В вагонах метро людмиле хорошо подавали на «лечение сына»: из-за врожденной патологии 11-летний мальчик был ростом всего 67 сантиметров и едва ковылял на изуродованных болезнью ногах
Единственным человеком, которого устраивала болезнь мальчика, была его мать
В многодетной семье Гудзенко, где уже подрастали Юра, Женя, Дима, Славик, Наташа и Виталик, рождения седьмого ребенка вряд ли ожидали с восторгом. Очередной муж Людмилы явно не собирался обременять себя заботой о будущем ребенке, как и все прежние ее супруги, оставившие на память о себе шумное разнофамильное потомство. То ли женщина пыталась скрыть от всех свою позднюю беременность и утягивала живот, то ли на ребенке так пагубно отразился беспутный образ жизни матери, но мальчик родился со страшной и редкой патологией: буквально все его косточки были искривлены и изогнуты самым причудливым образом. Позвоночник представлял собой выпуклую линию, а непропорционально короткие ножки со скошенными набок ступнями вообще не разгибались. Осматривая ребенка, врачи печально качали головами: торс чуть-чуть вытянуться может, но кости ног просто не имеют пространства для роста. В том месте, где должны быть суставы, они загибаются крючком и, вытягиваясь, нога будет деформироваться еще больше. «Медицина тут бессильна», -- сказали матери.
К четырем годам медики определили Артема в специальный детский дом для инвалидов -- и из Днепродзержинска, где жила семья Гудзенко, мальчика привезли в Днепропетровск.
Нужно сказать, что интернат этот даже в масштабах Украины достаточно уникален -- здесь разработана эффективная методика реабилитации больных детским церебральным параличом и многими другими врожденными патологиями. А главное, для таких вот ребятишек из многодетных бедных семей и содержание, и сложный комплекс лечения, тренировок, психоэмоциональной разгрузки, -- все проводится бесплатно. Они живут здесь годами, учатся, и многие в полном смысле слова постепенно становятся на ноги.
Но в Артемкином случае даже самые эффективные тренажеры помочь были бессильны. Что, впрочем, никак не влияло на добродушный приветливый характер мальчугана и его вездесущую любознательность. На коротеньких полусогнутых ножках Артем ковылял по коридорам детского дома, доверчиво глядя на всех снизу вверх удивительно яркими зелеными глазами.
Воспитанники интерната подрастали, даже несмотря на врожденные дефекты, становились выше, а Артем уже без надежды смотрел на шкалу ростомера в детдомовском медпункте: упрямая цифра 60 словно приросла к его белокурой макушке. Ходить мальчику тоже становилось все труднее, и искренняя его улыбка постепенно сменялась напряженной гримасой боли.
В десять лет мама забрала Артемку на каникулы домой -- и… заставила побираться
Несмотря на такую тяжелую врожденную аномалию, умственно ребенок развивался нормально. Если другие дети просто послушно записывали то, что диктовал учитель, Артем всегда любил поспорить и порассуждать, обо всем у него было свое мнение.
Педагоги отмечают: чем глубже дети, родившиеся с подобными патологиями, осознают свою неполноценность, тем больше замыкаются в себе и требуют не только физической, но и психологической реабилитации. Артем, понимая, что помочь ему никто не может, все же сумел справиться с отчаянием и выработать свою линию поведения -- самостоятельность и независимость.
Единственное, что могло вывести его из равновесия, -- это разговоры о семье. Было видно, что Артем скучает по маме, братьям и сестрам. Поэтому, когда Людмила Гудзенко приехала в детдом, чтобы забрать сына на каникулы, все радовались вместе с Артемкой. То, что осенью она не привезла мальчика обратно, конечно, удивило, но на запрос в днепродзержинскую милицию пришел ответ: «Мать выехала вместе с ребенком в неизвестном направлении». Что ж, -- рассудили педагоги, -- главное, что ребенок с матерью, может быть, она увезла его на лечение?
Но сотрудники детского дома ошиблись. Артем жил в это время в российской столице, в грязной каморке, которую они с матерью здесь снимали. Голодного и оборванного мальчишку с табличкой на груди «Помогите на лечение» она целый день таскала за собой по вагонам московского метро. Бизнес был достаточно прибыльным: жалобные причитания Людмилы и несчастный Артемкин вид могли растрогать кого угодно. Но от монеток, дождем сыпавшихся в детскую ладошку, ребенку мало что доставалось. Купив вечером водку и закуску, Людмила отправлялась в один из притонов, которых в Москве знала великое множество. Напившись, часто забывала дать сыну даже кусочек хлеба.
Могли ночевать и на вокзале -- женщину с ребенком-инвалидом не прогоняли, а даже жалели. Иногда мать уходила в запой, и тогда Артем неделями сидел голодный. Продолжался весь этот ужас почти полтора года.
В один из таких запоев Людмила потеряла Артемку на вокзале. Как ему жилось все это время, он даже вспоминать не хочет: нахлебался тогда обид и унижений на жизнь вперед. Когда завшивленного, оборванного, больного мальчишку подобрала на вокзале московская милиция, на вопрос, откуда он, найденыш назвал адрес детского дома для инвалидов. И попросил: «Отвезите меня, пожалуйста, в Днепропетровск… »
Когда в детдом сообщили, что везут Артема, сотрудники пришли встречать его на вокзал. Они не узнали мальчишку. С тех пор ни о матери, ни о братьях и сестрах Артем не хочет даже говорить. Однажды его навестили родственники, но Артем спрятался, наверное, испугался, что его опять заберут домой.
-- Мать умерла, как ее зовут -- не знаю, -- отвечает он на все вопросы.
По своему социальному статусу Артем Гудзенко сегодня считается сиротой: по ходатайству руководства детдома Людмилу Анатольевну Гудзенко лишили родительских прав.
В коленях ноги мальчишки сгибались в противоположную сторону
В интернате у Артема появилась надежда на выздоровление. Его положили на обследование в НИИ медико-социальных проблем инвалидности, где воспитанники детдома проходят время от времени экспертизу и курс лечения. Ведущий научный сотрудник кандидат медицинских наук Игорь Васильевич Бойко, впервые увидев в больничной палате крошечного белобрысого мальчугана и ощупав его искривленные косточки, похлопал его по плечу: «Ну что, будем расти?»
С тех пор вот уже третий год Артем большую часть времени проводит в институте.
-- Кости мальчика изогнуты самым невероятным образом: если у всех нога в колене сгибается только в одну сторону, то у Артемки -- и в противоположную, -- рассказывает Игорь Васильевич. -- Другой ребенок упал, отряхнулся и дальше побежал, а у этого что ни месяц -- перелом. Да и приспособиться к окружающей жизни ему очень трудно: стоя, он едва достает до стола, а уж дверной замок или выключатель для него -- недосягаемы.
Вообще-то Игорь Бойко -- специалист по хирургии локтевого сустава, защитил по этой теме кандидатскую диссертацию, готовит докторскую, имеет 15 изобретений, 12 из которых запатентованы. Его излюбленная методика лечения -- аппарат Илизарова.
-- В природе подобные случаи встречаются очень редко, к тому же каждый имеет свои особенности, поэтому лечение нигде не описано. Работу над каждым сантиметром искривленных костей ребенка приходилось вести, что называется, эксклюзивно. Выравнивая, растягивая кость, мы воздействуем одновременно на все ткани -- мышцы, сухожилия, кожу. И нужно учесть все эти факторы одновременно, чтобы удлиненная нога нормально функционировала.
«Я на все готов, только бы подрасти»
Лечение Артема начали с левой ноги, наиболее обезображенной. За первые полгода она выровнялась и подросла на пять сантиметров. Сделав перерыв на учебу (Игорь Васильевич заключил с Артемом договор: «Я тебе -- рост, ты мне -- хорошие оценки»), осенью провели операцию по удлинению второй ноги, причем правую вытянули чуть больше, чем левую. За два года его ноги выросли на 60 сантиметров.
Начиная лечение, предсказать результат было практически невозможно: удлинять кость с помощью ее растяжения нельзя бесконечно -- это противоречит законам природы. Но Артемкины косточки оказались податливыми к воздействию аппарата, а он сам был таким старательным и благодарным пациентом, что ни разу доктора не услышали от мальчишки ни жалобы, ни стона.
-- Я на все готов, только бы подрасти, -- сказал он мне.
Для этого Артему предстоит сделать еще несколько операций. Попав в институт с ростом 67 сантиметров, после трех этапов лечения его рост -- 1 метр 30 сантиметров.
-- Мы хотим довести его рост до полутора метров, -- рассказывает Игорь Васильевич. -- С такими показателями уже можно вести нормальную жизнь. На днях мы его выпишем, а осенью он опять вернется в институт для очередной операции.
Когда у него стоит на ноге аппарат Илизарова, Артем просыпается каждое утро с одной мыслью: подрос он или нет? Отделение ортопедии находится на втором этаже института, а кабинет доктора Бойко -- на цокольном. Повесив один костыль на плечо и крепко ухватившись за перила, Артем первым делом мчится вниз по ступенькам к Игорю Васильевичу. Руки у парнишки уже такие крепкие, что на стол, где его осматривают, он буквально взлетает.
Чтобы Артему было понятнее, сколько работы с ним еще предстоит, доктор поднимает руку горизонтально к полу: «Здесь полтора метра», -- и мальчишка становится рядом, с надеждой глядя на небольшой зазор, оставшийся между рукой и его макушкой.
Все, что произошло с Артемом Гудзенко за два года лечения, он в глубине души считает чудом. Кстати, когда после двух этапов лечения его фотографии показали одному немецкому специалисту, тот не поверил: «Это монтаж». Но это -- не монтаж, нынешний рост Артема -- результат точного врачебного расчета в сочетании с эффективной методикой лечения и новейшими хирургическими технологиями.
Таких маленьких инвалидов, многие из которых брошены своими родителями, через руки врачей этого НИИ проходит за год около сотни -- и больные ребятишки, которые даже спину не могли оторвать от коляски, начинают ходить.
Директор Государственного НИИ медико-социальных проблем инвалидности Анатолий Ипатов считает, что реабилитация таких детей -- не только медицинская, но и огромная социальная проблема:
-- Если родители будут уверены, что любую врожденную патологию их ребенка можно исправить, возможно, они не оставят малыша в роддоме. Во всем цивилизованном мире для таких ребят существует целая система реабилитации. У нас же зачастую все зависит от случая, от того, в какие руки попадет больной ребенок. Артему повезло -- он попал в наш институт, и мы будем продолжать его лечение до 18 лет. Мальчишка -- замечательный, голова у него варит -- будь здоров! Прошлым летом, после очередного этапа лечения, мы через собес достали ему путевку на море, так он всех здесь «озадачил»: кому очки заказал, кому кепку, кому ласты. «Тебе же нельзя ласты, -- говорю ему -- ноги еще слабые. » -- «А я на руки надену», -- отвечает.
За год Артему нужно осилить программу двух классов
Потерянные из-за матери полтора года учебы, а также месяцы, проведенные в больнице, отразились на Артемкиных школьных успехах: в свои неполные 14 лет он учится в пятом классе. Но Елена Юрьевна Косяченко, старший воспитатель интерната, утверждает, что программу двух классов мальчик за год освоить сможет:
-- Он очень трудолюбивый и сообразительный. К тому же прекрасно рисует и вышивает. Работы Артема даже экспонировались на выставке в Киеве.
После детского дома Артем сможет продолжить учебу в Центре реабилитации инвалидов, который создан в Днепропетровске: здесь учатся будущие бухгалтеры, художники, операторы компьютерного набора, мастера по ремонту обуви. Время для выбора профессии у мальчика еще есть, главным сейчас для себя он считает лечение.
-- Артему предстоит еще перенести несколько операций, -- рассказывает Игорь Бойко, -- но уже сегодня ему нужна хорошая ортопедическая обувь, чтобы зафиксировать стопу, а это, конечно, для детского дома слишком дорогое «удовольствие».
А еще у Артема есть мечта -- скопить денег на игровую приставку. Мальчишка он азартный -- в нарды, например, даже взрослых в больнице обыгрывает. И за что бы ни взялся, старается с каждым разом делать свое дело все лучше, чтобы его похвалили: «Ну, ты растешь, друг!»
Читайте нас у Facebook
