Десятый чемпион мира по шахматам борис спасский: «я опытный бракоразводник. Моя третья жена — француженка марина — получила от леонида брежнева на кремлевском приеме в честь жоржа помпиду согласие на наш брак»
В 1969 году Борис Спасский стал десятым в истории шахмат чемпионом мира и в том же году был назван лучшим спортсменом СССР. Неординарная личность этого шахматиста, его оригинальные суждения и яркий талант всегда вызывали интерес у миллионов болельщиков. Два матча Спасский — Фишер стали важнейшими событиями в мировой шахматной истории XX века. Авторитет Бориса Васильевича всегда был высок, поэтому вполне закономерным стало его приглашение на пост тренера сборной команды мира, в состав которой входят украинцы Руслан Пономарев и Василий Иванчук. Но Спасский отказался: дескать, он за сборную СССР в свое время уже играл и теперь не хочет оказаться «по другую сторону баррикад».
Советская делегация объясняла поражение Спасского воздействием звукового генератора, спрятанного в кресле Фишера
В начале 70-х годов мировое превосходство советской шахматной школы оказалось под угрозой. Американец Бобби Фишер убедительно выиграл соревнования претендентов и завоевал право на матч с чемпионом мира Борисом Спасским. Подготовка к матчу на первенство мира стала в Советском Союзе делом государственной важности. Чемпиону мира была назначена стипендия в 500 рублей (в то время это оклад министра союзной республики). Ему помогали ведущие специалисты, среди которых был и будущий чемпион мира Анатолий Карпов.
- Я с изумлением наблюдал, как Спасский ничего не делает, — вспоминает Анатолий Карпов. — Обычно утро начиналось с того, что за завтраком он рассказывал очередной эпизод из истории Древней Греции, которую он очень любил. Говорил о теннисе, потом еще о чем-то… Руки у него доходили до чего угодно, только не до шахмат.
А вот Фишер готовился очень серьезно, скрупулезно изучая советскую шахматную литературу. Его подготовкой интересовался государственный секретарь США Генри Киссинджер. Матч на первенство мира в столице Исландии стал ареной противостояния двух политических систем.
Поначалу Фишер отказывался ехать в Рейкьявик. Он потребовал увеличения призового фонда в два раза. Английский банкир Слэйтер пожертвовал в призовой фонд 125 тысяч долларов, увеличив сумму вознаграждения до 250 тысяч долларов. Англичанин заявил, что если теперь, когда финансовые аппетиты Фишера удовлетворены, тот не сядет за доску, значит, он просто трус. Миллионер объяснил свою щедрость тем, что родился и вырос в бедности, а необходимый для успешной финансовой карьеры характер воспитал игрой в шахматы. Бобби приступил к игре. Первую партию Спасский выиграл, а на вторую его соперник не пришел: в истории матчей на первенство мира такое случилось впервые, и Фишеру было засчитано поражение. Свою неявку он объяснил тем, что ему мешали кинокамеры, установленные в игровом зале компанией «ХХ век — Фокс».
- Я согласился играть третью партию в крайне невыгодных для себя условиях, — вспоминает Борис Спасский. — Фишер устроил скандал главному арбитру: мол, эта камера шумит, а эта нет. Для Бобби очень важен уровень шума. Он даже мог услышать, как ребенок в двадцатом ряду сосет конфету. Тогда Фишер прекращал игру до тех пор, пока конфету не отбиграли. Мое согласие продолжать игру в закрытом для зрителей и прессы помещении было большой психологической ошибкой. Но я обещал сыграть эту партию и не мог ничего поделать, допустил ряд грубых ошибок и проиграл.
После этого поражения Спасский так и не нашел свою игру. Немалую роль в нагнетании нервозной обстановки вокруг матча сыграли слухи о применении американцами гипноза и телепатии. Неудачи чемпиона мира стали объяснять воздействием на него звукового генератора низкой частоты, вмонтированного в знаменитое вращающееся кресло Фишера. Говорили, что когда Бобби делал ход, он поворачивался в своем кресле (при этом включается генератор) и уходил, а Спасский подвергался воздействию инфразвука. Такие сигналы могут угнетающе воздействовать на психику и вызывать депрессию, поэтому советская делегация потребовала проверки игрового помещения на рентгеновском оборудовании. Рентгеновский аппарат показал наличие постороннего металлического предмета в кресле Фишера — им оказалась отвертка, забытая при сборке.
- Мне казалось, что я играю не в шахматы: вокруг скандалы, какие-то мелкие дрязги, торг, — продолжает Спасский. — Я был на грани нервного срыва. Представьте себе, что вы купили шикарный автомобиль. А у этого несчастного «роллс-ройса» пустой бензобак, и вы, разумеется, никуда не поедете. Так и со мной: из меня высосали всю энергию. Борьбы не было: Бобби меня уничтожил.
Матч закончился победой Фишера со счетом 12,5:8,5.
- Когда я вернулся, нужно было давать объяснения партийным начальникам, почему я проиграл матч. Я сказал: мне бы на три скандала поменьше, я бы уже две половинки очка лишние набрал. Но эти же люди не понимают! Нужно, чтобы сознание было не большевистское, а немножко другое, — заключает Спасский.
Свой приз в 94 тысячи долларов Борис не сдал государству, так как никаких правовых документов для такого случая не оказалось. Впоследствии участники матчей на первенство мира должны были сдавать в Спорткомитет половину из полученных сумм.
В детстве будущего чемпиона мира называли Малой Сволочью
- Когда я только начал заниматься шахматами, то просто сходил от них с ума, — вспоминает Спасский. — Я ездил тогда в шахматный павильон на Кировских островах. Время было голодное. Обуви не было, летом — босиком, трусы на тебе да майка. Деньги дома выдавались на трамвайный билет туда и обратно. Правда, еще можно было купить пирожок и стакан газированной воды. Трудно было добираться назад, расстояние до дома — километров десять. В конце дня валишься от усталости, а весу-то во мне было всего 25 кило, за волосы взять и поднять можно. Но самое неприятное в этих трамвайных путешествиях — это когда кованые башмаки наступали на мои босые ноги. Никому не желаю испытать такое. К десяти годам я получил прозвище Малая Сволочь, потому что обыгрывал старших и приговаривал при этом: «Пижон, сапог, играть не умеешь». Вырос я в Питере и хотел бы вспомнить и спасибо сказать своим учителям. Прежде всего Владимиру Григорьевичу Заку. В то голодное время он меня кормил. Потом уже показывал варианты игры, занимался. В Артек меня отправил, я там впервые белый хлеб увидел. В 48-м году мне была назначена государственная стипендия. У моей мамы нас было трое, денег мало, отец ушел в другую семью. Так что после получения этой стипендии я уже мог заниматься шахматами, продолжать обучение в школе и даже закончить журналистский факультет университета.
В 18 лет Борис стал чемпионом мира среди юношей, международным гроссмейстером и одним из претендентов на шахматную корону. Но восхождение на Олимп затянулось. В 1966 году 29-летний Спасский уступил в финальном матче тогдашнему чемпиону мира Тиграну Петросяну. Через три года состоялся повторный поединок. Борис победил со счетом 12,5:10,5 и стал десятым в истории шахмат чемпионом мира. Приз победителя составил две тысячи рублей.
- Самые несчастные годы в моей жизни — это когда я был шахматным королем. Потому что ответственность — огромная и абсолютно никто не помогает, — с горечью вспоминает Спасский. — А для шахматиста очень важно, чтобы жизнь была спокойной, упорядоченной, устроенной.
Особенно тяжело пришлось Спасскому в 1970 году — во время первого матча сборных сильнейших советских и зарубежных шахматистов в Белграде. К нему, как лидеру сборной СССР, обращались с различными просьбами, вовлекали в группировки. Весь сыр-бор разгорелся из-за порядка распределения номеров внутри команды. Каждый из советских гроссмейстеров, а среди них было пять чемпионов мира и семь претендентов на это звание, считал себя самым достойным и требовал для себя более высокого места в списке игроков.
- Половина наших участников не здоровалась друг с другом. Обстановка была ужасной. Мне было просто противно играть, — скажет позднее Борис Васильевич.
В многочисленных поездках по стране чемпион мира откровенно отвечал на вопросы, жаловался на коварство и интриги, царящие в высшем шахматном обществе. Своей независимой позицией он нажил недругов в верхах. Прибавились и проблемы в личной жизни.
- Я опытный бракоразводник, — с иронией говорит Спасский. — Со всеми разводился — с женами, с советской властью… Первая жена была выдающейся. Ее звали Надежда Константиновна. Очень агрессивная тетя! Мы с ней напоминали шахматных слонов разного цвета и никогда не пересекались, ну абсолютно ни в чем не совпадали. Расстались после бракоразводной войны. Второй брак был более счастливым. С Ларисой мы уже не год прожили, а целых девять. Моя нынешняя жена, Марина, — француженка русского происхождения, внучка царского генерала Щербачева (командующего румынским фронтом в Первую мировую войну). От каждой жены у меня по ребенку. По шахматной линии никто из детей не пошел. С Мариной у меня начались шашни и все последовавшие за этим неприятности в конце 1974 года, когда Бобби Фишер уже успел меня обыграть, а советская власть — покритиковать меня за это. С ней мы познакомились благодаря артисту Анатолию Ромашину, который недавно трагически погиб. Больше четверти века он был нашим ангелом-хранителем, мы все очень дружили. В то время Марина работала в Москве в торговом представительстве Франции. У нас жуткая борьба разгорелась за разрешение выехать из СССР.
Партийное руководство всячески препятствовало женитьбе выдающегося советского спортсмена на иностранке, но Марина проявила необычайную энергию в борьбе за свое женское счастье. Она сумела достать приглашение на прием, который давал генсек Брежнев в честь президента Франции Жоржа Помпиду.
- В Кремле Марина спросила: «Господин Помпиду, как вы относитесь к любви?», — вспоминает Спасский. На что президент, как истинный француз, ответил: «О, нет ничего прекраснее любви!» «Почему же тогда нам с Борисом Спасским запрещают жениться?» — поинтересовалась моя невеста. Вопрос Марины перевели Брежневу, и тому не оставалось ничего другого, как признать, что это какое-то недоразумение.
На следующий день Бориса вместе с невестой вызвали в загс. Брак был немедленно зарегистрирован, и супругам позволили уехать во Францию. Спасский сохранял двойное гражданство до 1984 года, а перестал выступать под флагом родины после того, как его не включили в состав советской команды в матче-реванше сборных СССР и остального мира в Лондоне.
За матч-реванш Фишер заработал три миллиона долларов, а Спасский — всего один
Интерес к великим шахматным личностям — Спасскому и Фишеру — и через 20 лет после их первого матча ничуть не уменьшился. В 1992 году в Югославии был организован «Матч-реванш XX века» Фишер — Спасский с рекордным в истории шахмат призовым фондом в пять с половиной миллионов долларов. Поединок из тридцати партий закончился победой американца, вернувшегося после 20-летнего затворничества. Фишер выиграл 10 партий, Спасский — 5, 15 встреч закончились ничейным исходом.
Бобби сумел заработать три с половиной миллиона долларов, а Спасский после уплаты налогов получил один миллион.
- Матч выручил нас обоих. Бобби сумел заработать хорошие деньги, а я рассчитался с долгами. С Бобби я в дружеских отношениях и называю его не Фишер, а Шифер, — говорит Спасский.
Последние годы Борис Васильевич выступает за клуб в командном первенстве Франции, передает свой опыт молодым талантам, работает над книгой воспоминаний. Живет он то в своем трехэтажном особняке в шести километрах от Эйфелевой башни, то на вилле в Альпах возле Гренобля, то в доме на побережье Атлантического океана. В январе этого года Спасский отметил свое 65-летие. Игра в теннис помогает ему находиться в неплохой физической форме.
В беседе с корреспондентом «ФАКТОВ» накануне стартующего в Москве матча звезд десятый чемпион мира поделился своим мнением о современных шахматах и новом поколении игроков.
- Моя шахматная судьба сложилась очень счастливо, потому что я мог создавать красивые партии и то же самое могли делать мои противники. Нынешние шахматы компьютерные. У нас не было помощи со стороны машин. Тогда решающую роль играла шахматная индивидуальность. Теперь требуется другой талант — умение синтезировать идеи. Конкуренцию Каспарову может создать молодое поколение: Пономарев, Морозевич, Грищук. С Русланом я играл дважды в феврале 1998 года на «Матче поколений» в Каннах. Первая встреча закончилась ничьей, а вторую мне удалось выиграть. Он мне очень понравился: «нутро» у него хорошее, не то что у нынешних шахматных «крокодилов». Я сделал Руслану подарок — купил часы за 40 долларов. Теперь, небось, он их не носит, а тогда мальчонка был очень рад. Перед решающим матчем с Иванчуком я посоветовал Руслану как следует отоспаться. Что и говорить, слишком рано на него свалилось это чемпионство. Он попал в среду акул капитализма, и бороться с ними будет труднее, чем доказывать свою правоту за доской. Склоки в шахматном мире могут стать непосильной ношей для неопытного в жизненном плане Пономарева…
Читайте нас у Facebook
