"Уходя с Чонгара, россияне даже вагонку со стен в придорожном ресторане зачем-то посрывали"
24 декабря 11-й батальон, отличившийся в серьезных боях, контролировавший самые сложные блокпосты в Луганской и Донецкой областях, вошел в Херсонскую область. Через два дня после появления здесь опытных бойцов полуостров Чонгар покинули российские войска, которые незаконно занимали стратегически важный объект с марта 2014 года. Теперь Чонгар контролируют украинские военные. Они обустроили несколько блокпостов, дежурят на пропускных пунктах вместе с пограничниками. Навещая подразделение на новом месте дислокации, мы с известным киевским кардиохирургом Борисом Тодуровым, который с коллегами помог многим раненым этого батальона, увидели все своими глазами.
— Здесь не зона АТО, нет вооруженных столкновений, не слышны взрывы артиллерии, но, тем не менее, место непростое, — говорит командир 11-го батальона полковник Алексей Савич. — Автомобильная дорога и железнодорожные пути, которые проходят через Чонгар, связывают Украину с аннексированным полуостровом Крым. До недавнего времени в оккупированную часть нашей страны ходили поезда, но перед Новым годом было прекращено железнодорожное движение. Теперь конечная остановка поездов, ранее следовавших в Симферополь и Севастополь, находится в Новоалексеевке, где мы и базируемся. Отсюда люди могут попасть на полуостров на электричке или автомобиле. Таксисты, которые перевозят пассажиров через Чонгар, открыли для себя золотую жилу — за проезд дерут втридорога. Задача нашего подразделения — контролировать всю прибрежную зону Генического района, помогать пограничникам следить за порядком в Новоалексеевке, Геническе, Чонгаре и других соседних населенных пунктах.
Несмотря на мирную обстановку, атмосфера в этом регионе все же напряженная. Здесь привыкли жить по своим правилам. Некоторые представители местной власти за девять месяцев нашли точки соприкосновения с оккупантами, начали работать «бизнес-схемы», которые их устраивают.
— В этом регионе остается достаточно много представителей так называемого «донецкого» бизнеса, которые продолжают считать себя хозяевами жизни, — продолжает комбат. — А мы за три недели пребывания здесь начали ломать привычный уклад, реагировать на жалобы местных жителей, пресекать нарушения законов. Многим это очень не нравится. У нас даже начали происходить стычки…
За день до нашего приезда патрулировавшие Новоалексеевку бойцы батальона задержали вооруженную группу людей без документов. Уже после передачи их милиционерам выяснилось, что это сотрудники частной охранной организации. Но самое парадоксальное то, что против батальонного патруля открыли уголовное дело — мол, бойцы вооружены и применили силу.
— Наших объяснений, что здесь мы выполняем боевые задачи, поставленные перед нами Министерством обороны Украины, следователи не слышат, — удивляется Алексей Савич. — Задают нам странный вопрос: на каком основании бойцы вооружены автоматами и пулеметами? Такое впечатление, что некоторые местные правоохранители не знают ни об аннексии Крыма, ни о том, что Херсонская область стала приграничной территорией, которую тоже не прочь «отжать» россияне. А ведь мы имеем право открыть огонь, если видим вооруженных людей и они не выполняют наших приказов… Тогда, по логике местной милиции, моих подчиненных посадят за применение силы? Такое отношение раздражает и нервирует. Но наше дело правое, и мы продолжим следить за порядком.
— Мы заходили на Чонгар сразу после того, как с полуострова ушли русские, — говорит боец батальона Владимир. — Тут же начали обустраивать блокпосты. Все рассказы в Интернете о разбитых кафе и ресторанах, о раскуроченных и разворованных зданиях, вырванных унитазах — правда. Но больше всего потрясал придорожный ресторан с символическим названием «Ворота в Крым». Здесь были птичник и коровник — их полностью разнесли. Со здания ресторана даже вагонку зачем-то посрывали.
— Знаете, побывав на востоке Украины, а теперь находясь на юге, волей-неволей начинаешь сравнивать, как живут, как ведут себя люди, как они относятся к окружающим, — делится своими наблюдениями сапер Евгений Небыбко, о котором «ФАКТЫ» подробно рассказывали 5 декабря 2014 года. — Так вот, в селах Луганской и Донецкой областей на окнах всех домов до сих пор есть деревянные ставни. Там привыкли закрываться, прятаться, а здесь — все люди открытые, гораздо приветливее, душевнее. У меня нет сомнений, на чьей стороне местные жители: везде украинские флаги, к нам, людям в форме, очень хорошо относятся. Приведу такой пример: я стоял на дороге, ждал бойцов подразделения — рядом остановились несколько проезжавших мимо машин с предложением подвезти куда надо. А как-то заехали к фермерам за мясом и молоком — они не взяли с нас денег. Правда, и в Донецкой области я своими глазами видел, как местный житель закрашивал нарисованный на остановке флаг «ДНР» желтой и голубой красками. Здесь, у моря, на границе, другие проблемы. Подразделения, которые находились до нас, играли по местным правилам, закрывали глаза на нарушения. Мы же сразу сказали: «так корабли не ходят», будет все, как положено.
Нам позволили посмотреть, как обустроились бойцы батальона непосредственно на въезде на Чонгар. Домом им служат несколько железнодорожных вагонов. Чтобы попасть внутрь, поднимаются не по ступеням, а по деревянным пологим сходням. Несмотря на наш приезд и передачу привезенных теплых вещей, продуктов питания, лекарств, сладостей, большинство ребят не отвлекались от своего дела: кто-то рубил дрова для обогрева вагонов, кто-то ремонтировал гусеничную бронированную машину, кто-то собирался на дежурство на блокпост. На самом полуострове бойцам приходится жить в металлических боксах. Во время аномальных морозов, которые были на юге страны в праздничные дни, ребята по утрам не могли обуться — берцы примерзали к железному полу…
После того как я отказалась зайти в вагон, чтобы не тревожить отдыхающих бойцов, мне предложили: «Тогда пройдемте в наш вагон-ресторан!» Естественно, я согласилась. Тут есть телевизор, на одном из столов стоит наряженная маленькая елочка. Кстати, где бы мы ни были в подразделении, везде видели украшенные сосны или искусственные елки. Даже в не очень комфортных условиях бойцы стараются создавать атмосферу уюта и праздника. На стенах — детские рисунки. На кухне вагона-ресторана кипела работа — приближалось время обеда. Нам тоже предложили кашу, чай и кофе, но мы торопились: нужно было забрать в Киев добровольца, сломавшего ногу.
— На третьей ступеньке лестницы, ведущей в подвал, многие спотыкались, а я умудрился упасть и серьезно повредить голень, — рассказал 33-летний киевлянин Юрий уже в карете «скорой помощи», на которой в подразделение приехал Борис Тодуров. — Обидно. Выбыл из строя по глупости. Я же пришел в батальон добровольно, последовав примеру бойца с позывным Искра, с которым познакомился на Майдане. Когда узнал, что он уехал в Дебальцево, первая мысль была: как его оттуда вытащить, какие аргументы заставят его вернуться? А потом понял, что и сам должен идти воевать. Я не служил в армии, но стрелять умею и люблю — много лет играю в страйкбол. И вскоре я присоединился к другу. Участвовал в боях на блокпосту в Никишино. О нашем командире Андрее Шубе «ФАКТЫ» уже рассказывали. За три месяца в самой горячей точке фронта он не потерял ни одного своего бойца. Перед Новым годом президент Петр Порошенко подписал приказ о награждении Андрея Шубы орденом Богдана Хмельницкого. Я так радовался за него, словно сам получил награду.
*На Чонгаре Борис Тодуров (слева) и Виктор Шевченко (справа) встретились с Владимиром Лютым. В сентябре боец получил тяжелейшие ранения внутренних органов, когда подразделение накрыло «Градами», также у него была разорвана одна барабанная перепонка. Два дня он находился между жизнью и смертью. До сих пор из-под кожи выходят мелкие осколки снаряда. Несмотря на это, Владимир вернулся в батальон после лечения
— Где страшнее — в зоне АТО или на Майдане?
— Знаете, на Майдане было жутко, когда по безоружным митингующим начали стрелять. На войне же мы с противником в равных условиях. У меня автомат — и у него автомат. И когда происходит вооруженная стычка, я лично не испытываю страха, просто делаю свою работу. А вот минометные обстрелы гораздо страшнее, ведь непонятно, откуда и кому прилетят осколки…
— Как семья отнеслась к твоему решению добровольно идти на войну?
— С уважением. У нас с супругой двое детей: девочке 11 лет, мальчику на днях исполнилось четыре. Жена тоже страйкболистка. Но она не просилась на фронт. Да я и не разрешил бы ей идти воевать. Ребенку нужен хоть один живой родитель, поэтому рисковать могу я, а не она.
Уже в Киевском центральном военном госпитале, куда мы доставили Юрия, выяснилось, что ему понадобится операция на голени.
Каждый раз бывая в батальоне, я знакомлюсь все с большим числом бойцов. И постоянно поражаюсь выдержке и духу мужчин, которые готовы отдать жизнь за Украину, за мир в нашей стране. В этот раз разговорилась с Олегом из Кривого Рога.
— Я должен был приехать в батальон гораздо раньше, ведь погибший комбат Александр Гуменюк звал меня, когда еще только создавал подразделение, — рассказывает Олег. — Мы с Сашей давно знакомы, служили вместе. Но я не мог бросить семью. Моей дочери Ангелине два года и семь месяцев. Ее нужно было оформлять в садик. И я тогда дал слово Гуменюку: дочка немного подрастет — и обязательно приду служить. В августе, когда решил уже все вопросы, связанные с ребенком, узнал о гибели комбата. Меня эта новость подкосила: немного не успел, чтобы находиться рядом с ним — может, смог бы его прикрыть, защитить… Осенью уволился с работы с должности начальника участка ремонтно-строительного управления — и оформился добровольцем. Попросился именно в 11-й батальон, ведь я обещал Саше, что приду в подразделение, а мужчина должен выполнять свои обещания, поэтому я здесь.
*Олег из Кривого Рога сдержал слово, данное погибшему 15 августа командиру батальона Александру Гуменюку, и после того, как дочь оформили в садик, пошел служить в армию. «Если мужчина пообещал, он обязан выполнить это во что бы то ни стало», — говорит доброволец
Двадцать третьего января мне исполнится сорок лет. Такую дату обычно не празднуют, вот и я не буду отмечать. Но, если можно, сделайте мне подарок: передайте огромный привет моей дочери Ангелине. Я очень ее люблю. Думаю, когда она вырастет, поймет, почему я добровольно пошел на войну, — хочу, чтобы дочка, как и все дети Украины, жила в свободной европейской стране.
К сожалению, ситуация по-прежнему остается напряженной, в любой момент опытные бойцы могут понадобиться в более горячей точке, да и не исключено, что в спокойном регионе ситуация обострится. Но очень хочется верить, что все же мир в Украину скоро вернется и победа будет за нами!
Фото автора
3402Читайте нас у Facebook
