Волонтер снял документальный фильм об украинских "киборгах" (фото, видео)

Евгений Лата — одессит, который последние годы проживал в Великобритании, где являлся сотрудником журнала «National Geographic» (Лондон), — с началом боевых действий на Донбассе вернулся на родину и стал волонтером. Он неоднократно бывал в зоне АТО, куда доставлял нашим бойцам гуманитарные грузы. Недавно Евгений вместе с руфером Мустангом (раскрасившим в цвета украинского флага звезду на высотке в Москве и объявленным российскими следователями в международный розыск) съездили к защитникам донецкого аэропорта.

«Я принесу больше пользы с видеокамерой в руках, чем с автоматом»

— Я экстремал в хорошем смысле слова: занимаюсь всем, что мне интересно и что сопряжено с определенной опасностью, но не бездумной, а целенаправленной — на благо страны, — говорит Евгений Лата. — На этой почве мы нашли общий язык с руфером Мустангом, и я взял его с собой в поездку в донецкий аэропорт, который защищают украинские «киборги».

*"Эти развалины еще недавно были самым современным аэропортом Украины", — говорит Евгений Лата (фото из архива Евгения Латы)

Там я наметил снять очередной «военный» документальный фильм, поскольку считаю: от меня больше пользы с видеокамерой в руках, чем с автоматом. Понял это в августе, когда поехал в Пески. Поселок находится в двух километрах от Донецка и в четырех — от аэропорта. Я побывал в добровольческом батальоне «Днепр-1», который состоит из спортсменов-альпинистов донецкого отделения Федерации альпинизма и скалолазания Украины. О них я и снял первый фильм.

С тех пор ездил в зону АТО несколько раз. Отвозил нашим бойцам переданную одесситами гуманитарную помощь. Сердечное спасибо всем, кто помог вещами и деньгами, на которые мы закупили необходимое для ребят. В том числе 13 комплектов натовских тактических аптечек доврачебной помощи. Еще три десятка таких же аптечек доставил на передовую из Киева мой коллега — волонтер «Народного тыла» Юра. Потом вместе мы учили бойцов добровольческих батальонов «Днепр-1″, «Крым», «Правый сектор» и «ОУН», базирующихся в Песках, как ими пользоваться. Помимо этого, мы привезли нашим ребятам тактические наушники, термосы, газовые баллоны и горелки, много теплых вещей и еды.

Тогда же я снял третий фильм из цикла «Сердце волонтера», который назвал «Госпитальеры». Он о добровольческих медико-штурмовых командах, самоотверженно работающих в зоне боевых действий на востоке Украины. Не получая ни копейки денег, эти патриоты-добровольцы спасают жизни наших бойцов, ставят на ноги раненых и под пулями вывозят солдат с поля боя в госпитали на «большую землю». Фильм я передал в Лондон, и его демонстрировали на телеканале Би-би-си. Заметили картину и в России. Правда, по версии российских СМИ и «рупора Кремля» Киселева, на снятых мною кадрах — каратели, хунта, фашисты и убийцы.

— Женя, какие моменты особенно врезались в память?

— Например, Пески: два часа ночи, артиллерийский обстрел. Совсем рядом работают минометы, по стенам стучат осколки, слышен звон разбитых стекол. В соседнем дворе разорвалась мина, начался пожар. Мимо пробегают бойцы, на ходу застегивая пряжки на касках. По рации командир кричит: «Все — в укрытие! Надеть броню!» И только кошка Атошка лениво мурлыкает у меня на коленях. Хозяева бросили ее, когда бежали из охваченного войной поселка. Сейчас она греет солдат, напоминая о теплом и мирном доме, в который многие из них, возможно, не вернутся…

Евгений включает отрывок своего последнего фильма, снятого в аэропорту: полуразрушенный терминал, слышны выстрелы и чьи-то слова: «Добро пожаловать в ад!»

— Прибытие Мустанга в аэропорт вызвало, естественно, оживление среди бойцов, — рассказывает Евгений Лата. — «Киборги» шутили, что парень отлично спрятался от Интерпола, поскольку здесь его не найдет никакой международный розыск. Тем более что Украина категорически отказалась выдавать Мустанга, а руководитель МВД Арсен Аваков наградил его табельным оружием. К слову, за голову украинского руфера объявлено немалое вознаграждение. И если бы сепаратисты узнали, что он находится совсем рядом, в аэропорту, думаю, атаки многократно бы усилились.

*Руфер Мустанг пять дней вместе с нашими бойцами защищал территорию аэропорта

Эта поездка выдалась чрезвычайно экстремальной даже для такого любителя опасностей, как Евгений.

— Едва мы вышли из машины, на которой прибыли в аэропорт, как ее буквально разорвал снаряд из гранатомета, — говорит он. — Никто из людей, к счастью, не пострадал, но личных вещей и техники для съемки, а также части гуманитарной помощи бойцам мы лишились. Все вылазки в аэропорт совершают по ночам, в бронированных машинах, с группой зачистки и саперов. То, что мы поехали в обычном автомобиле, да еще днем — это самой глупый поступок в моей жизни, но так сложились обстоятельства…

По его словам, сейчас в аэропорт из-за большого риска отправляются только в случае крайней необходимости, например, чтобы забрать раненых. Как правило, из четырех машин назад возвращаются две.

— Как бы цинично это ни звучало, но бойцы радуются, когда среди них есть раненые — это значит, что в аэропорт непременно приедут, — говорит Евгений. — Да, мы очень рисковали, но, увидев патриотизм, отвагу и неодолимую веру в победу наших воинов, поняли, что оно того стоило.

«Ровно в шесть вечера с третьего этажа терминала, где засели боевики, раздалась молитва „Аллах акбар“»

— «Дэнээровцы» подняли свой флаг над аэропортом еще 18 апреля, через четыре дня после начала АТО, — говорит Евгений. — Буквально шесть дней спустя его сменил украинский, и с тех пор наши бойцы «держат» эту стратегическую точку. Сегодня здесь идет самая настоящая контактная война, используется оружие ближнего боя. Расстояние между позициями украинских военных и членов незаконных вооруженных формирований — метров двести. Кроме того, новый терминал аэропорта — как слоеный пирог: на первых двух этажах наши бойцы, на третьем — террористы.

*В короткие минуты затишья бойцы играют в шахматы

Старый терминал контролирует батальон «Правый сектор» во главе с Дмитрием Ярошем. Сложность заключается в том, что подвезти груз к этому сооружению невозможно. Поэтому ночью несколько «киборгов» надевают тяжеленные рюкзаки и по-пластунски перетаскивают все необходимое товарищам. А минометчики в это время прикрывают ребят, стреляя над их головами.

— Большего экстрима, пожалуй, и не придумаешь…

— Тем не менее в аэропорту мне частенько вспоминался известный анекдот, когда пессимист говорит: «Хуже уже быть не может!» А оптимист отвечает: «Не переживайте, может, может…»

Расскажу случай. Около шести часов вечера ребята сказали, что сейчас наступит небольшая пауза — выпьем чаю и перекусим. Я спросил: «Откуда вы знаете?» — «Сейчас услышишь», — был ответ. Действительно, наступило странное затишье, и над головами, на третьем этаже комплекса, где засели чеченские наемники, раздалась молитва «Аллах акбар».

Помимо чеченцев-«кадыровцев», на стороне так называемых ополченцев воюют российские солдаты и офицеры. Среди них много профессиональных снайперов.

— Откуда такая информация?

— Это не секрет: большинство наших бойцов в районе аэропорта погибают от прицельных пулевых ранений. Стреляют буквально с ювелирной точностью, попадая, например, в небольшой промежуток между каской и бронежилетом. С расстояния в несколько сотен метров так могут работать только профессионалы, на обучение которых требуется не один год. Их местонахождение практически невозможно вычислить. Чтобы не засветиться, снайперы почти не трогают рядовых солдат, а «снимают» врачей (поэтому в аэропорту медики не надевают опознавательные знаки), артиллеристов и наводчиков.

Одним из откровений стало наличие в стане врагов наемников-испанцев, а точнее каталонцев. Они не скрывают своего присутствия в Украине. В Интернете выложены интервью, в которых каталонцы (а их там человек 40) утверждают, что «приехали поддержать независимость «ДНР» и воюют не за деньги, а за идею. Дело в том, что Каталония уже много лет пытается отсоединиться от Испании. (Проведение референдума об отделении было запрещено парламентом Испании 13 апреля 2014 года. — Авт.) Пока все протесты проходят в мирной форме, но конфликт может вспыхнуть в любой момент. Вот эти люди и приезжают на Донбасс как на полигон, потренироваться.

«У меня из-за минометного обстрела дрожали ноги, а рядом спокойно спал боец»

— Противник практически после каждого артобстрела бросает в атаку людей, прямо через взлетно-посадочную полосу, — рассказывает Евгений. — Наши их косят из пулеметов, оставляя десятки трупов… Был свидетелем, как сепаратисты связались с украинскими бойцами, чтобы дали час перемирия забрать трупы. Наши, понятно, разрешили: отказать — как-то не по-христиански. Подъехали экскаваторы, собрали тела и увезли их в лес. Потом оттуда появился дым: возможно, трупы сжигали.

— Почему наши военные так упорно борются за аэропорт?

— Это единственный на территории «ДНР» и «ЛНР» функциональный аэропорт. Взлетно-посадочная полоса в хорошем состоянии. Для того чтобы сажать и поднимать авиацию, здание не нужно. Управлять полетами можно с вышки, которая контролируется нашими бойцами. Ни в коем случае нельзя оставлять и поселок Пески, ведь это автоматически будет означать сдачу не только аэропорта, но и соседней Карловки, где находится водохранилище, которое питает весь Донецк. За Карловку, к слову, велись жестокие бои, погибло много людей. До Иловайска это была самая горячая точка на Донбассе.

В донецком аэропорту недавно убили самого молодого бойца, 18-летнего паренька с позывным «Север», он из «Правого сектора». В тот же день тяжело ранили капеллана, который приехал, чтобы поддержать солдат.

А во время предыдущей поездки в аэропорт я познакомился с львовянином Сергеем. Он отправился на фронт вместо сына, которого призвали в армию. В мирное время Серега работал ювелиром, поэтому и на фронте получил позывной «Ювелир». Именно он учил меня всему, что помогло выжить на войне. «Женя, дорогу перебегай как можно быстрее, там снайпер сидит! — наставлял Сергей. — При обстреле ныряй мордой в землю! Не забывай молиться! Но патрон всегда держи в патроннике».

В первую ночь на передовой мы попали под минометный обстрел. У меня дрожали ноги, я не знал, куда прятаться. А рядом с окопом… мирно спал «Ювелир». Несколько раз он поднимал голову, смотрел на меня и с сонной улыбкой говорил: «Далеко стреляют, неужели не слышишь? Иди спать! Не боись, скоро привыкнешь».

Душа компании и образец мужества, Сергей обожал Украину, мечтал ее отстроить… Он погиб в бою под Донецком 14 сентября 2014 года — за день до отпуска. Его машина, мчавшаяся на помощь бойцам, которые сдерживали прорыв сепаратистов, попала в засаду…

К сожалению, у меня нет фотографий Сереги. Остался лишь кусочек видео: «Ювелир», выкуривающий после жестокого боя трубочку табаку, который мы привезли ему из Одессы…

Я горд, что смог взглянуть в глаза «киборгам» и пожать их мужественные руки. У многих дома — семьи, дети. Но парни не побоялись приехать в это пекло, чтобы защищать свою Родину.

Вы даже не представляете, как радовались защитники «Донецкой крепости», когда мы выгружали подарки, собранные для них школьниками гимназии № 9 и взрослыми одесситами. Бойцам очень важно осознавать, что их любят и ждут дома, что их поддерживает вся Украина.

— Знаю, что вы снова собираетесь к «киборгам».

— Да. Ведь пока армия держится благодаря помощи волонтеров. Кроме того, я хочу и дальше снимать фильмы о наших героях.

15784

Читайте нас у Facebook