«на те деньги, что люди стали присылать, мы с ребенком и выкарабкивались. А теперь посмотрите, какой хлопец вырос! »
Есть в Херсоне семья, куда прихожу, как к себе домой, — без церемоний, звонков, приглашений. Знаю, что будут рады. Вот и в этот раз в дверном глазке появляется любопытный серый глаз, и тут же коридорчик оглашается громким: «Ура! К нам «ФАКТЫ»!».
Славу Козака нашим постоянным читателям нет нужды представлять. Этот мальчишка — крестник «ФАКТОВ», ведь ребенка растит удивительное сообщество людей, не изменяющее нашему изданию уже много лет. Они наверняка помнят первый снимок дистрофического грудничка, оставленного мамой в роддоме после того как медики ей объяснили: малыш родился хилым, на лечение нужны огромные суммы денег. Время было безденежное, зарплату людям платили пластмассовыми бочками, конфетами, хлебом… И от новорожденного родители отказались.
- Я их не осуждаю, — говорит Слава, которому неделю назад исполнилось 11 лет. — Иначе мы не встретились бы с мамой.
«Дурна баба може й десять дiтей узяти», — смеялись мне санитарочки в лицо»
Нынешнюю свою маму мальчишка любит больше всего на свете. Ну и что, что ей почти 80 лет? Она ведь еще такая красивая! Тамара Михайловна Голубятникова, и правда, выглядит моложе своих лет.
«Вы не изменились», — удивляюсь. Не виделись полтора года, а она все такая же. «Не могу себе этого позволить», — смеется хозяйка. Мы познакомились с ней при весьма странных обстоятельствах: еще моложавая женщина пенсионного возраста, довольно ухоженная и с виду вполне благополучная, собирала на улице… милостыню.
- Помогите! — остановила и меня, протянув раскрытую ладонь. Мы разговорились. Оказалось, священник одного из местных храмов попросил прихожан помочь детскому отделению больницы Тропиных в Херсоне, где голодали брошенные дети. Подруги Голубятниковой скинулись — сколько кто мог, она же решила сходить посмотреть на крох. Славочка среди них оказался самым несчастным, лежал в специальном инкубаторе, весь опутанный трубочками. «Что с ним?» — поинтересовалась Тамара Михайловна. Доктор рассказал: у больницы нет лекарств, необходимых для лечения двухмесячного младенца.
«Я могу помочь», — предложила пенсионерка. Доктор написал на листке длинный список, и на покупку лекарств она потратила едва ли не всю свою пенсию. Когда принесла, ей… сунули в руки новый листок. И пошло-поехало. Голубятникова влезла в долги, но прекращать начатое лечение было нельзя — все усилия пойдут насмарку. Так вчерашний инженер оказалась на паперти.
- После первой же публикации в «ФАКТАХ» лечить Славика взялась чуть не вся Украина, — говорит Тамара Михайловна. — На те деньги, что люди стали присылать, мы и выкарабкивались. А теперь посмотрите, какой хлопец вырос!
Ребенок, которого сердобольная женщина усыновила, и в самом деле сейчас ничем не напоминает того несчастного 700-граммового человечка, за жизнь которого врачи боролись целых три года. Все это время мама Тамара переезжала с ним из больницы в больницу, ютилась в тесных палатах, частенько спала на полу. «Сколько горя нагляделась!» — качает головой. Людей, что стали ей помогать, она знала только по почерку, по адресам.
- Друзья виртуальные, а деньги настоящие, — улыбается собеседница. — И лечила, и кормила, и игрушки сыночку покупала.
Когда бабушка-мама с сыном, наконец, выписались из больницы, оказалось, что забирать-то ребенка некуда: родная дочь Тамары Михайловны категорически воспротивилась ее решению. Хоть с милицией в родной дом вселяйся! Тогда у Голубятниковой и возникли трудности с усыновлением: исполком засомневался в своем решении отдать ей Славу на воспитание: средств у усыновительницы мало, возраст непозволительно солидный для такого дела, жилья, считай, вовсе нет. Тамаре Михайловне удалось добиться, чтобы семья купила ей со Славочкой крохотную однокомнатную квартирку.
- Сколько же мы с тобой пережили, сынок! — обнимает моя собеседница мальчишку.
Вообще-то Голубятникова собиралась взять двоих отказничков — хотела, чтобы у Славы был братик.
- «Дурна баба може й десять дітей узяти!» — смеялись мне санитарочки в глаза, — вспоминает пенсионерка. — А я долго еще и сама себя упрекала: «Дурна, що не взяла». Вот только сейчас, когда этот кризис грянул, перестала так думать. Двоих бы я, может, сегодня и не потянула бы.
«Мой рецепт молодости такой: берите сирот, растите их — дети не дадут вам состариться»
- Тогда ведь тоже кризис охватил страну, — напоминаю хозяйке. — Да еще какой! Просто слово это в ходу не было. Именно в те годы родилась фраза «иметь детей — роскошь, которую могут себе позволить очень небедные люди»…
- У нас со Славой достатка никогда не было, — продолжает Тамара Голубятникова. — Я и раньше, и сейчас пенсию, государственную помощь трачу в основном на лекарства — ему и себе. Вначале казалось: вот выпишемся из больниц, парным молочком, клубничкой поставлю малыша на ноги. Но с той надеждой давно распрощалась. Теперь мы просто научились жить с этим — не плачем, не ждем, что пройдет, что перерастет.
Врачи знали, что говорили, они мне и сейчас постоянно напоминают: Славуня — экспериментальный ребенок. Вы бы видели его медицинскую карточку — как три тома «Капитала»! Вот на лето предлагали сыну путевку в лагерь, но ему ведь нельзя — питание особое, домашнее нужно. Пришлет кто-то из друзей пятьдесят гривен, сразу бегу на рынок фрукты покупать. Сейчас, конечно, люди меньше стали помогать. Но все равно имеем духовную поддержку, а это большое дело.
Нам пишут, к каждому празднику мальчику присылают подарки. Большинство людей с нами уже 11 лет. Называть фамилии? Вдруг кого-то забуду — больно сделаю. Скажу так: человек десять-пятнадцать, с кем свели «ФАКТЫ», практически регулярно материально «подпитывают» нас. Как-то минувшей зимой телефон поломался, так меня закидали телеграммами: «Что стряслось?»
Если не дай Бог что (возраст-то у меня далеко не девичий), люди готовы забрать Славочку. В этом смысле я сплю спокойно. И именно за уверенность, что сын не пойдет по интернатам, больше всего и благодарна своим друзьям в Киеве, Прилуках, Запорожье, Николаеве, Днепропетровске… А что касается наших будней, то я все время повторяю: «Господи, оце як є, хай так ібуде. Щоб тільки не гірше!».
- Раньше ваши подруги удивленно пальцем у виска крутили: мол, жила себе, горя не знала, зачем такую обузу на старости лет на себя взваливать?! Теперь мнение резко поменяли. Раз родных внуков нет, говорят, то руководил вами тогда простой расчет — спокойно дожить с мальчишкой, помогая друг другу.
- Какой там расчет! Прикипела к малышу душой, вот и весь расчет. А дожить — так ведь дочка у меня. Было с кем остаться. Но я никогда ни на секунду не пожалела о своем решении. Мне кажется, человеку вообще нельзя жить без цели, а пожилому особенно. Какая у меня тогда цель была? Носилась бы со своими болячками, травки запаривала, со старушками на скамейке у подъезда судачила.
На свете человека должно что-то держать: вынести бездомному псу кусочек хлеба, сделать сок внуку. Деятельная энергия нашего духа только и способна продлить жизнь. Думаю, не правы пенсионеры, которые полагают, будто их старость — объект заботы других людей. Наоборот, вышел на пенсию, времени стало больше — резко расширяй обязанности.
Есть женщины, которые ради своих удовольствий отказываются нянчить внуков. По-моему, они теряют намного больше, чем внуки. Известно же, что болезни наваливаются на стариков, не нашедших себя после ухода на заслуженный отдых. Конечно, старость — не болезнь, но люди все время пытаются изобрести от нее лекарство. Мой рецепт молодости такой: берите сирот, растите их — дети не дадут вам состариться.
«Славик едет на велосипеде, а я следом бегу — в бинтах после операции, с одышкой, но с улыбкой»
- Кажется, вам это не грозит — расслабление…
- Что вы! Я — как солдат. Иногда и с кровати утром встать не могу, но надо. И встаю. Веду сыночка в школу, потом за продуктами бегу, готовлю обед, забираю после уроков, вместе домашние задания выполняем, идем гулять. Слава катит на велосипеде, а я следом бегу. Вся в бинтах после операции, с одышкой, а куда ж ты денешься? Нужно бежать. Но даже в такие минуты я благодарю Бога, что послал мне этого ребенка.
- Вот вы о кризисе заговорили, — после паузы вспоминает Тамара Михайловна. — У нас городской двор, посреди двора стол стоит, скамейки… мужчины по вечерам выходят в домино поиграть. Одно плохо: матерятся. Мы детей уводим подальше. Когда только со Славой в этот дом вселились, весь двор в бурьянах был. Организовали несколько субботников, насеяли цветов — хорошо, красиво. Но нынешней весной я посадила на клумбах огородик: огурцы, лучок, петрушки с укропом насеяла. Такая мини-дача под окнами получилась. Чтобы соседи не возмущались, всех приглашаю: пользуйтесь, рвите, я еще подсею. А что делать? Крошечный пучок зелени на рынке — гривня, приходится экономить.
… Когда-то в Комсомольском райисполкоме Херсона, где решалась судьба маленького Славы Козака, мне пришлось выслушать много сомнений насчет того, можно ли отдавать такого больного кроху малоимущей пожилой женщине. Что сейчас там думают об этой необычной семье?
- Мы все сетуем, что гражданское общество в Украине укореняется с большим трудом, — считает Ольга Ромадина, специалист по делам детей Комсомольского райисполкома. — Но оно и начинается с таких вот поступков: немолодая женщина взяла на себя ответственность за брошенного человечка. Для меня Тамара Михайловна — символ начала освоения украинцами свободы.
Первого сентября Славик пойдет в шестой класс.
- Взрослый человек! — гордо говорит Тамара Михайловна. — Такой мне помощник! Каждый день половички повытряхивает, пол помоет. Мы раньше ходили вместе газеты продавать. «Бабушка, что с тех газет? Копейки, — сказал мне однажды. — Я знаю лучший заработок: мыть машины». Посмеялась, думала, сказал и забудет. Но эту идею он из головы не выбросил. Перед Пасхой до того дошло, что пришлось идти на автосервис. Взяла с собой ворох пожелтевших газет с публикациями о нем, показала ребятам, рассказала. «Первый же клиент будет вашим», — смеялись слесари. И точно, 50 гривен Славик этой весной заработал сам. Я тоже помогала мыть автомобиль, не без того. Как он радовался первым заработанным деньгам!
«Если сердце доброе в 11 лет, то таким оно будет и в 30, и в 40»
- А какие акробатические номера он вам сейчас покажет! — объявляет Тамара Михайловна. — Так умеет руки-ноги переплести, что не поймешь, где что. Складывается, что тот удав. Прямо йог из Тибета!
- Не хочу, — стесняется Слава.
- Сынок! Эта тетя знает тебя с пеленок. Она весь путь с нами прошла, или забыл? Ну, прошу тебя! А еще лучше — потанцуй нам. Никто не учил, а как он красиво двигается!
- За отдельную плату, — шутит мальчишка. Но все же не решается выйти на середину комнаты. — Мам, я больной сейчас, какие танцы?!
- Решила водить его на дзюдо, — хмурится бабушка-мама. — Походил месяц, тренер говорит: «Забирайте. Он даже два круга в спортзале вместе со всеми пробежать не может — дыхания не хватает. Сердце слабое». Разве я не знаю? Но ради Бога, люди живут и без дзюдо. Он у меня летчиком мечтал стать, а теперь «приземлился». «Мам, а после пятого класса в кондитерское училище не берут?» — донимает все лето. Дело в том, что на местной кондитерской фабрике руководство взяло над нами шефство — придем, нас не знают, куда посадить, угощают сладостями, целую торбу конфет с собой напакуют. И вот Слава решил, что после школы пойдет туда работать. Директор фабрики не против: приходи, говорит, рабочее место для тебя уж как-нибудь найдем. Так что, считайте, мы уже трудоустроены.
Маленькая комнатушечка, где беседуем втроем за чаем, заставлена пакетиками с крупами, закрутками. В углу стоит велосипед, на котором висит одежда.
- Тесно у нас, — жалуется хозяйка. — Но для какой-нибудь бездомной кошки место всегда найдется. Слава страшно жалостливый, тащит сюда ободранных голодных котов, щенков. Я это в нем поощряю. Если сердце доброе в 11 лет, то таким оно будет и в 30, и в 40.
Слава мечтает о двухъярусной кровати: мол, бабушкин диван выбросим — сколько свободного места сразу появится! «Ты мой диван не трогай, — отбивается пенсионерка. — Я на нем отдохну чуть-чуть и опять готова к борьбе».
Она, конечно, готова, но не уверена, что без участия Неба сможет довести сына хотя бы до получения паспорта. Поэтому на столе в их доме стоит икона Богородицы как великой силы, в которую они верят вдвоем.
- А вы ходите в церковь исповедоваться? — интересуется у меня Слава. И не дождавшись ответа, тут же заявляет: — Я хожу. Грехов-то ведь у всех много.
- И какие же у тебя грехи? — смеюсь.
- Разные. Бывает, маму не слушаю. Или усну, не помолившись…
Не знаю почему, но из этих гостей я всегда возвращаюсь домой немного другим человеком.
246Читайте нас у Facebook
