«Я никогда не видела в Саше инвалида. Потому что верю: придет день, когда он сможет ходить»
Говорят, по-настоящему любят не за что-то, а вопреки. В истинности этой пословицы я лишний раз убедилась, познакомившись с Галиной Степаненко и Александром Расюком с Черниговщины. Она — красивая статная девушка, воспитанная набожными родителями, медсестра. Он — инвалид, работавший раньше крановщиком, грузчиком, строителем и не помышлявший о семье и браке. Он говорит с ней по-украински, она с ним — по-русски. А объединяет их главное: любовь и сила воли. Вопреки предостережениям родителей, насмешкам окружающих и недоумению коллег, Галя и Саша решили соединить свои судьбы. Сначала их ждет роспись в загсе, а в воскресенье — венчание в церкви. «А настоящую шумную свадьбу отгуляем тогда, когда я встану на ноги», — улыбается счастливый жених.
«Прыгнув в воду, я со всей силы ударился головой о дно и почувствовал, как шея с хрустом уходит вбок»
Узнать, где живут влюбленные, оказалось нетрудно. Достаточно было спросить у идущего мне навстречу жителя села Сулак Носовского района Черниговщины о Саше, и мне сразу указали на нужные ворота.
Комната Александра, несмотря на инвалидное кресло и медицинскую кровать с подвешенной трапецией, не напоминает больничную палату. Здесь светло и уютно, а все обитатели дома — и Галя с Сашей, и его мама Лариса Николаевна, и невестка Яна с трехлетним сыном Богданчиком — встречают нас улыбками.
— Я не ропщу на судьбу, — говорит Александр. — Во-первых, не окажись я в больнице, не встретил бы свою суженую. А во-вторых, беда, в которую я попал, заставила о многом задуматься. До этого я жил беспечно. Окончив аграрный лицей, работал в Киеве на стройках — грузчиком, охранником, крановщиком. Деньги платили по нашим меркам немалые, и я, что называется, прожигал жизнь. Гулял с барышнями, выпивал, благо здоровье позволяло. По своей природе всегда был крепким, накачанным, да еще и футболом увлекался. В общем, тратил время не на то, что нужно. Мама говорила, чтобы остепенился, но я только отмахивался. Сейчас понимаю: единственное, что могло заставить меня поменять жизнь, это большая беда. Так и случилось.
В тот день, 5 июня 2011 года, стояла нестерпимая жара. Саша вместе с друзьями возвращался после работы домой. Ребята рыли шахту под скважину для воды и очень устали. Решили искупаться в карьере и немного остыть.
— Я много раз купался в этом водоеме, — объясняет Александр. — И каждый раз нырял. Люблю это делать и, надо сказать, ныряю… нырял хорошо. Конечно, и в тот день, увидев, как сиганули в воду сельские мальчишки, тоже захотел. Дно карьера я знаю отлично и всегда учитываю, что оно неровное — где-то глубже, где-то мельче. Не учел лишь того, что уровень воды из-за жары существенно понизился. В общем, я думал не о том, как подальше запрыгнуть, а как ровнее и красивее войти в воду. Докрасовался… Прыгнул неудачно. Угодил на мелководье. Со всей силы ударился головой о дно и почувствовал, как шея с хрустом уходит вбок. Что случилась беда, понял сразу: ноги отказали. Когда почувствовал, что и руки выбиты из плечевых суставов, промелькнула мысль, что не выплыву. Но жить хотелось так сильно, что я, захлебываясь и глотая воду, все-таки раскачивал тело по направлению к поверхности, барахтался и наконец смог вынырнуть.
Друзья Саши сперва подумали, что он шутит и только делает вид, что тонет. Но, к счастью, Вася быстро сообразил, в чем дело, и вместе с Сергеем кинулся в карьер спасать друга. Вытянув Сашу на берег, ребята уложили его на песок, позвонили отцу товарища и вызвали скорую помощь.
— Каким-то чудом в моих легких не оказалось воды, — удивляется Саша. — Меня даже не откачивали. Но я чувствовал нестерпимую боль в шее и догадывался, что сломал позвоночник. В панике попросил у друзей сигарету, с трудом раскурил ее в бесчувственных пальцах и стал думать о том, как теперь жить.
В Носовском районе медики отказались лечить сложного пациента и направили его в Черниговскую областную больницу. Результаты магнитно-резонансной томографии подтвердили опасения врачей: перелом пятого шейного позвонка с подвывихом и разрыв связочного аппарата. Через три дня нейрохирург Анатолий Андреев провел операцию и вставил вместо сломанного позвонка имплантат.
«Мне, парню, было невыносимо просить молоденьких санитарок вынести за мной утку или покормить из ложечки»
— Я дежурила у сына в больнице, — вытирает слезы Сашина мама, Лариса Николаевна. — Сильно переживала. Я ведь узнала о случившемся последней. Когда сына вытащили из воды, он первым делом сказал друзьям, чтобы мне не звонили. Жалел меня, знал, что у меня слабое сердце. За полгода до этого я похоронила своего младшего сына, 19-летнего Сереженьку. Он после ссоры с женой в отчаянии наложил на себя руки. Осталась полуторамесячная внучка Анечка. Наша семья еще не оправилась от горя — и отец, и Саша, и средний сын Ваня ходили сами не свои. Конечно, и я была все время на взводе. В тот день как раз возвращалась со смены (работаю уборщицей в киевском метро), когда мне позвонил племянник Женя и попросил выйти из маршрутки не в нашем селе, а в райцентре. Сразу почувствовала: с Сашенькой случилась беда. Ох и слез я пролила, увидев его со всеми этими трубочками, капельницами… Спасибо всем, кто помогал тогда моему сыну. И врачам, и сотрудникам метрополитена, которые собирали деньги на лечение. Жена моего среднего сына Ивана Яна ходила по селу, просила соседей помочь, кто чем может. Ведь каждый день сыну, прикованному к постели, нужно промывать мочевой пузырь, пить антибиотики и еще целую кучу лекарств. А специальная кровать с противопролежневым матрасом!.. Все это невероятно дорого.
— Но в больнице я встретил свою любовь, — говорит Александр. — Мне за это время многое пришлось пережить. Вы только представьте — молодому парню просить санитарок вынести за ним утку, поставить мочевой катетер, покормить с ложечки… Да еще, как на грех, вокруг одни молодые девчонки. От собственной беспомощности было так стыдно, слов нет. Мы с соседями по палате, чтобы отвлечься от всего этого, старались поддерживать друг друга анекдотами, болтать, смеяться…
— Когда я приняла смену, медсестры отделения реанимации рассказали мне о трех новеньких пациентах, — вступает в разговор Галя Степаненко. — Причем заметили, что двое из них нормальные, а один вечно всем недоволен, шумный такой, придирчивый. И точно — Сашкин голос еще из коридора был хорошо слышен. Я зашла в палату, уже имея предубеждение против этого нарушителя спокойствия. И мое негативное мнение тут же усилилось, потому что первое, о чем Саша спросил меня, было: «Девушка, почему вы до сих пор не замужем?» Я оторопела от такой наглости, сказала, что отвечу на этот вопрос как-нибудь в другой раз, и поспешила выйти из палаты, чтобы успокоиться.
— Да у Гали на лице было написано, как она одинока, — оправдывается Саша. — А еще я с таким вопросом к ней полез, потому что она мне сразу понравилась, с первого взгляда. Я тут же решил, что… это будет моя девушка.
— Ох, я так злилась на эту беспардонность, — смеется Галина. — Даже проходить мимо его палаты было неприятно. Но когда зашла к Саньке вечером, после работы, и он мне улыбнулся — широко так, искренне, сразу растаяла. Я всегда была очень скрытной, сдержанной, ни с кем из подружек не секретничала, не шушукалась, а тут вдруг села рядом с практически незнакомым парнем и всю свою жизнь, как на ладошке, выложила. И о своих прошлых чувствах, и о том, почему разочаровалась в мужчинах и в свои двадцать девять лет так и не вышла замуж. Саша слушал очень внимательно, ни разу не перебил. С того дня между нами словно протянулась ниточка. Приходила к нему постоянно, в выходные оставалась с ним. Меня все отговаривали от этих отношений — и коллеги, и друзья, и даже Сашина мама.
— Я и сыну своему говорила, чтобы одумался, — разводит руками Лариса Николаевна. — Ведь она красивая здоровая девушка, а он — инвалид. Боялась, чтобы он не поломал ей жизнь. А у самой сердце кровью обливалось, ведь так хотелось видеть сына счастливым!
— Нашлись и доброжелатели, которые звонили моей маме и говорили, что какой-то инвалид пытается попользоваться моей добротой, нашел себе бесплатную сиделку и заморочил ей голову баснями о любви, — усмехается Галя. — Мама, конечно, всполошилась, пыталась убедить меня одуматься. Но я ей ответила, что люблю Сашу и любовь эту из сердца вырвать невозможно. Тогда мама смирилась. А отец неожиданно поддержал меня, сказав, что я уже взрослая и он уважает мой выбор. Я не обращала внимания на едкие вопросы коллег о том, сколько мне приплачивает мой пациент, чтобы я так вокруг него хлопотала. Меня охватило настоящее, глубокое чувство, и я очень ждала того дня, когда Саша наконец скажет мне заветные слова.
— Я тоже полюбил Галю, но не говорил ей об этом, — серьезно объясняет Саша. — Это очень большая ответственность для мужчины: произнося слова любви, ты должен понимать, что можешь дать любимой женщине, какой будет ваша совместная жизнь. Перед выпиской, в августе, я понял, что не смогу жить без Галины, и предложил ей ехать ко мне в Сулак.
— Предложение Санька тоже сделал в своем репертуаре, — смеется Галя. — Когда в палату зашла Лариса Николаевна, он как ни в чем не бывало заявил: «Мама, мы с Галей решили пожениться». Я опешила, но… промолчала. Давно этого ждала, и хоть у меня формально согласия не спросили, что ж мне, спорить, что ли?
Мы сначала просто распишемся, а потом обвенчаемся. Будут только наши родители и ближайшие родственники. Всех друзей и приятелей позовем, когда Саша встанет на ноги и мы сможем отгулять шумную свадьбу. Вот тогда дойдет дело и до свадебных платьев, и до фаты. А пока кольца купили — и хватит.
— Я буду в светлой рубашке и брюках, но костюм, учитывая плохую подвижность, надеть пока не смогу, — рассказывает жених. — Проблема и с обувью — очень болят пальцы на ногах, поэтому обуть туфли нет возможности. Придется жениться в белых носочках. Ничего, понаряжаться еще успею. Главное — встать с инвалидного кресла. Врачи поначалу говорили, мол, с такими травмами на всю жизнь остаются калеками. Но я так хотел ходить, что беспрерывно занимался, разрабатывал почти несгибающиеся руки, так что теперь могу даже сам взять ложку, хотя пальцы еще плохо слушаются. В ноги постоянно (мысленно!) посылал импульсы, приказывал им работать.
Постепенно ко мне возвращалась чувствительность, теперь я спокойно с закрытыми глазами определяю, какой из пальцев на ногах мне трогают. Начал учиться самостоятельно переворачиваться с боку на бок. Но это не всегда получается: вследствие травмы у меня началась очень сильная спастика (непроизвольное напряжение и сокращение мышц. — Авт.). Бывает, пытаюсь привстать, а вместо этого ноги сами собой задираются чуть не до подбородка, и какая-то невероятная сила скидывает меня с кровати на пол. Во избежание этого родным иногда приходится укладывать меня на пол перед тем, как уходить из дому. Ведь, если упаду, поднять меня будет некому. Конечно, из-за всего этого на меня, бывает, находит отчаяние. Лежу, отвернувшись к стене на полу, и чуть не плачу от бессилия: ну почему же я такой беспомощный?
— Саша сможет ходить! — уверена Галина. — Врачи поначалу ставили на нем крест. Но, увидев, как много он работает над собой и насколько улучшилось его состояние, убедились: он выздоровеет. Если раньше не мог согнуть руки, взять что-нибудь, не чувствовал прикосновения к ногам, то теперь все это у него получается. Даже может держать станок для бритья, мобильный телефон, ручку. Но для того, чтобы Саша начал ходить, ему обязательно нужно поехать в специализированный санаторий в Саках. Причем как можно быстрее: шансы встать на ноги велики, только если проводить лечение в первый год после операции. Потом способность к восстановлению позвоночника резко уменьшается, кости и мышцы, привыкшие к лежачему положению и инвалидному креслу, уже не смогут работать так, как раньше. Время будет безвозвратно упущено. Так и случится, если мы поедем в санаторий в порядке очереди, за государственный счет. Мы в нашем районе седьмые в очереди, а значит, сможем попасть в санаторий лишь через два года, когда это будет уже совершенно бессмысленно. Можно купить путевку за свои деньги, но 45-дневный курс лечения стоит 23 тысячи гривен. Такие деньги нам взять неоткуда. Сашин друг по палате, которому сделали такую же операцию, уже побывал в Саках и вернулся оттуда на своих ногах. Если добрые люди помогут нам собрать эту сумму, я верю: мой любимый человек сможет встать с инвалидного кресла.
Для тех, кто хочет помочь Саше собрать деньги на операцию, сообщаем номер его телефона: (098) 047-19-47 и телефон его невесты Галины (067) 763-53-43.
1836Читайте нас у Facebook
