«я выпрыгнула из охваченной пламенем машины на мокрый снег и увидела, как ветром уносит мою кожу»
«Меня ведь еще в молодости предупреждали об этой страшной трагедии, но я ничего не поняла», — вспоминает Татьяна Михайловна. Тогда Таня Райденко только закончила техникум пищевой промышленности и работала бухгалтером на небольшом заводе в Бурынском районе Сумской области. В бухгалтерию пришла женщина, предсказывавшая судьбу по фотографии. Посмотрела она на девушку и сказала: «Ты будешь работать с мужчинами, и произойдет в твоей жизни страшная авария. Но ты выживешь, поскольку очень сильная духом». Таня ей не поверила, а с годами и вовсе забыла о предсказании. Но после того как в машину, где находилась женщина, бросили бутылку с зажигательной смесью и Татьяна чуть не сгорела, слова ясновидящей вспомнились. В больнице, где Татьяна Михайловна находилась на грани жизни и смерти, эта фраза буквально взорвалась у нее в голове. «Ты выживешь!» — твердила она забытое пророчество.
«Металлическая оправа от очков буквально вплавилась мне в лицо»
— Ту роковую субботу 28 февраля 2004 года я не забуду никогда, — рассказывает жительница райцентра Бурынь Сумской области Татьяна Райденко. — Тогда я работала менеджером на Бурынском молочном заводе. Мы вместе с водителем собирали молоко у жителей Недригайловского и Липово-Долинского районов. У нас были конкуренты из города Ромны, где находился довольно большой молокозавод. Они всячески пытались навредить. Сначала через сельсовет попробовали запретить людям сдавать нам молоко, потом с моим водителем провели довольно жесткую беседу.
Я поставила в известность руководство своего завода, рассказала о почти ежедневных угрозах. После этого нам выделили автомобиль с охраной. Но каждый день по селам ездило как минимум два наших молоковоза. Доедут охранники с нами до перекрестка и думают, какую машину сопровождать. А в субботу у них и вовсе выходной. Мне на заводе говорят: «Заявления об угрозах написаны в прокуратуры Роменского и Бурынского районов. Езжай, никто тебя не тронет.
Выехали мы на работу, и в селе Кимлычка Липово-Долинского района в кабину нашей машины средь бела дня бросили бутылку с зажигательной смесью. Сам Бог тогда спас наши жизни (по обезображенному лицу Татьяны Михайловны текут слезы. — Авт. ). Возле молоковоза появился парень в черной шапочке с вырезами для глаз и бросил в кабину через боковое стекло бутылку. В тот же момент вспыхнуло пламя. Мы с водителем вначале ничего не поняли, даже пытались тушить огонь руками. Потом мужчина выпрыгнул из кабины, а с моей стороны дверцу заклинило. Может, я с перепугу не за ту ручку дергала, уж не знаю. Помню, хотела руками разбить боковое стекло, да где там… Пламя охватило всю кабину. Я просунула руку в огонь, чтобы проверить, сидит ли водитель рядом. Оказалось, его нет. Тогда я с силой оттолкнулась ногами и выпрыгнула через водительское место на снег. Он был мокрый после дождя, поэтому сразу потушил на мне пламя. Хорошо, что оказалось холодно, я была одета в длинную дубленку, на голове — меховая шапка. Капроновые колготки под шерстяными штанами расплавились и буквально въелись в кожу ног. Еще я была в очках с металлической оправой, так металл от высокой температуры просто вплавился мне в лицо.
Лежу на снегу, подняв руки вверх, и вижу, как мою кожу уносит ветер. Потом, словно сквозь туман, увидела подъехавшую машину и кого-то идущего ко мне. Я подумала, что это бандиты вернулись меня добивать. Заплакала и говорю: «Господи, неужели за молоко такое нужно делать?» Но это были люди, которые только что сдавали молоко. Посадили меня в машину и повезли в больницу.
«Когда мы накладывали кожу на веки, то на некоторое время даже… сшивали пациентке глаза»
— Первые четыре дня я пребывала на грани жизни и смерти, — продолжает Татьяна. — Был момент, когда я поняла, что умираю. Увидела себя ползущей по черному снегу к какому-то неясному свету, и у меня мелькнула мысль: «О Боже, я не могу уйти, ведь у меня дочка, и я должна ее поставить на ноги». И словно какая-то сила отшвырнула меня назад. Я пришла в себя, а потом вспомнила давнюю встречу с ясновидящей, ее слова о том, что выживу. Начала твердить себе: «Ты выживешь, ты очень сильная».
— Спасали Татьяну Михайловну всей больницей — ее лечили и окулисты, и реаниматологи, и лор-врачи, — говорит врач-комбустиолог Сумской областной клинической больницы Валерий Бахмут. — Все лицо пациентки было в глубочайших ожогах, у нее практически совсем не осталось собственной кожи. Мы брали лоскутки кожи с других частей тела и пересаживали их на лицо. Также у женщины оказались повреждены глаза и вывернуты веки. Когда мы накладывали кожу на веки, то на некоторое время даже… сшивали ей глаза, чтобы новая кожа не растягивалась.
Любые манипуляции с лицом очень болезненны, но за все время лечения мы не услышали от этой женщины ни слова жалобы. Она ни разу не упала в обморок, хотя испытывала сильнейшие боли при перевязках. Наоборот, постоянно шутила с медсестрами и докторами. Она запомнилась всему персоналу отделения не своими тяжелыми травмами и трагической историей, а редким оптимизмом, юмором и неистребимой жаждой жизни. Коллектив ожогового отделения передает привет Татьяне Михайловне и до сих пор восхищается ее мужеством.
«Кот, которого я гладила, казался мне ежиком — так было больно дотрагиваться!»
Какими силами давалось это мужество, знает только сама Татьяна Михайловна. Женщина прошла не только через физическую боль, она сумела найти в себе силы жить, когда уже было принято решение уйти из жизни, чтобы не становиться обузой для мужа и дочери.
— После выписки из больницы у меня гнило и болело все лицо и руки, веки были вывернуты, глаза красные, — вспоминает Татьяна Райденко. — Самостоятельно я не могла даже встать с кровати, не было сил отломить кусок хлеба. Кожа на руках только начала нарастать. Кот, которого я гладила, казался мне ежиком — так было больно дотрагиваться. Была весна, дочка ходила в школу, муж шел в поле, ведь была посевная. А я чувствовала, что никому не нужна. И тогда решила, что дождусь, пока моя любимая дочечка окончит школу и встанет на ноги, а потом… Я даже обдумала, каким способом уйду из жизни. Не хотела быть для семьи пожизненной обузой.
Мое лицо после больницы было просто ужасным, не хочу даже показывать фотографии тех времен. Родственники ездили по всей Украине, заходили в больницы и показывали мои снимки в надежде, что найдется врач, который сможет изменить мою внешность. Никто из медиков не брался меня лечить. И только Дмитрий Пасечник, врач ожогового центра в Харькове, сказал, что возьмется за мое лечение. Доктор буквально вернул меня к жизни, сказав, что все поправимо. Просто это дело времени и денег.
Предприятие, на котором я работала, обязано было выделить средства на мое лечение, но с перечислением денег возникли какие-то проблемы. Я не могла больше ждать, и родственники собрали две тысячи гривен, с которыми я и поехала в Харьков. Врачи подтянули мне веки, и в глаза уже не попадала пыль. Но самое главное — у меня появилась надежда.
Затем к моей подруге приехала родственница из Киева, она рассказала о клинике пластической хирургии доктора Валехновского. А через несколько дней мне позвонили из клиники. Я съездила на консультацию, узнала, сколько денег потребуется для трех этапов лечения. Предприятие наконец-то перечислило средства, и начались операции. Мое лицо сшили по-новому, «сделали» губы, глаза, шею. Я научилась сама себе делать перевязки, снимать швы, обрабатывать раны. Бесконечно благодарна докторам этой клиники, которые не начинают ни одной операции без молитвы. Ко мне вернулась вера в жизнь, появились силы. Правда, мой организм перестал принимать наркоз, уже не действуют никакие обезболивающие. Последний раз лоскут кожи обрывали по-живому, я не кричала, но еле вытерпела. Поэтому сейчас прекратила дальнейшие операции. Потом видно будет.
Но на этом беды не закончились. Пока я лежала по больницам, начались проблемы в моей семье. Муж упал духом и начал выпивать. А когда я привела себя в порядок, то и муж опомнился. После первых операций я отсудила у своего предприятия 20 тысяч гривен компенсации за моральный ущерб. Когда встал вопрос о том, куда потратить деньги, на семейном совете решили попробовать открыть магазин. Нашли хатку-развалюшку и начали строиться. В январе этого года открыли свой магазин. Теперь времени свободного совсем не осталось — поставщики, закупки, товарооборот.
«От того, что написано на роду, не спрячешься»
Человек, бросивший в кабину молоковоза бутылку с зажигательной смесью, долгое время оставался на свободе. Устроился на работу, у него родился ребенок…
— Все знали имя преступника, но ничего не предпринималось, — продолжает Татьяна Райденко. — Там были замешаны политические интересы. После очередных выборов меня встретили двоюродные сестры Виктора Ющенко, которые тоже сдавали нам молоко. Они сказали: «Таня, напиши о том, что с тобой случилось, а мы отдадим письмо брату прямо в руки, иначе никто твоим делом заниматься не станет».
Только когда лично Президент Украины дал указание провести дополнительное расследование, арестовали моего обидчика. И тут начались бесконечные походы его друзей ко мне. Сначала меня просили забрать заявление, потом угрожали, приказывали, чтобы на суде сидела спокойно и ничего не рассказывала. Когда был суд над бандитом, людей из нашего села на заседание не пустили. Зал битком набит друзьями преступника, а я сидела в одиночестве. Казалось, не его судят, а меня. Он получил всего три с половиной года лишения свободы.
Но я не стала никому жаловаться. Просто сказала себе: «От этого суда они откупились, а вот от Божьего вряд ли получится». С ним Господь сам разберется. А я не хочу больше в своей жизни никаких потрясений. Внуков вот мечтаю дождаться, дочке помочь. Часто сейчас вспоминаю о пророчестве ясновидящей. Я поняла: если человеку что написано на роду, от этого не спрячешься. Несмотря ни на что, нужно уметь подниматься и идти по жизни дальше.
343
Читайте нас у Facebook
