«после обследования врач сказал, что мне осталось жить всего несколько месяцев, и они будут мучительными»
Эта история немного напоминает сказку, героиня которой преодолевает множество трудностей и препятствий, со счастливым финалом. Добрым волшебником для Анны Бортковой из Закарпатья стал французский кардиолог Бернар де Жетер. Он появился в ее жизни в тот момент, когда молодая женщина с «безнадежным» диагнозом уже отчаялась найти деньги на операцию за границей.
«Саша на руках нес меня несколько километров до автобусной остановки»
Первым счастливым моментом в своей жизни Анна считает свое появление на свет. Ведь когда она родилась, матери было 50, а отцу -- 59 лет, в таком возрасте люди в ее родном горном селе на Раховщине уже имеют взрослых внуков. Мама, узнав о беременности, отказалась от предложенного врачами аборта, и о том, что в семье будет еще один ребенок, сказала лишь отцу. Поэтому появление Ани на свет стало большой неожиданностью и предметом обсуждения всего села, включая ее двух братьев и сестру, которым к тому времени было от 18 до 28 лет.
Из-за большой разницы в возрасте малышку очень любили, берегли и баловали. Но в три года у девочки появились проблемы со здоровьем -- стало трудно дышать, начали отекать ноги. Врачи, к которым обратились родители Ани, объяснили, что болезнь, наверное, связана с врожденным пороком сердца и рекомендовали ехать лечиться в Киев. А кто-то из медиков сказал напуганной матери, что дочь вряд ли удастся спасти, но пусть она не переживает, ведь у нее уже есть взрослые дети. После этого женщина ночью просто выкрала девочку из больницы и попутками добралась домой. Ни о какой медицине родители больше не хотели слышать, они стали лечить дочь народными методами.
-- Я принимала настойку из тиса и можжевельника, -- рассказывает Анна Борткова. -- И произошло чудо -- болезнь отступила, я стала чувствовать себя намного лучше. Правда, родители оберегали меня от тяжелого физического труда, даже в школе у меня был запасной комплект учебников (чтобы не носить книжки из дому за три километра). Травяная настойка позволила мне жить практически полноценной жизнью. В 18 лет я вышла замуж, и последующие два года были одними из самых счастливых в моей жизни. А потом болезнь снова напомнила о себе. Однажды после перенесенного гриппа горлом пошла кровь, затем вновь вернулись одышка и отечность ног. После обследования врачи сказали, что мне необходима очень сложная и дорогостоящая операция за границей. Мне становилось все хуже. Временами сердце работало так слабо, что я не могла даже двигаться и лишь лежала дома. Когда надо было ехать в больницу, мой Саша брал меня на руки и нес словно ребенка, несколько километров до ближайшей автобусной остановки. Поездки к врачам и обследования стоили немалых денег, которых в нашей простой семье не было. Помогали соседи, знакомые, о которых я вспоминаю с огромной благодарностью.
Болезнь Анны быстро прогрессировала. Наступил момент, когда врач из Ужгорода, наблюдавший женщину, прямо сказал, что ей осталось жить всего несколько месяцев, и они будут мучительными. Денег на поездку за границу и спасительную операцию не было. Наконец кто-то посоветовал отчаявшейся женщине ехать во Львов, где, как она узнала, пытаются лечить подобные болезни сердца.
-- Перед самой поездкой у нас дома заболела Ласуня -- двухлетняя корова, купленная нам отцом, -- вспоминает Анна. -- Корова в сельской семье после дома -- самое ценное. Мы, как могли, пытались спасти ее. Перед отправкой во Львов я пошла попрощаться с Ласуней. Она была настолько слаба, что уже не могла держать голову. Я погладила ее и сказала: «Вот и все, Ласуня, -- или я вернусь, а тебя не будет, или ты выживешь, но меня не станет». Из глаз коровы потекли слезы, будто она все поняла. На меня это произвело такое впечатление, что я и сама заплакала. Через неделю Ласуня умерла…
Французского кардиолога остановили, когда он выходил из больницы, чтобы ехать в аэропорт
Просмотрев мои бумаги, -- продолжает молодая женщина, -- львовский врач откровенно сказал: «Для того, чтобы поставить точный диагноз, необходима операция, лишь после нее можно начинать лечение. Никакой гарантии я дать не могу. На операцию нужны четыре тысячи долларов. У вас есть такие деньги?» «Пока нет», -- ответил Саша. «Чего же вы тогда приехали?», -- удивился врач. Все-таки, он согласился обследовать мое сердце при помощи компьютерной диагностики, потом позвал своего коллегу, затем еще одного. Они долго стояли перед монитором и все никак не могли прийти к общему мнению. Наконец один из врачей предложил пригласить на консилиум французского кардиолога, находившегося в больнице. Я безгранично благодарна доктору, сказавшему эти слова, -- они спасли мне жизнь. Все то, что происходило дальше, было похоже на сказку. Французского кардиолога нашли, когда он уже с вещами выходил из больницы, чтобы ехать в гостиницу, а затем в аэропорт. У Бернара де Жетера (я не забуду это имя до конца жизни) почти не было свободного времени, но он согласился посмотреть пациентку «с непонятным диагнозом». Кардиолог вошел в палату еще с одним французским врачом и переводчиком, улыбнулся мне и, посмотрев через аппаратуру сердце, установил диагноз -- стеноз легочной артерии. Затем сказал через переводчика: «Я предложил бы вам ехать в мою страну и сделать операцию там. Вы молоды, вам еще долго жить. Поехали, если хотите». «Но у меня совсем нет денег, -- ответила я. «Мы все оплатим, -- произнес Бернар, -- вам нужно сделать лишь заграничный паспорт. Соглашайтесь». В первые мгновения я подумала, что это какой-то сон, что такого не может быть… Конечно, я согласилась, ведь это был мой последний шанс. Бернар снова улыбнулся и поспешил в гостиницу, чтобы успеть на самолет. Наш встреча длилась всего 15 минут.
С огромными трудностями в кратчайшие сроки удалось оформить заграничный паспорт, открыть визу и найти деньги на билет во Францию. В Бориспольском аэропорту состояние Анны было близко к критическому: кожа красно-синяя, дыхание прерывистое, а отекшие ноги не помещались в обуви.
Оказалось, что этим же рейсом на лечение во Францию летят еще двое пациентов с таким же диагнозом -- 14-летний Юра из Рахова и Денис со Львова, которому исполнилось лишь 2,5 года, вместе с мамой. Прощаясь перед вылетом с родными, Анна думала, что, возможно, видит самых близких ей людей в последний раз…
-- В Страсбурге нас встретили и сразу отвезли в клинику, -- продолжает Анна. -- Отдых и подготовительные процедуры заняли всего два дня, а на третий назначили операцию. Все это время я изо всех сил пыталась держать себя в руках, но когда меня положили на операционный стол, не выдержала и расплакалась. Медсестры пытались утешить меня, но говорили они по-французски, а мне так хотелось увидеть кого-то из близких и услышать родную речь. Наконец на лицо мне наложили маску, и я заснула… Накануне Бернар вкратце объяснил суть операции. Один из клапанов моего сердца не работал, и чтобы запустить его, в бедренную артерию вводят миниатюрный баллончик с лекарственными препаратами, который кровь доставляет в сердце. Здесь по сигналу из компьютера баллончик должен разорваться, а его содержимое заставить клапан работать. Все должно произойти в нужном, четко определенном месте, в противном случае не исключен летальный исход… Операция проводилась под общим наркозом, поэтому я ничего не чувствовала. Зато прекрасно помню свой сон перед пробуждением. Мне приснилось, будто я гуляю на опушке леса, где много деревьев с ярко зелеными листьями, и дышу необычайно чистым и свежим воздухом. Открыв глаза, я долго не могла понять, где нахожусь. А потом к кровати подошли медсестры и сияющий от счастья Бернар. Он не умеет говорить по-русски, поэтому сказал мне, улыбаясь, лишь два слова: «Баллончик -- пух!» Это значило, что баллончик разорвался в нужном месте, и операция прошла удачно. Потом мне рассказали, что Бернар никогда раньше не делал таких операций взрослым, ведь с подобным диагнозом живут не больше 16 лет. Поэтому мое выздоровление он считает одной из самых больших своих удач. Операции Юре и Денису были проведены в тот же день и тоже закончились благополучно.
Результаты операции проявились сразу: уже на следующий день Анна похудела на пять килограммов -- организм выводил лишнюю жидкость. Но главное, она наконец-то смогла дышать полной грудью.
Реабилитационный период занял всего два дня. За это время пациенты с Украины успели осмотреть достопримечательности Страсбурга. А уже на пятый день после приезда во Францию отправились домой.
«Я стараюсь лечиться не только таблетками, но и приятными воспоминаниями»
-- В Борисполе мня ожидал сюрприз, -- улыбается Анна. -- Наши родные не знали точного времени возвращения, но когда я забирала свою сумку, в зал неожиданно вошел Саша. Он почувствовал, когда я прилечу, и приехал встретить меня…
-- После операции в Страсбурге мое состояние заметно улучшилось, -- продолжает Аня, -- однако врачи, у которых я регулярно обследуюсь, все еще запрещают мне физические и нервные нагрузки. Впрочем, разве без последних возможно прожить в наше время? Две недели назад я отправилась в облгосадминистрацию, чтобы попытаться решить свой самый наболевший вопрос. После паводка 2001 года наша хата в Раховском районе развалилась, и на денежную компенсацию мы с мужем купили небольшой домик в селе Невицкое, в 10 километрах от Ужгорода. Телефона там нет, а мне время от времени приходится вызывать «скорую». Я надеялась, что мне как инвалиду 2-й группы установят телефон по льготной очереди. Но чиновник заявил: «Не придуривайтесь. Вы молодая и прекрасно выглядите. Так что идите и зарабатывайте деньги». Я разволновалась, пришлось обращаться в «скорую»… Врачи сказали, что мне необходимо побольше позитивных эмоций, поэтому я пытаюсь лечиться не только таблетками, но и воспоминаниями о людях, которые помогли мне выжить. Это мои знакомые, приносившие последние 5--10 гривен на лекарства, сосед, тащивший несколько километров своим тягачом буксовавшую легковушку, которая везла меня в больницу во время приступа и, конечно же, Бернар де Жетер. После возвращения на родину я послала во Францию несколько благодарных писем. А недавно связала из овечьей шерсти безрукавку, которую тоже отправила в Страсбург. Я знаю, что никогда не смогу отблагодарить французского кардиолога за то, что он сделал для меня, так пусть в знак признательности он примет хотя бы этот скромный подарок. Надеюсь, Бернару моя безрукавка понравится.
2551Читайте нас у Facebook
