Эдуард лимонов: «и не спрашивайте меня, что я собираюсь писать. Больше писать не буду, выйду -- завяжу… »
На прошлой неделе завершился судебный процесс над известным русским писателем и поэтом Эдуардом Лимоновым (Савенко), начинавшим свою творческую деятельность в Харькове. Судили шестидесятилетнего «подростка» Эдичку более восьми месяцев. Вечному герою скандальных хроник, лидеру и создателю хулиганистой Национал-большевистской партии (НБП), эпатажному революционеру-неудачнику и автору знаменитых романов «Это я -- Эдичка!», «Палач», «Книга мертвых», «Книга воды», «В плену у мертвецов» сотрудники ФСБ и прокуратуры Саратовской области готовили 14 лет колонии строгого режима. А поскольку в обвинительный коктейль, смешанный для писателя следователями на Лубянке, отдельными ингредиентами влились статьи Уголовного кодекса России «Терроризм», «Создание незаконного вооруженного формирования» и «Свержение государственного строя», среди соратников Лимонова накануне оглашения приговора бродили страшные слухи, о том, что отбывать срок ему придется в специально определенной для содержания террористов мордовской зоне. Той самой, где при весьма странных обстоятельствах погиб осужденный чеченский полевой командир Салман Радуев…
Лимонова приговорили к четырем годам в колонии общего режима, два из которых он уже отсидел
Заместитель председателя Саратовского областного суда Владимир Матросов вынес решение, от которого лица представителей спецслужб побледнели и вытянулись. Лимонов и еще четверо национал-большевиков были осуждены только за покупку и хранение двух автоматов Калашникова. Остальные тяжкие обвинения судья с подсудимых снял, учитывая железную аргументацию адвоката Лимонова -- Сергея Беляка. Суд не стал выуживать вину из потока провокационного литературного творчества Савенко, на что так рассчитывали в ФСБ.
Кстати, блестящей защитной речи адвоката Беляка, которая длилась в течение четырех дней (общее время 30 часов), улыбается перспектива попасть в Книгу рекордов Гиннесса. А самому процессу Лимонова -- в историю российского судопроизводства. Ведь в частном определении суд постановил генеральному прокурору России Александру Устинову и главе ФСБ Николаю Патрушеву «разобраться» со своими следователями, допустившими при расследовании дела Эдуарда Лимонова ряд правонарушений. Такого в путинской России еще не было. Вот она, сила правосудия. Сомнительная история с покупкой автоматов, начавшаяся более двух лет назад, закончилась. Лимонов получил минимальный срок -- всего четыре года заключения в колонии общего режима. Два из них он уже отсидел в следственном изоляторе, и после перевода на зону, в случае образцового поведения, Эдичку могут сразу отпустить на свободу. Как считает адвокат Беляк, это произойдет уже к осени. Полюбила российская Фемида «террориста» Лимонова, нечего сказать.
Зачем писателю автоматы?
Лимонов всегда был неудобным человеком, а для сытой, московской, части России -- особенно. В обществе такие люди вызывают либо резкое отвращение обывателей, либо страстное восхищение экзальтированной богемы. Последним литературно-политическим проектом мятежного Эдички стала партия юных пассионариев НБП, армия бунтующих панков национал-большевиков (нацболов), пытающихся своими методами возродить былое величие СССР. Лимонов стал и идеологом «яичной» революции. От метких бросков его боевиков пострадали кинорежиссер Никита Михалков и последний президент Советского Союза Михаил Горбачев. Эдичка объявлял подготовку партизанской войны в поддержку русских Крыма, пытался объединить все националистические силы России, заигрывал и ругался с Жириновским, поддерживал войну в Чечне, предлагал Путину «нырнуть вслед за «Курском»», баллотировался в Госдуму. В общем, боролся за нечто невероятное, оставаясь верным анархическому лозунгу конца 60-х: «Будьте реалистами -- требуйте невозможного!». Разумеется, его ярко революционная инициатива не могла остаться без внимания спецслужб, сотрудники которых усердно читали его газету «Лимонку», тщательно выписывая жесткие политические выпады нацболовских журналистов, радостно потирали руки, упиваясь террористическими эскападами в романах Лимонова. И в итоге, когда молодых панков в лимоновской партии собралось более шести тысяч человек, домашний и партийный телефоны писателя были поставлены на прослушку. А в час «X», когда в творческо-революционном экстазе Лимонов якобы поддержал идею вооружения движения нацболов, откуда-то, словно рояль из кустов, появились торговцы оружием, любезно предложившие одному из партийных активистов два автомата Калашникова для НБП. Странных два автомата, нигде не засвеченных, не числящихся ни за одной воинской частью, ни за одним подразделением министерства внутренних дел России, словно бы созданных неким оружейником по спецзаказу для Лимонова и НБП. Классическая схема контрольной закупки оружия…
Дальнейшие события напоминают динамическую нарезку из кинодетектива. 10 марта 2001 года в поезде недалеко от Уфы был задержан с двумя автоматами художник-авангардист, нацбол Олег Лалетин, а 23 марта в Саратове «при приобретении оружия» арестованы партийцы Владимир Пентелюк, Дмитрий Карягин и Нина Силина.
30 марта 2001 года на вокзале в Новосибирске пятеро милиционеров и 20 человек «в штатском» поджидали московский поезд, которым должен был приехать Эдуард Лимонов со своими однопартийцами. Прибывших без предъявления обвинений под белы руки доставили в отделение милиции, тщательно обыскали, устроили фотосессию с табличками на груди и… отпустили восвояси, так ничего и не объяснив. Лимонов тогда направлялся в Усть-Кокс (Алтайский край), где вместе с соратниками снимал пасеку у села Банное. Он даже собирался купить там дом на полученный за издание «Книги мертвых» гонорар. Кстати именно цитата из этого романа послужила основанием для обвинений Лимонова в подготовке теракта: «Почему я пишу о сгинувшем без заметного следа андеграундном лобастом волчонке, похожем на пионера из гипса? Можно ответить весело и злобно: пишу потому, что за полученные деньги куплю, положим, партию автоматов и такого натворю, всем весело станет… ».
З апреля в село Банное приехал участковый, хлебнул с нацболами чайку и переписал их всех, ссылаясь на проведение седьмого этапа операции «Вихрь-антитеррор».
Рано утром 7 апреля, через четыре дня после визита участкового, на алтайскую пасеку был переброшен отряд спецназа, сто специально отобранных в Чечне бойцов. Вот что рассказал «ФАКТАМ» национал-большевик Дмитрий Бахур, некогда во время премьеры «Сибирского цирюльника», забросавший яйцами Никиту Михалкова:
-- Нас тогда было девятеро на пасеке. Кто спал, кто читал книги. С утра во дворе залаяла собака, и за затянутым пленкой окном я увидел крадущиеся тени… Решил посмотреть, кто к нам наведался… Подумал, что это местные жители принесли нам на продажу мясо. Накинул шинельку, открыл дверь и сразу получил удар прикладом. Всех выволокли построив в ряд -- прямо из постелей на снег. Поставили на колени и держали так несколько часов. В это время кинологи с собаками что-то искали. Видимо, взрывчатку и оружие, но так ничего и не нашли. Потом нас затаскивали по одному в баню, в предбаннике тянули так, что мы бились головой о стену. Били по почкам и приговаривали: «Дяде следователю надо говорить то, что требуется, а не иначе». В районном центре Усть-Кокс, куда всех отправили в автозаках (а сначала вообще пугали, что погонят по снегу прикованными к лестнице), нас допрашивали в изоляторе временного содержания. Во время допросов следователи были пьяны. После ночи, проведенной в камере с убийцами и ворами, нас отпустили, приказав за 24 часа убраться из Алтая. В ИВС остались только Лимонов и редактор «Лимонки» Сергей Аксенов. Когда же мы вернулись в Банное собрать оставшиеся вещи, увидели, что все перевернуто, а многое исчезло, кроме прочего, пропал и гонорар Лимонова -- 15 тысяч рублей, предназначенные на покупку дома.
8 апреля 2001 года международные и региональные информационные агентства, все как одно ссылаясь на пресс-службу ФСБ, передали, что в этот день в Республике Алтай при попытке приобретения большой партии оружия задержан писатель Эдуард Лимонов. Другие же агентства даже утверждали, что Лимонов намеревался начать партизанскую войну в Казахстане с целью свержения правительства Назарбаева и использовал пасеку на Алтае в качестве учебного центра и перевалочной базы… Идея этого сценария была почерпнута ФСБ из футурологических лекций Лимонова «Вторая Россия: очертания будущего». Вот, оказывается, как на Лубянке сказку делают былью.
Планы адвокатов вытащить Лимонова из СИЗО расстроил… Бен Ладен?
Из Алтая Лимонов и Аксенов были доставлены в Москву в Лефортово. Возможно, писателя и отпустили бы на свободу под подписку о невыезде, тем более, что следствие на первых этапах не предъявляло ему обвинения в терроризме, создании незаконного вооруженного формирования и попытке свержения государственного строя. Известный московский адвокат Сергей Беляк (среди других его клиентов числился Владимир Жириновский) несколько раз пытался вытащить Лимонова из лефортовской камеры до суда. Но случилось так, что его планы 11 сентября 2001 года расстроил… Бен Ладен. После терактов в Америке мировое сообщество было вынуждено пересмотреть и изменить меры безопасности, ужесточить методы борьбы с международным терроризмом. И это не могло не отразиться на отношении следствия к Эдуарду Лимонову. Формально его зачислили в пособники терроризма и из СИЗО не выпустили.
В камере следственного изолятора Лимонов написал четыре произведения, которые были изданы и даже переизданы. Несомненно, за последние два года благодаря усердию ФСБ и тюремным трудам Эдички подупавший в последнее время интерес к его личности в обществе заметно возрос. Для молодых Лимонов стал культовой личностью -- этаким российским Че Геварой. И сегодня среди неформальной публики в Москве модно запускать «лимоновскую» бородку и носить спортивный джемпер с горлышком фирмы «Адидас», в котором гордый узник несколько раз представал на судебных заседаниях. Партия НБП за это время увеличилась с шести до 12 тысяч человек, писатели объединялись в комитеты защиты Эдички, призывали президента Путина к гуманности, а в газетах обсуждались разнообразные версии причин ареста Лимонова. От запутанных политических до самых глупых, к примеру, основанных на личной неприязни к Лимонову Никиты Михалкова. Писалось, что режиссер якобы сам инициировал процесс против писателя через своих «друзей» в спецслужбах.
… Свой шестидесятилетний юбилей 22 февраля нынешнего года Лимонов встретил за тюремной решеткой в Саратове. К этому времени судебный процесс приближался к завершению, были опрошены более сорока свидетелей как со стороны обвинения, так и со стороны защиты, а в газетах Лимонова уже называли Чернышевским нового времени. Опальный Борис Березовский передал ему из Лондона бутылку старинного арманьяка, однопартийцы провели презентацию его книги «Вторая Россия: очертания будущего», выдержки из которой следствие использовало в обвинении, а Владимир Жириновский авторитетно заявил: «Я вытащу Лимонова из тюрьмы. Однозначно». Правда, юбилейный праздник Лимонова был омрачен не только его местонахождением, но и смертью бывшей жены писателя певицы Натальи Медведевой. С ней Лимонов прожил 15 лет.
-- Он очень переживал смерть Натальи, -- рассказал «ФАКТАМ» и. о. председателя Национал-большевистской партии Анатолий Тишин. -- При всем том, что они не жили вместе с 1995 года, Наталья и Эдуард постоянно интересовались друг другом. Она также остро переживала его арест. Всегда спрашивала, каково ему там, в СИЗО, интересовалась ходом следствия и защиты. После смерти Медведевой Лимонов сказал своему адвокату одну лишь фразу: «Я никогда не мог подумать, что переживу ее».
Вышло так, что люди, ставшие символами русского экстремизма в современной литературе, расстались теперь уже навеки.
Приехавший поддержать Лимонова депутат Госдумы Василий Шандыбин, пошатываясь, покинул зал, не выдержав затянувшегося на шесть часов оглашения приговора
15 апреля, в день вынесения приговора, у здания Саратовского областного суда с девяти часов утра скопилось множество народа. Толпились спецназовцы в бронежилетах и c автоматами, косо смотрели на них нацболы, одетые во все черное, откуда-то люди в штатском пригнали к зданию суда стайку нарядно одетых студентов: «Юридическое отделение мехмата… », -- представились они прессе. Многих членов НБП, приехавших на суд из Москвы, останавливали на улице милицейские патрули и отправляли в отделение. «Для выяснения личности». Все это напоминало старые судебные процессы над инакомыслящими в СССР. На последний суд Василя Стуса так же приводили студентов, чтобы в зале заседаний не оставалось места сочувствующим, которых так же задерживали на улице.
Чтобы попасть в зал судебных заседаний, корреспонденту «ФАКТОВ» пришлось ответить на несколько вопросов сотрудника ФСБ, которых очень интересовало, где украинский журналист мог пересечь российскую границу. Я пошутил было, что добирался со стороны Казахстана, тропками партизанской славы Лимонова, но по нервному выражению лица офицера понял: ему не до шуток. Пришлось все-таки открыть ему страшную географическую тайну, что обычно украинско-российскую границу приехавшие на поезде пересекают в районе Хутора-Михайловского.
Перед тем, как завести в зал подсудимых, судебные приставы и милиция оттеснили из коридора журналистов, сбившихся в кучку на лестнице. «Шаг назад! Два шага назад!» -- зычно командовал нами руководитель пресс-службы Саратовского областного суда. Рядом с ним стоял тучный офицер спецназа с огромным ротвейлером на поводке. Собака скучающе глядела в линзы объективов и вдруг резко развернулась -- появились подсудимые. Их вели, грубо заломив руки за спину. Лимонов шел последним. В телогрейке, скроенной как бы по фасону морского бушлата, с длинными седыми волосами, узкой торчащей бородкой и кардинальскими усиками, он напоминал престарелого кронштадтского анархиста начала прошлого века. Не хватало только пулеметных лент и маузера. Охранников и конвоиров вокруг этого немолодого человека было более чем достаточно.
Заранее заготовленных студентов в зал не пустили. После пяти минут, выделенных на фотографирование подсудимых в клетке, появился судья Владимир Матросов. Он читал приговор около шести часов! И по закону оглашался он стоя, с двумя перерывами. Было душно, и зал, пошатываясь, покинул приехавший поддержать Лимонова депутат Госдумы Василий Шандыбин. Счастливое лицо адвоката Сергея Беляка подсказывало теряющим нить судейского повествования зрителям, что самые тяжкие обвинения с подсудимых сняты. «… Четыре года в исправительной колонии общего режима по статье «Приобретение, хранение и перевозка огнестрельного оружия» прозвучало, как песня. Лицо Лимонова тронула улыбка, он протянул руку Сергею Беляку, а по рядам присутствующих прокатился радостный ропот, послышались аплодисменты. Улыбнулись даже спецназовцы, только мрачные следователи ФСБ медленно покинули зал, и нервно сложил руки прокурор, требовавший для Лимонова 14 лет колонии строгого режима. Остальным пятерым нацболам дали и того меньше -- по два и три с половиной года.
-- Я ожидал, что Саратовский областной суд меня приятно удивит, -- рассказал «ФАКТАМ» после приговора адвокат Сергей Беляк. -- Но не ожидал, что аж так. Ведь мера, вмененная Лимонову, ниже нижнего предела наказания. Конечно, по статье «Приобретение, хранение и перевозка оружия» его тоже подставили, но главное, что сняты политические обвинения, выявлены все фальсифицированные доказательства. Всеми этими нарушениями должна заняться прокуратура. А российскую судебную власть не смогли вовлечь в политический процесс.
В это время журналисты осадили клетку с осужденными. Эдуард Лимонов с удовольствием позировал перед камерами и рассуждал, всматриваясь в лица журналистов:
-- Это был очень важный для нашего общества политический процесс. Я доволен тем, что он мог, но не стал чудовищным прецедентом. Только не спрашивайте меня, что я собираюсь писать. Больше писать не буду. Выйду -- завяжу.
Что-то мало верится, учитывая лукавую улыбку, появившуюся на его лице после последней фразы. Вряд ли даже ФСБ под силу отбить желание писать у такого «экстремиста».
Из досье «ФАКТОВ»
Эдуард Лимонов (Савенко) родился 22 февраля 1943 года в городе Дзержинске Нижегородской области. Школу закончил в Харькове. Женат был дважды: на Наталье Медведевой и Ирине Щеповой.
В 1958 году Эдуард Савенко ограбил в Харькове магазин и начал писать стихи.
С 1965 года занимается литературой.
В 1966 году приехал в Москву, жил без прописки, зарабатывал пошивом брюк для сотрудников журнала «Смена», «Литературной газеты», а также для Булата Окуджавы и Эрнста Неизвестного.
Весной 1974 года эмигрировал из СССР в США, работал каменщиком, официантом, гувернером и мажордомом.
В 1975--1976 годах работал корректором в «Новом русском слове», связывался с американскими троцкистами и вызывался на беседу в ФБР.
В 1976 году пикетировал здание «Нью-Йорк таймс», требуя публикации своих статей и написал свой первый роман «Это я -- Эдичка!»
В 1980 году роман «Это я -- Эдичка!» вышел во Франции под названием «Русский поэт предпочитает больших негров». Книга имела большой успех и была переведена на 15 языков.
В 1987 году Лимонов получил французское гражданство.
В 1991 году возвратился в Россию.
В 1992 году вступил в ряды ЛДПР и стал главой Всероссийского бюро расследований в теневом кабинете Владимира Жириновского.
Весной 1993 года создал свою большевистскую партию и выдвигался в Государственную Думу. Проиграл выборы.
В 1994--1995 годах пригласил в партию национал-большевиков лидера панк-группы «Гражданская оборона» Егора Летова, философа-эзотерика Александра Дудина и композитора-авангардиста и режиссера Сергея Курехина.
В 1995 году поддержал ввод войск в Чечню и устроил скандалы в Центризбиркоме, где отказались регистрировать его как кандидата в депутаты под псевдонимом Лимонов, требуя, чтобы политики и общественные деятели предстали перед избирателями под настоящими фамилиями. Голиков, а не Гайдар, Эйдельштейн, а не Жириновский, Михаил Храпинович, а не Ролан Быков, Давиташвили, а не Джуна. А также предложил главному редактору «Аргументов и Фактов» выплатить в качестве компенсации за моральный ущерб 10 млн. за то, что Ролан Быков назвал его на страницах этой газеты «мудаком и козлом». После очередного проигрыша на выборах запил и заявил прессе, что собирается организовать тренировочный лагерь в Приднестровье для подготовки возможной партизанской войны в Крыму.
В апреле 1996 года прокуратура округа Хамовники (Москва) возбудила дело по факту публикации статей Лимонова «Лимонка в хорватов», «Черный список народов». Статьи были признаны содержащими признаки разжигания межнациональной розни. Стал одним из организаторов проведения «Дня нации».
В мае того же года пообещал прибыть в Таллинн «на первом же русском танке» и провести там литературный вечер. Это случилось после того, как ему отказали в визе.
В сентябре 1996 года прямо возле штаба НБП Лимонов был избит тремя неизвестными. Ему сломали нос и разбили лицо. В милицию не обращался, а на пресс-конференции связал этот случай с публикацией в «Лимонке» статьи о деятельности А. Лебедя по урегулированию конфликта в Чечне.
В 2000 году вышла «Книга мертвых» Эдуарда Лимонова. Были опубликованы его лекции «Вторая Россия: очертания будущего».
Читайте нас у Facebook
