«учительница три урока подряд била ребенка головой о доску, а затем заставляла его становиться на колени и слизывать с пола грязь… « -утверждают родители десятилетнего мальчика, который вернулся из школы с черепно-мозг
«Сын был так напуган, что боялся даже меня»
- В четвертом классе Рома учился во вторую смену и всегда приходил домой в пять вечера, — рассказывает Анна Васильевна, бабушка мальчика. — Но в тот день, 3 марта, сильно опоздал. Уже стемнело, и я начала волноваться, когда в семь часов наконец увидела через окно летней кухни, как внук вошел во двор. Приготовила ужин, а мальчика все нет. Пошла в дом — вижу, в ванной валяется его одежда: курточка разодрана, штаны грязные, ботинки мокрые изнутри. Бросилась искать внука, а он забился в узкую щель между шкафом и стенкой, закрывается руками, словно защищаясь, и плачет: «Бабушка, ты не будешь меня бить?» Лицо в синяках и царапинах, глаз заплыл, руки и плечи синие. «Рома, что с тобой?» — спрашиваю. Он, запинаясь, сквозь слезы начал рассказывать, что произошло…
За неделю до того у родственников была свадьба, и я попросила в школе отпустить внука с уроков на один день. Свадьба затянулась до утра, мы пришли домой, и Рома так крепко уснул, что я не смогла его разбудить. Поэтому он пропустил еще один день в школе. Целую неделю после этого учительница давала ему подзатыльники и возмущалась, что он посмел не прийти на занятия. В пятницу, 3 марта, она на первом же уроке снова набросилась на Рому и несколько раз ударила его головой о парту. Ребенок вырвался и убежал на спортплощадку. Тогда Мария Дмитриевна послала за ним одноклассников. Побежал почти весь класс. Рому поймали и стали тянуть к учительнице, он упирался, ему порвали куртку, стали бить руками, а когда внук упал — пинать ногами. Я потом спрашивала у детей: «За что вы его так избили?» А они оправдываются: «Мы не хотели, но он не шел, а Мария Дмитриевна сказала: привести». Дети восприняли приказ учителя, как закон, который необходимо выполнить даже силой.
Эту сцену увидели технические работники школы и разогнали учеников, а Рому прислонили к стенке у кочегарки, так как стоять он не мог. «Почему ты сразу не пошел домой?» — спрашиваю внука. «Потому что портфель и кеды остались в классе», — отвечает. Когда взрослые разошлись, Рома спрятался в подвале, и завуч приказала трем семиклассникам вывести его оттуда. Подошли директриса с учительницей, Мария Дмитриевна в присутствии директрисы несколько раз ударила ребенка по голове, отвела за ухо в класс и поставила в углу возле доски. Он стоял так три урока, а учительница, преподавая новый материал, периодически подходила к мальчику и била его головой о доску. С мокрой одежды натекла лужа, и Мария Дмитриевна при всех детях заставляла Рому становиться на колени и… слизывать с пола эту грязь!
Внук рассказывал: «Она била меня по голове, я становился на колени, но не лизал грязь, а вытирал ее рукавом». После уроков учительница заставила Рому переписывать из учебников материал, который он прослушал, стоя у доски, и, оставив Рому на попечение уборщицы, ушла. Только после этого он сумел пойти домой. Мы живем в двух километрах от школы, и Рому, который шел по дороге, шатаясь, словно пьяный, подобрал какой-то водитель… Через несколько часов у внука поднялась температура, кушать он отказался. Два дня, субботу и воскресенье, ребенок пробыл дома, а 6 марта, в понедельник, я отвела его в районную больницу. Там был карантин по кори, и нас отправили домой, предупредив, что, если у внука начнется рвота и сильные головные боли, мы немедленно должны ехать назад…
Я несколько раз ходила к директору школы Анне Дмитриевна Белей, которая приходится родной сестрой учительнице. Директриса пообещала заплатить за лечение и порванную одежду, поэтому мы никуда не обращались. Однако через несколько дней состояние Ромы резко ухудшилось, я снова отвела его в больницу, и врач позвонила в милицию. В школу пришел участковый, это страшно разозлило директрису, и она заявила, что ничего компенсировать не будет. В результате 13 марта мы пошли к судмедэксперту снимать побои.
Согласно заключению судмедэкспертизы, которое показала корреспонденту «ФАКТОВ» Анна Васильевна, у мальчика обнаружены закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, ссадины уха, отек височного участка, гематома темени, ушиб мягких тканей головы. Травмы могли быть получены 3 марта вследствие действий тупых предметов, например, ударов рук. По степени тяжести они квалифицируются как легкие с кратковременным расстройством здоровья.
- Мы с мужем были на заработках в Санкт-Петербурге и ничего об инциденте не знали, — рассказывает Тамара Михайловна, мать мальчика. — В начале марта мама сообщила по телефону, что дети немного подрались, но переживать нет причин. После этого я целых две недели не могла связаться с домом. Позвонила сестре, и та меня как обухом по голове огрела: «Рома уже две недели в больнице с сотрясением мозга, мама боится тебе это сказать». Я сразу собрала вещи и за 36 часов добралась из Санкт-Петербурга в Закарпатье. Прихожу домой, четырехлетняя дочь обрадовалась: «Ура! Мама приехала, подарки привезла!» — просится на руки. А Рома стоит в стороне и плачет: «Мама, ты не будешь меня бить?» Ребенок до того был напуган, что боялся даже меня…
«Директриса заявила нам: «Можете писать куда угодно, у меня свои люди от Ужгорода до Киева… »
- Учительница невзлюбила Рому еще со второго класса, хотя мы с ней дальние родственницы, — продолжает Тамара Михайловна. — Он тогда с кем-то подрался, я пошла в школу выяснить, в чем дело, и это очень не понравилось Марии Дмитриевне. С тех пор отметки у сына ухудшились, он стал приходить с уроков со слезами и жаловаться, что учительница бьет его и называет дебилом… Когда в селе узнали, что мы написали заявление в милицию, люди начали приносить нам письменные свидетельства, что Мария Дмитриевна била и их детей, поэтому ей не место в школе (женщина показывает кипу написанных от руки бумаг. — Авт. ). Но следствие ничего не делает, хотя формально уголовное дело возбудили. Учительницу прикрывает ее сестра директриса, к тому же их двоюродный брат — председатель сельсовета и у него есть родственники в правоохранительных органах. Директриса прямо нам заявила: «Можете писать куда угодно, у меня свои люди от Ужгорода до Киева». В начале апреля в Закарпатье приезжал Виктор Ющенко, я пробилась к нему, рассказала о своем сыне, и он пообещал: «Даю слово Президента, что на этом будет поставлена точка». Указание с требованием разобраться пришло из Киева в Ужгород, оттуда его спустили в Иршаву — и… ничего так и не сделали. Учительницу даже не отстранили от работы. Представитель областного управления образования, который приезжал в Кушницу изучать это дело, перевел Рому в параллельный класс. С сыном работал и психолог, но через несколько дней мальчик опять вернулся с уроков в слезах: «Мария Дмитриевна встретила меня в столовой и обозвала дебилом». После этого мы перевели сына в санаторий, где он и закончил учебный год…
Рядом с мамой крутится Рома со своими друзьями, и я прошу его рассказать о школе. Мальчик молчит, поэтому задаю ему наводящие вопросы:
- В школу любишь ходить?
- Да. И всегда любил.
- Как учишься?
- Неплохо.
- Что у вас произошло с Марией Дмитриевной? Почему она так к тебе относится?
- Не знаю.
- А к другим ученикам как относится?
- Так же.
- Бьет так же?
- Да, и Прийму Славика, и Кошелю Васю. Прямо на уроке.
- За что?
- Славика, потому что не был в школе, а пошел за грибами.
- А почему тебя одноклассники так избили?
- Не знаю. Может, Мария Дмитриевна им сказала.
- Ты дружишь с ними?
- После этого — нет…
Инцидент в Кушницкой школе вызвал большой резонанс, недавно главных персонажей даже приглашали на телепередачу в Киев. Поэтому, когда корреспондент «ФАКТОВ» встретил возле школы учительницу Марию Дмитриевну и представился, та отмахнулась: «Надоело уже, не буду ничего говорить». Однако позже, когда «ФАКТЫ» связались с директором школы Анной Белей, обе женщины согласились дать свою оценку произошедшего.
- Я работаю в школе 26 лет и никогда не имела никаких проблем, — рассказывает учительница Мария Штефко. — Мой отец и дед Тамары, мамы Романа, — двоюродные братья, мы всегда были в дружеских отношениях. А теперь все пошло наперекосяк, почему — не знаю. Я относилась к ребенку хорошо, никогда его пальцем не тронула. Хотя мальчик медлительный, часто ведет себя не совсем адекватно, много плачет. Не все дети в классе его воспринимают, некоторые дразнят, пристают… Перед 3 марта Рома целую неделю не ходил в школу, хотя отпрашивался на свадьбу лишь на один день. Бабушка об этих прогулах, наверное, и не знала.
3 марта мальчик появился в школе где-то за час до начала второй смены. Начался урок, сумка в классе, а его нет. «Спрятался в подвале», — говорят дети. Я обошла двор, заглянула в подвал — нет ребенка. Возвращаюсь в класс, а он возле столовой стоит и плачет, рядом — директор, завуч и техработники. Брюки грязные, куртка разорвана (наверное, в подвале зацепился за что-то). «Почему в подвале спрятался?» — спрашивает завуч. Не отвечает, лишь плачет. «Почему целую неделю на уроки не ходил?» — спрашиваю я. Продолжает плакать.
Я отвела ребенка в класс, он сел за вторую парту. У нас как раз проходила репетиция к
8 Марта вместе с шестым классом и учительницей музыки. Пел Рома со всеми или нет — не помню, но факт остается фактом: он спокойно сидел за партой от первого до последнего урока, и никто его не трогал, не бил. После последнего звонка я попросила уборщицу проследить за Ромой, пока все дети не разойдутся, чтобы опять кто-то к нему не приставал, и вместе со всеми вышла. Я ни секунды не оставалась в классе. А уже во дворе увидела, как мальчик вышел из школы. Никаких синяков или ссадин у него не было…
В понедельник в школу пришла бабушка Романа с жалобами, что его во дворе избили дети. Мы вместе пошли к директору, пообещали разобраться и провести с хулиганами воспитательную беседу. Ни слова, что это я избила мальчика, не было. В четверг по тому же вопросу приходил участковый, который до этого был и дома у Ромы. И снова ни одного обвинения в мой адрес. А на следующей неделе из меня начали делать садистку, которая избила ученика до сотрясения мозга и заставляла его лизать на полу грязь! Я была шокирована, когда услышала это. Подробности того, как я будто бы избивала мальчика, первый попавшийся и не придумает, для этого нужен специалист…
«Факт избиения учительницей ребенка не установлен»
- У нас в школе есть две учительницы, давно конфликтующие с директором, — продолжает Мария Штефко. — Они все время пишут жалобы, используют для этого любой повод. Думаю, эти женщины и придумали историю с избиением Романа, прекрасно зная, что директор — моя сестра. Я сама видела, как одна из учительниц инструктировала бабушку мальчика во дворе школы. Когда об истории услышали в районе и сюда начали приезжать проверяющие, одноклассник Ромы Славик Прийма сам подошел ко мне в коридоре и в присутствии работника отдела образования признался: мама Ромы предлагала ему 50 гривен, чтобы он оговорил меня. Неужели кто-то может допустить, что я при двух классах и учительнице могла сделать то, в чем меня обвиняют?! Клянусь самым дорогим, что у меня есть, — своими детьми — я даже пальцем не тронула Рому!
- Откуда тогда у мальчика сотрясение мозга, синяки и гематомы?
- Тот же Славик Прийма рассказал, что 8 марта на Рому с крыши свалился снег.
- Но бабушка с мальчиком обратились в больницу еще 6 марта.
- Я не знаю, откуда у него эти травмы. Поговорите с селянами, пусть они расскажут, как к ребенку относятся дома…
- Многочисленные комиссии, которые приезжали проверять этот факт, ни одного доказательства, что ребенка избили в школе, не нашли, — дополняет директор школы Анна Белей. — Это грязные выдумки, и мы уже подали на их инициаторов в суд за ложь и клевету…
После общения с противоположными сторонами конфликта остается стойкое убеждение — кто-то из них, мягко выражаясь, говорит неправду. Когда корреспондент «ФАКТОВ» попытался расспросить об инциденте нейтральных в селе людей, те начали рассказывать о противостоянии, которое длится в Кушнице еще с прошлой предвыборной кампании и перебросилось с сельсовета на школу. Долгие месяцы на директора школы поступают многочисленные жалобы, в которых ее обвиняют в самых разнообразных преступлениях — от избиения подчиненных до незаконного увольнения и получения взяток. В селе уже побывали проверки из милиции, прокуратуры, управления по борьбе с оргпреступностью и областной администрации. Одни обвинения сняты, другие все еще в стадии проверки. «Школьный» конфликт сопровождается угрозами, рукоприкладством, битьем окон, у обеих сторон нашлись группы поддержки, спонсоры. И случай с Романом Белеем — лишь вершина айсберга в масштабном противостоянии. При этом людей мало интересует, кто на самом деле избил ребенка, главный вопрос: какая из сторон выйдет победителем. Попытаться понять все это можно, если вникнуть в специфику сельской жизни (с ее сплошными родственными связями, традиционной недоверчивостью, давними конфликтами и т. д. ), помноженную на менталитет местных селян.
Точку в истории с ребенком давно должны были поставить правоохранительные органы. Однако никакой правовой оценки инциденту они до сих пор не дали. Начальник Иршавского райотдела милиции Василий Поляк отказался рассказать о подробностях дела, сославшись на тайну следствия (по факту умышленного нанесения легких телесных повреждений возбуждено уголовное дело). Даже на простой вопрос, доказан ли факт избиения ребенка в школе, ответ был такой: «Чтобы установить это, необходимо проделать большую работу». И это через четыре месяца после инцидента!
Единственным официальным лицом, согласившимся прокомментировать события в Кушницкой школе, оказался начальник управления образования областной госадминистрации Юрий Герцог.
- Этот вопрос изучали правоохранительные органы, комиссия из облгосадминистрации, я сам неоднократно выезжал в Кушницу, — говорит Юрий Герцог. — Факт избиения ребенка в школе не установлен. Следователь опрашивал всех одноклассников мальчика, с ними разговаривали по отдельности в присутствии родителей и педагогов, и ни один ребенок не сказал, что Романа избила учительница. Сам мальчик говорил то одно, то другое.
- А как же заключение судмедэкспертизы?
- Я читал это заключение, но повторяю: ни одного доказательства, что ребенка избила учительница, нет. Если бы что-то подобное действительно имело место, ни директор, ни учительница ни минуты не оставались бы на своих должностях. Тем не менее конфликт в школе есть, и я считаю, что вызван он неправильными действиями директора, которая обязана обеспечить в коллективе нормальный микроклимат, но не сделала этого. Если бы поведение директора было более взвешенным, никакого противостояния в школе не было бы. У нас есть планы, как урегулировать конфликт и снять напряжение. Думаю, что новый учебный год школа встретит в нормальной обстановке…
2837Читайте нас у Facebook
