Сергей Жадан: «Нужно оставаться собой, но при этом понимать — рядом живут люди, у которых может быть иная точка зрения»
После показанных по телевидению кадров, где видно, как правоохранители ведут окровавленного Сергея Жадана, он сам написал в социальной сети: «Друзі, зі мною все гаразд. Два розсічення на голові, розсічена брова, струс мозку, підозра на перелом носа. Били бітами ззаду по голові. Нападали виключно зграєю. Витягла міліція. Геннадію Адольфовичу, то як там із миром та спокоєм у регіоні? Михайле Марковичу, в президенти якої саме країни ви станете балотуватись? Арсене Борисовичу, що там у нас із внутрішніми органами? Бага-тьом харківським підліткам їх сьогодні відбивали громадяни РФ. І головне — коли ви всі сядете? Харків'яни, я вас люблю. Не бійтесь їх — не можна зламати того, хто не боїться». Это было 1 марта.
Через два дня, когда ситуация в стране стала еще более острой, Сергей написал следующее: «Всі, хто підтримував і підтримує Харківський Євромайдан. Розумію ваш сьогоднішній стан і настрій, розумію ваші почуття з приводу позавчорашнього побоїща. Але хочу сказати таку річ. Дуже важливо сьогодні не впадати у відчай та зневіру. I так само важливо триматись своїх поглядів і своєї позиції. Згадайте, з чим ми прийшли на Майдан три місяці тому. Згадайте, проти кого ми весь цей час боролись. Згадайте, хто є сьогодні джерелом розбрату й дестабілізації в Харкові. Це не війна харків'ян із харків'янами. Це не війна між співвітчизниками. Пам’ятайте про це. Поїдуть бєлгородські гастролери, сяде харківська солодка парочка, розбіжаться їхні бойовики. А з рештою учасників позавчорашнього „мирного“ мітингу нам доведеться далі жити в цьому місті. Так, саме з тими жіночками, котрі тішились позавчора зі знущань над харківськими підлітками, з чоловіками, які тягли майданом харківських студенток, із міліцією, з таксистами, з працівниками „швидких“. Іншого Харкова в нас немає, всім нам випало жити саме тут. Тому зберігайте голови холодними, а серця — гарячими. Ви ж самі розумієте, хто стоїть за позавчорашньою зачисткою. Ви знаєте прізвище людини, яка вбиває це місто, ви чули позавчора його заяви про мир, ви бачили його після погрому в коридорах ОДА. Не забувайте про це. В нас попереду важка боротьба. Але якщо сьогодні відступити — ми зрадимо самих себе. Разом і до кінця.
Чтобы узнать, как себя чувствует поэт, где черпает силы для того, чтобы подбадривать соотечественников, мы связались с ним по электронной почте. Готовы были задавать вопросы на украинском, но зная, что «ФАКТЫ» выходят на русском, Сергей предпочел этот язык. Ему все равно, на каком общаться. Равно как и нам. Главное — суть беседы…
«Мы много лет недооценивали свою страну, не верили в ее возможности»
— Все происходившее в Харькове в течение трех последних месяцев было невероятно абсурдным: центральная площадь с елкой за колючей проволокой, призывы отделиться, бегство городских и областных властей, затем признание революции и новой власти. Как все это воспринимается жителями города? Что возмущает лично вас?
— Меня ничего не возмущает. Позиция харьковских властей (бывшего губернатора и нынешнего мэра) для меня всегда была понятной и однозначной. Я много раз о ней высказывался. Люди же реагируют на происходящее очень по-разному: одни недовольны новой властью, чувствуют обиду, неуверенность, страх, возможно, хотят реванша. Те, кто поддерживал Майдан, требуют реальных, а не косметических изменений, надеются сохранить страну, хотят жить в Украине. Характерно, что многие из них тоже не очень довольны новой властью. На самом-то деле у людей под разными флагами общие проблемы и общие задачи — жить в своем городе, в своей стране с нормальными законами и политиками. Но что-то заставляет их воевать друг с другом. Думаю, всем нужно пережить этот трудный период и прийти в себя.
— Как вы оказались в здании облгосадминистрации? Не страшно ли было, когда начался штурм?
— Если честно, я выступал против того, чтобы там оставаться — не было особого смысла. Многие харьковчане негативно относились к тому, что «евромайдановцы» находились в здании областной госадминистрации. Кроме того, без сомнений, планировались провокации. Я свою позицию проговаривал. К сожалению, к ней не прислушались. В момент штурма у нас как раз проходило заседание с ребятами из пресс-центра. Этих молодых харьковчан потом назвали западенцами, экстремистами и фашистами с кучей оружия. На самом деле издевательства над безоружными людьми ничем нельзя оправдать — ни неприятием идеологической позиции, ни фактом нахождения в административном здании. Есть вещи вне этики.
Противно, когда избивают толпой. Даже не страшно — именно противно. Я взрослый человек, меня трудно удивить ударом по голове, а вот за избитых студентов (мальчиков и девочек, волонтеров, журналистов, тех, кто готовил чай и бутерброды), над которыми устроили самосуд, действительно переживаю. Как они будут дальше чувствовать себя в этом городе? И если исключить гостей из приграничных российских областей и традиционных боевиков нашего мэра, то в погроме, произошедшем в Харькове, участвовали простые жители. И с ними приходится делать покупки в одних магазинах, ездить в метро, встречаться на улицах. Вдруг они начинают молотить студентов, выволакивать за волосы девушек, устраивать «народный суд». Но самое ужасное — все (надеюсь, что все же не все) с этим согласны. Несмотря на это я не собираюсь покидать город. То есть и дальше буду ездить с этими людьми в одних вагонах метро, осознавая, что кто-то из них ненавидит меня и искренне считает фашистом. Все-таки верю, что нам удастся когда-нибудь понять друг друга…
— Раньше в Харькове чувствовались пророссийские настроения?
— Нет. Нет и не было никаких трудностей (в том числе языковых) в общении между людьми. Уверен, что и не будет. Харьков — мирный город. Тот психоз, который произошел, является скорее свидетельством общей нервной и неспокойной обстановки в стране, кем-то умело подогреваемой. Думаю, в городе скоро все же наступит покой.
— Как случилось, что в стране, а особенно на юге и востоке, так быстро и эффективно появился миф о бандеровцах и фашистах? Или почва для этого готовилась давно? Буквально в два дня все, кто живет в центре и на западе Украины, стали врагами. Можно ли кому-то объяснить, что это не так? Воспринимают ли люди другую точку зрения?
— Ну почему быстро? Михаил Добкин три месяца упорно говорил о бандеровцах и рогулях, постоянно использовал эту тему. Тактический прием, когда все оппоненты автоматически считаются фашистами, харьковской (частично бывшей) властью используется давно. То есть почва была тщательно подготовлена. Все остальное — дело пропагандистской техники. Раз — и часть харьковчан вдруг оказалась фашистами. И сколько ты ни пытаешься этому возразить, уже никто никого не слушает.
«Миссия писателя — писать, обязанность гражданина — бороться с несправедливостью»
— Что может сейчас объединить Украину? Как вы оцениваете в этом смысле порыв Святослава Вакарчука ездить по стране и говорить с людьми? Сами общаетесь с теми, кто не понимает ситуацию?
— Святослав молодец, он делает очень важные вещи. Поможет ли это? Не знаю. Но говорить и слышать друг друга очень важно. В противном случае у нас просто нет шансов понять друг друга, а соответственно — нормально жить. Да, звучит несколько идеалистически, тем не менее, я всегда верил в возможности диалога.
— Вы сейчас заняты координацией помощи тем, кто находится в больницах.
— Я пытаюсь соединить людей, которые готовы помочь, с теми, кто непосредственно знает нужды пострадавших. Надеюсь, кто-то также помогает и нападавшим на областную администрацию и тоже получившим травмы.
— Раньше вы не были замечены в политике. Но события в Киеве, несправедливые аресты многих сделали активистами, а не сломили, на что надеялась власть Януковича. Вы тоже стали активистом поневоле? В чем еще видите свою миссию?
— Я всегда пытался активно высказываться по поводу того, что происходит в стране, хотя политикой действительно никогда не занимался и не собираюсь. Миссия писателя — писать, обязанность гражданина — бороться с несправедливостью. По-моему, все очень просто.
— Вы постоянно говорите, что ни при каких обстоятельствах не покинете свой город. Почему?
— Я люблю Харьков. У меня слишком много связано с этим городом. Это как любимые книги — ты их уже даже не перечитываешь, но сам факт их присутствия на полке в доме делает твою жизнь правильнее.
— Что именно любите в Харькове?
— Харьковчан, конечно же.
— Есть ли возможность вернуться к мирной жизни? Какие выводы надо сделать, чему научиться?
— Я не уверен, что всем необходимо резко становиться другими. Нужно оставаться собой, но при этом понимать, что рядом живут люди, у которых может быть иная точка зрения. Этому пониманию, наверное, и надо учиться. Именно оно и может привести к мирной жизни. Необходимы терпение и вера, а также любовь к своей стране.
— Когда лично для вас начался Евромайдан?
— Впервые вышел на митинг на площади Свободы в Харькове как раз накануне разгона первого киевского Майдана — 29 ноября. Потом мы перешли к памятнику Шевченко. Я был на улице вместе с горожанами каждый день. Ездил на Майданы в Киев, Донецк, Кировоград, Днепропетровск, Львов, Черновцы. Для меня всегда важна была солидарность и взаимоподдержка внутри общества. Собственно, это я и пытался демонстрировать.
— Что, на ваш взгляд, привело к протестам?
— Полная неадекватность власти, ее неготовность и нежелание прислушиваться к обществу, к гражданам. К тому же все возрастающие брутальность и жестокость по отношению к протестующим лишь усиливали недовольство и желание бороться. При этом меня во всем происходящем удивило то, что мы все много лет недооценивали свою страну, не до конца верили в ее возможности. Это оставляет надежду даже в такой трудной ситуации, как нынешняя.
— Как сегодня вы оцениваете то противостояние, которое произошло в стране? Может, все же можно было все изменить без жертв, избитых людей, оккупации Крыма? Возможно, просто иначе нужно было действовать?
— Смерть людей и оккупация российскими войсками, которую мы видим сейчас, — это самое страшное. Можно ли было этого избежать? Не знаю. Сегодня можно говорить что угодно, давать советы, как нужно было действовать. Но тогда к этому разговору хорошо бы подключить и другую сторону — ту, которая давала приказ стрелять. А что касается Крыма… Не совсем понимаю, как Украина могла бы избежать ввода оккупационных войск? По-моему, в этом случае никто никого не спрашивал и ни о чем не предупреждал. Остается лишь надеяться, что все закончится хорошо.
На днях Сергей Жадан на своей официальной странице в социальной сети написал: «Єдине, що по-справжньому має вагу, — це наша закоханість, любов, яку ми в собі тримаємо, яку ми носимо при собі, з якою ми живемо. Адже ти ніколи не знаєш, скільки тобі її відпущено, скільки її в тебе є, скільки її на тебе чекає. Знаходити її — радість, втрачати її — прикрість і нещастя. Ми всі живемо в цьому дивному місті, ми всі тут лишились, ми всі рано чи пізно до нього повертаємось. І живемо, носячи в собі цю любов, ніби провину, ніби пам’ять, що вміщує в собі весь наш досвід, усі наші знання. І ця присутність її в нашому диханні, на наших піднебіннях є чи не найбільшою інтригою в нашому житті».
6785Читайте нас у Facebook
