«Пули ударялись о парты, а ребята в испуге падали на пол»
ЧП случилось в провинциальном волынском городке Любомль. Зайдя в лицей, где учились знакомые ребята, 16-летний парень затеял ссору, после чего достал пистолет и… обстрелял школьников. Дети начали прятаться под парты, но шестерых пули все-таки задели. К счастью, никто из них сильно не пострадал — пистолет оказался пневматическим.
«Андрея всего трясло: «Я хочу узнать, кто вчера доставал меня по телефону»
*Лицеисты-десятиклассники, пострадавшие в тот день, рассказывают: «Андрей как с цепи сорвался. Достав из внутреннего кармана куртки пистолет, начал стрелять, причем не в сторону, не по ногам, а прямо по нам»
Все случилось перед началом первого урока. Лицеисты-десятиклассники ждали учителя, когда в класс зашел Андрей Дворов (имя и фамилия изменены) из 2-й школы. Большинство ребят знали его только в лицо — он был не особо общительным. Вот уже полгода по пятницам он приходил в лицей на занятия по деревообработке, но сдружиться ни с кем не успел. Лицеисты запомнили его как худенького сутулого парнишку в капюшоне с грустным, немного отрешенным лицом. На этот раз он был вне себя от ярости.
— Влетев в класс, Андрей начал спрашивать, кто из нас ему звонил, — вспоминает десятиклассник Вадим. — «Признавайтесь, я все равно узнаю! — кричал он. — Сейчас я вам устрою!» Большинство из нас стояли молча. «С чего ты взял, что это был кто-то из нас?» — спросил одноклассник Димка. «Кто же еще, если не вы? — крикнул Андрей. — Говорите, а то всем будет плохо!» После этого достал мобильный телефон и, набрав чей-то номер, начал прислушиваться. Ни у кого из нас телефон не зазвонил. Зато на другом конце провода ему, видимо, ответили. И Андрей, подойдя к Димке, приставил к его уху свой мобильный: «Скажи, чей это голос! Кто мне звонил?» «Без понятия, — пожал плечами Димка. — Что ты еще от нас хочешь?» Андрея всего трясло: «Я хочу узнать, кто вчера доставал меня по телефону!» «А мы тут при чем? — не выдержал одноклассник Сеня. — Решай свои проблемы сам».
— И тут Андрей как с цепи сорвался, — продолжает Семен. — «Раз так, то получайте все!» — закричал он и, достав из внутреннего кармана куртки пистолет, начал стрелять. Причем не в сторону, не по ногам, а прямо по нам. Кто-то застыл от испуга, кто-то спрятался под парту. Я почувствовал, как меня что-то больно ударило по ноге. В какой-то момент Андрей прекратил палить. А когда увидел, что одноклассник Максим набирает на мобильном чей-то номер, продолжил стрелять. После чего огляделся по сторонам и быстро вышел из класса.
— Я стоял ближе всех к Андрею, и мне показалось, что он стрелял конкретно в меня, — признается Максим. — Сам момент стрельбы я запомнил плохо. Помню лишь, как пули ударялись об парты, а ребята в испуге падали на пол. Это произошло за пару минут. Что было потом, помню смутно. Отходить от испуга начал только под вечер.
Один из лицеистов сразу вызвал милицию. Шестеро учащихся начали жаловаться на боль в руках и ногах — в них попали пневматические пули. Тем временем юный стрелок быстрым шагом направился в свою школу, которая находится в пяти минутах ходьбы от лицея. Когда приехала милиция, он вместе с одноклассниками писал контрольную по математике.
— Голос позвонившего в милицию мальчика дрожал от волнения, — рассказал «ФАКТАМ» начальник криминальной милиции по делам детей Любомльского райотдела милиции Сергей Юрчук. — «Тут пришел Андрей со школы и… начал стрелять, — запинаясь, говорил школьник. — Некоторых ранило… » Через пару минут мы уже были в лицее. Горе-стрелка там не оказалось. К счастью, никому из детей пули не попали в лицо. А ведь могли угодить в глаза — по словам лицеистов, школьник не смотрел, куда стреляет. Некоторые слышали свист пролетавших мимо пуль… Большинство детей даже не знали его фамилию. Андрей, да и Андрей. Узнав, что он учится во 2-й школе, мы отправились туда.
Визит милиционеров стал неожиданностью для всего педколлектива — в школе никто и не догадывался о ЧП. Андрей Дворов хоть и опоздал на урок, но был абсолютно спокоен. Сдав контрольную, начал невозмутимо собирать вещи. И лишь увидев сотрудников милиции, побледнел.
— Рассказав, с какой целью мы пришли, я попросил его показать верхнюю одежду, — продолжает Сергей Юрчук. — Подросток нехотя отдал курточку. Во внутреннем кармане мы нашли пневматический пистолет. Еще в куртке лежали металлические наручники. На вопрос, зачем ему это, Андрей замялся: «Да просто… Чтобы меня хоть немного боялись. А будут бояться — будут и уважать». В его школе о случившемся тоже никто не знал. Там о нем, наоборот, все были довольно хорошего мнения. Далеко не отличник, зато всегда ходил опрятным, в драки не лез. Семью тоже не назовешь неблагополучной — мать, отец, сестричка-первоклассница. Живут хоть и небогато, но стараются обеспечивать детей всем необходимым. Единственное, что я понял из разговора со школьником, — он панически боится отца. Когда мы сообщали о стрельбе родителям, его всего колотило.
На вопрос, где он взял пистолет, мальчик коротко ответил: «Нашел». Если сначала он не хотел ничего рассказывать, то на днях наконец полностью признался в содеянном. И сказал, что готов понести любое наказание.
«Он был среди нас неофициальным лидером»
В отношении горе-стрелка возбудили уголовное дело. К счастью, никому из раненых школьников госпитализация не потребовалась — от пуль у ребят остались лишь синяки и гематомы. Андрей сейчас находится на подписке о невыезде и по-прежнему ходит в школу.
— Только сейчас он стал еще более замкнутым, — говорит одноклассница Ира. — Мы учимся вместе всего полгода, и, сколько его помню, он всегда был один. Правда, раньше, говорят, у него было много друзей. Если честно, мы все между собой пока не особо сдружились. Учились в разных классах, но в этом учебном году классы расформировали, сделав их профильными. Поэтому теперь каждый вынужден привыкать к новому коллективу. С новыми одноклассниками Андрей почти не общался.
— Придет на урок, тихо посидит и уйдет, — говорит еще один одноклассник Антон. — Если что-то спросишь, ответит, но сам разговоров не заводит. Домой не спешит.
Между тем школьники, которые проучились с Андреем девять лет, знают его куда лучше, чем нынешние одноклассники. Там Андрея уважали и считали лидером в классе.
— Андрей? Зря на него сейчас наговаривают, он очень хороший! — улыбается десятиклассница Аня. — Пускай не отличник, но активный, интересный, с ним всегда было о чем поговорить. Не знаю, чем это объяснить, но мы всегда им гордились. Он был среди нас неформальным лидером.
— Почему? Он в чем-то преуспевал?
— Да нет, дело не в этом, — объясняет девочка. — На первый взгляд он не производил особого впечатления. Но в разговоре раскрывался. Стоило его вовлечь в какое-то дело, так и вовсе менялся до неузнаваемости, первый проявлял инициативу. На соревнованиях, в турпоходах, на праздниках всегда был первым. «Чего вы сидите, давайте защитим честь класса!» — говорил. Мы знали, что у него дома не самая хорошая обстановка и старались его поддержать. Нет, его родители не бомжи, не пьяницы. Вполне нормальные люди. Но Андрей рассказывал: «Что бы я ни сделал, отец никогда не будет меня уважать». Не знаю, так ли это, только идти домой он действительно не хотел. В школе ему было хорошо.
— Вспышек агрессии у него не было?
— Андрей мог быть агрессивным, но, как по мне, это была защитная реакция. Стоило начать с ним говорить, как он становился другим. Говорят, он хотел показать себя. Мне, наоборот, кажется, что Андрей стеснительный. И талантливый. Слышали бы вы, как он читает стихи! А историю как знает… Учит редко, но если выучит, то обязательно расскажет лучше всех. Когда же наши классы расформировали, он очень изменился. Мы все изменились, что и говорить. В том классе мы горой стояли друг за друга, а здесь каждый сам по себе. В нашем классе Андрей отдыхал душой. В новом, наверное, так и не нашел друзей, вот и сорвался… Вообще-то я до сих пор не могу поверить, что он такое сделал, — призналась на прощание школьница. — С тех пор он в школе почти не появляется. Очень не хочется, чтобы его посадили. Вот увидите, в колонии он пропадет.
В то же время в поведении Андрея, по словам одноклассников, иногда проявлялись необъяснимые странности. Пару лет назад школьник, выйдя из класса, залез на подоконник, открыл окно и сказал, что… выбросится со второго этажа. К счастью, учителя остановили его. Сам Андрей потом сказал, что не собирался прыгать, а просто хотел привлечь к себе внимание. С той же целью он, по его словам, пошел на ограбление — вместе со знакомыми ребятами забрался на стройку и украл кое-какие материалы и инструменты.
«Давно советовала родителям мальчика показать его психотерапевту»
— У нас в школе нет учителя, который бы не знал, кто такой Андрей Дворов, — вздыхает заместитель директора по воспитательной работе Любомльской школы № 2 Любовь Романюк. — Весь педколлектив давно убедился, что к этому мальчику нужен особый подход. Так просто он ни с кем разговаривать не будет. Но когда он открывается, понимаешь, что он совсем не такой, каким хочет казаться. Они ведь в таком возрасте все хотят продемонстрировать свою силу. Вот и Андрей, чуть что, сразу огрызается.
Не раз убеждалась, что на самом деле это ранимый, неуверенный в себе ребенок. Криком от него ничего не добьешься — это спровоцирует еще большую агрессию. Он прислушивается, только если говоришь с ним спокойно. Даже его предыдущая классная руководительница в характеристике написала: «Воспитывать только добром». Возможно, если бы родители попробовали применить такую тактику, ЧП не произошло бы. А так он был уверен, что не нужен даже своим родителям. Однажды Андрей сказал мне: «У меня нет друзей — только приятели и знакомые. Давно понял, что в этой жизни никому нельзя доверять, кроме самого себя». Я ни в коем случае его не оправдываю — Андрей совершил ужасный поступок и должен понести наказание. Но чисто по-человечески его жалко. Ведь если бы он чувствовал чью-то поддержку, вряд ли пошел бы на такое.
— Я давно советовала родителям Андрея показать его психотерапевту, — говорит школьный психолог Оксана Шишка. — Психика мальчика расшатана. Может ни с того ни с сего сорваться на крик, в клочья изорвать тетрадь. Но мама этого так и не сделала. Отца мы вообще ни разу не видели — на родительские собрания он не приходил. Пару лет назад Андрей приходил ко мне сам. Пытался проанализировать свои поступки, даже сделал какие-то выводы. Тогда он и рассказал, что очень боится папу. Это неудивительно: даже соседи помнят, как он, будучи трехлетним мальчишкой, в одних трусах выходил на мороз и стучал во все двери — просился переночевать. В дружном классе он нашел утешение. А вот, оказавшись в новом коллективе, растерялся. Какими бывают дети в так называемый переходной период, думаю, объяснять не надо. Могут и подшутить, и обидеть. Андрей не нашел лучшего способа себя зарекомендовать.
— Может, он попал под чье-то влияние?
— Не думаю. Во всяком случае, мы не видели, чтобы он водился с какими-то компаниями. Здесь, скорее, сыграли роль одиночество и отсутствие чьей-либо поддержки. Вернее, поддержка была, но Андрею этого было недостаточно. Мы, например, как могли, старались на него повлиять. Только какой подросток станет слушать педагогов? А друзей среди сверстников у него не было.
— Когда я сказала Андрею, что приехал журналист, его всего передернуло, — вздыхает классный руководитель горе-стрелка Валентина Гулида. — «Валентина Николаевна, даже не вздумайте меня приглашать», — отрезал. Мы стараемся не говорить с ним на эту тему. Он ведь сам прекрасно понимает, что натворил, и очень боится наказания. Говорит: «Мне все равно», но на лице все написано.
— Ребята из лицея рассказывали, что Андрей кричал якобы потому, что ему накануне кто-то звонил.
— Да, он утверждает, что это был кто-то из лицеистов. Дескать, ему позвонили, начали его обзывать и сказали: «Все равно ты один, а нас много». «Вот я и решил показать, на что способен», — объяснял Андрей. Показал, ничего не скажешь. Когда об этом узнала его мама, у нее чуть не случился нервный срыв. Бедная женщина, она понятия не имела, что сын носит оружие. Увидев в глазах матери слезы, Андрей сам чуть не расплакался. Что бы у них в семье ни происходило, он любит мать. И младшую сестричку. До сих пор часто приводит ее в школу, раньше сам забирал девочку из садика.
Найти оправдание его поступку невозможно. Но и сажать в тюрьму — не выход. Андрей только начинает жить.
Андрей с родителями живет в селе неподалеку от Любомля. Когда корреспондент «ФАКТОВ» пришла к ним домой, отца подростка дома не оказалось. Дверь небольшого одноэтажного дома открыла женщина на вид лет 50-ти. Из-за ее спины выглядывала маленькая девочка с косичками.
— Опять журналист? Сил моих больше нет, честное слово! — глаза женщины наполнились слезами. — Что я вам могу сказать? Натворил сын беды, но зачем сразу делать из него преступника?! Или вы думаете, он сам не жалеет? Отец посадил его под домашний арест, но от этого стало только хуже. Вместо того чтобы как-то отвлечься, лежит целыми днями в комнате, смотрит в одну точку. Почему такое произошло, ума не приложу. Может, действительно не надо было его, чуть что, сразу пороть. Разве отцу это объяснишь? Да еще и это оружие. Спрашиваю, где взял, а Андрей: «Нашел». У нас его «найти» действительно несложно, на любом рынке в свободной продаже — приходи и покупай…
Читайте нас в Facebook
