Попавшись на месте преступления, вор-рецидивист назвался именем друга детства
Каких только курьезов не бывает в судебной практике! Однако произошедшее в Херсоне сами юристы расценивают как небывалый в истории украинского судопроизводства случай. Чтобы человека осудили под чужой фамилией… Такое случается раз в сто лет!
В судебном заседании подсудимый виновным себя признал полностью и даже просил наказать построже
Толик и Андрей знали друг друга едва ли не с рождения. Ходили в один детский садик, жили по соседству, потом учились в одном классе. Первый рос тихим, стеснительным, даже в магазин за хлебом ходил с мамой за ручку, второй -- побойчее, с юмором. Впрочем, оба были хорошими воспитанными мальчиками, если не считать преступлением школьные прогулы. Жизнь развела их позже: Андрей стал высококлассным специалистом, женился, обзавелся детьми, а Толик катился по наклонной -- промышлял рэкетом, отсидел, потом была еще одна судимость за воровство. Отмотав очередной срок, он снова взялся за старое. С тех пор как выросли из коротких штанишек, Толик с Андреем, хотя и жили в одном городе, даже мельком не встречались, однако два с половиной года назад их накрепко связало одно отнюдь не безобидное «недоразумение»: попавшийся на краже телефонного кабеля и задержанный стражами порядка на месте преступления Толик… назвался именем приятеля детских лет. И милиция клюнула на эту легенду. Как преступнику удалось обмануть следователей, прокурора и судью? Сейчас в этом разбирается суд Суворовского района Херсона.
-- У меня нет паспорта, потерял, -- заявил Анатолий Ятченко, знакомясь в конце февраля 2001 года со следователем. -- Папа и мама 38 лет назад нарекли меня Андреем Голубенковым. Женат, имею двоих несовершеннолетних детей, живу в четырехкомнатной квартире по улице Карбышева в Херсоне, вот точный адрес…
С той самой минуты Толик и стал носить чужую фамилию, решив отвечать за содеянное в образе своего одноклассника. Хоть телефонного кабеля той февральской ночью он украл всего на 226 гривен, но ведь за плечами -- не одна судимость, могут признать особо опасным рецидивистом и дать срок на полную катушку. А Андрей тюрьмы не нюхал, документики чистые, на первый раз пожалеют, тем более если к делу еще и положительные характеристики Голубенкова приложить.
Такие планы Ятченко могут показаться фантазиями сумасшедшего, но, он и в самом деле сумел перехитрить Фемиду и предстать перед судом под видом оступившегося, в прошлом законопослушного гражданина. Доверчивая молоденькая следователь подвоха не заподозрила. Нет, она, конечно, действовала вполне профессионально: пытаясь идентифицировать личность задержанного, сделала запрос в паспортный стол и затребовала так называемую форму номер один, оттуда прислали ксерокопию документов Голубенкова. Специалисты утверждают -- копия некачественная, но как можно было даже по плохонькой фотографии принять белобрысого человека, совсем не похожего на авантюриста-брюнета, за своего подследственного? Этот вопрос адресовать некому -- во избежание наказания и громкого скандала следователь из органов срочно уволилась.
То ли потому, что сочла дело незначительным, то ли в силу чрезмерной своей занятости, но следователь не стала дальше уточнять, кого именно задержала милиция. Назвался Голубенковым, значит, так и есть. Она принялась распутывать незамысловатую кражу, не подозревая, что перед ней лже-Голубенков. В деле есть весьма любопытный документ-фальшивка -- опись жилья, где по заявленной легенде был прописан вор. Решив конфисковать все его личное имущество и четырехкомнатную квартиру, следователь, не оставляя собственного кабинета, описывает ее, якобы переходя из комнаты в комнату в присутствии понятых (есть их подписи и адреса)! На самом же деле ни следователь, ни понятые на улице Карбышева не были, хотя это всего в пятнадцати-двадцати минутах езды от Суворовского райотдела милиции. Надо ли говорить, что к настоящим Голубенковым на стадии расследования никто из упомянутого райотдела вообще ни разу не пришел? Хотя должен был, ведь к ответственности привлекается вор -- а вдруг у него вся квартира чужим добром до потолка забита!
Не будем подробно описывать, как халатно отнеслись к раскрытию описываемого преступления правоохранители -- просчетов много. Например, до сих пор у них хранятся копии едва ли не десятка повесток в адрес жены Голубенкова. Будь они отосланы, хоть одна бы да дошла. Но оригиналы, скорее всего, отправлялись не на почту, а в мусорную корзину… Одним словом, расследованное таким образом дело пошло в суд.
«В судебном заседании подсудимый виновным себя признал полностью, -- отмечено в приговоре Суворовского районного суда. -- Он пояснил, что 24 февраля 2001 года в три часа ночи из подвала дома тайно похитил телефонный кабель, но был задержан работниками милиции. Из сумки при задержании изъяты брезентовые рукавицы, ножовка по металлу и обрезки медного кабеля». Вор в суде раскаивался и готов был нести самое строгое наказание. Преступнику вынесли приговор: три года лишения свободы с отсрочкой исполнения на два года. Из-под стражи его освободили в зале суда, изменив меру пресечения на подписку о невыезде. Приговор предусматривал также погашение штрафа в сумме 1 300 гривен, возмещение 2 781 гривен материального ущерба в пользу ОАО «Укртелеком» и конфискацию всего личного имущества подсудимого в доход государства. Воспринял наказание лже-Голубенков спокойно, отлично понимая, что взыскать с него никому ничего не удастся, -- его имущество в то время составляли дырка от бублика, да еще от жилетки рукава. Из зала суда мистификатор исчез моментально.
«Когда обнаружилась ошибка, передо мной не только не извинились, но… поставили на учет как судимого!»
-- Мы по почте получили конверт, -- рассказывает настоящий(!) Андрей Голубенков, -- в котором находилась квитанция на штраф. Получалось, будто наша семья задолжала телефонистам 1 300 и 2 781 гривен. Сумма немаленькая, откуда? Поразмыслив, решили: кто-то тайно подключается к нашему телефону, вот и назвонил на тысячи. Огорчились -- иди теперь разбирайся!
А вскоре Голубенковым прислали официальную бумагу о… конфискации квартиры! Глава семьи в тот же день обратился по указанному на конверте адресу и узнал, что полтора месяца назад он… приговорен судом к трем годам лишения свободы, а штрафы и конфискация -- лишь дополнительные меры взыскания.
-- Вы шутите! Что это значит? -- возмущался Голубенков. -- Я ничего не сделал, меня не судили!
-- Это вы шутите! -- не соглашались в канцелярии судоисполнительной службы, потребовав у Андрея Николаевича паспорт. -- Идите в Суворовский суд и возьмите копию приговора, потом поговорим.
В суд Голубенков пошел со своим адвокатом.
-- Когда клиент рассказал, что за история с ним приключилась, я сразу не поверил, -- вспоминает директор компании «Украинские морские юристы» Алексей Чернышов. -- Я ведь сам не один день проработал в правоохранительных органах, поэтому считал, что такого просто не может быть! А потом стал изучать уголовное дело и нашел документы, подтверждающие, что Голубенков более полугода находился в СИЗО, ожидая вынесения приговора. Сомнения отпали -- мой подзащитный в это время работал, получил новый паспорт и от общества изолирован не был.
Не только юрист -- собственная жена Андрею не поверила! Хоть и прожили супруги почти два десятилетия душа в душу, Рита, повертев в руках бумажку о судимости своего благоверного, жалобно спросила: «А ты мне правду говоришь?». Хотя точно знала: в СИЗО муж не сидел.
Ну а дальше… Дальше Андрей вынужден был встать на учет в РОВД как осужденный(!), его предупредили о связанных с этим ограничениях -- нельзя было выезжать за пределы города, следовало оставаться под надзором участкового. Но это были еще цветочки, ибо скоро квартиру Голубенковых описали судоисполнители, и через пару недель ее должны были конфисковать.
-- Мы вздрагивали от каждого звонка в дверь и умоляли повременить с этой крайней мерой, -- рассказывает Андрей. -- Объясняли: произошла ошибка. Нам сочувствовали, но помочь не могли -- закон есть закон! 10 октября 2001 года истекал последний срок конфискации жилья и имущества, нарушение срока грозило реальным лишением свободы. Мы писали письма в Администрацию Президента, Верховную Раду, обращались в областную прокуратуру, но так как «мой» приговор уже вступил в законную силу и на тот момент не было возможности его обжаловать, пришлось ждать, когда закончится полномасштабная прокурорская проверка. Колеса правосудия скрипели медленно, а конфискация -- вот она, на носу.
Кто-то посоветовал Андрею и Рите немедленно спасать свое добро, и несколько дней они таскали по этажам мебель и узлы с пожитками пряча у соседей нажитое годами. Люди вокруг только головами качали, сочувствуя и чем только можно помогая Голубенковым. А супруги стали подыскивать себе угол, куда можно переехать с детьми.
-- В очередной раз, когда пришли судоисполнители, -- вспоминает Рита, -- в опустевшей квартире не осталось даже табуретки.
Закончив проверку, областная прокуратура подала в Херсонский областной суд представление о пересмотре приговора в отношении Голубенкова по вновь открывшимся обстоятельствам, и Коллегия по уголовным делам упомянутого суда отменила приговор.
Но и на этом мытарства Андрея не закончились. Через полтора месяца после снятия всех обвинений Голубенков собрался оформиться через морское агентство в рейс загранплавания, но возникло препятствие -- все та же судимость. Данные в милицейской картотеке вовремя не обновили, и измаильское крюинговое агентство прислало Андрею следующий ответ: «Настоящим сообщаем, что в предоставлении должности на рейс на теплоходе «ELPA», принадлежащий компании «Cosmos Marine», с окладом 1 000 долларов в месяц, на которую вы претендовали, вам отказано в связи с вашей судимостью». Терпение Голубенкова лопнуло, и он обратился в суд с иском к херсонской милиции на 50 000 гривен.
«Встретив случайно на улице Толика, я схватил его за шиворот: «Стой, козел!»
-- Когда я пошел с адвокатом читать «свое» дело, -- вспоминает Андрей, -- и мы долистали его до фотографий, на которых было запечатлено, как вор воспроизводит обстановку преступления, то сразу узнал на них Толика. Тогда-то и догадался, что произошло. Мне милиционеры пожали руку: мол, спасибо, будем теперь искать настоящего преступника, и Ятченко объявили в розыск.
Впрочем, нашла Толика отнюдь не милиция, а сам Андрей. Через полтора года после того, как изобретательный аферист был отпущен из зала суда, Голубенков нос к носу столкнулся со школьным приятелем на улице.
-- Привет, артист! -- окликнул Толика Андрей.
-- Вы обознались, -- отвернулся тот и зашагал дальше.
-- Стой, козел! -- схватил бывшего приятеля за шиворот Андрей и тормознул проходившее мимо такси.
Когда же Голубенков доставил Ятченко в ближайший отдел милиции, в Днепровском районе Херсона, там… наотрез отказались принимать задержанного!
-- Ну и что, что в розыске? -- равнодушно заявил Андрею дежурный. -- Наш райотдел его в розыск не объявлял. Суворовский, говоришь? Ну так зачем ты его сюда припер? Вези к ним.
-- А я уже отпустил такси, -- рассказывает «ФАКТАМ» Голубенков, -- поэтому не на шутку психанул. Стал требовать начальника. Добился, дали мне милицейский уазик, сдал я Толика суворовским стражам порядка из рук в руки. Более того, потребовал у них справку. Долго возмущались -- мол, какая справка, зачем?! А я знай свое: выдайте официальную бумагу, что я задержал преступника!
Теперь этот уникальный в своем роде документ хранится в семейном архиве Голубенковых.
… Судье Суворовского районного суда Сергею Строилову предстоит определить, какой суммой возместит Голубенкову государство и милиция материальный и моральный ущерб. Сам потерпевший рассчитывает на 50 000 гривен.
-- Мы с моим клиентом даже не ставим вопрос об упущенных возможностях, потерянной выгоде, хотя именно по вине милиции Андрей Николаевич не смог отправиться в рейс загранплавания, где его, высококлассного специалиста, уже ждали и готовы были платить по тысяче долларов в месяц, -- объясняет Алексей Чернышов. -- Контракт сорвался потому, что восстановить безупречное реноме человека, оказавшегося по вине правоохранителей в анекдотичной ситуации, они не торопились. Теперь возьмем чисто человеческий аспект: целая семья на многие месяцы из-за чьей-то халатности потеряла покой и сон, боясь остаться без крыши над головой. Сейчас в суде представитель областного УВД вполне резонно ставит вопрос: разве только милиция виновата? А кого судил судья, в отношении кого поддерживал обвинение сотрудник прокуратуры? Кого содержали полгода в следственном изоляторе? Я не хочу даже заявлять в суде претензии ко всем тем, кто по долгу службы обязан был выяснить личность беспаспортного преступника, иначе процесс затянется еще на пару лет, а мой клиент просто устал, эта история длится уже почти три года.
-- Не знаю, скоро ли смогу выпить шампанского за счет милиции, -- разводит руками Андрей. -- Судебное разбирательство идет медленно, уже состоялось около двух десятков заседаний, а конца-края не видно. Кому ни расскажу о пережитом, все смеются, удивляются, ахают: ни дать ни взять анекдот! Может, лет через пятнадцать и я буду с улыбкой вспоминать эту историю, но сейчас мне не до смеха. Я до сих пор без работы, семья без денег, домочадцы от всей этой нервотрепки стали вспыльчивыми, хоть спички о них зажигай. Хороша «шутка» -- чуть по миру не пошли!
… -- Истец, отвечайте на вопросы спокойно, а то будете удалены из зала, -- то и дело пытается приструнить нервничающего Андрея судья. Впрочем, «ввести в берега» Голубенкова не всегда удается, что и неудивительно, ведь по дружбе от школьного приятеля тот получил не только судимость и конфискацию, но еще и неврастенический синдром, о чем у пострадавшего имеется соответствующая справка.
389Читайте нас у Facebook
