«после того, как эти сорванцы все стены в доме перемазали пеплом из печки, нам с мужем ничего не оставалось, как посадить их… В клетку»
Когда из села Клекотин в Шаргородскую районную больницу Винницкой области привезли три голых существа со слипшимися волосами и сморщенными, черными, как будто специально вывалянными в грязи телами, от которых исходил жуткий смрад, можно было лишь догадываться, что это… дети. Маленькие дикари настороженно рассматривали чистую, уютную больничную обстановку, а когда их о чем-то спрашивали, издавали какие-то ужасные и непонятные звуки. Как оказалось, этих детей медики извлекли из… клетки, в которую их посадили собственные мать и отец.
«Не найдя в доме никакой детской одежды, мы заворачивали нагих малышей в грязные одеяла»
Первые месяцы жизни семимесячных мальчиков-двойняшек, родившихся весом всего по 1,5 килограмма, прошли в Винницкой областной детской больнице. Младенцы были очень слабенькими, длительное время находились в кювезах, но медикам все же удалось их выходить, и мама Людмила Максимишина отправилась с малышами домой. Сельские медработники, наблюдавшие малышей по месту жительства, бесплатно снабжали их молочными смесями, а односельчане дружно собирали и приносили Людмиле пеленки, распашонки и другие детские вещи, зная, что семья бедствует…
-- Увы, в старой глинобитной хате Людмилы Максимишиной, где она проживает вместе со своим гражданским мужем Иваном Заграем, всегда царил жуткий беспорядок, -- рассказывает медсестра фельдшерско-акушерского пункта села Клекотин Зинаида Феник. -- Ободранные черные стены, пола вообще нет, из грязных окон сквозит, вещи в комнатах разбросаны. Я говорила Людмиле и Ивану, что у других людей в хлеву больше порядка, чем у них в доме. И несколько раз объясняла им, как важны для их ослабленных малышей чистота, уют, свежий воздух. В ответ слышала обещания: «Все сделаем!». Но, увы, они ничего не пытались менять к лучшему. Когда я в очередной раз переступила порог их хаты, то увидела посреди комнаты две сбитые из досок клетки, в которых дети, а к тому времени в семье появилась еще и дочь, сидели голышом на клочках грязных вонючих одеял… в кучах своих же испражнений. Маленькие затворники были такими грязными, изможденными, что в этих самодельных изгородях можно было различить лишь их сверкающие, полные страха и непонимания перепуганные глазенки. Я потребовала у хозяев, чтобы немедленно разобрали эти сооружения и вызволили детей. Но Людмила с Иваном объяснили, что детям там хорошо и спокойно и они все вместе дружно играют…
-- Когда мы с медиками и сельскими депутатами стали извлекать детей из клетки, чтобы забрать их в больницу, руки у нас были такими грязными, что потом их еле удалось отмыть, -- вздыхает участковый инспектор милиции села Владимир Куляс. -- Удивило, что хозяин -- Иван Заграй никак не отреагировал, когда мы сказали, что детей надо подлечить в больнице… Ему, похоже, было абсолютно все равно, что происходит у него в доме -- он даже не соизволил подняться с лежанки, невозмутимо лежал и курил, не промолвив ни слова. А его жена сетовала, что очень занята хозяйством, поэтому ехать с детьми в больницу сейчас никак не может. Она безуспешно пыталась найти в доме хоть какую-то одежду для детей, поэтому пришлось нагишом заворачивать их в старые рваные и засаленные одеяла. Детишки пугливо наблюдали за происходящим, время от времени издавая какие-то странные жалобные звуки. От них исходил ужасный смрад, а сами они больше походили на маленьких старичков, шастающих по помойкам. Они не могли стоять на своих не разгибающихся тоненьких ножках, поэтому, даже оказавшись вне клетки, так и оставались в полусидящем положении…
В больнице трехлетние малыши учились держать ложку, пить из чашки и впервые увидели игрушки
-- Отмыли мы их с большим трудом -- воды дети боялись и жутко кричали при всех водных процедурах, -- рассказывает заведующий детским отделением Шаргородской районной больницы Андрей Лозовой. -- Одели их в принесенную сотрудниками больницы одежду. У малышей были диагностированы анемия, рахит, гипотрофия, они не говорили и не ходили, никогда не улыбались. В умственном и физическом развитии они и после проведенного курса лечения значительно отстают от сверстников. В первое время малыши лишь настороженно сидели рядочком на больничной койке, поджав под себя ноги, и с удивлением разглядывая все вокруг. Аппетит у них прекрасный -- только подавай и кашу, и супы, и борщи. Сотрудники больницы научили их держать ложку, пить из чашки, а еще… играть игрушками, на которые дети раньше не реагировали. Необходимые медицинские назначения, массажи, усиленное калорийное питание благотворно повлияли на детей…
Людмила появилась в районной больнице лишь через три дня после того, как были госпитализированы ее дети. Медикам она рассказала, что дома у нее шесть коз, четверо поросят, кобыла, куры, гуси, 45 соток огорода, поэтому времени на детей не всегда хватает. Слава Богу, хоть есть чем кормить скотину, радовалась она: получили в колхозе четыре центнера пшеницы на паи, а еще вырастили много картофеля, свеклы. Вот только жаль, что мужу не всегда доверишь хозяйство -- он выпивает. Что поделаешь -- работа у него такая, сторожит скот на ферме! Людмила подробно рассказывала о своем муже и хозяйстве, но даже не спросила, как чувствуют себя дети…
-- До года мальчики очень болели, -- рассказывает Людмила Максимишина. -- Муж даже назвал одного из них своим именем, потому что ему посоветовали, если так сделает, то болеть ребенок будет меньше. Говорят, мы держали детей в клетке, как поросят, так ведь это вовсе и не клетка, а обыкновенная кровать! Ее муж сам соорудил из досок. Слава Богу, досок хватает и брусков -- вместе с сельчанами мы ходили разбирать проходивший мимо села железнодорожный путь, по которому поезда уже давно не ездят! И кровать эта очень даже удобная. Мальчишки ведь такие непослушные -- из печки пепел достали, все стены вымазали в хате, трудно с ними справиться! А еще они обижали Аню, наверное, ревновали девочку ко мне. Что было с ними делать? Вот и усадили в клетку, там они сидели смирно…
«Мы не устаем учить Людмилу ухаживать за своими детьми!»
После почти двух месяцев лечения в Шаргородской районной больнице Виталика, Ивана и Аню вместе с их матерью перевели в Джуринскую участковую больницу. Девочка быстрее братьев стала на ножки и уже пытается бегать. Заглядывая в соседние палаты, она не выходит оттуда, пока ее не угостят конфеткой или пряником. Братья, увидев, из какой палаты выбежала сестренка, спешат туда же за угощением. Говорить они не умеют и не понимают, когда кто-то к ним обращается с каким-то вопросом, только терпеливо стоят в надежде, что им что-то подадут. Когда мать на несколько дней уехала домой, присматривающие за ними нянечки учили их выговаривать слово «мама». Пока Людмилы не было, малыши пытались повторять за женщинами по слогам «ма -- ма», но когда она приехала, они опять умолкли…
-- Не хотят они говорить, и все тут. И что тут поделаешь? Бывает, разучу с ними какое-то слово, а на следующий день они его уже забыли. А, может, просто… стесняются говорить? -- размышляет Людмила. -- Мне обещают, что детей заберут, а я их и не отдам, пускай не пугают! Получаю пособия на детей, а еще колхоз выделяет на каждого по сорок гривен в месяц -- зерном. Хорошая подмога для большого хозяйства! Люди говорят, что я выпиваю, но ведь никто в больнице не видел меня выпившей! А что порой язык у меня немного заплетается, так это потому, что волнуюсь. Ведь в жизни многое пришлось пережить. Отца с матерью похоронила и первого мужа, которого электрическим током убило -- он как раз был в колхозном телятнике, когда там произошло какое-то замыкание. Нагоревались мы с Павлом, моим старшим сыном, -- пятнадцатый год ему уже пошел. А ведь в селе бабе никак нельзя одной оставаться -- обижают все, кому не лень. Как-то утром встала -- гляжу, а все дрова, которые я с вечера наносила с лесопосадки, кто-то украл. Поплакалась я Ивану -- он как раз мимо нашего двора на коне проезжал. А он коня привязал во дворе и говорит: «Наверное, я здесь останусь, ведь кто еще тебя с ребенком защитит?» Так и остался, ну и что, что он на целых четырнадцать лет старше, что дети у него уже взрослые. Вот только сын с моим новым мужем, как бы правильнее выразиться, не сошлись характерами. Как-то стянул мальчонка у Ивана 10 гривен, пошел в магазин да накупил себе сладостей. Вот тогда Иван и сказал -- не надо нам воров в хате. С бабушкой теперь Павел живет, матерью моего первого мужа…
Людмила сейчас находится с детьми в больнице в отдельной палате. Медики учат ее, как ухаживать за детьми. Каждый день напоминают: проснулась утром, проветри и убери комнату, чтобы никакие лишние вещи нигде не лежали! Проснулись дети -- не забудь сказать им «доброе утро», посадить на горшок, умыть. А днем надо обязательно вывести детей на прогулку. И, главное, надо все время разговаривать с детьми -- тогда они научатся понимать человеческий язык. Людмила же все понимает по-своему. Например, она решила, что лишние детские вещи это те, которые надо стирать, и относит их… в печку. А зачем стирать, говорит, ведь добрые люди увидят, что дети голые, и опять принесут кофточек, штанишек.
Немного пожив среди людей, малыши очень изменились. Санитарка восхищенно рассказывала о том, как, увидев, что она подметает, один из мальчиков быстро подбежал к ней с совком и пытался помочь! Дети чувствуют доброту, и если кто-то их чем-то угощает, обязательно улыбаются в ответ.
-- Мы продолжаем лечить детей, их здоровье и самочувствие улучшаются, -- отмечает лечащий врач Надежда Ткачук. -- Очень жаль малышей, они ведь не виноваты в том, что родители у них такие неряшливые, совершенно безответственные и равнодушные к их судьбе. Сейчас правоохранительные органы решают вопрос о лишении Людмилы и Ивана родительских прав. Кстати, представители опекунского совета предлагали Людмиле написать заявление о том, чтобы временно отправить малышей на год или на два в детский дом. Общаясь со сверстниками, дети научились бы говорить, а за это время Людмила с мужем, может быть, навели бы порядок в доме, и, скучая по своим детям, поняли бы, как они им дороги. Но такое заявление Людмила писать отказывается…
-- Хотелось бы, чтобы клетка, в которой выросли эти детишки, даже в самом страшном сне им никогда не являлась, -- говорит главный врач Джуринской участковой больницы Александр Нагорный. -- Увы, в нашем лечебном учреждении постоянно проходят курс лечения сироты или дети из семей, где родители не уделяют им должного внимания. Но нередко бывает, что таких, ненужных родным отцу и матери детей, усыновляют бездетные супружеские пары, и малыши буквально на глазах расцветают…
Читайте нас у Facebook
