"Выбравшись из горящего автомобиля, охваченный пламенем Андрей сумел отправить sms-ку другу"
На прошлой неделе на Луганщине, возле города Попасная, подорвался на фугасе военный автомобиль, в котором ехали волонтеры и военнослужащие. Трагедия произошла на грунтовой дороге, которая ведет в село Троицкое. Двое военнослужащих и двое волонтеров погибли на месте. Третий волонтер, 36-летний Андрей Романчак, чудом остался жив, но был в очень тяжелом состоянии. Мужчина, у которого обгорело 50 процентов поверхности тела, находился на волоске от смерти. И в Артемовске, и в Киеве (позже Андрея перевезли в столичный ожоговый центр) опасались делать прогнозы. И только сейчас Андрею Романчаку наконец-то стало лучше. У родных появилась надежда.
В реанимацию к Андрею журналистов не пускают. В его палату не могут зайти даже родной брат и друзья. Уже неделю они сутками сидят под реанимацией. Каждый день покупают огромное количество лекарств, деньги на которые присылают неравнодушные люди со всей Украины. Бывают дни, когда на медикаменты уходит по 17—18 тысяч гривен.
*Андрей Романчак идет на поправку, но ему потребуется еще не одна операция
— Люди не оставили нас в беде, — говорит друг Андрея Романчака Юрий. — Помогают как знакомые, так и те, кто узнал об Андрее из Интернета. Звонят со словами: «Ваш друг помог стольким бойцам. Теперь мы хотим помочь ему. Он должен жить». Военные, которые знали Андрея, каждый день спрашивают о его самочувствии. Там, на передовой, им самим часто нечего есть. Но ребята все равно начали собирать деньги. Сообщали о случившемся бойцам на других блокпостах, и те тоже скидывались деньгами. Мне уже не терпится рассказать об этом Андрею. Он обрадуется такой поддержке. Но пока мы смогли пообщаться всего один раз — в больничном коридоре, когда его везли на очередную операцию. Увидев нас с ребятами, Андрей улыбнулся: «Передайте спасибо всем, кто меня поддерживает. Слава Украине! Мы победим».
Он шутил, был настроен по-боевому. И это в тот момент, когда его везли на пятую по счету операцию! Каждая под общим наркозом. Врачам приходится вводить ему наркоз даже во время перевязок. Боятся, что он может не выдержать боли. Больше всего пострадали руки и ноги. Учитывая то, как сильно они обгорели, Андрею предстоит еще много перенести. Лицо тоже пострадало, но значительно меньше. Травмы серьезные, но он жив, и это главное.
— В той ситуации Андрей чудом остался жив, — рассказывает друг волонтера Игорь Зинкевич, руководитель львовской общественной организации «Варта 1». — Ему повезло, потому что он оказался за пределами пылающего автомобиля. И хотя весь горел, сумел отправить sms-ку волонтеру Оресту, находившемуся неподалеку. В сообщении он написал, что им с ребятами срочно нужна помощь.
— Первый раз Андрей позвонил в 10.59 утра, — вспоминает Орест Кулиняк. — Но связь была очень плохой, я не расслышал, что он сказал. Еще несколько раз перезванивал ему и кричал, чтобы он написал сообщение. Через несколько минут пришла sms-ка: «Нас подорвало». Как узнал уже потом, Андрей писал это сообщение из-под завалов. В момент, когда их «Хантер» налетел на фугас, Андрей сидел возле водителя. Кузов подбросило, перевернуло в воздухе, и машина упала на бок. Крышу оторвало. Андрей застрял, но как-то выбрался и даже дошел до людей, которые вызвали «скорую». Позже туда приехали саперы, выяснившие, что один фугас ребята проехали нормально. Подорвались на втором. Они, естественно, этого не ожидали, так как ехали по территории, подконтрольной украинским властям. За день до трагедии они двигались по этой дороге и все было в порядке.
— Позже Андрей рассказал, что, отсылая sms-ку, испытывал неимоверную боль, — продолжает Игорь Зинкевич. — «Я весь горел, — вспоминал он. — Быстро снял пылающие штаны, пытался руками потушить на себе огонь». Узнав, где Андрей находится, военнослужащие тут же выехали на помощь. К сожалению, ребят, оставшихся в автомобиле, уже нельзя было спасти. Они сгорели заживо.
Погибли два волонтера — Боднарь и Евдокименко, а также два бойца Нацгвардии, которые сопровождали ребят. К сожалению, о Евдокименко пока мало что известно. Он не входил в нашу организацию. Когда Андрей поправится, думаю, сможет больше о нем рассказать. Скорее всего, они встретили его там, на востоке. А Володя Боднарь — мой родственник. Во Львове, где он жил и работал, его знали многие. И Вова, и Андрей стали волонтерами еще со времен Майдана. Тогда же во Львове образовалась наша организация «Варта 1». Все началось с автопробегов в поддержку людей, которые стояли на Майдане. У нас в городе организовывать такие мероприятия было куда проще, чем в Киеве. В столице активистов Майдана караулил «Беркут», а у нас большинство милиционеров поддерживали митингующих, хоть и старались этого не показывать. Володя тогда «загорелся» этими автопробегами. Потом мы стали придумывать другие акции. И везде наш Дядя (так я в шутку называл Володю) был в первых рядах. Он очень переживал за Украину из-за того, что позже произошло в Крыму.
А когда началась война на Донбассе, Володя сразу стал собирать помощь для военных. Он был бизнесменом. Но тут все привычные дела отошли на второй план. Целыми днями Володя бегал по знакомым предпринимателям, уговаривая их покупать для военнослужащих еду и амуницию. «То, что для вас совсем небольшие деньги, там, на фронте, может спасти кому-то жизнь, — говорил он. — Неужели мы не можем помочь людям, которые нас защищают?» В центре города установили палатку — опять-таки для желающих помочь украинской армии. Убедительно просили приносить не деньги, а нужные солдатам вещи. Львовяне откликнулись на призыв, стали приносить много домашней еды. А Володя с Андреем Романчаком (они познакомились во время Майдана) потом садились в машину и отвозили все это в зону АТО.
Некоторые солдаты принимали Володю за военного. Ребята рассказывали, как он привозил им еду, воду чуть ли не в промышленных масштабах. Разгрузив все, тут же спрашивал, что нужно еще. И буквально через неделю возвращался. О себе почти ничего не рассказывал. «Вот мы и решили, что этот человек — из Министерства обороны, где, наконец, решили нам помочь, — признавались бойцы. — Кто бы мог подумать, что Володя обычный предприниматель, у которого своих забот по горло? И где он только все это для нас находил?»
Забот Володе действительно хватало. У него было трое детей. Жена очень переживала, не хотела отпускать на восток. Он рассказывал, что перед каждым его отъездом доходило до скандалов. Но он все равно ехал. Я часто спрашивал его, как там, на востоке. «Все нормально, ничего страшного», — отвечал Вова и тут же переводил тему, перечисляя, что еще нужно для фронта. И только потом от других ребят мы узнавали, как на Донбассе он попадал под обстрелы, как рисковал жизнью… А сам не любил говорить о себе. Не вел страничек в соцсетях, не размещал в Интернете свои фотографии. Тихо делал свое дело.
— Вы виделись с Володей перед его последней поездкой на восток?
— Да, мы с друзьями решили их проводить. Хотя никогда прежде этого не делали, так как считали проводы плохой приметой. Обычно Вова с Андреем просто звонили и говорили, что выехали. А тут почему-то решили встретиться. В тот день мы много смеялись, шутили. Стали обсуждать чей-то день рождения. А потом в шутку Володя сказал: «Ты что, даже на мои похороны не приедешь?» Уже не помню, о чем шла речь. Но тогда я не придал значения этой фразе. Теперь часто об этом думаю. Может, он что-то чувствовал?
Мы с ребятами пообещали, что не оставим жену Володи одну. Стараемся поддерживать ее. Володю ведь еще даже не похоронили. Его тело до сих пор находится на Донбассе — нам сказали, что проводятся какие-то экспертизы. Дети у него — еще школьники. Девочке — 14 лет, мальчикам — 11 и 12. Они знают, чем занимался папа, и очень им гордятся.
— Вместе с волонтерами погибли два бойца Нацгвардии…
— Да, это наши львовские ребята, — продолжает Игорь Зинкевич. — С комбатом Андреем Соколенко с позывным «Сокол» мы познакомились еще во время событий на Майдане. Мы с активистами тогда блокировали военную базу — не пускали наших военнослужащих в Киев, на Майдан. Этот комбат нам сразу понравился. По его разговорам было понятно, что он за Украину и не хочет выполнять преступные приказы. А когда началась война, мы первым делом пришли к нему и спросили, чем можем помочь. С тех пор Володя и Андрей ездили в основном туда, где был «Сокол». В зоне АТО он их сопровождал.
 |
 |
| *Погибшие — волонтер Владимир Боднарь (слева) и полковник Нацгвардии Андрей Соколенко | |
41-летнего полковника Нацгвардии Андрея Соколенко похоронили во Львове на Лычаковском кладбище. У него остались жена и 15-летняя дочь. Попрощаться с полковником пришли несколько сотен человек.
— Мы с ним прошли две ротации, — говорит боец Нацгвардии с позывным «Чечен». — Полковник Соколенко не раз стоял с нами на блокпостах. Ему было все равно, кто ты — офицер или рядовой солдат. Он всегда был с нами.
— Андрей служил во внутренних войсках, — рассказала журналистам военнослужащая Мария Кузен. — Перешел в милицейский батальон, но потом опять к нам вернулся. Отремонтировал воинскую часть, причем кабинет сделал за собственные деньги. У нас в части все знали, что к полковнику Соколенко всегда можно прийти за советом. К нему за этим приходили даже старшие по званию. В зоне АТО он находился с первых дней войны. Помню, Андрей пришел к нам еще молодым лейтенантом. Тогда же познакомился с девушкой, которая работала в магазине рядом с воинской частью. Вскоре они поженились, у них родилась прекрасная дочка Алина. Кстати, все это время они снимали жилье. И только недавно Андрей наконец-то получил квартиру. Начал в ней ремонт.
— Я познакомилась с паном Андреем год назад, когда привезла им в часть гуманитарную помощь, — рассказывает львовский волонтер София Федина. — С тех пор мы постоянно были на связи. Узнав о том, что возле Попасной подорвался автомобиль, я написала пану Андрею sms-ку — спрашивала, не с нашими ли случилась беда. Он не ответил. Оказалось, его в тот момент уже не было…
Андрея Соколенко похоронили рядом с его другом — генералом Кульчицким. В последний путь люди провожали бойца стоя на коленях.
На похороны Андрея Соколенко пришла жена волонтера Владимира Боднаря Леся. Женщина до сих пор надеется, что муж жив.
— Все говорят, что он погиб, но я не могу в это поверить, — качает головой Леся. — Не могу, и все. Сейчас там проходят какие-то экспертизы. Что бы мне ни говорили, верю: экспертиза покажет, что в той машине был не мой Володя. До сих пор слышу, как он сказал мне: «Ты только не волнуйся. Я скоро вернусь, обещаю. Повезем детей на море». Я и не спрашивала, когда это произойдет. Просила его об одном: «Ты только вернись, пожалуйста». И знаете, в момент, когда взорвалась машина, я была на удивление спокойна. А ведь раньше всегда чувствовала, если муж находился в опасности…
Второго погибшего бойца Нацгвардии звали Иван Попиль. Он родом из Старосамборского района Львовской области, проходил в воинской части срочную службу, после чего остался служить по контракту. В январе нынешнего года Ивану исполнился 21 год. Его похоронили в родном селе Заречье.
7277Друзья пока не говорят Андрею Романчаку, что все его товарищи погибли. Сейчас их главная задача — поставить Андрея на ноги. Для этого ежедневно требуются деньги. Все, кто хочет поддержать волонтера, могут отправить деньги на карточку его брата: 5168 7423 4160 9968 «ПриватБанк», получатель — Дмитрий Романчак.
Реквизиты семьи Владимира Боднаря: счет 2 625 201 620 826, МФО 325 365 в ПАТ «Кредобанк», получатель Сива Леся Геннадиевна, код получателя 2 791 810 245, назначение частный перевод.
Читайте нас у Facebook
