Любовь якир: «пошли мы как-то с подругами в баню. В эвакуации это было, в свердловске. Смотрим — из кабинки выходит сам вольф мессинг, знаменитый гипнотизер и экстрасенс! Худой такой мужчина, некрасивый, ни за что бы в такого не
Застать дома известную шахматистку оказалось делом непростым. Откуда у нее столько энергии? «Сегодня я на ногах уже с шести утра, — пояснила «ФАКТАМ» Любовь Якир. — Как секретарь организации ветеранов спорта раздавала приглашения на съезд евреев Украины. Конечно же, побывала и на самом съезде».
Ну а что касается шахмат, то Любовь Иезекиилевна каждый день играет с компьютером. Еще она выписывает российские шахматные журналы и обязательно читает свежий номер «ФАКТОВ». А совсем недавно записалась на курсы изучения иврита.
«Будущего чемпиона мира Михаила Таля отправила в буфет за булочкой»
- Домашние все время спрашивают, зачем мне все это надо, — говорит Любовь Якир. — А мне дорого общение с людьми! Все свое время отдаю спортсменам-ветеранам. Устраиваю встречи с интересными людьми, связанными со спортом. На днях пригласила выступить у нас доктора наук Осипа Ратманского — мастера спорта по гимнастике и отца главного балетмейстера Большого театра Алексея Ратманского. В Киевском театре оперы и балета Алексей пришелся не ко двору, а в Москве его талант оценили. Представляете, он заменил на сцене Большого театра великого Юрия Григоровича!
- Вы встречались со многими знаменитостями. Кто произвел на вас особое впечатление?
- Знаменитый гипнотизер и экстрасенс Вольф Мессинг. Первый раз я увидела его в 1943 году в Свердловске, в эвакуации. С подружками — студентками Уральского политехнического института — мы пошли в баню. Но банщица попросила немного подождать в предбаннике. Дескать, в кабинке моется семейная пара. Наконец выходят мужчина и женщина. Он — невысокого роста, очень худой. Некрасивый мужчина. Ни за что бы в такого не влюбилась. «Ой, Мессинг!» — ахнули девочки. А я говорю: «Видите, Мессинг — такой же человек, как и мы, и он тоже хочет помыться».
Мне довелось присутствовать на двух выступлениях Мессинга, проходивших в актовом зале нашего института. Билеты стоили меньше чем буханка хлеба и были вполне доступны для студентов.
Помню, Мессинг пригласил на сцену добровольца. Этого студента я знала. Он учился со мной на одном курсе и точно не был подсадной уткой. Парню давалось минут десять, чтобы он успел выйти из зала, совершить какое-то действие и вернуться на сцену. Студент поднялся в библиотеку, взял наугад книгу, открыл и проколол одну из букв булавкой. Затем закрыл книгу и положил ее на место.
Пока доброволец отсутствовал, взлохмаченный, беспрерывно дергающийся и меняющий выражение лица Мессинг безошибочно отвечал на разные каверзные вопросы: сколько денег у девушки в закрытом кошельке, где находятся спрятанные в зале предметы…
Когда вернулся студент, Мессинг взял его за руку и нервно сказал: «Вы индуктор — человек, с помощью которого можно читать мысли. Думайте о том, что совершили». Потом спустился со сцены, прошел через весь зал и направился в библиотеку. Вернулся он с книгой, торжествующе открыл ее и показал присутствующим проколотую студентом букву.
Через три года я снова увидела Мессинга — уже в Киеве. В аптеке напротив Оперного театра они с женой покупали какие-то лекарства.
- Говорят, мистическими способностями обладал и восьмой чемпион мира Михаил Таль.
- Мишу я помню еще 15-летним мальчишкой. В 1951 году на командном первенстве СССР в Ленинграде я играла за Украину, а он — на юношеской доске — за Латвию. Рано утром нам предстояло доигрывать отложенные накануне партии. А официанты в ресторане, как назло, оказались ужасно нерасторопными и не успели накрыть завтрак. И это еще не все: чтобы не опоздать к началу игры, нам с Мишей пришлось вприпрыжку бежать по Невскому проспекту в турнирный зал. Таль быстро выиграл, а моя партия затянулась. Тут я ему и говорю (вроде вместе бежали, значит, уже почти друзья): «Мишенька, ты не сбегаешь в буфет за булочкой?» И мальчик послушно принес мне чай с булочкой.
Когда мы встретились спустя девять лет, Таль был уже чемпионом мира. Помню, я его поздравила и сказала: «Ты, Миша, достиг такого ранга, что в буфет я тебя посылать больше не смогу».
Таль часто вспоминал этот случай. Будучи тяжелобольным, он попросил нашу общую знакомую: «Знаю, ты едешь в Киев, купи там от меня Любе булочку… »
«Всю жизнь приходилось опровергать слухи, что я дочь командарма Якира и первая жена гроссмейстера Бронштейна»
- Вы ведь дружили и с другими выдающимися шахматистами?
- В шахматном кружке Киевского дворца пионеров я познакомилась с Давидом Бронштейном. Он был на полтора года младше и, в отличие от старших ребят, не подтрунивал над моей игрой. Дворец пионеров в 30-е годы размещался в здании нынешней филармонии, и когда я сегодня там бываю, то мысленно негодую: «По какому праву музыканты заняли мои комнаты?!» После занятий Дэвик всякий раз вызывался меня провожать. Хотя ему надо было сворачивать от Крещатика направо — на Михайловскую, а мне — налево, на Лютеранскую. Бронштейн говорил, что на Лютеранской у него дела. А поскольку я была девушкой любопытной, то однажды захотела узнать, что же это за дела. Высунулась из своего подъезда и увидела, как Дэвик со всех ног мчится вниз к Крещатику…
- Женихом и невестой не дразнили?
- Всю жизнь мне приходилось опровергать два слуха: первый — что я дочь командарма Якира (это-фамилия моего мужа), и второй — что я первая жена Бронштейна. Как-то сказала Дэвику, что все считают меня его бывшей супругой. «Что ж, это делает мне честь», — не задумываясь ответил Бронштейн.
- Вашим однокашником по Дворцу пионеров был и ушедший из жизни в прошлом году семикратный чемпион мира по шашкам Исер Куперман.
- Недавно мне попалась книга, в которой утверждается, что Куперман вообще не умел играть в шашки, а только и делал, что покупал и продавал партии. Кто всему этому поверит? Изя был не только великим шашистом, но и довольно прилично для любителя играл в шахматы. Во всяком случае, я у него выигрывала с большим трудом.
Куперман очень трогательно относился к своей супруге. Она рано ушла из жизни — у нее была опухоль мозга. От такой же болезни умерла и одна из их дочерей. Однажды мы с ним вместе возвращались на поезде с турнира в литовском Друскининкае. Условия были совершенно невыносимые: в купе пыль, грязь. Тогда Изя взял выданную ему сравнительно чистую простыню и повесил над полкой, на которой лежала его жена. Перехватив мой завистливый взгляд, другую простыню повесил надо мной.
Переписывались мы с Изей вплоть до его кончины, а последний раз виделись почти тридцать лет назад — накануне его отъезда в Соединенные Штаты. Помню, он жаловался, что в СССР ему больше не давали играть, не посылали на крупные турниры…
- С легендарной грузинской шахматисткой Ноной Гаприндашвили вас тоже связывают теплые отношения?
- Год назад, как раз накануне Дня Победы, я звонила в Тбилиси, поздравляла Нону с 65-летием. Гаприндашвили очень гордится своим сыном Дато. Он стал успешным бизнесменом, живет сейчас в Англии. Кстати, я слышала, что сына Нона назвала в честь помогавшего ей готовиться к ответственным соревнованиям Бронштейна (Дато — уменьшительное от Давида).
Нона вспомнила, что еще, будучи девятилетней девочкой, приходила на турнир с моим участием. Тогда я стала победительницей открытого чемпионата Грузии. С моими соперницами — грузинскими шахматистками, как позже и с Гаприндашвили, занимался замечательный педагог Вахтанг Карселадзе. Удивительный человек! Он не делал различий между своими и чужими учениками. Во время соревнований я заболела, и кому-то нужно было отнести к врачу анализ мочи. Вызвался Карселадзе. Представляете, солидный грузин понес анализ мочи какой-то украинской девушки! До сих пор, когда вспоминаю турнир в Тбилиси, слезы наворачиваются…
- А как относились к женщинам-шахматисткам в Украине?
- Мужчины-шахматисты часто смеялись над нашей игрой. Ведь мы, женщины, играли намного слабее, часто делали грубые ошибки. Даже занятия с мужчинами и женщинами проводились раздельно. Но однажды я пришла к концу такого занятия и услышала, как тренер анализирует мою партию: «Вы только посмотрите, как блестяще сыграла Люба. Мужчины до такого никогда не додумаются». Мне так приятно было! Целую неделю летала как на крыльях.
- Ну а мечта в шахматах у вас какая была?
- Очень хотела выиграть чемпионат Советского Союза! Основания были, меня даже включили в сборную страны. Вспоминаю, как в больнице мне делали кесарево сечение. Врачи дали сильную дозу успокоительного. А я лежу и думаю: «Они меня спать не заставят». Загадала: если не засну, то стану чемпионкой СССР, а если засну, — нет. Конечно, уснула…
- Как в семье относились к вашим занятиям шахматами?
- Сама удивляюсь, как мой муж пятьдесят лет это терпел. Но он никогда не жаловался. Не говорил мне: «Я тебя люблю», а часто повторял, что вытащил счастливый билет.
1232Читайте нас у Facebook
