Таисия Литвиненко: "Перед тем как лечь на операционный стол, Яковченко произнес: "Клоун идет на манеж..."
Имя Николая Яковченко навсегда связано с Национальным театром имени Ивана Франко и украинским кинематографом. Кино Николай Федорович обязан популярностью, пришедшей к нему после ролей в картинах «Максим Перепелица», «За двумя зайцами», «Вечера на хуторе близ Диканьки». Актер невероятного обаяния был известен столичной публике не только благодаря ролям, сыгранным на сцене родного театра, но и огромному количеству веселых историй, героем которых он становился. Именно Яковченко принадлежит фраза «Что бы ни произошло, мы это переживем».
Николай Федорович стал народным артистом Украины всего за четыре года до смерти. Его личная жизнь была полна трагедий. Но несмотря на это, Яковченко до последних дней продолжал шутить. Любимым местом прогулок знаменитого актера был маленький скверик возле Театра имени Ивана Франко. Там на скамейке он подолгу сидел, выгуливая своего любимого пса — таксу по кличке Фан-Фан. На этом месте сейчас находится памятник легендарному артисту и его четвероногому любимцу.
— Я познакомилась с Николаем Федоровичем, когда училась на втором курсе театрального института, — вспоминает народная артистка Украины Таисия Литвиненко (на фото). — Меня пригласили на съемки картины режиссера Анатолия Граника «Максим Перепелица». Яковченко играл Кондрата — отца Максима, а я — Василинку. Съемки длились очень долго. Практически всю зиму мы провели в Ленинграде, а летом перебрались в Полтавскую область, на речку Ворскла. Конечно, в группе Николай Федорович был звездой. Мы, молодые актеры, тайком наблюдали за ним, стараясь запомнить каждый жест, взгляд. Яковченко и в жизни был необыкновенно привлекательным, притягивая к себе всеобщее внимание. Тогда, на съемках, я подружилась с младшей дочерью Яковченко Юной, которая сопровождала отца из-за всем известной губительной привычки актера.
— Вы имеете в виду алкоголь?
— Именно. В Питере мы жили в гостинице «Интурист». Во время обеда за столом мы с Юной садились по обе стороны от Николая Федоровича и смотрели, чтобы он, не дай Бог, из пиджака не вытащил бутылочку. Он страшно сердился, что не удается выпить. Алкоголь ему нужен был постоянно. Пил все. Водка была дорогая, поэтому в основном актеры пили плодово-ягодное вино. Яковченко к тому же много курил.
— А что же супруга Николая Федоровича?
— Татьяна была необыкновенной красавицей. Она работала в Театре имени Ивана Франко танцовщицей. Поговаривали, что за ней ухаживал сам Виктор Добровольский (известный актер Театра имени Ивана Франко. — Авт.), но Татьяна отдала предпочтение 31-летнему Яковченко, не блиставшему красотой. Разница в возрасте у них была 10 лет. У Татьяны оказалась трагическая судьба, она рано умерла, оставив Николая Федоровича с двумя дочерьми. Старшая Ирина была похожа на мать, а младшая — копия отца. Юна была папиной любимицей. Яковченко слушался ее беспрекословно. Только она могла держать его в форме, не давая злоупотреблять спиртным. 
Поэтому всегда, когда Яковченко предстояли съемки, в группу обязательно записывали и Юну, давая ей ставку. Отношения между отцом и дочерью были очень трепетные. Он называл ее не иначе как Юночка-доченька. И ручку ей часто целовал.
*Николая Яковченко нельзя назвать красивым, но он был сумасшедше обаятельным
Во время съемок «Максима Перепелицы» Николай Федорович был душой компании. Тогда подобралась команда из русских, украинских актеров, но все мы друг с другом дружили, не возникало никаких конфликтов. Нас расселили по частным домам, а по вечерам мы собирались после съемок в центре села и устраивали ночные бдения. Ох, и золотое было время…
Естественно, попав на работу в Театр имени Ивана Франко, с Николаем Федоровичем я встретилась как с добрым приятелем. «Поздравляю тебя, Тася. Страшно рад видеть», — кинулся обнимать меня Яковченко, когда я появилась на репетиции.
— Вы оказались в театре, где в то время работала плеяда самых знаменитых украинских актеров: Наталья Ужвий, Михаил Заднепровский, Ольга Кусенко…
— Это потрясающая школа. Каждый из «стариков» был легендой. Но Николай Яковченко выделялся среди всех. Его называли человеком-сказкой. Яковченко все обожали, но, наверное, из-за этого он всю жизнь и страдал. Ведь каждый предлагал выпить немножко, и это превращалось в регулярные запои. Яковченко никому не мог отказать, тем более, что после смерти супруги все время был в подавленном настроении. Конечно, Николай Федорович понимал, что доставляет неудобство многим из коллег, близким, но справиться со своей зависимостью уже не мог.
— Рассказывают, что Яковченко становился участником практически всех смешных историй, происходивших с актерами театра имени Франко.
— Однажды я шла из театра по бывшей улице Карла Маркса на Крещатик. На середине дороги тогда располагался шикарный магазин «Колбасы», в котором продавалась и водочка. И вот вижу, под магазином стоит Яковченко вместе с Алексеем Ватулей. И пара эта очень смешно смотрится — Яковченко маленького роста, а Ватуля высоченный, широкоплечий, видный мужчина. У каждого в руках яйца. У Алексея Михайловича они лежат в шляпе, а у Николая Федоровича — в кепке. Стоят, о чем-то живо беседуют, понятно, что 150 граммов уже приняли. Подхожу к актерам, они что-то начинают мне рассказывать, хохочут, а руки-то заняты, жестикулировать не могут. Тут Николай Федорович нагибается, разглядывая что-то на асфальте, и одно яйцо выкатывается из кепки и плюхается ему прямо на ботинки. Алексей Михайлович, недолго думая, тоже нагибается, и из его шляпы на землю падает следующее яйцо. Актеры хохочут и начинают по очереди выкатывать яйца из своих шляп. На асфальте разрастается яичная лужа, вокруг собирается толпа, человек сто, всем интересно посмотреть, как забавляются знаменитые актеры. А Яковченко с Ватулей напоследок потоптали яйца ногами и, радостные, пошли опять в колбасный магазин принять следующие 150 граммов.
— Говорят, во время съемок знаменитой картины «За двумя зайцами» Николай Яковченко ни разу не выпил.
— И это правда. Режиссер Виктор Иванов установил на съемочной площадке жесточайший режим. Я играла роль Химки, и мы встретились с Яковченко как добрые приятели. В фильме «За двумя зайцами», если присмотреться, Николай Федорович ведет себя очень сдержанно. И все это благодаря Иванову, который ввел табу на спиртное. Режиссер был настолько строг, что все его страшно боялись, особенно доставалось Маргарите Криницыной. За все время съемок Яковченко ни разу не выпил, в отличие от Олега Борисова.
— Да вы что?!
— У Борисова были настоящие запои, и Иванов здесь был бессилен. В то время Борисов был молодым актером Театра имени Леси Украинки. Чуть позже туда пришла Ада Роговцева. Борисов уже был достаточно популярен и жаждал признания. Как раз в это время проходили гастроли театра в Москве, где Роговцева сыграла в спектакле Софронова «Русский лес». Этим спектаклем открывались гастроли, все были в восторге от Роговцевой. На следующий день ей присвоили звание заслуженной артистки Украины. А Борисову — нет, хотя его документы тоже лежали на присуждение. И он страшно нервничал. Снимаясь в комедии «За двумя зайцами», Олег уже договаривался о переезде в Ленинград. Помните сцену, когда Проня Прокоповна говорит Голохвастову: «Ваша папироска шкварчить…» Вот тогда Борисов был такой пьяный, что не мог попасть в кадр. Глаза свелись к носу, к тому же на него напала еще и икотка. Съемки сцены заняли целый день, а Яковченко при этом тихо сидел в сторонке и с печалью наблюдал за происходящим.
— У Николая Яковченко ведь не было специального актерского образования.
— Зато он был гениален от природы. Николай Федорович любил вспоминать свою юность. Он родился в Прилуках, род его шел от донских казаков. В родном городе Яковченко и дебютировал на аматорской сцене. А потом уже понял, что никакой другой профессией, кроме как актерской, заниматься не хочет. Он любил рассказывать, как приехал в Киев с авоськой в руках, в которой были бурак, кусок хлеба, сало и масло. Это было в конце 20-х годов. Ему удалось стать актером знаменитого украинского театра, что было огромным везением. Тем более, что молодому актеру сразу дали квартиру в самом центре Киева. Справа от Театра имени Франко находился дом, в котором жили все актеры. Сейчас там Малая сцена. А напротив стоял элитный дом, где жили Евгений Пономаренко, Наталья Ужвий.
— Вы были в гостях у Николая Федоровича?
— Конечно, и много раз. Двери его дома практически не закрывались. Он с дочерьми жил в огромной двухкомнатной квартире с высоченными потолками. Каждая из комнат составляла около 40 квадратных метров. Сложно было назвать такие хоромы коммуналкой, но кухня на несколько семей была одна. Как и ванна, и туалет. Своей мебели у Яковченко практически не было — все, что стояло в квартире, досталось ему от прежних владельцев. В одной из комнат была огромная кровать, которая стояла прямо в центре. А стены украшали несколько больших зеркал. Мы, актеры, очень любили в них смотреться, и Яковченко не был исключением. Всем известна история, когда он подошел к зеркалу, похлопал себя по щекам и произнес: «Кормилица моя». На самом деле, при всей своей популярности Николай Яковченко, как и многие театральные актеры, жил крайне скромно. Он сам занимался воспитанием двух дочерей.
— Любовь его больше не настигла?
— Нет. Он поздно женился, безумно любил свою Танюшу и так и не смог ее забыть. Его основной любовью стал театр. Иногда мне казалось, что он совершенно не репетирует роль. Стоило Яковченко выйти на сцену, как зритель тут же взрывался аплодисментами. Он был из тех актеров, которые сами определяли жанр своего героя, а то и целой пьесы. Выходил на сцену, вышагивая своими огромными лапищами, корчил гримасы, и это было совершенно органично. Он напоминал мне гуттаперчевого мальчика. Тело и лицо Яковченко были удивительно подвижны. Он был совершенно некрасивым, шепелявил, но сумасшедше обаятельным. Правда, думаю, сейчас с такой внешностью в театральный институт его бы никто не принял.
— Николай Федорович вспоминал о том времени, когда ему довелось служить во фронтовых бригадах во время Великой Отечественной войны?
— Он говорил, что очень хотел попасть на фронт. Война застала Театр имени Франко в Москве. Но в первую фронтовую артистическую бригаду Яковченко не зачислили. Он вместе с театром был эвакуирован в Семипалатинск. А вот во вторую фронтовую таки попал. Руководил ею легендарный Амвросий Бучма. Николай Федорович рассказывал, как дошел до Берлина, а оттуда привез для своей красавицы-жены отрез креп-жоржета на платье. Слушать рассказы о том, как он берег этот кусок ткани, было одним удовольствием. Яковченко с ним переправлялся через реку, горел в огне, попадал в перестрелки, но ему удалось сохранить отрез, и Татьяна таки сшила из него свое самое красивое платье.
— Судьба Николая Яковченко при всей любви к нему зрителей сложилась трагически.
— Знаете, у меня было такое впечатление, что на семью Яковченко послана какая-то напасть. Сначала умерла супруга, потом старшая дочь. Николай Федорович ушел из жизни, когда ему было 74 года. Он умер от перитонита. Рассказывают, что последние слова, которые произнес Николай Федорович перед тем, как лечь на операционный стол, были: «Клоун идет на манеж…»
Судьбы актеров часто бывают непредсказуемы, никогда не знаешь, что скрывается за улыбкой и развеселым поведением. У Яковченко было нечто подобное. Он был очень светлым, радостным человеком, но в душе, наверное, его постоянно что-то терзало.
5073Читайте нас у Facebook
