«Сотрудник милиции не может жить со вдовой криминального авторитета. Выбирай: она или служба!»
Мог ли подумать старший лейтенант милиции Ларин, сотрудник отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, что однажды он невольно окажется по другую сторону баррикад? Его обвинили в связях с распространителями наркотиков, наркомании и даже в «крышевании» наркобизнеса. И приказали уйти из милиции «по-хорошему», то есть по собственному желанию.
Но Сергей Ларин не был, как утверждало его руководство, наркоманом и не прикрывал торговцев зельем. Проступок молодого лейтенанта заключался в том, что он… влюбился! Когда стрела Амура мчится по своей причудливой траектории, она выбирает предназначенных друг другу людей не по социальному статусу или принадлежности к какому-то лагерю. Так было и в этом случае: сердце опера покорила… вдова крупного криминального авторитета.
«Серега, ты сильно рискуешь. Остановись, пока не поздно», — по-дружески советовали коллеги»
С бывшим старшим оперуполномоченным отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Винницкого райотдела милиции 36-летним Сергеем Лариным мы встретились на площади перед железнодорожным вокзалом. Как бывалый опер, он говорит негромко и тщательно взвешивает слова. Смотрит исподлобья, настороженно изучая собеседника. Сергей предложил продолжить беседу в привокзальном кафе. По дороге нам встретилось несколько милиционеров. Они подходили к бывшему сослуживцу, жали ему руку, спрашивали: «Как ты, дружище?» — «Нормально», — улыбался в ответ Ларин, а сам провожал друзей тоскливым взглядом.
— Я ведь в милиции 13 лет отслужил, — начал Сергей, сжав крупными пальцами пластиковый стаканчик с кофе так, будто хотел раздавить его. — Здесь, в районе вокзала, проходил стажировку. Меня тут каждая собака знает. Да что уж об этом…
С Оксаной я познакомился в 2006 году, когда служил в Замостянском райотделе милиции в Виннице. Тогда мы расследовали какое-то уголовное дело, искали свидетельницу. Та женщина оказалась приятельницей Оксаны. В общем, благодаря свидетельнице мы и встретились. Я знал, что Оксана была гражданской женой покойного ныне Александра Спицына, человека, известного далеко за пределами Винницы.
Александр Спицын был крупным криминальным авторитетом. Как уважаемому человеку ему доверили хранить «общак» (деньги преступного сообщества). Всякий, входящий в преступную группировку, обязан регулярно вносить дань в общую казну. Деньги расходуются на поддержание «блатных» в зоне, на подкуп правоохранителей, властей предержащих, а также вкладываются в развитие легального и нелегального бизнеса. Как правило, хранитель «общака» — неплохой экономист, ведь за воровские деньги он отвечает головой. Поэтому к хранителю «общака» предъявляются высокие требования: он так же, как и вор в законе, согласно неписаным уголовным правилам, должен обладать безупречной репутацией. А именно: не иметь семью, не служить в армии, не сотрудничать с органами, вести скромный образ жизни.
Александр Спицын скончался в 2004 году — за два года до знакомства Оксаны и Сергея. У 51-летнего мужчины случился сердечный приступ. Прибывшая на дом бригада скорой помощи не успела его спасти. Оставшись вдовой, Оксана продолжала жить в особняке криминального авторитета, ушедшего в мир иной. Они прожили вместе пять лет, детей у них не было — это держателю «общака» тоже запрещалось.
— Оксана мне сразу понравилась: веселая, компанейская, остроумная, легко поддерживает разговор на любую тему, — вспоминает Сергей Ларин. — С такой женщиной хочется встречаться снова и снова. Умом я понимал: не надо с ней видеться. Однако бороться с собой не мог, да и не хотел. Стал заезжать к Оксане под различными предлогами. Она не гнала, наоборот: радушно встречала. Однажды я рискнул пригласить ее на свидание. И Оксана согласилась!
Мы стали встречаться. Как-то Оксана приехала ко мне в райотдел. Накануне я отдежурил сутки, а поехать домой и отоспаться не получилось. Когда коллеги увидели нас вместе, они просто остолбенели. «Серега, ты сильно рискуешь. Остановись, пока не поздно», — по- дружески советовали ребята. Я тогда отшутился: мол, тормоза придумали трусы.
— А что советовала любимая женщина?
— Оксана тоже предупреждала: «Если будешь со мной, придется уйти из милиции. Связь со вдовой Спицына тебе не простят». Я ответил: «Мне все равно. Я решил: мы будем вместе». Больше к этой теме не возвращались. Я специально не расспрашивал Оксану о ее прошлой жизни. А она, будучи умной женщиной, не рассказывала. Мы будто писали свою историю с чистого листа: никаких оглядок в прошлое, никаких сравнений.
Признаюсь, поначалу я мучился мыслью: как долго Оксана сможет быть со мной? Она ведь привыкла к обеспеченной жизни. А что мог дать ей я, обычный опер с зарплатой 1200 гривен? Да ничего! Помню, когда мы начали общаться, меня удивляло, что Оксана говорит со мной как с очень уважаемым человеком. Знаете, мужчин это всегда как-то подкупает. Она ни разу даже не намекнула, что я мало зарабатываю или ей чего-то не хватает.
Однажды я прямо спросил Оксану: «Ты знаешь, что я не смогу приносить в дом большие деньги? Ты готова к честной, но бедной жизни?» Она рассмеялась: «Сережа, о чем ты говоришь? Деньги — не главное. Главное, чтобы рядом был любимый и любящий человек». Разве мог я расстаться с такой женщиной? Вскоре я перевез вещи в дом Оксаны, и мы стали жить, не таясь.
Оксана с двухлетним сыном Ванечкой. «Мой муж очень мужественный человек, — говорит о Сергее его любимая женщина. — Не каждый мужчина решился бы на подобный поступок»
«Через три дня после того, как я остался без работы, Оксана сообщила, что у нас будет ребенок»
Тем временем вокруг старшего лейтенанта милиции Ларина начали сгущаться тучи.
— Однажды к нам домой приехали мои коллеги, — рассказывает Сергей. — Это были сотрудники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков областной милиции. Оксане грубо сказали: мол, «сливай» информацию о своем соседе, он находится в розыске. Жена удивилась: «А почему вы меня спрашиваете? Мой муж в милиции работает, он лучше в этих делах понимает». И позвала меня. Я объяснил ребятам, что они действуют некрасиво. Ведь все знают мой номер телефона, и такие вопросы мы можем решить на работе. «А сюда дорогу забудьте», — сказал я коллегам на прощание.
Через несколько дней меня вызвали на коллегию в областную милицию. Там руководство назвало меня… оборотнем в погонах! Дескать, я давно сел на иглу, моя сожительница тоже наркоманка. Мы организовали в ее доме наркопритон и, прикрываясь моим положением, торгуем наркотиками. Я был в шоке. От неожиданности у меня отнялась речь. А руководство продолжало меня распекать: «Сотрудник милиции не может жить со вдовой криминального авторитета! Выбирай, что тебе дороже: она или служба?»
После коллегии я решил доказать, что меня оговорили. Обратился в больницу, сдал необходимые анализы. Потом предъявил руководству протокол медицинского осмотра. Вот его копия. Взгляните.
В графе «Заключение» написано: «признаков употребления наркотиков не обнаружено». Однако этот документ не изменил мнения начальства. Сергея Ларина открыто выживали из милиции. Коллеги Сергея писали на него служебные записки (проще говоря, доносы), а потом извинялись: «Прости, Серега. Нам приказали». Моральный облик милиционера Ларина, связавшегося с вдовой Александра Спицына, разбирали на собрании трудового коллектива. Сослуживцы Сергея взяли его на поруки. «Ларин должен остаться в рядах правоохранителей», — постановил коллектив. Однако мнение коллектива уже ничего не решало. Вопрос увольнения Ларина держали на контроле в управлении областной милиции.
— Мне звонил заместитель тогдашнего начальника управления области и приказывал: «Увольняйся! Сегодня же!» — продолжает Сергей. — Я ответил, что увольняться не буду, потому что не совершил ничего противозаконного. На работе меня буквально съедали. Ситуация становилась критической. Я испугался, что в конце концов меня уволят по статье, как было обещано, и решил написать рапорт. До сих пор об этом жалею.
Второго ноября 2007 года я официально уволился из милиции. Помню, вышел из райотдела и подумал: устраивался на работу около полугода, а уволили за один день. На душе кошки скребли так, что хотелось кричать. В тот день я крепко напился. И пил еще три дня. А шестого ноября начался новый этап в жизни: Оксана сообщила, что у нас будет ребенок. Моя любимая женщина была растеряна: «Ты работу потерял. На что будем ребенка растить? Справимся?» — «Конечно, справимся, — говорю. — Дал Бог ребенка, даст Бог и на ребенка». Через месяц мы зарегистрировали брак.
Сразу после увольнения Сергей приступил к поиску работы. Официально трудоустроиться не получалось, и Ларин нелегально подрабатывал автослесарем, грачевал на стареньких «Жигулях», ездил на заработки в Крым. Надо было кормить семью. Оксана не работала, и, вопреки мнению злопыхателей, денег покойный гражданский муж ей не оставил. Так что Лариным пришлось затянуть пояса.
— Наш сын родился на праздник Ивана Купала, поэтому назвали Иваном, — рассказывает Сергей. — Я был на седьмом небе от счастья! Рожали вместе с женой. Некоторые мужчины говорят, что это страшно. А мне понравилось. Следующего ребенка тоже будем вместе рожать.
Сергей никак не мог найти работу, а тут появилась новая проблема: дальние родственники Александра Спицына заявили о своих претензиях на его дом. Хоть Оксана Ларина и не была официальной супругой Спицына, тот оформил на нее половину дома. Начались суды, скандалы, угрозы. Родственники Спицына самовольно захватили особняк, и Лариным с маленьким ребенком пришлось искать жилье. Сергей продал машину и купил маленький домик в селе неподалеку от Винницы. Туда и переехали.
«Бывших милиционеров не бывает. Из милиции можно уйти только в одно место — на кладбище»
Когда журналист «ФАКТОВ» договаривалась о встрече с Оксаной, она любезно пригласила нас в гости. Однако потом передумала.
— Вы простите, но я избегаю общения с журналистами, — объяснила 38-летняя Оксана Ларина. — Когда умер мой гражданский муж, репортеры устроили на меня облаву. Караулили под домом несколько дней, а когда я наконец вышла, записали разговор на скрытую камеру. Потом весь город гудел…
Пусть Сережа все расскажет. О муже могу сказать только одно: он очень мужественный человек. Жаль, что из-за меня ему пришлось уйти из любимой профессии.
Вот уже четыре года Сергей Ларин тщетно пытается восстановиться на службе.
— Я пробовал вернуться на работу в милицию — отказали, — вздыхает Ларин. — Потом хотел устроиться в специальную службу милиции «Ягуар» — тоже отказ. В Министерстве по чрезвычайным ситуациям — пролетел. Даже в тюрьму работать не взяли. По правилам, когда бывший правоохранитель пытается восстановиться на службе, он проходит специальную проверку. Как мне объяснили, служба внутренней безопасности дает на меня плохую служебную характеристику. Не знаю, что там написали, но знаю точно — это неправда.
Я честно служил в милиции. Наверное, это звучит смешно. Проблема в том, что я могу быть только милиционером. Это мое призвание. Когда я только начинал служить, мой наставник — седовласый полковник — сказал: «Бывших милиционеров не бывает. Из милиции можно уйти только в одно место — на кладбище». Когда я сам это осознал, закончил Национальную академию внутренних дел. Хотелось больше знать, больше уметь. Жаль, не успел применить знания на деле.
Мне часто снится один и тот же сон: будто я снова в рядах милиции, стою в форме перед генералом. А он дает мне ответственное боевое задание…
— Мой сын был хорошим милиционером, — с гордостью говорит мать Сергея Валентина Владимировна Ларина. — В 2004 году его наградили медалью «Десять лет добросовестной службы», о Сереже писали местные газеты. Я все вырезки храню. Жаль, что сына выгнали из органов. Непонятно только, из-за чего? Может, он кому-то из начальства дорогу перешел?
Об Оксане не могу сказать ни одного плохого слова. Моя невестка круглая сирота, так что я мама и для нее, и для Сережи. Дети ладят, все делают вдвоем, дружно. Сейчас вот огород вскапывают, огурцы сеют. Развели уточек, кроликов, кур. Хозяева. С Ванюшкой возятся. Сергей аж трясется над ним. Гляжу на детей, и сердце радуется.
— Оксанка и Ванюшка — самое дорогое, что есть у меня в жизни, — признается Сергей. — Моя жена настоящая боевая подруга. Нам сейчас приходится туго, но Оксанка не жалуется. За четыре года она ни разу не упрекнула меня, не обидела. Да мы практически и не ссоримся. Наверное, потому что научились уступать друг другу. А как в семье без этого?
Оксана поддерживает мое желание вернуться в милицию. Боюсь только, что в Виннице мне уже не дадут работать. Недавно спросил жену: «А если я уеду служить в другую область, отпустишь?» Оксана вздохнула: «Придется. Вижу ведь, что без работы задыхаешься. Езжай, мы с Ванечкой потерпим».
2850Читайте нас в Facebook
