: находясь на свободе, он может оказывать давление на потерпевшую и препятствовать установлению истины».
*В Перемышлянах Ивана Змисного (на фото — с женой и сыном), который работал пожарным МЧС, знают многие, и все отзываются о нем хорошо (фото из семейного альбома)
Ивана Змисного направили на психиатрическую экспертизу. А Апелляционный суд Львовской области… опять отклонил жалобу адвоката. Возможно, судьи надеются, что правоохранители, несмотря на выводы милицейских медицинских экспертов, хоть что-то «накопают» в своем расследовании? А если нет, кто их уволит с работы? Ведь даже после многочисленных оправдательных решений Европейского суда по правам человека в Украине практически никто из правоохранителей не привлекался к ответственности за фальсификацию уголовных дел, а судьи и сотрудники прокуратуры, выносившие ошибочные решения и приговоры, так и остаются на своих должностях.
— Прокуратура контролирует досудебное следствие этого уголовного дела. На данное время оснований для прокурорского реагирования не предусматривается, — утверждают в прокуратуре Перемышлянского района Львовской области.
— Прокурор Перемышлянского района упорно не обращает внимания ни на факты, ни на показания свидетелей, ни на результаты экспертизы, — отмечает адвокат Олег Рудый. — Хотя и начинающий следователь прекрасно знает: полового акта без нарушения девственной плевы не бывает. Даже у взрослой женщины непременно останутся на теле следы изнасилования, что уж говорить о маленькой девочке. Кстати, среди судебных медиков Львовской области бытует выражение: «Изнасилование по-перемышлянски». Это не первое подобное дело в районе. Летом было похожее — «о растлении малолетней», которое закончилось ничем. А до этого еще несколько уголовных дел, которые до сих пор слушаются в судах без каких-либо перспектив в правоте обвинения.
И еще одна трагикомическая деталь: вместе с Иваном Змисным в СИЗО продолжает находиться… родной отец потерпевшей девочки Василий Бойко, в отношении которого тоже возбуждено уголовное дело по статье «Растление малолетней». И тоже только на основании слов потерпевшей 11-летней школьницы.
— Милиция, конечно, проводила судебную психолого-психиатрическую экспертизу девочки, но следствие интересовало всего два вопроса: здорова ли она психически и осознавала ли действия, которые с ней совершали, — объясняет адвокат. — Ответы получены положительные. Однако, когда речь идет о несовершеннолетних, требуются полные психиатрические обследования. Выясняется, например, не попадала ли пострадавшая во время своих заявлений и обвинений под влияние третьих лиц. Не являются ли ее обвинения плодом детской фантазии? Не идет ли речь о какой-либо детской мести? Все это так и не выяснили. Все мои жалобы во Львовскую областную прокуратуру на действия райотдела милиции и районной прокуратуры до сих пор остаются без ответа.
Читайте нас у Facebook
