Поверив на слово бомжу, назвавшемуся чужим именем, милиционеры обвинили в краже непричастного человека
— Когда я рассказываю эту историю друзьям и знакомым, многие просто не верят, — говорит столичный адвокат Андрей Мамалыга. — «Как можно обвинить человека в преступлении, которое он не совершал, и лишь на том основании, что настоящий преступник назвался его именем? — спрашивают они. — Да быть такого не может!» Я и сам так раньше думал. Ведь, задерживая преступника, сотрудники милиции первым делом обязаны проверить его документы. О том, что подобные ситуации случаются, я узнал после того, как мне предъявили обвинение в краже запчасти от лифта в какой-то многоэтажке. Более того, неожиданно выяснилось, что я уже несколько недель нахожусь на подписке о невыезде, не имею права выезжать за город и должен регулярно отмечаться в райотделе милиции.
«Судью, избиравшего меру пресечения, почему-то абсолютно не смутило, что задержанный не имел при себе ни одного документа»
Эта абсурдная история началась с того, что однажды поздним вечером домой к адвокату наведались сотрудники милиции. Представившись оперативными работниками, милиционеры заявили, что у них к Андрею Мамалыге есть серьезный разговор.
— Я решил, что речь пойдет о ком-то из моих клиентов, — вспоминает Андрей Мамалыга (на фото). — У меня много подзащитных, в том числе и по достаточно резонансным делам. Но зачем приходить на ночь глядя? «Мамалыга Андрей Владимирович? — уточнил один из оперативников. — Почему вы скрываетесь от следствия?» «В каком смысле — скрываюсь? — не понял я. — От какого следствия?» «Ну как же, — шумно вздохнув, начал объяснять милиционер. — Вы обвиняетесь в краже оборудования от лифта, вам было предъявлено подозрение». Правда, посмотрев на меня еще раз, он замолчал. Потом, оглядев с ног до головы, спросил: «А вы точно Андрей Владимирович?» Я показал свой паспорт. Милиционеры долго его рассматривали, то и дело переглядываясь. Они явно были растеряны.
Андрей Мамалыга потребовал объяснить, в чем дело. И узнал, что в отношении него... открыто уголовное производство.
— Данные, которые предоставили милиционеры, свидетельствовали о том, что речь идет точно обо мне, а не о каком-нибудь моем однофамильце, — говорит Андрей Мамалыга. — Они назвали мою дату рождения и город, в котором я родился. «Дело в том, что несколько недель назад в доме на улице Бойченко украли запчасть от лифта, — объяснил оперативник. — Мы открыли по этому факту уголовное производство и задержали подозреваемого, можно сказать, на горячем — с этой запчастью в руках. Мужчина бомжеватого вида не стал отрицать, что совершил кражу. А когда мы попросили его представиться, сказал, что его зовут Андрей Владимирович Мамалыга». «Но только вы на него не очень похожи, — откровенно признался второй оперативник. — Кажется, он нас обманул». «А документы? — удивился я. — Перед тем как предъявлять этому человеку подозрение, вы обязаны были проверить у него документы!» Милиционеры переглянулись. «Понимаете, у того мужчины документов не было, — замялся один из оперативников. — И мы... поверили ему на слово».
Дальше милиционеры начали строить версии. Дескать, это мог быть мой недоброжелатель или обиженный клиент, который решил отомстить. Однако за 18 лет юридической практики я не помню ни одного обиженного клиента. Оперативники между тем уговаривали меня подумать — мол, кто-то явно хотел на мне отыграться.
— Но ведь милиционеры знали не только ваши фамилию, имя и отчество, — пытаюсь уточнить. — Стало быть, этот человек назвал им все ваши данные.
— В том-то и дело, что нет! — оживляется Андрей Владимирович. — Я тоже спросил у оперативников, где они взяли мой адрес, место рождения и другие сведения. Оказалось, им выдали эту информацию в паспортном столе. То есть бомж, которого они задержали, сказал только, что его зовут Андрей Владимирович Мамалыга. И все! Документов не предъявил. Сотрудники милиции ему поверили и пошли в паспортный стол, чтобы изъять документы на данную фамилию. Абсолютно не обратив внимания на то, что Андрей Мамалыга, документы которого они получили от паспортистов, даже выглядит совсем по-другому (они ведь видели мою фотографию в копии паспорта), предъявили подозрение... мне. Я об этом и не догадывался. А бомж от моего имени благополучно поставил везде свои подписи и даже признался еще в одном хищении — куска металла на рынке.
Таким образом Андрея Мамалыгу обвинили сразу в двух преступлениях, по поводу которых задержанный дал подробные письменные показания.
— Дальше — больше, — продолжает адвокат. — Нужно было избрать подозреваемому меру пресечения. Так называемого Андрея Мамалыгу повезли в суд. И судью, заметьте, тоже почему-то абсолютно не смутило, что этот человек не имел при себе ни одного документа. Следователь сказал, что привел Андрея Мамалыгу. Этого оказалось достаточно для того, чтобы избрать для задержанного меру пресечения в виде личного обязательства. Это фактически то же самое, что и подписка о невыезде, только с перечнем дополнительных обязанностей. Так, бомж должен был оставаться в городе, регулярно являться на допросы и даже устроиться на работу. Что он и пообещал исполнять неукоснительно.
После этого двойник Андрея Мамалыги пришел на еще один допрос и... пропал. Исчез. Растворился. Оперативники искали его около дома, где он бомжевал, но мужчины и след простыл. Тогда милиционеры подняли документы и, увидев, что Андрей Владимирович Мамалыга зарегистрирован на улице Княжий Затон, решили отправиться к нему домой. Правда, на этот раз попали к настоящему Андрею Мамалыге.
«Да вы с тем бомжем похожи как две капли воды! Ну просто одно лицо!»
— По лицам оперативников было видно, что они сами обескуражены, — иронизирует Андрей Мамалыга. — Долго рассматривали мой паспорт и все повторяли: «Да что происходит, черт возьми?! Кто этот человек?» Кстати, документов (я просил показать решение суда об избрании мне меры пресечения или хотя бы постановление об открытии уголовного производства) у них при себе не оказалось. Проведя у меня минут сорок, милиционеры ушли. А я на следующий день сам пошел в прокуратуру Днепровского района.
Надо сказать, уже на проходной стало понятно, что в прокуратуре об этой абсурдной ситуации знают все. Как только я назвал свою фамилию, милиционеры многозначительно переглянулись: «Так вы и есть Мамалыга? Пройдите к заместителю прокурора». У него в кабинете как раз был следователь, который вел мое дело. Я не упустил случая еще раз спросить, как можно было задержать человека и провести с ним столько процессуальных действий, даже не проверив его документы. Молодой следователь (ему от силы лет двадцать пять) промолчал. А потом сказал: «Вы, наверное, потеряли паспорт. А тот бомж его нашел и представился вами. Почему, потеряв документ, не обратились в милицию?» Но я ничего не терял! «Бомж показывал вам копию паспорта?» — уточнил я. «Нет», — окончательно сник следователь. Я попросил прокурора как можно быстрее во всем разобраться. Абсурд абсурдом, но для меня это далеко не шутки — речь идет о деловой репутации. Я адвокат, меня многие знают. И мне вовсе не хочется, чтобы моя фамилия фигурировала в Едином реестре досудебных расследований, да еще и по такой статье. Поэтому попросил, чтобы уголовное производство закрыли.
Тогда же Андрею Мамалыге показали фотографию его «двойника», которого сфотографировали сразу после задержания. Как нетрудно догадаться, изображенный на снимке мужчина не имеет ничего общего с настоящим Мамалыгой. Адвокат видел этого человека впервые.
— Перепутать двух таких совершенно разных людей просто невозможно, — возмущается Андрей Мамалыга. — Между тем у следователя во время нашей следующей встречи уже появилась новая версия. Видимо, чтобы не признаваться, что вообще не сравнивал фотографии, он заявил: «Да задержанный похож на вас как две капли воды! Особенно на ту фотографию, которую мы изъяли в паспортном столе. Ну просто одно лицо!» Я попросил наконец дать мне хоть какие-то документы — например, постановление об открытии в отношении меня уголовного производства. Но получил очередной отказ. «Мне сказали ничего вам не выдавать, — отрезал следователь. — Вы же не настоящий подозреваемый». Подозреваемый не настоящий, но обвинение-то предъявлено именно мне! Не зная, как выйти из этой ситуации, я пошел в Днепровский суд.
Там не без труда, но все-таки получил постановление об избрании мне меры пресечения. Думая, что я и есть тот самый вор, помощник судьи не скрывал своего пренебрежения. Но, когда я объяснил, что к чему, судья покраснел, как вареный рак. «Мы все исправим! — пообещал он. — Это какой-то абсурд».
Мамалыга тем временем обратился в Генеральную прокуратуру Украины. Общими усилиями удалось добиться пересмотра этого вопроса в суде.
— К счастью, хотя бы в суде следователь уже не настаивал, что мы с настоящим подозреваемым похожи, — говорит Андрей Мамалыга. — Честно признался, что документы у задержанного не проверил. Выслушав мои аргументы, судья отменил постановление об избрании мне меры пресечения. Но уголовное производство... не закрыли.
— Андрей Мамалыга уже не является подозреваемым, — сообщили «ФАКТАМ» в пресс-службе столичной прокуратуры. — Суд поддержал позицию прокуратуры и отменил постановление об избрании меры пресечения Андрею Мамалыге. С него снято подозрение, он фигурирует в деле в качестве свидетеля.
— Но ведь все равно фигурирую! — сетует Андрей Владимирович. — Хоть убейте, не понимаю почему. В доме, где украли запчасти от лифта, я даже ни разу не был и бомжа, которого задержали на горячем, никогда не видел. Так почему же моя фамилия должна фигурировать в уголовном деле? Кстати, сделав меня свидетелем, следователь тут же взял с меня подписку о неразглашении тайны следствия. И уже выразил свое недовольство — дескать, почему я рассказал об этом инциденте журналистам. Напомнил, что это чревато уголовной ответственностью. «Теперь мы вообще можем не найти того бомжа, — сказал он. — Узнает, что о нем говорят, и скроется». Но он уже скрылся! Да и как можно о таком молчать? В подобной ситуации рискует оказаться любой человек. Как выяснилось, достаточно, чтобы какой-то преступник назвался вашим именем. Надеюсь, к уголовной ответственности за разглашение тайны следствия меня все-таки не привлекут. Хотя, честно говоря, уже ничему не удивлюсь...
4065Читайте нас у Facebook
