Киевлянин, раненный в зоне АТО, не может защитить свою семью от угроз коллекторов
В мае Верховная Рада Украины внесла изменения в законодательство, освободив мобилизованных граждан от необходимости выплачивать проценты по банковским кредитам, пока идет война. Недавно правительство предоставило защитникам державы целый ряд льгот, социальных выплат и гарантий (о них наша газета подробно сообщала 13 и 22 августа). Но это на бумаге. А на деле украинским солдатам приходится сражаться с врагом и параллельно (по телефону, в перерывах между боями) с недобросовестными банками, страховыми компаниями и военными чиновниками.
«У нас такие юристы, что замучаетесь судиться», — сказали в страховой компании"
— Девятого мая мне позвонили из военкомата Днепровского района столицы и приказали через два часа явиться с вещами, — рассказывает 32-летний Дмитрий Кибец (на фото в заголовке). — А я находился за городом: на тот момент работал таксистом, вез клиента. Пока отвез человека, пока вернулся в Киев… В общем, времени заехать домой не осталось. Прибыл в военкомат, а там говорят: «По автобусам и — в «учебку». Я еще подумал: «Надо бы машину отогнать на охраняемую стоянку». Но попросить об этом было некого: запасные ключи есть только у родителей жены, а они уехали отдыхать. Потом успокоил себя: что с ней, с машиной, случится? Стоит прямо под окнами военкомата. Рядом районное управление милиции и прокуратура. Место надежное.
Позвонил жене, она в слезы: «Почему так быстро? И без повестки?» Незадолго до этого со мной связывались из военкомата, предупреждали: мол, будьте готовы к призыву. Пришлем повестку. По закону мобилизованным дают два дня, чтобы уладить домашние дела, а потом уже забирают на службу. В прошлом я военный, порядки знаю. «Видишь, что в стране творится? — говорю супруге. — Ничего, утрясу все вопросы по телефону».
Дело в том, что я один обеспечиваю семью. Жена учится в университете, заканчивает магистратуру. Три года назад у нас родился сынишка. Тогда-то я и уволился из армии, устроился на работу в такси. Днем, пока жена посещала занятия, сидел с ребенком. А по ночам возил клиентов. Взял в кредит новенький «Дэу Ланос»: так намного выгоднее, чем арендовать машину. Но денег все равно не хватало. Пришлось оформить в банке еще два потребительских кредита. Наняли няню, я работал и днем и ночью. Уставал, конечно. Зато проценты по трем кредитам выплачивал исправно.
Насчет кредитов я особо не волновался (уже было известно, что призванные на службу в армию заемщики банков временно освобождаются от выплаты процентов). Переживал за машину. Она, считай, кормит всю семью. Через несколько дней после того, как меня забрали в «учебку», тесть вернулся в Киев. Звонит мне: «А твоей машины нет. Ее разобрали в хлам». Я выпросил увольнительную, примчался в столицу. Увидел свой «Ланос» и чуть не заплакал. Колес не было: машина стояла на дисках. В салоне пусто, сняли даже сиденья. Газовую установку, «торпеду» — все. От автомобиля остались только «скелет» и двигатель.
*Три года назад, когда родился сынишка, Дмитрий взял в аренду новенький «Ланос», чтобы работать таксистом. Теперь от четырехколесного «кормильца» остались только «скелет» да двигатель
Ну, я сразу в милицию. Днепровское районное управление милиции столицы находится в двух шагах от военкомата. Пришли милиционеры, начали оформлять протокол. «Есть вероятность, что найдут преступников?» — спрашиваю старшего. Майор ухмыльнулся: «Так ты сам, скорее всего, это и сделал. Что, решил сбить деньги со страховой компании?»
— Автомобиль застрахован?
— Конечно, полное КАСКО. Но эта реплика майора повергла меня в шок: будто под дых ударили. Я смотрел на милиционеров и не знал, что ответить… Уголовное производство открыли, но предупредили, что виновных вряд ли найдут. Позвонил в страховую компанию, объяснил ситуацию. «Приезжайте, пишите заявление», — предлагают. «Я на казарменном режиме, — объясняю. — Физически не имею возможности приехать». Ладно, говорят, мы зарегистрировали телефонное обращение. А написать заявление может ваша супруга.
Жена смогла приехать в офис страховой компании только на шестой после моего звонка день. А ей: «Вы договор читали? Если в течение пяти дней после обнаружения повреждений автомобиля клиент не обратился с письменным заявлением, то компенсация не выплачивается». Супруга в слезы: «Раньше не могла. Мужа направили в зону АТО без защитной амуниции. Я неделю носилась по Киеву в поисках бронежилета. Нашла, купила, отвезла в воинскую часть. Вот справка из военкомата, чек, билеты на поезд. Войдите в положение, пожалуйста!» И сотрудники страховой компании «сжалились». «Женщина, не тратьте зря силы, — посоветовали. — У нас такие юристы, что замучаетесь судиться».
«Пока я воевал, банки насчитали процентов и штрафов на сумму 114 тысяч гривен»
— Я служил в составе 12-го батальона территориальной обороны Киева, — продолжает Дмитрий. — Воевали с террористами в Луганской области. Три месяца жестоких боев и постоянных обстрелов из «Градов». Однажды, когда мы с ребятами разгружали боеприпасы, нас снова обстреляли. Взрывной волной меня подбросило в воздух, а затем отшвырнуло в сторону на десять метров. Позже врачи скажут, что я везунчик: после такого удара живой остался. Боль была адская. Подбежал санитар, кричит: «Он спину сломал!» Мне ввели наркоз и на БТРе отвезли в полевой госпиталь. Через три дня на вертолете доставили в Харьков, а оттуда — в Киев.
Мне действительно повезло: по сравнению с другими ребятами у меня, можно сказать, шуточные травмы. Контузия, перелом трех ребер, вывих голеностопа, ушибы внутренних органов… Врачи подозревали компрессионный перелом позвоночника, но, слава Богу, это оказался сильный ушиб. Две недели я не мог даже сидеть. Пришлось заново учиться ходить. Сначала ползал на четвереньках, потом передвигался на коленях. Теперь уже сам хожу, без поддержки, но еще хромаю.
Мы встретились с Дмитрием в Ирпенском военном госпитале через несколько дней после того, как ему провели срочную операцию.
— С левой стороны — от колена и до подмышки — был сплошной синяк, — объясняет Дмитрий. — Огромная гематома не рассасывалась из-за того, что в ней собралась жидкость. После операции стало легче. Только неудобно с дренажом ходить. Честно говоря, уже нет сил в палате валяться. Хочу назад, к ребятам. Им сейчас очень нужна подмога. Но врачи не пускают.
Только здесь, в госпитале, я узнал, что все это время мою семью третировали коллекторы. Постоянно звонили жене с угрозами. Оказывается, банки не заморозили кредиты, а продолжали насчитывать проценты. А ведь правительство обещало: мол, человек, который идет защищать Родину, может быть спокоен. Куда там! Жена показала мне письма из банков: по машине насчитали уже 76 тысяч гривен. Из-за того, что я четыре месяца не погашал потребительские кредиты, другой банк ввел штрафные санкции. За два кредита (один я оформил на сумму 15 тысяч гривен, второй — 18 тысяч) надо заплатить сверху 38 тысяч гривен. Общая сумма получилась 114 тысяч!
Жена много раз ходила в банки, приносила выписку из военкомата. «Ничего не знаем, — говорят. — Договор подписали? Выполняйте условия». Она им объясняет: мол, муж на войне, я студентка с маленьким ребенком на руках. Из чего платить? Но банковские клерки и слушать не хотят.
— Представители коллекторской компании звонят на домашний и на мобильный телефоны, — сетует жена Дмитрия Марина. — Угрожают: «Если не выплатите долг, мы приедем, опишем имущество и выселим вас из квартиры». Однажды позвонили среди ночи. Я им говорю: «Имейте совесть! Ребенка разбудили». После этого звонки участились. Теперь звонят исключительно по ночам. Я не рассказывала об этом мужу, потому что не хотела его лишний раз тревожить. Там, на войне, Дима постоянно ходил под пулями. Теперь вот в госпитале лежит. Куда ему с банками воевать?
«Ради чего мы проливаем кровь, если законы в нашей стране по-прежнему не работают?»
— Что может чувствовать мужчина в моей ситуации? — тяжело вздыхает Дмитрий. — Уехал на фронт защищать державу, а свою семью защитить не могу. Как солдат украинской армии получаю 3200 гривен в месяц. Зарплатную карточку отдал жене. Думал, им с ребенком хоть на продукты хватит. А Марина всю мою зарплату потратила на закупку спецсредств. Потому что нам не выдали ничего. Берцы, камуфляж, разгрузка, наколенники — это все мне купила жена. Благо, ее родители живут в Киеве, помогают с продуктами. Еще дополнительно давали деньги, чтобы Марина собирала мне передачи на фронт. Вот так из кормильца я стал иждивенцем.
А недавно выяснил, что не имею официального статуса участника АТО. Звонил командиру части: почему так? Он отмахивается: мол, сейчас не до этого, потом разберемся. Потом, это когда у меня за долги квартиру заберут? В госпитале разговорился с ребятами. У каждого второго похожая ситуация. В перерывах между перестрелками хлопцы ругались по мобильному с сотрудниками банков, потом снова хватались за оружие и шли в бой.
Кроме незамороженных кредитов, у ребят возникают проблемы с выдачей справок об обстоятельствах получения травмы. Документы требует госпиталь, а воинские части или не хотят их выдавать, или откровенно фальсифицируют. Вот, взгляните, что написано в моей справке: «Во время разгрузки ящиков с боеприпасами потерял равновесие, упал на грунтовую дорогу. Пребывал в трезвом состоянии, что подтверждают свидетели». О месте получения травмы (зона АТО) и обстреле из «Градов» — ни слова. У других бойцов справки еще «веселее». Одному парню во время взрыва разорвало барабанные перепонки, так в его части написали: мол, чистил пальцем уши и так причинил себе увечье.
— Зачем воинские части фальсифицируют справки для госпиталей?
— Так ясное же дело. Если солдат во время участия в боевых действиях получит тяжелое ранение и, не дай Бог, станет инвалидом, государство должно выплатить ему солидную материальную компенсацию. А денег в казне нет. Думаю, командиры воинских частей получили указание свыше выдавать заведомо неправдивые справки. Иначе кто бы стал брать такой грех на душу по доброй воле?
Надо отдать должное врачам военного госпиталя. В выписке из моей истории болезни они указали, что полученная травма непосредственно связана с исполнением воинских обязанностей. Для этого доктора специально связались с руководством моей части и потребовали от них дополнительные документы. По секрету врачи сообщили мне, что из-за этих справок им часто приходится ругаться с военными чиновниками и командирами.
Когда материал готовился к печати, Дмитрий позвонил в редакцию и сообщил, что его проблемы с банками и страховой компанией неожиданно решились.
— В госпитале я познакомился с Нелли Стельмах и Викторией Фищук, — говорит Дмитрий. — Это помощницы известного волонтера Юрия Бирюкова, создавшего фонд помощи стране «Крылья Феникса». Узнав о моей ситуации, женщины были крайне возмущены. Через какое-то время звонит Нелли Стельмах: «Дима, я вышла на депутатов Киевского горсовета. Они уже решают ваш вопрос». Тут же перезвонили из одного банка, а потом из другого. Сообщили, что аннулировали начисленные за последние четыре месяца проценты и еще на квартал заморозили все выплаты по кредитам. Потом позвонили из страховой компании: «Мы пересмотрим отказ по вашему случаю».
Я безгранично благодарен волонтерам. Теперь моя жена и ребенок могут спать спокойно. Но возникает вопрос: ради чего мы с хлопцами проливаем кровь, если законы в нашей стране по-прежнему не работают? А проблемы, как и раньше, решают только личные связи?
P.S. Столичная юридическая фирма «Проксен» предоставляет бесплатную юридическую помощь для участников АТО. Звоните по телефону (063) 899−79−09.
Фото Сергея Даценко, «ФАКТЫ»
10292Читайте нас у Facebook
