«Один из милиционеров начал принуждать меня к оральному сексу. Когда я отказался, он сказал: «Сейчас мы будем тебя насиловать»
Резонансное уголовное дело в отношении троих милиционеров уже рассматривается в суде. Перипетии процесса активно обсуждаются жителями Бахчисарая, которые порядком натерпелись от так называемых стражей порядка. О «подвигах» местной милиции могли бы рассказать многие горожане. Но люди опасаются за свою жизнь. Лишь двое пострадавших не побоялись пойти против сложившейся порочной системы. В результате трое милиционеров — сотрудников отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Бахчисарайского райотдела милиции (ОБНОНа) — оказались на скамье подсудимых.
«Мои мольбы о пощаде были бесполезны. И тогда я стал молиться Богу»
- Город у нас маленький, почти все друг друга знают, и сотрудников милиции тоже, — рассказывает один из пострадавших, электрик-наладчик Степан Иванов. — Поскольку у меня есть микроавтобус и по натуре я человек безотказный, не раз выручал наших милиционеров — то кого-то надо подвезти, то какую-то мебель перевезти. Отчего же не помочь людям? Когда утром 19 января, на Крещение, мне позвонил знакомый сотрудник милиции и попросил зайти на беседу в райотдел, меня ничего не насторожило. К тому же он сказал, что задержит меня буквально на десять минут. Ладно, думаю, зайду, а потом поедем с друзьями окунемся в водоеме, как положено в этот день. Приятели остались ждать меня в машине. Я вошел в кабинет № 112, это ОБНОН, присел на диван. Мне тут же сказали: «Парень, тебе никто не давал права садиться на диван, пересядь на стул». А потом вдруг спросили: «А кто дал тебе право торговать в нашем городе? Где ты приобретаешь, хранишь и кому сбываешь наркотики?» Повторюсь, городок у нас небольшой, и все знают, что сотрудники этого отдела уже долгое время контролируют оборот наркотиков. «Ребята, вы не по адресу обращаетесь, вам хорошо известно, чем я занимаюсь», — ответил я милиционерам. Тем не менее они продолжали задавать мне те же вопросы. Видя, что все безрезультатно, решили применить другие методы.
Один из сотрудников ОБНОНа вышел из кабинета и предупредил руководство: мол, если вдруг услышите крики о помощи, не реагируйте. Двое его коллег остались в кабинете. Отрезав куски тряпки, они стали наматывать их мне на запястья. Потом застегнули наручники за спиной. Достали из сейфа противогаз, натянули его мне на голову, и все это время спрашивали о наркотиках. Понял, что ребята не шутят, и попробовал вырваться.
Тогда они начали проводить допрос с пристрастием. «Утихомиривали» меня мощными ударами по позвоночнику, по почкам и затылку. Позже экспертиза показала, что почка опустилась на три сантиметра. Еще один милиционер регулировал поступление воздуха в противогаз: то перекрывал его, то снова давал чуть-чуть вдохнуть. В глазах все плыло. Когда они видели, что я теряю сознание, на какое-то время снимали противогаз. И тогда я истерически вопил, надеясь, что кто-то из посторонних все же зайдет в кабинет. Я кричал так, что меня наверняка слышали не только в здании райотдела, но и на улице. Милиционеры били меня по щекам, но я кричал еще громче. И один из них нанес мне несколько сильных ударов по голове и по носу, сломав его. В кабинет, где проводилась экзекуция, пару раз заходил начальник ОБНОНа. Он ни во что не вмешивался.
Я терял сознание, а эти нелюди приводили меня в чувство, и все начиналось снова. Из-за сломанного носа все лицо отекло, я испытывал адскую боль, пот катился градом. Но и этого мучителям было мало. Один из милиционеров начал принуждать меня к оральному сексу. Когда я отказался, он сказал: «Сейчас мы будем тебя насиловать». Они положили меня на стол лицом вниз, спустили штаны. Этот изверг достал резиновую дубинку, натянул на нее презерватив и стал дергать меня за нижнее белье. Мои мольбы о пощаде были бесполезны, и тогда я стал молиться Богу. Не знаю, может, это меня и спасло, но они не сделали того, что задумали. Возможно, испугались, что прямо в кабинете я умру… Поставив меня на ноги, дали возможность отдышаться. Правда, наручники не сняли. Видите, — Степан показывает запястья, — сколько времени прошло, а следы до сих пор остались. Минут через двадцать освободили мне руки и отвели в туалет, чтобы я умылся и привел себя в порядок. После чего меня вывели из райотдела. Моих друзей в машине уже не было.
«Мы можем проводить у тебя обыск, а можем и… шмон»
- Отдав мне ключи от автомобиля, двое обноновцев сели в мою машину, третий, их начальник, в служебную, и поехали проводить обыск в доме, — продолжает Степан. — Я спросил их, для чего им это надо. «Ты ж понимаешь, — сказали они, — нам нужны результаты. Сейчас мы можем проводить у тебя обыск, а можем и… шмон, то есть начнем срывать полы, перекапывать огород. И все равно найдем у тебя «пару пяток» (на жаргоне наркоманов «пятка» — остатки дозы марихуаны. — Авт. )». До сих пор не знаю, что это такое. Надо полагать, что-то наркотическое, раз они — сотрудники ОБНОНа.
Подъехав к дому Степана, садисты в милицейской форме приказали ему, избитому до полусмерти, позвать соседей в качестве понятых.
- Чтобы зайти к нам во двор, надо сначала закрыть собак, — рассказывает Степан Иванов. — Они-то меня и спасли. Я видел, как милиционеры, издеваясь надо мной, входят в раж, и понял, что они неадекватны. От таких людей можно ждать чего угодно. Поэтому пошел закрывать собак и… сбежал через другой вход. На следующий день я отправился в прокуратуру и написал заявление о случившемся. Там же мне выписали направление на медицинское освидетельствование и снятие побоев.
Глядя на фотографии, которые Степан сделал тогда, становится не по себе. Так изуродовать человека могли только нелюди.
- Приехав из института к своим родителям, я стала звонить Степану, так как на Крещение мы собирались после обеда поехать в Херсонес, — вспоминает тот день Ольга, гражданская жена Иванова. — Но он не брал трубку. Ближе к вечеру я забеспокоилась: не может быть, чтобы Степан так долго не отвечал на мои звонки и не перезванивал. Набрала номер его друга Игоря. Он-то и сообщил: «Ты что, ничего не знаешь? Степан был в милиции, потом его оттуда вывели с опухшим лицом и повезли в сторону Старого города (микрорайон в Бахчисарае. — Авт. ), наверное, к нему домой». Схватив такси, я помчалась домой. Возле двора стояла милицейская машина. Зайдя в дом, я поздоровалась, спросила, что происходит. Один из милиционеров сразу же стал мне хамить. А второй сказал: «В батарее нашли коноплю». Я возмутилась, так как накануне Крещения делала в доме генеральную уборку, мыла все батареи, специально для этого даже ершик купила. И ничего в этой батарее не было. Милиционеры в один голос возмутились: «Ты хочешь сказать, что это мы подкинули?» «Это не я сказала, а вы», — ответила я. Тогда один из обноновцев подскочил ко мне и стал разговаривать со мной на повышенных тонах. Я молча вышла во двор, там стоял их начальник. «Эти люди неадекватные, — сказала ему, — им доверять нельзя, поприсутствуйте при обыске». Но он ответил, что обыск уже скоро закончится, пошел к машине Степана, снял с нее номера и положил их в багажник милицейской машины. «Чтобы он никуда не уехал, — говорит, — а завтра пусть придет к нам и заберет. Уже потом я узнала, что если снимают номерные знаки, то составляют протокол об изъятии. В это время остальные милиционеры вышли из дома и обратились ко мне: «Там в его (Степана. — Авт. ) барсетке лежит паспорт, вынеси его». Я пошла, достала паспорт, спрятала его в декольте и, выйдя, сказала, что не нашла его там. Милиционеры уехали.
Когда я увидела Степана, чуть в обморок не упала. На следующий день поехала к ректору института с заявлением на отпуск по семейным обстоятельствам. Он спросил, что случилось. Выслушав, сказал принести ему ксерокопии всех материалов, которые имеются по делу. Он ехал в Киев и хотел передать их Президенту Януковичу. Но встреча не состоялась, и ректор передал документы лично в руки Николаю Азарову. Узнав, в чем дело, глава Кабмина пообещал взять ситуацию под свой контроль. Ведь Степан не единственный, кто пострадал от этих нелюдей в милицейской форме.
- Действительно, сотрудники ОБНОНа отличились не раз, — говорит адвокат Степана Иванова Алексей Зайцев. — Даже по этому уголовному делу есть еще один пострадавший, которого избили во дворе дома на глазах у людей. Молодой человек, как и Степан, не побоялся заявить об этом в прокуратуру. Ведь борьба с милицейским беспределом в Бахчисарайском райотделе милиции велась не один год, было множество жалоб и заявлений. Но при отсутствии жесткой позиции старого руководства прокуратуры вся работа адвокатов и потерпевших, которые пытались найти правду, сводилась к нулю.
«Ночью я сел в машину и поехал в Киев, в Генеральную прокуратуру Украины. Оставил там заявление»
- В ходе проверок факты, изложенные в заявлениях двух потерпевших, подтвердились. Было возбуждено два уголовных дела, — говорит прокурор Бахчисарая Олег Демьяненко. — Следствие собрало доказательства, достаточные для предъявления обвинения трем сотрудникам райотдела милиции по статье 365 части 2 «Превышение власти или служебных полномочий, сопровождаемое насилием». В отношении этих лиц избрана мера пресечения — подписка о невыезде. Они отстранены от должностей, уголовные дела переданы в суд, идет судебное следствие, эти работники милиции проходят в качестве подсудимых.
- Сложно было расследовать это дело? — спрашиваю у прокурора. — Ведь не так часто на скамье подсудимых оказываются работники милиции.
- В данном случае их поступки вопиющие. Расследовать дело было, безусловно, непросто. Давление было как со стороны самих работников, так и других сотрудников райотдела. Но прокуратура вместе с инспекцией безопасности Крымского главка милиции, специалисты которой работали в нашей следственной группе, провели расследование и установили очевидцев издевательств над людьми. На основании этого (хотя на досудебном следствии милиционеры не признавали свою вину и отказывались давать какие-либо показания) следствие считает, что собранных доказательств достаточно, чтобы доказать в суде вину милиционеров. Я поддерживаю обвинение по этому делу.
Для городка с населением 30 тысяч человек, где работники милиции, как и любой другой правоохранительной структуры, имеют определенный вес, это дело, конечно, резонансное. Даже то, что второе заявление пострадавшего от милицейского произвола поступило к нам после того, как человек узнал, что проводится проверка, говорит о многом.
- То есть люди поверили, что в прокуратуре им помогут, а не замнут дело, как это было не раз?
- Сейчас приходится убеждать людей, чтобы они нам верили.
- После того как вы обратились в прокуратуру и дело приняло такой оборот, обноновцы, издевавшиеся над вами, не пытались повлиять на ваше решение? — спрашиваю Степана.
- Они звонили мне, убеждая взять на себя наркотики: «Парень, ничего страшного на тебе не числится. Максимум, что тебе дадут, — два года условно».
- Все-таки они хотят сделать из него наркомана, — говорит адвокат Алексей Зайцев. — Хотя ни Степан, ни второй пострадавший от милицейского произвола ни разу не судимы и к уголовной и административной ответственности не привлекались. Не замечены в каких-то криминальных ситуациях, чтобы можно было делать выводы о том, что они склонны к употреблению наркотиков.
- Несколько дней длился самый настоящий прессинг, — продолжает Степан. — А в воскресенье утром ко мне домой приехал сам начальник милиции. Сначала уговаривал, потом начал давить: мы тебя все равно «поломаем». После такого разговора я ночью сел в машину и поехал в Киев, в Генеральную прокуратуру Украины. Оставил там заявление, в котором подробно описал все, что со мной случилось. В то время как раз шла предвыборная кампания, было много представителей телевидения, я и к ним обратился за помощью. Такое же заявление оставил в Прокуратуре Крыма, в Службе безопасности и в отделе по надзору за милицией.
- А сейчас вам угрожают?
- Угрозы следуют постоянно. Сначала это были звонки. Но не напрямую, а через моего друга: «Мы вас «заказали», мы вас убьем» и тому подобное… Начальник ОБНОНа тоже мне угрожал: «Мы все равно сделаем из тебя девочку. Это все из-за тебя происходит… Если б не ты, ничего бы не было»..
- Даже после того, как дело передали в суд, обноновцы при встрече угрожали второму пострадавшему, — дополняет Алексей Зайцев. — Почему работники милиции ведут себя таким образом? Потому что уровень их профессиональной подготовки равен нулю. Уже в суде выяснилось, что они не знают элементарных нормативных документов, которыми должны руководствоваться в работе — проводить обыски, медицинские освидетельствования… Безнаказанность и покрывательство беспредела руководством Бахчисарайского райотдела милиции привели к тому, что произошло со Степаном и еще одним молодым человеком, тоже ставшим жертвой милицейского беспредела.
P. S. «ФАКТЫ» будут следить за ходом этого резонансного судебного процесса над садистами в погонах.
1962Читайте нас в Facebook
