Милиционеры вынесли из горящей хаты двоих малышей, которых мать в панике оставила на верную гибель
В тот день исполняющий обязанности начальника сектора участковых инспекторов Новосанжарского райотдела милиции Полтавской области Александр Замула вместе с помощником участкового инспектора Яковом Сергеевым задержались в селе Малая Перещепина. Они выезжали сюда, чтобы проверить информацию о краже имущества. Люди, завидев милицейский автомобиль, все не отпускали стражей порядка — у каждого находился свой разговор к ним. Наконец, около четырех часов дня, Яков с Александром направились к предполагаемому вору. Однако путь им преградила перепуганная молодая женщина. «У меня хата горит! Помогите!» — кричала она.
«Когда заметила струйки дыма рядом с дымоходом, удивилась: откуда они? Ведь печка-то не топится»
Никто не знает, сколько лет было той хатке, в которой осенью прошлого года поселилась 19-летняя таджичка Яна Мурадова с двумя маленькими детьми. Бывшая воспитанница детского дома, что называется, без кола и двора, она приехала в Малую Перещепину, уже имея 
неудачный опыт семейной жизни. Здесь познакомилась с местным жителем, 18-летним Николаем Панченко. У родственника юноши молодая женщина и купила старую глинобитную хату под камышовой крышей почти за четыре тысячи гривен. Колины родители помогли привести жилище в порядок: обои поклеили, полы настелили. В общем, стала пара жить-поживать.
На фото: В ромской семье Панченко, пережившей в свое время пожар, нашлось место для таджички-сироты с двумя детьми, потерявшей крышу над головой
В тот день Николай вместе с отцом отправился в лес за дровами. Проводив мужчин, Яна принялась подготавливать во дворе место для поленницы. Девятимесячная Танюша спала в детской кроватке, а двухлетнего Вадика, который все время крутился возле мамы, женщина отправила в хату, чтобы не мерз на улице.
— Вдруг я увидела дым, выходивший не через дымоход, а рядом с ним, — вспоминает Яна Мурадова. — Удивилась еще: откуда он взялся, если у меня в печке только тлеющие угли лежат? Но тут же сообразила, что сейчас может загореться крыша, и нужно спасать дом. Я так была зациклена на этом, что даже не подумала вынести детей из хаты. Тушить самой было бесполезно — на нашем подворье нет колодца, и бежать до ближайшего далеко. Бросилась к соседям. Стучу-стучу, а их, видимо, дома нет. Тогда решила сбегать в лес, за мужем и свекром. Метров сто пятьдесят пробежала, сделав круг по соседней улице, когда вижу — милицейская машина едет. Я руками стала махать: «Помогите!»
Станислав Панченко, отец Николая, говорит, что они с сыном, услышав Янин крик, бросили топоры, пилы, тачки со сложенными уже дровами и кинулись из леса домой. Благо недалеко забрались. Но, когда мужчины прибежали, крыша хаты уже полыхала вовсю. Поднялся ветер, который в считанные секунды раздул искры в пламя. Еще чуть-чуть, и могло бы произойти непоправимое. К счастью, в селе задержались милиционеры. Они первыми и пришли, точнее, приехали, на помощь растерявшейся молодой матери.
- Я находился за рулем служебных «Жигулей» и тут же, услышав от Яны о пожаре, свернул на узкую улочку, ведущую к ее хате, — восстанавливает картину происшествия помощник участкового Яков Сергеев. — Село знаю хорошо, поэтому смог намного сократить путь. Знал и то, что у Яны двое маленьких детей. Их нужно было спасать в первую очередь.
Пытаясь спрятаться от беды, мальчик присел за стулом, и его заметили не сразу
Входная дверь в загоревшуюся хату была открыта, что способствовало доступу кислорода, а значит, разгулу пламени. К тому времени, когда сотрудники милиции оказались на месте происшествия, уже занялась крыша на чердаке, и едкий угарный дым начал заполнять жилище. Первым в пылающий дом забежал старший лейтенант Александр Замула.
На фото: Прапорщик милиции Яков Сергеев (слева) и старший лейтенант Александр Замула боролись до последнего за имущество молодой семьи. Но прежде всего они вынесли из горящего дома малышей
— В ближней комнате я увидел занавешенную детскую кроватку, — рассказывает он. — Кинулся к ней, а она пустая. Только потом заметил дверь, ведущую во вторую комнату. Там стояла еще одна люлька. Именно в ней и лежала девочка. Глазенки открыты, соску сосет… У меня двое своих деток, и дороже детей, считаю, ничего на свете быть не может. Поэтому я ни секунды не сомневался в том, что поступаю правильно, вбегая в горящую хату.
Не мешкая, Александр завернул малышку в одеяло, вынес ее на подворье, где уже стояла Яна, вся в слезах, и передал Танюшку ей в руки. Двухлетний Вадик был рядом с матерью — его чуть раньше вывел Яков Сергеев.
— Мальчика я искал и в кроватке, и на печке, — вспоминает прапорщик милиции. — А потом обернулся назад — гляжу, он тихонько сидит за стулом. Думал, наверное, что спрятался от дыма. Напарник его не заметил… Я протянул Вадику руку, и он крепко ухватился за нее. «Ты второго ребенка нашел?» — крикнул Саше. «Нашел!» — услышал в ответ. Значит, успели — отлегло от души.
Когда дети уже были вне опасности, Александр Замула взял командование на себя: «Теперь будем спасать имущество. Первым делом выносите документы и детские вещи!» — приказал он мужчинам. Предварительно выкрутили пробки на электросчетчике, обрезали провода. А вот молодые хозяева выглядели совершенно растерянными. Коля схватил ведра и побежал к соседскому колодцу за водой, хотя все это уже было бессмысленно. Плачущая Яна металась по двору, не соображая, что делать. А когда милиционеры вынесли кроватку из горящей хаты, в шоковом состоянии начала укладывать в нее ребятишек…
Тем временем на помощь подоспел и сосед Сергей Николаенко. Впятером мужчины за несколько минут вытащили практически все добро из хаты. Дышать уже становилось невозможно, воздух раскалился, начал трещать потолок. Спасатели, наглотавшись дыма, заходились в кашле. И едва Александр с Яковом вынесли последний предмет мебели — диван — потолок обрушился…
Лет восемнадцать назад у семьи уже горела хата. И ей на помощь тогда тоже первым пришел участковый
Семейство погорельцев перебралось к родителям Николая, с которыми постоянно проживает их двенадцатилетний внук. Теперь в небольшом доме ютится семеро человек.
— В тесноте, да не в обиде, — готовя обед на плите, машет рукой 47-летняя Нина. — Вадик с Танюшкой мне хоть и не родные внуки, однако свои же, жалко их. Собственных семерых детей вырастили с мужем, знаю, что за каждым из них материнское сердце болит. И не могу понять, как Яна могла бросить малышей в горящей хате. Да пусть бы все прахом пошло, лишь бы дети живы были. Они — самое большое наше сокровище.
Оказалось, у многодетной цыганской семьи 18 лет назад тоже сгорела хата. Только четыре года и пожили в ней, отделившись от родителей Станислава. От верной гибели спасло то, что Нина проснулась среди ночи покормить самого младшего, Колю.
— Я тогда ничего из имущества не пыталась спасать, только детей выхватывала, — рассказывает о пережитом женщина. — Никак не могла пересчитать их — мне казалось, будто кого-то нет, и я все лезла в огонь искать «потерю». Кстати, тогда нам тоже пришел на помощь наш участковый, Демиденко Владимир Александрович, мой бывший одноклассник. Увидев издали зарево, он самый первый примчался к нам на подмогу. И пожарных вызвал, однако все сгорело дотла — крыша-то была соломенная. Хорошо, что летом все случилось. Построили на подворье кухоньку из рубероида, дети спали в ней, а мы с мужем — прямо под небом. И так до конца сентября, пока не достроили купленную через дорогу хату…
Многодетная мать предполагает, что в этот раз причиной пожара стала растрескавшаяся от влаги глина, которой был обмазан дымоход. Через эти трещины, видимо, проскакивали искры, пока и не распалили огонь. Она точно знает, что перед продажей хаты родственник чистил и обмазывал дымоход.
— Теперь никаких хат под соломой или камышом, только под шифером. И чтобы с газом, — категорично настроена Нина. Хотя тут же меняет тон: — Только где на такую денег насобирать? Это ж тысяч восемь гривен нужно!
— Сельский голова обещал что-то придумать в ближайшее время, — вздыхает Яна. — Правда, есть проблема: при покупке я не оформила сгоревшую хату на себя. У меня осталась лишь расписка о том, что бывший хозяин получил от меня деньги…
— Для начала хотя бы деток одеть-обуть, — с грустью говорит Нина, усаживая на руки внучат. — Я начала перебирать детские вещи и обнаружила, что едва ли не каждая из них уже непригодна для носки. То в одном месте подпалина, то в другом. Постельное белье в таком же состоянии. Но все это дело наживное. Главное — все целы и здоровы.
- О чем ты больше всего жалеешь? — обращаюсь к Яне, уже собираясь уходить.
— Ничего не жалко, — отвечает она. — Просто у нас хаты теперь нет.
Молодая женщина никак не может смириться с тем, что не удалось сберечь домашний очаг, за который были заплачены немалые по ее меркам деньги. Не осознавая того, что судьба оставила ей бесценные сокровища — сына и дочь.
Пока материал готовился к печати, сельский совет, как сообщил его председатель Виталий Мазан, выделил (бесплатно!) погорельцам пустующий кирпичный дом под шифером, о чем и мечтала молодая семья. А начальник сектора участковых инспекторов Новосанжарского РОВД Александр Замула и помощник участкового Яков Сергеев удостоены ведомственных наград за спасение детей на пожаре.
P. S. Автор благодарит начальника Центра по связям с общественностью Управления МВД Украины в Полтавской области Юрия Сулаева за помощь в подготовке материала.
P. P. S. В этом году общественный совет акции «Гордість країни» объявил о новой номинации «Народный герой». Дорогие читатели, голосуйте с нами на сайте gordist. org до 31 марта.
734Читайте нас в Facebook
