В память о погибшем отце сын леонида бородича пообещал стать настоящим летчиком-спортсменом
16 сентября во время авиашоу на аэродроме киевского завода «Авиант» произошла трагедия -- разбился Як-52, пилотируемый генерал-полковником милиции, первым заместителем министра внутренних дел Леонидом Бородичем. Завтра исполняется девять дней со дня его гибели…
В Центральном аэроклубе им. О. К. Антонова со дня произошедшей на авиасалоне «Авiасвiт-XXI» трагедии работает комиссия по расследованию катастрофы спортивного самолета Як-52, унесшей жизнь генерал-полковника Леонида Бородича. Чтобы разобраться, произошло несчастье по ошибке пилота или по какой-либо другой причине, специалисты расшифровывают показания бароспидографа (»черного ящика»), рассчитывают математическую траекторию полета, а заодно проверяют техническое состояние каждого самолета, каждого планера аэроклуба. Руководители клуба (они помогают членам комиссии в работе), с которыми я встретилась, выглядели расстроенными и подавленными.
«Генерал, сидя за нашим столом, никогда не позволял себе ни капли спиртного»
-- Первый раз Леонид Бородич пришел на «Чайку» в 1996 году, -- вспоминает начальник Центрального аэроклуба Юрий Грибанов. -- Он пришел скромно, без формы, без охраны. Хотя большинство людей, имеющих хоть какую-либо должность, обычно приезжают не иначе, как с помпой, по предварительному телефонному звонку. Его посадили в самолет и сразу показали настоящий крутой пилотаж. Я отлично помню, как он тогда выходил из машины -- румяный, с сияющими от счастья глазами. Он светился, как мальчишка. С тех пор он стал приезжать на «Чайку» каждые выходные.
Потом Бородич признался, что полеты -- это голубая мечта его детства. Он ведь в юности трижды поступал в летное училище. Но туда «по звонку» попадали дети генералов, а Леонид был из простой семьи. Потом поступил служить в милицию.
-- Сначала вы, наверное, удивились визиту милицейского генерала?
-- Хочу подчеркнуть, что Бородич не чванился своим генеральством, вел себя скромно -- об этом вы можете спросить у рядовых летчиков, у охранников. Когда мы с ним шли коридорами клуба, он всегда вежливо, даже как-то подчеркнуто пропускал меня вперед, говоря: «Здесь начальство -- вы». Очень по-доброму. Не раз члены нашего коллектива -- а нас здесь около ста человек -- обращались к нему за помощью по каким-то вопросам. И ни один не получил отказа. Вообще, внимательное отношение к людям было его характерной чертой. Далеко ли ходить за примерами?! Вот, пару недель назад позвонил мне: «Тут есть возможность получить для ваших сотрудников три тонны арбузов, только организуйте транспорт». Получили их тогда, разделили поровну между всеми.
-- Я как руководитель полетов могу сказать, что Леонид Бородич относился к увлечению летным делом с большой ответственностью. -- вступил в разговор Виктор Соловьев, бывший чемпион Украины по самолетному спорту, много лет бессменный руководитель аэроклуба. -- Он учился здесь как рядовой курсант, штудировал литературу по аэродинамике, успешно сдавал наши теоретические экзамены. Был очень дисциплинированным человеком. Не помню, чтобы он хоть раз позволил себе опоздать к полетам. Наоборот, приезжал обычно за час, успевал еще вместе с инструктором позубрить теорию. Перед вылетом обязательно, как и все пилоты, проходил обследование у наших медиков.
-- После полетов у нас в клубе иногда устраивались мероприятия, -- продолжал Юрий Грибанов. -- Особенно если был торжественный повод, день рождения или чей-то первый самостоятельный вылет. Васильевич, если позволяло время, обязательно оставался, сидел за столом, играл на гитаре и пел. Но -- никогда ни грамма. Всегда извинялся: «Я, мол, за рулем, не могу». Хотя, казалось бы, все гаишники были у него в подчинении.
-- Он очень много сделал для нас, -- сказал Ирис Петрюк, заместитель председателя Общества содействия обороне Украины. -- С его помощью добывались для клуба самолеты -- к сожалению, наш бюджет не так уж крепок. Помог с финансированием поездки украинской команды на I Всемирные авиационные игры, проводившиеся в 1997 году в Турции. Тогда ребята заняли второе место в командном зачете. Благодаря Бородичу наши спортсмены в этом году в июле участвовали в чемпионате мира по высшему пилотажу, а в августе наши девушки поехали на чемпионат мира во Франции. Васильевич был генератором идей. Недавно предложил в честь какого-либо городского праздника пролететь в «тройке» под Пешеходным мостом на Днепре -- такой маневр, кстати, вполне реален. В прошлом году мы избрали Леонида Васильевича президентом Федерации самолетного спорта Украины.
-- В воскресенье, -- вздохнул Грибанов, -- мы с ним должны были лететь во Львов на чемпионат Украины.
-- Леонид Васильевич должен был выступать на соревнованиях?
-- Нет, он как президент федерации считал это для себя неэтичным. Бородич должен был участвовать в церемонии открытия. А выступить, говорил, еще успею. Сейчас эти соревнования отложены -- пока комиссия не установит окончательную причину трагедии, полеты на данном типе самолетов проводиться не будут.
Леонид Васильевич часто приезжал сюда на стадион с семьей -- с женой, сыном и дочерью. Год назад сын Андрей -- он учится в университете на юридическом факультете -- тоже стал курсантом аэроклуба. Но самостоятельно в небо пока не выходил, только с инструктором.
Жена, дочь и сын Леонида Бородича стояли в двухстах метрах от места трагедии, за оцеплением
-- Когда вы видели генерала последний раз?
-- Сначала мы договаривались встретиться на «Чайке», но он перезвонил и предупредил, что не может, поскольку должен принимать участие в открытии юридического лицея. Его самолет в Святошин перегнала наша спортсменка. Он прибыл туда. Отрапортовал, что здоров и готов к выполнению задания. Мы провели розыгрыш полета -- это когда взрослые мужики пешком вправо-влево, имитируя расстановку в общих фигурах. Когда шли к самолетам, Васильевич сказал: «Пойду, проверю парашют, подтяну ремни». Потом мы еще обменивались рабочими фразами в воздухе…
-- А вы сами видели, как падал самолет?
-- Я летел на Ан-28. Только сел, глянул в небо -- чтобы посмотреть, как работают пилоты на Як-52. Каждый разгонялся на скорость 300 километров в час и выполнял одинаковый маневр: свечку резко вверх и «бочку» -- поворот самолета на 360 градусов вокруг оси фюзеляжа. Замыкающим, последним в четверке, шел борт с номером UR-BGG, который пилотировал генерал. Дистанция между третьим и четвертым самолетами оказалась несколько меньшей, чем требовалось, -- это подтвердила и видеозапись. И, видимо, Бородич сознательно сбросил скорость, чтобы увеличить дистанцию между своим и летящим впереди самолетом. Я сразу заметил, что четвертая машина идет на такой низкой скорости, при которой выполнять «бочку» нельзя, очень опасно. Честно говоря, у меня и мысли не было, что он начнет выполнять фигуру. Не понимаю, что его на это толкнуло: может, зная, что внизу находятся друзья, родственники, хотел красиво выйти из сложившегося положения… Идти на этот маневр было ошибкой. На несколько мгновений я отвел взгляд и тут же услышал хлопок. Обернулся, увидел дым. Понял, что случилась беда. Но первой мыслью было: куда упал? Ведь если бы, не дай Бог, упал на толпу зрителей, беда была бы больше во много раз…
Хотя, как уже ясно из результатов расследования, -- продолжал начальник клуба, -- Васильевич сделал все для того, чтобы с окружающими не случилось беды. Самолет в незапрограммированной ситуации, когда он, недокрутив «бочку», начал падать, могло понести и за лес, на смотровую площадку. На действия у Бородича оставалось всего две с половиной секунды. Однако за это время он успел отвернуть самолет подальше от скопления зрителей и выключить магнето -- другими словами, обесточить двигатель. Для того, чтобы не произошел взрыв и не пострадали люди, которые могли бы находиться неподалеку.
-- Была ли у него возможность выпрыгнуть с парашютом?
-- Да нет, высота была слишком маленькая, парашют не успел бы раскрыться.
Грибанов на минуту замолчал. Среди летчиков повисла скорбная пауза.
-- В клубе есть борт с номером «331». Это позывные летчика Бородича. Год назад мы присвоили такой номер самолету в знак нашего уважения к нему, в благодарность за то многое, что Леонид Васильевич сделал для нашего клуба. Он летал и на этом, и на других самолетах -- у нас машины ни за кем не закреплены. Теперь, чтобы увековечить память нашего товарища, мы хотим на борту этой машины написать «Леонид Бородич». И еще -- между собой мы уже решили, что на следующем выступлении в авиашоу повторим ту же программу, которая выполнялась в групповом полете 16 сентября. Только одно место в «четверке» будет пустым.
-- А семья генерала присутствовала в тот день на полетах?
-- И жена, и дочь, и сын -- все были на территории выставки в тот момент. Они видели, как упал самолет. Только не знали, кто разбился. Оцепление не пропустило их к месту трагедии. Они стояли в двухстах метрах. И надеялись до последнего, что это не он. Я на всякий случай связался с каждым из трех летчиков, находившихся в небе. Только на позывные «331» никто не ответил. Очень трудно было решиться подойти к семье и рассказать им правду.
Еще до похорон его сын Андрей приехал сюда, в клуб. Обнялись, поплакали. Он попросил разрешить ему первый полет без пилота-инструктора -- в честь погибшего отца. Я не видел причин, чтобы ему отказать…
2756Читайте нас в Facebook
