Чтобы оборудовать клинику для «черной» трансплантации, нужно как минимум пять миллионов долларов
2 марта в Украине впервые человеку было пересажено сердце. Это событие повлечет за собой, видимо, не только возможность спасения новых человеческих жизней, но и новую волну слухов и газетных уток о криминальных трансплантациях. Мы попытались разобраться, существуют ли для этого основания в нашей стране. Тем более, что совсем недавно было закрыто уголовное дело и прекращено расследование первого в Украине случая, когда сотрудников нескольких моргов подозревали в незаконном изъятии и продаже за границу анатомических материалов людей.
В одном из днепропетровских моргов за поборы с родственников умерших был уволен санитар. С этого все и началось. Уволенный начал писать во все инстанции: мол, в морге такое творится!.. Из трупов без разрешения родственников извлекают кости, кровь, соединительные ткани, вставляя вместо костей палки, а все изъятое с проводниками вагонов и спецмашинами переправляют в Германию. Ужас, ужас! В то, что в моргах может твориться все, что угодно, верят многие. Тем более что время от времени эта вера подкрепляется вполне реальными фактами: не так давно, например, были осуждены санитары одного их харьковских моргов, прятавшие в телах умерших части расчлененных трупов убитых преступниками людей. Да и любой судмедэксперт подтвердит, что в моргах, часто служащих учебным полигоном для студентов-медиков, анатомические материалы (те же кости и органы) берутся для обучения достаточно часто и без разрешения родственников. Впрочем, возросшее количество так называемых бесхозных трупов и ужасающие условия их содержания в отечественных моргах делают проблему получения таких разрешений не особенно актуальной.
Тем не менее после сигнала уволенного санитара были запущены следственные жернова. Днепропетровская областная прокуратура возбудила в отношении Координационного центра трансплантации Министерства здравоохранения Украины (как координатора украинско-германского проекта изготовления биоимплантантов!) уголовное дело, которое расследовалось более года. В Службе безопасности Украины, сотрудники пресс-службы которой оказались «в курсе» проблемы, прокомментировали это дело так: поскольку на сегодня соответствующих международных соглашений с участием Украины (наше государство не член не только «Евротрансплантанта», но даже соответствующих организаций на территории СНГ. -- И. Д. ) не существует, легальное перемещение анатомических материалов человека через границу невозможно. Хотя при наличии международного договора об обмене такими материалами Координационный центр трансплантации Минздрава вправе делать это. В деле имеются и экспертное заключение Харьковской юридической академии о незаконности действий центра, и заключение КРУ Украины, также выявившего в реализации украинско-германского проекта определенные недостатки. И, тем не менее, до суда дело, видимо, уже не дойдет. Как сообщил «ФАКТАМ» директор Координационного центра трансплантации Владимир Бугаев, оно было закрыто.
-- А нам теперь отмывайся, -- добавил он. -- Никакой контрабанды не было. Просто у нас, в Украине, готовят новое поколение биоимплантантов. Изъятые у трупов анатомические материалы проходят определенную технологическую обработку, связанную с необходимостью сохранения жизнедеятельности и структуры ткани и одновременного исключения всех вирусных и невирусных инфекций -- всего, что может быть связано с заражением человека. Вместе с немецкими и американскими наши ученые разработали соответствующее ноу-хау. Мы делаем наш препарат вместе с немцами -- полный закрытый цикл. Поскольку для него необходимо дорогостоящее оборудование, без немцев нам не обойтись. В Украине возможно делать первые семь циклов этого производственного процесса, а остальные пять -- по окончательной доработке -- делают немцы, включая и химическую обработку, и секретное радиационное облучение, и консервацию биоимплантантов. Продукт зарегистрирован во Всемирной организации здравоохранения и Европарламенте, прошел определенные клинические исследования и рекомендован для употребления как биотехнология XXI века. Речь идет о престиже Украины, хотя у нас в стране из более чем двух десятков изготовленных препаратов могут использоваться только девять -- остальные пока не зарегистрированы.
-- Но ведь разрешения на изъятие анатомических материалов у родственников умерших, как это обязывает закон о трансплантации, не брали…
-- Без разрешения родственников никто у нас ничего (ни органы, ни ткани) не забирает, хотя в подвалах моргов крысы и грызут тысячи бесхозных трупов. Законы надо соблюдать.
-- То есть разрешения были?
-- Конечно. В том-то и дело.
-- В устной форме?
-- Теперь мы это делаем письменно, хотя законом это не регламентировано. Скажем, на Западе это делается даже по телефону.
-- И там не было прецедентов, когда родственники потом отказывались от своих слов?
-- Там не было, у нас же могут быть. Хотя сама эта норма нашего закона, по-моему, ненормальна: она только тормозит развитие трансплантологии. Труп -- не имущество, он не может наследоваться. Социально он принадлежит обществу, если при жизни не оставил запрета на изъятие своих органов после смерти. В мире существуют две нормы, необходимые для изъятия органов после смерти: прижизненное согласие (или несогласие) или отсутствие запрета на изъятие. В ФРГ и США, например, необходимо согласие, в Австрии -- нет. А в странах Бенилюкса эти процессы даже регулируют: все, кто желает послужить после смерти делу трансплантации, вносятся в некий реестр. И когда там пошло веяние отказываться оставлять свои органы нуждающимся в трансплантации, правительство стало лишать отказников каких-то социальных льгот, связанных с оказанием медицинской помощи, после чего число желающих стать после смерти донором возросло процентов на 20. Это дело богоугодное. Трансплантацию благословляет и православная церковь, и Папа Римский, и даже мусульмане, по канонам которых трупов касаться нельзя.
В Украине легальная пересадка печени стоит до 14 тысячи долларов. «Черные» же операции везде стоят в полтора-два раза дороже легальных
Таким образом, дело, грозившее стать первым (и пока, по информации Генпрокуратуры и СБУ, единственным) украинским делом о «черной» (криминальной) трансплантации, кажется, лопнуло. Хотя вопросы остались. И первый из них: возможна ли у нас «черная» трансплантация в принципе? Так ли уж сложно в криминализированной стране с таким уровнем коррупции создать подпольную клинику, в которой богатым дяденькам взамен изъеденной циррозом печени будут пересаживать печень невинно убиенного трезвенника, а богатым матронам -- яичники юных дев? Если принять во внимание, что официальная пересадка печени в США стоит от 200 до 250 тысяч долларов, у нас -- до 14 тысяч (речь идет о стоимости самой операции и ее медикаментозного сопровождения -- донорские органы, по принятым во всем мире незыблемым правилам трансплантации, предметом купли-продажи не являются, за исключением костного мозга, ксенотрансплантантов и клонированных трансплантантов), а подпольная, по оценкам экспертов, в полтора раза дороже (в случае же, если донором является живой человек, цены на органы возрастают даже вдвое), то смысл как будто есть. Тем более что только в Украине ежегодная потребность в трансплантации почки составляет 2500 (тысяча из срочно нуждающихся находится в возрасте от 15 до 55 лет). Если же учесть, что потребность Украины в искусственной почке покрывается только на семь процентов, то эта цифра еще больше.
Пересадки сердца ждет тысяча человек в год, печени -- 1500, в очереди за донорским костным мозгом стоят 600 человек. Годовая потребность в надпочечниках -- 15 тысяч, семенниках -- 10 тысяч, причем, предполагается, что эти цифры, в силу деликатности проблемы (нарушение функции семенников приводит, как известно, к импотенции), занижены.
Вот и будоражится общество всплывающими то здесь, то там жуткими фактами «черной» трансплантации. Уж на что цивилизованная страна Великобритания, а и в ней второй год подряд возникают скандалы, связанные с обнаружением законсервированных детских органов. Например, в крупнейшей в Европе детской больнице, ливерпульской клинике «Элдер Хей». Обнаруженные там органы оказались «наследством» трудившегося в клинике ученого и никак не были связаны с криминалом. «Я исполнял свой долг и трудился не во вред, а во благо», -- твердил журналистам голландский врач Дик ван Вельцен, «хозяин» 2087 детских сердец, желудков и мозгов. Но голоса матерей выпотрошенных перед похоронами детей звучали громче. 71 безутешный родитель утверждал, что возражал, когда с ним обсуждался вопрос об использовании органов его младенца для науки. И хотя британский закон не предусматривает за подобные дела уголовной ответственности, существующее на острове прецедентное право может эту норму изменить.
Писали газеты и о деле таиландских врачей-убийц. Там, в Таиланде, все началось с жалобы отца женщины, умершей в больнице после автокатастрофы. Безутешный старик уверял полицейских, что врачи пытались вытребовать у него разрешение на использование печени и почек дочери для трансплантации. Полиция допросила сотни свидетелей из числа пациентов клиники. В результате удалось установить, что как минимум в двух случаях врачи, искусственно вызывая клиническую смерть больных, забирали у них некоторые органы. Несмотря на то, что персонал клиники все отрицал, медицинский совет Таиланда лишил замешанных в скандале докторов лицензий, а сами они должны предстать перед судом.
Будучи в Косово, я слышала от украинских полицейских, членов международной полицейской миссии, рассказы о том, что средь бела дня на улицах косовских деревень хватают девушек и продают их «на органы». Правда, полицейские говорили, что это не более чем упорные слухи -- ни один конкретный случай им известен не был. Такими же слухами или газетными утками остаются информации о том, что из Украины в Россию через Молдову вывозились органы для трансплантации. О центре «черной» трансплантологии в Туркменистане, правда, информация была более конкретной, там даже есть задержанные. А вот рассказ о похищенном у украинской мамы малыше, которого якобы вернули матери только после того, как у него была удалена почка, не нашел подтверждения. Выяснилось это, когда мать обнаружила у возвращенного через неделю после исчезновения сына шрам на спине и пошла к врачу… Подобных страшилок a la «желтый чемоданчик» ходит огромное множество, добавляя остроты, видимо, в пресноватую жизнь и сочинителей, и благодарной публики.
На деле же, как водится, все куда прозаичнее и сложнее.
За нарушение правил трансплантации «светит» от семи до пятнадцати лет с конфискацией имущества
Я задавала вопрос о том, возможна ли у нас криминальная трансплантология, многим специалистам-трансплантологам. Они отрицали не только наличие, но и саму возможность таковой. «Все специалисты, которым под силу «потянуть» операции такой сложности, на виду, и мы знаем, чем они занимаются», -- утверждали они. А Владимир Бугаев считает, что гарантией невозможности существования «черной» трансплантации в Украине может служить наличие четкой системы пересадки органов, клеток и тканей.
-- Общество выработало определенные принципы трансплантологии, ее этику, -- продолжает директор Координационного центра трансплантации МЗУ. -- Во-первых, врач должен быть убежден, что трансплантация -- это единственный способ спасти человека. Существует принцип равенства всех больных: на трансплантацию имеют право все нуждающиеся. А чтобы не возникало опасности злоупотреблений (любые органы, ткани и клетки для трансплантации предоставляются бесплатно), все пересадки и изъятие анатомических материалов происходят только в государственных клиниках. Причем, врач, пересаживающий органы, не имеет доступа к их распределению. Для этого во всем мире и созданы объединенные между собой координационные центры трансплантологии. В Украине -- это наш центр. Мы не призваны распределять органы, мы лишь координируем эти процессы. Есть единый лист ожидания с данными всех, кто ждет (часто годами, а иногда так и не дождавшись) своей очереди, автоматизированная система трансплантации, в которую входят и банк органов, и банк реципиентов. Бригада, забирающая органы, не связана с той, которая эти органы пересаживает…
Нельзя ведь просто взять и пересадить ту же почку от одного человека другому. Орган должен пройти все клинические исследования на иммунотипирование, тканевое типирование… Правильно подобранная почка живет максимум 32 года. Но самое главное, всего этого нельзя сделать в неквалифицированной клинике, а оборудование для квалифицированной стоит миллионы долларов. Существуют определенные требования ко всем этапам трансплантации -- начиная с забора органа и кончая послеоперационным периодом, строгое распределение обязанностей. Поэтому, когда в газетах пишут о том, что людей хватают на улицах и расчленяют на органы, это ничего, кроме смеха, не вызывает. Или понимания того, что, видимо, опять какая-то фармацевтическая компания лоббирует свои интересы. Зачем, скажите, врачу с именем -- а они ведь составляют элиту нации! -- тратить свое время, порочить честное имя? Ведь на Западе такие специалисты имеют миллионы…
-- А у нас хирург 150 гривен получает…
-- 175. Уже повысили. Но даже если бы у врача и была необходимость, это нереально и невозможно. Для того чтобы оборудовать клинику всем необходимым для трансплантации, нужно порядка 100 миллионов долларов (крайний минимум -- пять миллионов).
-- Но ведь у нас подобными операциями a la профессор Преображенский занимаются и негосударственные фирмы. Например, тот же «Эмбриотек». Вы о таком знаете?
-- Да, знаю. За нарушение правил трансплантации -- от 7 до 15 лет с конфискацией имущества. Они рискуют. Просто руки пока не доходят… А завтра кто-то напишет в прокуратуру. Кстати, чтобы исключить возможность злоупотреблений при трансплантации, в Украине был создан Комитет по биоэтике. Представьте ситуацию, когда на один орган претендуют министр, ребенок и, например, знаменитый музыкант. Кому из них пересаживать первому, как определить их значимость и можно ли это сделать в принципе -- ведь все люди равны, и сказать, что министр для человечества важнее ребенка, невозможно.
-- И созданный Комитет по биоэтике уже рассматривал конкретные сложные ситуации?..
-- Он создан совсем недавно, и ничего подобного в его практике пока не было.
В области трансплантологии Украина «пасет задних», хотя ее пионером был харьковский профессор
По прогнозам специалистов, половина всех операций уже в начале начавшегося века будет трансплантационными. Всего же в мире так или иначе помощью трансплантологов уже воспользовались более миллиона больных. Наша страна, к сожалению, в этой области медицины «пасет задних», хотя пионером трансплантологии является харьковский профессор Шамов, признавший, что для переливания годится кровь умершего не более 12 часов назад человека. Наш соотечественник, выдающийся военный хирург генерал Николай Пирогов, совершил первую пересадку голени, а Юрий Вороный в 1933 году впервые пересадил почку. Настоящей сенсацией для Украины стала недавняя пересадка сердца украинскими врачами Борисом Тодуровым и Николаем Гончаренко, хотя и эти, и другие украинские медики давно были готовы к подобной операции -- не хватало только необходимого оборудования.
Первая операция по трансплантации сердца была сделана в 1967 году южноафриканским хирургом Кристианом Барнардом, в СССР же, где кардиохирурги были готовы к ней еще в 60-х годах прошлого века, тогдашний министр здравоохранения Петровский наложил на подобные операции вето. И только благодаря тому, что министр обороны СССР маршал Гречко позволил ее проведение в подведомственном ему Ленинградском военном госпитале, в 1968 году хирург Александр Вишневский впервые в Союзе осуществил пересадку сердца. Увы, первые позиции в области трансплантологии Украиной упущены. Первая и последняя в нашей стране докторская диссертация по трансплантологии была защищена гендиректором Украинского национального института трансплантологии и искусственных органов академиком Демьяном Горбатюком. Несмотря на то, что Горбатюк разработал и учебную программу в этой области, и программу для ВАК, защищаться наши ученые-медики не спешат. Практически же трансплантацией в Украине -- согласно утвержденному Кабмином перечню государственных и коммунальных научных и медицинских организаций, имеющих право изымать анатомические материалы у живых доноров и трупов, -- занимаются 16 учреждений, а исключительно с трупами работают 47 учреждений. Более того, по данным, предоставленным СБУ, в нынешнем году в Одессе будет открыт многопрофильный центр трансплантационных операций, о котором главный координатор Минздрава Владимир Бугаев ничего не знает, хотя по закону и по должности должен был бы.
Такое, прямо скажем, необнадеживающее состояние отечественной медицины объясняется не только традиционной нехваткой средств -- по словам того же В. Бугаева, выделенные в этом году на нужды трансплантологии средства, скорее, виртуальные -- постановление Кабмина запрещает тратить их на оборудование (!). И не только скандалами в западной прессе, связанными с нейротрансплантационными операциями. Практически все практикующие в этой отрасли медики жалуются, что с принятием в 1999 году Закона «О трансплантации органов и других анатомических материалов человека» из-за упоминавшейся уже нормы этого закона, обязывающей для забора органов умерших людей получать разрешение родственников, возможность оказания помощи остро нуждающимся в пересадке больным резко сократилась. Причем, по иронии судьбы, это ощутили сами же авторы этой статьи закона. Уже после его принятия маленькому племяннику члена коммунистической фракции, лоббировавшего внесение этой нормы, срочно понадобилась пересадка сердечного клапана. Найти нужный и обеспечить согласие родственников донора пока, увы, не удается.
У нас даже сыворотки, без которых невозможен послеоперационный период, берут кто где может
Возможности наших больных, правда, ограничены не только отечественными неладами. Украина не является членом «Евротрансплантанта», и очереди наших реципиентов не имеют возможности уменьшаться при помощи доноров из других стран. Почему же мы до сих пор не присоединились к этой евроструктуре, несмотря на то, что наши законы в этой части соответствуют международным нормам? Владимир Бугаев объясняет это строгими процедурами приема государств в «Евротрансплантант»: необходимо получить две рекомендации стран -- членов этой организации, создать автоматизированную и абсолютно прозрачную систему трансплантации. Ни ее, ни обязательно необходимой службы тканевого типирования в Украине пока нет, что само по себе является нарушением действующего закона. Да что там говорить о глобальном, когда даже сыворотки, без которых невозможен послеоперационный период, берут, кто где может (кто из Москвы везет, кто из Петербурга). Не действует пока, как видим, и Комитет по биоэтике. А автору этой публикации, между тем, известны факты, когда в научных планах (упрощенно -- испытаниях на крысах) одного из институтов стоит операция, в течение нескольких лет проводимая на людях.
Очень хотелось бы думать о прогрессе науки и медицины и верить, что «черная» трансплантация в Украине невозможна. Но пока не создана единая система, исключающая ее полностью, лучше, наверное, спешить медленно.
518Читайте нас в Facebook
