Татьяна Семенова: «Я боялась встречи со своими детьми — вдруг они меня, всю в шрамах, не узнают…»

Эту драматическую историю, о которой «ФАКТЫ» рассказали в марте нынешнего года, читатели помнят до сих пор. Помнят и постоянно звонят. «Как здоровье Тани Семеновой? — спрашивают. — Ее еще не выписали из больницы?» «Мы каждый день молимся за Татьяну и ее детишек! — с трудом сдерживает эмоции пожилая женщина на другом конце провода. — Все наше село перечисляет деньги на ее лечение, кто сколько может. Мечтаем увидеть ее не на больничной койке, а дома — здоровую и счастливую».

«Жена вся покрылась волдырями. Кофта буквально кипела на ней»

Без волнения слушать рассказ матери пятерых детей Татьяны Семеновой и ее родных о том, что им пришлось пережить, невозможно. Когда дом, в котором находились трое Таниных малышей, загорелся, женщина бросилась в огонь — спасать четырехлетнюю Ксюшу, двухлетнего Ваню и девятимесячного Толика.

 — Все началось с того, что в доме запахло горелым, — рассказывал муж Татьяны Олег. — Жена не могла понять, откуда запах — проверила печь, на которой готовился обед, но там вроде бы все было в порядке. Тогда Таня побежала за мной — я был у соседа напротив. Не прошло и двух минут, как мы вернулись. И увидели, что наш дом… горит.

Огонь бушевал за окнами и даже во дворе. Дети остались в гостиной, зайти в которую можно было только через охваченную пламенем веранду. Таня бросилась туда. Последовать за ней я не смог — двери захлопнулись, и пламя пошло на меня. Тогда ринулся к окнам, за мной — соседи. А жена уже открыла форточку и начала передавать нам детей: Толика, потом Ваню и Ксюшу. Мне кажется, они даже не успели понять, что происходит.

Олег пытался помочь жене выбраться наружу. Но Таня… не смогла пролезть через форточку. А в гостиной уже вовсю бушевало пламя. Женщина стояла на подоконнике и с криком стряхивала огонь с ног.

 — Я хотел открыть окно, рама скрипела, но не поддавалась, — вспоминает Олег. — Жена начала выбивать стекло локтями… Никогда не забуду ее взгляд в тот момент. В глазах застыл ужас. Шифер стрелял, стены горели. Дети подняли крик. «Мама! — плакала Ксюша. — Спасите маму!» Оглядевшись, я так и не нашел, чем можно выбить злополучное стекло. Начал тоже колотить его руками. Это были секунды, но мне казалось, что прошла целая вечность. Таня наконец-то разбила стекло, из ее рук брызнула кровь. Я схватил жену за плечи и что есть силы потянул на себя. Как только Таня оказалась снаружи, в доме рухнул потолок.

Жена вся покрылась волдырями. Не только руки и лицо, но и все тело! Кофта, которая почему-то вдруг стала в мелкую дырочку, буквально кипела на ней. Мы начали сбивать с Тани огонь. «Как дети? — кричала она. — Где они? Где Ксюша, Ваня, Толик?!» Мы ее успокаивали: «С ними все в порядке. Они у соседки, целые и невредимые». Жена сорвалась с места — и к соседке. Мы следом. Тут ребятишки увидели маму, лицо которой превратилось в один большой волдырь, и закричали…

 — Когда я бросилась в огонь, в голове была только одна мысль: спасти детей, — рассказывала Татьяна. — Не чувствовала, что горю. Детки мои умницы — не испугались, не стали разбегаться по комнате. Когда они оказались на улице, у меня будто камень с души свалился. «Ну все, — думаю. — Осталось выбраться самой». И тут началось самое страшное. Я застряла в форточке. Стекло закоптилось, над головой что-то сильно трещало. Стало нечем дышать. Все было как в кошмарном сне — выход рядом, но злополучное окно не поддается, а я… горю. За ноги уже цеплялся огонь, тело пекло… Олег спас меня буквально в последнюю секунду.

Спина у Тани обгорела так, что были видны даже кости позвоночника

Только когда Татьяна убедилась, что с ее детками все в порядке, она вернулась во двор. Там ее уже ждала «скорая». Разрезав прилипшую к телу кофту, врачи ужаснулись: спина обгорела так, что были видны даже кости позвоночника. Отец Тани, который живет в Киеве, договорился, чтобы ее отвезли в столичный ожоговый центр. Родные с ужасом вспоминают, как, увидев в больничном коридоре на каталке человека с черным лицом и в позе лягушонка, они не сразу поняли, что это Таня…

У многодетной мамы обгорело 50 процентов поверхности тела и 10 процентов поверхности легких. Ожоги были очень глубокими, III-IV степени. Пострадали внутренние органы. Когда корреспондент «ФАКТОВ» навещала Татьяну в больнице, женщина лежала в реанимации и врачи опасались давать какие-либо прогнозы. На тот момент Тане сделали только две операции, предстояло еще несколько.

 — В реанимационной палате, куда положили дочку, стояли инфракрасные обогреватели, — говорит Танин отец Анатолий. — Увидев их, Таня вскрикнула и сжалась. Потом врачи объяснили: инфракрасный свет, видимо, напомнил ей огонь. Дочка постоянно спрашивала о детях, изредка мы давали Тане поговорить с ними по телефону. В реанимацию не пускали даже старших — 13-летнего Влада и 12-летнего Дениса. Они хоть и не были на пожаре, еще долго не могли спать по ночам.

На лечение Татьяны требовались огромные деньги — на одни только медикаменты уходило по три-четыре тысячи гривен в день. Меньше чем за неделю Танины родители-пенсионеры потратили все свои сбережения. Дом многодетной семьи в селе Александровка Лубенского района Полтавской области сгорел, деньги и документы Олега и Тани сгорели вместе с ним. Точно так же, как и все вещи. Детей, которых бабушка с дедушкой забрали в Киев, не во что было одеть. А саму Татьяну удалось спасти только благодаря неравнодушным людям.

 — Состояние Тани то улучшалось, то ухудшалось. Бывали дни, когда пакеты с лекарствами приходилось поднимать на отдельном лифте — так много было медикаментов, — говорит Анатолий. — Узнав о нашей беде, начали помогать соседи. Спасибо им огромное — у некоторых и своих проблем хватает, с деньгами туго, а для Танечки нашли. Жители села на Полтавщине, где жила Таня с семьей, тоже помогли — буквально каждый дал сколько смог. Но вскоре мы с ужасом осознали, что собранные деньги закончились… На что лечить дочку дальше? А если завтра понадобится дорогое лекарство? И что тогда? Таня умрет?! — Анатолий вытирает слезы. — Никому не пожелаю такое пережить. Ложишься спать в страхе, просыпаешься в ужасе. Мы решились попросить помощи у журналистов. Что-то мне подсказывало, что люди могут откликнуться.

Отклик действительно был. Да еще какой! История Тани Семеновой потрясла сотни читателей в разных уголках Украины. И хотя мы в газете указали телефоны родителей Татьяны, многие обращались в редакцию. «Боюсь звонить, им, наверное, сейчас не до разговоров, — объяснила Наталья из Херсона. — Не подскажете адрес? У меня много детских вещей, у мужа есть кое-какие сбережения. Хотим передать».

«Прочитав газету, проплакала целый день, — говорила пенсионерка с Ивано-Франковщины Марина Дмитриевна. — Обнимите и поцелуйте от меня этих детишек, скажите, что с их мамой все будет хорошо… Всем селом в это верим. Пускай Танечка не сдается, мы отправили ей деньги. Сейчас готовим вещи. Тут уже пять больших пакетов собралось!»

 — И так каждый день, — вытирая набежавшие на глаза слезы, говорит папа Тани. — Помогали и предприниматели. В отличие от женщин мужчины были немногословны. Один человек позвонил и, даже не назвав своего имени, сказал: «Проверьте счет, я перечислил деньги. Держитесь. И берегите детей». А другой — мы его видели впервые — пришел к нам в квартиру и молча положил на стол десять тысяч гривен. Помогали настоятели церкви, прихожане. Неравнодушные люди звонят до сих пор. Буквально на днях позвонила женщина: «Как себя чувствует Танечка? Хочу передать ей 200 гривен».

И вот Анатолий сообщил «ФАКТАМ» радостную новость: Таню выписали из больницы. Ей сделали семь сложных операций, практически все эти месяцы женщина провела в реанимации.

«Мне пришлось заново учиться ходить после четырех месяцев на больничной койке»

Собираясь в гости к Татьяне, которая сейчас вместе с семьей живет у родителей в Киеве, я ожидала увидеть слабую болезненную женщину, практически не встающую с кровати. Но Таня сама отворила мне двери. В платье, прикрывающем спину и плечи, женщина выглядела прекрасно. Издалека даже не были заметны шрамы на ее руках.

 — Я вас помню — вы приходили ко мне в больницу, — широко улыбнулась Таня. — Проходите!

Не успела я войти, как мне навстречу вылетел маленький Ваня. Просияв, мальчик невнятно сказал: «Здрасте!»

 — В квартире у родителей хоть и две комнаты, но обе такие маленькие, что даже не знаю, где нам расположиться. Наверное, здесь, — смущаясь, женщина пригласила меня в узенькую комнатушку, до потолка заставленную пакетами с вещами и игрушками. — Все это нам передали люди. Мебели, как видите, немного, поэтому раскладывать вещи некуда. Папа и мама спят на этом диванчике. Мы с мужем и детьми — в другой комнате.

Как только Татьяна осторожно присела на диван, к ней на руки тут же забрался Ванечка. На него с любопытством посмотрел сидевший рядом младший брат Толик.

 — Больше всего я ждала встречи с детьми, — погладив сыновей, улыбнулась Таня. — Ждала и… очень боялась. Помните, какое у меня было лицо? Обгоревшее, красное, со шрамами. Страшно было к зеркалу подойти. Все думала, как отреагируют малыши? И вот, смотрю, стоят в коридоре Ксюша, рядом — Ваня и Толик. Сердце заколотилось, на глаза навернулись слезы. Как вдруг Ксюшка заплакала: «Мамочка! Наконец-то ты пришла!» И бросилась меня обнимать. Ваня внимательно так посмотрел и заулыбался. А вот Толик меня узнал не сразу. Ему сейчас всего годик, в таком возрасте дети быстро все забывают. Но уже на следующий день сынок сам ко мне подошел.

*Годовалый Толик в отличие от четырехлетней Ксюши маму вспомнил не сразу

— Как вы себя сейчас чувствуете? — спрашиваю у женщины. — Выглядите прекрасно!

 — Стараюсь, — улыбается Таня. — Конечно, на спине по-прежнему нет живого места. Мне делали множество пересадок, там ведь все обгорело. В реанимации я еще в полной мере не понимала, насколько это серьезно. Боли практически не чувствовала — мне кололи наркотики. А после выписки осознала, что такое настоящая боль… Вот сейчас говорю с вами, а спину дико печет. Врачи говорят, что, скорее всего, предстоит еще одна операция. Но это не сейчас. После четырех месяцев на больничной койке мне пришлось заново учиться ходить… Зато каким-то чудом полностью разгладилось лицо. Кожа стала даже лучше, чем была. И видите — ни одной царапинки!

* «Мое лицо каким-то чудом разгладилось. Ни одного шрама!» (на фото — со старшими детьми: 12-летним Денисом (слева) и 13-летним Владом)

— Помню, пока вы лежали в больнице, муж от вас не отходил…

 — И сейчас он практически все время рядом. Кстати, после публикации в «ФАКТАХ» произошло еще одно маленькое чудо — Олег нашел свою бабушку в Херсонской области. Родители мужа давно умерли, он считал себя круглым сиротой. А оказывается, его искала старенькая бабушка! Она живет в глухой деревне, ей уже самой требуется уход. Прочитав о нас в газете и увидев сюжет по телевизору, старушка позвонила. Сейчас Олег поехал ее навестить.

 — Не знаю, как благодарить людей, которые все это время нас поддерживали, — вступает в разговор Танин отец. — Спасибо большое. Теперь всем говорю: читатели «ФАКТОВ» спасли нашей Тане жизнь.

 — Тьотю, а ви знаєте, що хата згорiла? — неожиданно спросил у меня Ваня. — Наша хатка отак спалахнула i згорiла…

 — Он все время это повторяет, — качает головой Таня. — Огонь ему часто снится. Мы стараемся не говорить о случившемся при детях, но они все прекрасно понимают. Услышали где-то фразу о том, что «немає хатки», и теперь говорят. К сожалению, это правда.

*Двухлетнему Ване часто снится пожар…

 — Думаю, вы сами все видите, — качает головой Анатолий. — В этой квартире жилых всего 30 квадратных метров. Нас сейчас девять человек: мы с женой, Таня с Олегом и пятеро их детей. Спим по двое-трое на кровати. За Таней нужен серьезный уход, за детками тоже… Страшно подумать, что будет осенью. У старших мальчишек начнется школа, им нужно где-то учить уроки… Представителей местной власти, в отличие от читателей газеты, Танина история совсем не тронула. На Полтавщине нам сразу сказали, что помощи ждать неоткуда — в бюджете денег нет. «Дом вам никто не даст, денег на него — тоже», — развели руками в районе. От властей мы получили… 500 гривен. Сельские жители, у которых каждая копейка на счету, и то давали больше. Правда, какой-то благотворительный фонд нам выделил пять тысяч гривен. Мне посоветовали прописать детей в Киеве: дескать, тогда вы сможете встать в очередь на жилье. Я так и сделал. И узнал, что в очереди мы занимаем… 600-е место. «Что же вы хотели? — пожала плечами одна из чиновниц. — Здесь люди с восьмидесятых годов квартиры ждут».

P. S. Все, кто хочет поддержать Татьяну, могут позвонить ее мужу Олегу по телефонам: (098) 513-98-84, (096) 571-44-22. Также в «Приватбанке» открыт счет № 6762468892042262 на имя Коваленко Марии Дмитриевны, матери Татьяны.

3143

Читайте нас у Facebook