Близкие погибшего «альфовца»: «Саша чувствовал, что не вернется, и словно прощался с нами»
Группа бойцов спецподразделения СБУ «Альфа», принимавшая участие в антитеррористической операции, попала в засаду 5 мая. Это случилось под Славянском. На железнодорожном переезде БТРы силовиков были окружены боевиками. Бой был неравным. Сотня вооруженных гранатометами и минометами сепаратистов практически в упор расстреляла 25 «альфовцев». Основной удар принял на себя командир Александр Анищенко. Сначала он выносил из-под обстрела раненых ребят. Потом, увидев, что на БТР наведен гранатомет, закрыл собой машину с ранеными бойцами. Выпущенный снаряд разорвал Александра на части.
«На Майдане Саша сказал начальству: «Покажите нам настоящих террористов, и мы ликвидируем их в течение часа. Но стрелять в простых людей не будем»
— Он никогда не рассказывал, куда его посылают и что он делает в своих командировках, — сдерживая слезы, говорит вдова Александра Анищенко Алла. — Где он и что с ним, я могла только догадываться. Саша всегда нас оберегал. Например, позвонила ему, когда их послали в Луганск. Спрашиваю: «Где ты? Что делаешь?» — «Лежу, чай пью… Мы в Харькове, не волнуйся».
Вот и в этот раз мы ничего не знали. Наш последний телефонный разговор был вечером в воскресенье, четвертого мая. Обычный звонок, как всегда. На следующий день, когда все произошло, мы с дочкой Машей были в квартире вдвоем. Примерно в час дня, как раз тогда, когда они попали в засаду, мне вдруг стало так плохо… Я еще сказала дочке: «Что-то мне нехорошо, не могу дышать. У меня сердце разрывается в груди». Я даже не могла сидеть, упала на пол. А вечером, в пять часов, к нам приехали Сашины сослуживцы. И все рассказали…
Он же и на Майдане был с самого ноября. Еще тогда Саня стольких своих ребят спас! Следил, чтобы все они вернулись домой невредимыми. Когда в Киеве в конце февраля, еще при прежней власти, была объявлена спецоперация «Буран», Саша приехал домой и сказал: «Я увольняюсь. Там совсем не то, что нам говорят». Очень переживал, когда их спецподразделению был отдан приказ стрелять в людей. Они отказались это делать. Саша мне тогда признался: «Я так и сказал начальству: «Покажите нам настоящих террористов, и мы ликвидируем их в течение часа. Но стрелять в простых людей не будем». Ему велели написать рапорт, что «Альфа» отказывается участвовать в спецоперации. Это было равносильно увольнению, но он написал. После этого сбежал Янукович, и ребята решили, что еще послужат.
А потом его послали в Луганск. Я его просила: «Саша, не уезжай, пожалуйста. Я же знаю, ты все время бежишь впереди паровоза. У тебя ведь уже есть выслуга, ты можешь уйти на пенсию». Но он сказал: «А кто пойдет Родину защищать?»
До сих пор не понимаю, как можно было специалистов такого уровня бросать на подобные задания? Почему там, под Славянском, они ехали на бронетранспортере? Они же могут уничтожить всех главарей сепаратистов, обезглавить врагов. А их послали прямиком в мясорубку…
Уже после Сашиной смерти я все время спрашивала у ребят: что там произошло на самом деле, можно ли было спастись? Но мне так никто и не ответил. Я знаю, что Саша не должен был находиться в том БТРе. Мне рассказали: когда начался бой, он сам стал затаскивать в БТР раненых. И не пустил под обстрел ребят. А потом увидел, что на машину наведен гранатомет. Он же был лучшим снайпером Украины, суперпрофессионалом. И тогда он выскочил, закрыв собой технику с людьми. Снаряд разорвал его на части. Когда на следующий день его привезли домой в Сумы, я не узнала Сашу. Сказала: «Забирайте назад. Это не он». И только когда мы вытерли грим, я узнала мужа.
— У папы от взрывной волны остановилось сердце, — говорит 22-летняя дочь погибшего Маша. — Потом его разорвало. Но других ребят он спас. И я знаю, что он всегда будет рядом со мной. Всегда будет охранять нас с мамой.
*"Что бы ни происходило, Саша старался не волновать нас с дочкой, — говорит вдова Александра Анищенко Алла. — Где он и что с ним, мы могли только догадываться"
«Он даже оставил распоряжения насчет своих похорон»
— Саша знал, что скоро уйдет, — продолжает Алла. — Он чувствовал это. Всегда говорил: «Если со мной что-нибудь случится, пусть меня отпевает отец Алексей». Они кумовья. Саша вместе с ним крестил двойняшек у друзей… Вообще муж был жизнерадостным и веселым. Очень любил песню «Ты знаешь, как хочется жить». А не так давно оставил распоряжения насчет своих похорон. Сказал, чтобы не было никакого оркестра и на его поминках все чокались — вспоминали, как живого.
Мы познакомились с Сашей в институте и прожили душа в душу 23 года. В последние годы он любил меня так же, как и в самом начале. Очень оберегал. А Маша… Как он любил дочку! Ей 22 года, а всегда у папы на коленях.
В последние месяцы, возвращаясь из командировок, Саня говорил: «Поймите, идет война. Но мы не умеем воевать на такой войне. Самое страшное, что люди, готовые убивать, сидят и у нас в городе. В любом городе, везде. И только ждут команды». Каждый раз, выезжая на задание, он переживал, кого из ребят брать с собой: «Этого нельзя, у него беременная жена. У этого — больная мама». Когда они уезжали в последний раз, то от сумской «Альфы» должно было ехать 12 человек. Но он добился, чтобы поехало пять. Теперь вот его самого нет, а еще двое ребят лежат в госпитале.
— У Саши с самого детства было правильное отношение к жизни, — вступает в разговор одноклассница и подруга погибшего Татьяна Соколенко. — Он родился настоящим мужчиной. Вот сейчас говорят: где взять образец мужества, силы, характера? Это Саша. Он настоящий герой. Он погиб, спасая товарищей, по-другому не мог. Он все делал по максимуму. Мало говорил, но много делал. Перед отьездом в Славянск Саша созвал всех друзей. Мы собрались на даче. И он сказал, как хочет, чтобы был мир. Мы его не понимали: у нас же мирно, вокруг цветут сады…
Единственной своей опоры и радости лишились и родители Александра (его старший брат Сергей уже несколько лет живет с семьей в Испании). Сашина мама бережно хранит все детские игрушки и книжки своих взрослых сыновей.
— Вот эту куклу Санечка выпросил у меня в магазине, — достает из шкафа старенького пупса Зинаида Анищенко. — Я его тогда отговаривала: «Сыночек, давай купим тебе машинку или автомат». «Нет, хочу куколку». Он всегда был очень добрым, отзывчивым. Помню, один раз у меня разболелась голова. Саша померял мне давление. Он тогда еще был ребенком. Давление оказалось высоким. Вместо того чтобы идти играть на улицу, сынок сел возле меня и стал делать массаж головы. Боль отпустила…
У нас интернациональная семья: я — русская, мой муж — украинец. Когда Саше пришло время выбирать национальность, он спросил: «Мамочка, а кто папа?» — «Украинец». — «А Сережа?» — «Тоже украинец». — «Значит, мамочка, я стану русским. Чтобы все было поровну». Я — русская мать. И они убили моего русского сына.
Наш последний с Сашей разговор состоялся накануне его смерти, четвертого мая, — плачет Зинаида Николаевна. — Как раз перед тем у меня было видение — как стою у гроба сына. Так испугалась тогда, прочитала молитву. И тут телефонный звонок: «Мамочка, здравствуй. Как дела? Как здоровье?» Голос у него был какой-то приглушенный, не бодрый… Я заволновалась. Ведь в свою последнюю командировку Саша уезжал не так, как обычно. Он чувствовал, что не вернется, и словно прощался с нами. Спросил про вишеньку, про сливу в саду. Он ведь был таким заботливым, все помнил. А потом сказал: «А у нас сегодня дождь прошел. Но ветер с востока. С моей стороны…»
Саша никогда не говорил нам о своей работе. Берег нас с отцом. Вот и в тот раз сказал: «Не переживайте. Все будет хорошо. Не смотрите телевизор». Мы еще попросили: «Сынок, звони нам почаще».
Домой его привезли уже в гробу. Разорванного на части. Только по небольшому шраму на губе я узнала сыночка.
*Проститься со своим земляком Александром Анищенко пришли тысячи сумчан
— Саша погиб в бою. Он — первый подполковник, который погиб в антитеррористической операции, — вытирает слезы Сашин отец Григорий Анищенко. — А мог бы послать своего заместителя и остался бы живым. Я говорил ему: «Ты уже два года на пенсии. Хватит». Но сын сказал: «Папа, кто, если не я? Кто будет защищать Украину?» Он был профессионалом, самым лучшим снайпером Украины. И погиб в бою, как настоящий офицер. Сын положил свою жизнь не только за Украину. Он спас людей. Говорят, ему дадут звание Героя. Как никто другой, он этого заслуживает.
— На похоронах передо мной на колени упала женщина и стала благодарить за Сашу, — продолжает мама. — Сказала, что он сделал ее сына другим человеком. Ее мальчику 25 лет, они познакомились с Сашей во время игры в футбол. После этого знакомства ее сын изменился, взялся за ум, стал другим человеком.
Проводить Александра Анищенко в последний путь пришли несколько тысяч сумчан — близкие, родные, знакомые и незнакомые люди. Не скрывали слез бойцы «Альфы». После отпевания плакал и отец Алексей.
— Мы познакомились с Александром в 1997 году, — говорит священник Алексей Радивилов. — За эти 17 лет я увидел в нем Божьего человека — доброго, отзывчивого, миролюбивого. Он старался всех примирить и успокоить, всем помочь. При этом никогда не показывал своего настроения. Всегда улыбался, был жизнерадостным. По своей натуре был миротворцем. В Евангелии сказано: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Это все исполнил Александр. Он ведь ехал не воевать, а примирять. С его добрым сердцем ему было очень тяжело. Как во времена Великой Отечественной, закрыл своей грудью друзей. Сашина жизнь и его смерть убедили меня в том, что среди наших современников тоже есть святые люди.
12144Читайте нас у Facebook
